Глава 6 (1/2)

Неделя? Месяц? Я не знаю. Время потеряло значение. Я практически никуда не выезжал из дома. Свалил компанию на плечи зама. По правде мне было на нее плевать. Мне кажется, безумие уже окончательно поглотило меня. Я сидел за столом и перебирал фотографии незнакомых мне людей. Незнакомцев, которых я ненавидел. Это превратилось в ежедневный ритуал. Периодически стопка карточек пополнялась. Всего около ста штук. Все кого я смог разыскать. Все, до кого я смог добраться. Грязь смывается кровью.В подвал я спускался крайне редко, и только для того, чтобы принести еды. ДжеДжуна я полностью игнорировал. Пропускалмимо ушей все его слова. Для его же блага. Я очень боялся сорваться. От еды он перестал отказываться, и теперь я стал вмешивать наркотик туда. Думаю, он прекрасно об этом знал, но другого выбора у него не было. Он все глубже начинал впадать в апатию, и последние мои визиты проходили в полной тишине. И это начинало меня пугать даже больше, чем до этого нескончаемые вопросы и ругательства. Мне нужно было слышать его голос. Доказательство того, что он все еще здесь, все еще со мной. И сегодня я, в конце концов, не выдержал. Сунул пачку фотографий в карман и отправился вниз.

ДжеДжун почти ни как не отреагировал на мое появление. Бросил взгляд в мою сторону и снова уставился в потолок. Я пересек комнату и сел рядом с ним на кровать. Ноль эмоций. Достаю фотографии и кидаю их ему на живот. Наконец он оживляется. Садится на кровати и тихо спрашивает:- Что это?Черт возьми. Как же давно я не слышал его голоса. Целую вечность.- Посмотри. Может кого узнаешь. Хотя некоторых ты, наверное, запомнил по другим частям тела.Он вяло перебирает фотографии, а я продолжаю говорить:- Те, кто трахал тебя. Те, кто продавал тебя, – тут его руки немного дрогнули. - Не бойся, его фотографии здесь нет, если тебя это еще волнует.- Зачем ты мне это показываешь?Пристально смотрю на него. Зрачки сужены. Интересно, а он вообще что-то видит? Здесь довольно темно.- Их всех больше нет.Пауза. Кажется он в шоке.- В каком смысле… нет?- В прямом. Эти ублюдки больше не ходят по земле. Они в ней лежат.Он медленно отполз от меня. Теперь шок и ужас.- Зачем? У многих из них есть семьи, дети… А Юно? Что ты сделал с ним? Он ведь тоже продавал меня.Я поджал губы и отвел взгляд. А стоит ли делать это?- Я не хочу говорить об этом. Но я могу тебе показать. Если ты подаришь мне еще один поцелуй - я открою тебе доступ, – я постучал пальцем по голове, -в мою память. Ты правда хочешь знать?- Да, – смотрит на меня и нервно комкает простынь. Боится правды.- Только скажи мне сначала, зачем ты хотел его найти? Ведь без него ты был свободен.Такое чувство, словно он сам не знает точного ответа на этот вопрос.- Он спас меня. Вытащил из того места. И я хотел доказать ему, что тоже могу добиваться своего. Отплатить тем же.- А может, ты просто не можешь быть один? Он первый человек, который обратил на тебя внимание. Он первый, кому ты был нужен не как сексуальный объект. Я угадал?Он опустил голову. Наверное, попал близко.- А сковородочник? Он не знал, кем ты «работаешь». Натурал. Втрескался в тебя с первого взгляда и по самую макушку и теперь не знает, куда засунуть свои чувства, не так ли? Ты ведь вдоль и поперек проштудировал его мозги.

- Не трогай его. Пожалуйста… - тихий шепот.

Я усмехнулся. А вот это уже в яблочко. Устраиваюсь поудобнее и хлопаю себя по коленям.- Я подумаю над этим. Садись сюда. Лицом ко мне.Он не сразу сдвинулся с места, но после выразительного взгляда, все же забрался ко мне на колени.

- Я сниму наручники, и ты обнимешь меня.

Он кивает. Расстегиваю замки и кидаю браслеты обратно на тумбочку. Надеюсь, больше не понадобятся. Опускаю руки на его бедра и слегка глажу. Поднимаю на него глаза.- Ну? Чего ждешь?Смотрит на меня сверху вниз. Напуган. Наконец он неуверенно опускает руки на мои плечи, и я чувствую его слабые объятья. Одна рука вдруг поползла выше. Он уцепился пальцами за резинку и стянул ее с моих волос. Я не остановил его. Мне был не понятен этот жест.- И что это было?Качает головой. Наверное, не знает куда теперь деть свободные руки.- Я хочу, чтобы ты поцеловал меня не как в прошлый раз. Можешь сделать это жестко, грубо, впрочем как хочешь. Главное чтобы этот поцелуй был адресован мне, а не… кому-то там.Медлит. А потом крепче вцепляется в мои плечи…***

Мы с Юно пили вино у меня дома и болтали до глубокой ночи. У меня было чувство словно я сейчас расплачусь, но я изо всех сил старался выглядеть жизнерадостно. Юно не замечал этого или не хотел замечать, и мне казалось словно он все знает. Знает что я собираюсь сделать. И не останавливает меня.

