Глава 16 - Окольцевание (1/2)
- Я должен прийти один?- А что, хочешь с мамой?Из трубки доносится раздраженное сопение, Киёши прикрывает глаза, наслаждаясь моментом. Перелет дался ему нелегко. Не то что бы он боится летать, просто не любит – все эти люди вокруг, духота, разговоры, тесные кресла…
?Куплю себе частный самолет?.Но сейчас, после двух деловых встреч и трех посещений полуофициальных мероприятий, оказавшись наконец-то в номере люкс, на широкой, мягкой, пахнущей свежестью кровати, он может позволить себе расслабиться и поиграть. Тем более, что последняя неделя выдалась на редкость благосклонной – почти все задумки удались. Новый контракт, новые ?друзья? и идеи - вернувшись на родину, он докажет всем, что достоин наследия не только по праву крови.
И, как не без этого, маленький, но очень приятный бонус – новые-старые игрушки.
Киёши не хочется этого признавать, но, отдав приказ прирезать Мизуки, он ощутил грусть… и сожаление. Такое бывает, когда выкидываешь недопитый напиток – вкусный, но просто уже не лезет.
Но на этот раз он растянет удовольствие подольше.
- Давай, признавайся, ты просто боишься лететь один!- … Лететь?- Да, забыл сказать, празднование будет в Лос-Анжелесе. Через неделю. Так что ты пока готовься, приводи в порядок лицо и…знаешь, разные части тела. Подробности сообщу в день вылета.- У меня ребро сломано.- Ну… что я могу сказать? Не повезло тебе.
- Так я должен прилететь один?У Киёши, не смотря на усталость, прекрасное настроение. И после горячего душа и глотка крепкого зеленого чая он полон благодушия. Но эта настойчивость уже начинает раздражать.
- Хочешь, чтобы Падалеки стал свидетелем твоего представления?Не то что бы ему есть дело до любовника Эклза, на самом деле, странно, но Киёши абсолютно на него наплевать. Ну, ладно, не абсолютно, но никаких особых эмоций или желаний он у него не вызывает.С другой стороны, унижение Дженсена не будет полным, если при этом не будет присутствовать самый важный для него человек.Вот только, унижать Дженсена уже не очень-то и хочется. Месть – дело чести, дань традиции. Он должен отомстить, и он отомстит, только вот инструменты для каждого выберет разные. Ведь по-настоящему его разозлил только один человек - Крашник, а другие двое… ну сбежали, ну бывает. Но память еще услужливо подкидывает по утрам выражение лица Дженсена, там, на заброшенной стройке: наглый, красивый, не покорившийся. Как шедевр искусства за стеклом. Хочется любоваться. И в тоже время – разбить. Разом, навсегда, окончательно.- Хорошо, получишь приглашение ?+1?. Но услуга за услугу, ладно? Надеюсь, обойдемся без капризов и бесполезных выходок.- Залог моего хорошего поведения будет в зоне твоей досягаемости.
- И то верно. Ну, тогда, до встречи через неделю.Вот и поговорили. Если на секунду забыть о том, что было между ними, можно даже представить, что поболтал с приятелем.
- Глупости какие…Бросив трубку на подушки, Киёши запахивает длинный, махровый халат плотнее, и направляется к массивным дверям, ведущим в соседний, спаренный номер. Распахивает их. И удовлетворенно урчит.Чего не скажешь о Крашнике.Дима… или там его?.. Миша.
Вообще-то он купил этот БДСМ-набор для Мизуки, но старичок тоже совсем не плохо смотрится в кожаных ремнях. Сколько ему? Почти сорок? Или еще нет?Едва он вошел, двое верных подчинённых подняли почетного пленника с пола и усадили на колени, лязгнул замок – это тонкая, но крепкая цепочка соединила наручники на руках с кандалами на щиколотках, так что спину Мише приходится держать ровно. И молча сопеть, слюнявя красный пластиковый шарик, вставленный в рот и закрепленный ремнями на затылке.Усевшись в кресло, Киёши какое-то время рассматривает свою новую игрушку. Потом кивает личному врачу.- Доктор, прошу.