Вино закончилось и я отправился к бару за еще одной бутылкой. Я рассчитывал, что алкоголь придаст мне уверенности, но желанное опьянение так и не наступало. Руки начинали дрожать. Я всегда делал это с легкостью. Но сегодня совсем другой случай. Мы всю жизнь прожили бок о бок, всегда и во всем полагались друг на друга. Я знаю, что от этого мне станет только хуже, но я не могу остановиться. Это наверное и есть одержимость.Трясущимися руками я разливаю вино по бокалам, проронив пару капель на белую стойку. Над его бокалом рука дрогнула особенно сильно.

Возвращаюсь, ставлю бокалы на стеклянный небольшой столик и сажусь в свое кресло. Юно что-то оживленно рассказывает, но я не слышу его, словно пространство в комнате поглощает все звуки. Он берет свой стакан и подносит к губам, словно в замедленной съемке, и меня начинает мутить… Но вдруг он останавливается и ставит его на место. И в комнате будто снова включили звук на всю громкость.- Постой, у меня для тебя кое-что есть. Я знаю – ты любишь такие штуки.А я уже почти передумал… Может притвориться пьяным и свалить нечаянно столик?

Юно берет свою сумку, достает оттуда небольшой футляр и кладет его на прозрачную столешницу.- Ну лучше потом посмотришь, – он улыбается и снова берет бокал в руку. – А сейчас за что выпьем? Ты у нас мастер на смачные тосты!Я нервно качаю головой. Должно быть сейчас в моих глазах неприкрытый ужас, но он не видит.- Какой-то ты сегодня совсем скучный, – он укоризненно смотрит на маня, а потом машет рукой. – Ну и ладно. Не будем мудрить. За дружбу!

Он отсалютировал мне бокалом и пригубил вино.Я крепко зажмурил глаза. Сначала была тишина. Полная. Абсолютная. А потом тихий шорох. Я слышал, как не разбившийся бокал покатился по мягкому ковру и представил живописное бордовое пятно на светлом ворсе. Я долго не решался открыть глаза. Даже отвернул голову, чтобы случайно не посмотреть в ту сторону. Первое, что попалось мне на глаза, были старинные настенные часы. 3:03Тогда я променял лучшего друга на шлюху...

***

ДжеДжун целует меня яростно и напористо. Буквально трахает своим языком мой рот. Кусает губы и впивается пальцами в плечи. Самый сладкий поцелуй. Я откидываюсь на спину, чтобы почувствовать на себе вес его тела. Вожу руками по спине и сжимаю его задницу. Он не обращает на это внимания и не отрывается от моих губ. Мы то и дело сталкиваемся зубами. Чувствую, как мне на лицо капают его слезы. Значит, все видел. Но все еще прижимается к моим губам и шепчет:- Ты – чудовище…Резко переворачиваюсь и подминаю его под себя. Безумно хочу его, но пытаюсь совладать с собой, и мне это удается. Шепчу в ответ:- Это ты во всем виноват. Это из-за тебя я предал единственного друга. Ненавижу тебя за это.

***

В тот день я так и остался в подвале. Не выпустил из своих объятий ДжеДжуна и так и уснул у него на груди. Меня даже не посетили кошмары. А он, наверное, так и не смог заснуть рядом со мной. Когда я открыл глаза, он все также смотрел в потолок, а из уголков глаз тянулись засохшие белесые дорожки. Мог бы придушить меня цепью, пока я спал, но не сделал этого. Вот дурак. Хотя все равно бы отсюда не выбрался.«Ты – чудовище». Это были последние слова, которые я услышал от него. С того дня он больше не проронил ни слова. Чтобы я не говорил, чтобы не делал, он не замечал меня. Сбывалось худшее. Я начал срываться. Три раза избивал его. Один раз снова чуть не изнасиловал. Потом ползал перед ним на коленях и молил о прощении. Но он молчал. Сворачивался комочком и уходил в себя. Как улитка, спрятавшаяся в свой домик. Сколько не швыряй раковину, она не покажется. Но если раковина разобьется, погибнет и ее хозяйка.Обычной дозы наркотика уже не хватало, и снова пришлось перейти на инъекции. Он не сопротивлялся. Равнодушно смотрел, как я ввожу раствор. «Давай, коли. Может так я быстрее сдохну». Наверное, приблизительно так он думал, если вообще что-либо понимал. Осмысление происходящего пропадало из его глаз. Наверно у каждого на полке есть красивая праздничная свечка. Но когда выключают свет и становится темно, ее зажигают, и она начинает неумолимо таять. Дурацкое сравнение. Но, кажется, я тоже зажег такую свечу.

Последние два раз я самолично на руках относил его в туалет и обмывал тело в душе. Самостоятельно он практически не двигался. Ему постоянно было холодно, хотя температура воздуха здесь была выше, чем дома, так как практически сразу за стеной находилась котельная. Я даже притащил сверху пару одеял, но его все равно неизменно трясло. А иногда, когда я сидел рядом с ним на постели, он находил силы приподняться на руках и сесть прижавшись грудью к моей спине. Я понимал что он просто ищет тепло, но в эти моменты я испытывал нечто сродни эйфории. Я был нужен ему. Он нуждался во мне. Пускай даже так примитивно. Я был практически счастлив, если это вообще можно так назвать.Я мог дни напролет просиживать в подвале. Слушать его хриплое дыхание и тяжелый стук сердца. Гладить его лицо, расчесывать волосы. Подстригать ногти и даже сбривать то и дело начинавшие расти усики. Он никак не реагировал. Его глаза либо были закрыты, либо просто смотрели прямо, в никуда. Вот такой жуткий человеческий тамагочи.***

- Эй, а знаешь, твой сковородочник не забыл тебя.