2 (2/2)

- Дживон, блять, - не на шутку заводится Ханбин, не дождавшись от приятеля ответа. - Я с кем разговариваю? Что, блять, случилось?- Мое новое хобби, - хрипит Бобби, шлепая босыми ногами на кухню. - Решил проблему со снятием стресса без риска загреметь в тюрьму. Твои дохуя ценные монологи о моем печальном будущем не прошли даром.Ханбин молчит. Громко и выразительно молчит. Почти оглушительно. Прожигает и так претерпевшую сегодня спину своими широкими зрачками и молчит. Бобби старается не замечать. Наливает себе воду прямо из-под крана и

пьет залпом. Пара капель стекает вниз по шее, неприятно охлаждая кожу. Бобби тоже молчит. Он тоже умеет играть в эту игру. Не первый день знакомы.

Ханбин сдается первым. Ну конечно.- Дживон, - подает голос Ханбин, отрываясь от двери в кухню. Проходит внутрь, ныряет под раковину, отодвигает мусорное ведро и вытаскивает аптечку. - Это не лучшее решение.- Я знаю, - устало кивает Бобби, опускаясь на стул. - Но на лучшее я не способен.- Ты не пытался, - бросает Ханбин, смачивая ватный диск в антисептике. Сейчас он - само спокойствие, его олицетворение. Немного грустное, но с Ханбином всегда так. Эта грусть была в нем всегда. Бобби уверен, что в заводских настройках этого парня не было предусмотренно функции радости. В этом они вроде как похожи.

Но сейчас это злит. Злит отстраненное выражение лица напротив, как будто он знает все о том, как устроен этот мир. Бобби подается вперед и почти рычит:- Я не вывожу, Ханбин. У меня крыша едет и катушки слетают. Я постоянно злой, каждую секунду. Я просто могу сорваться, понимаешь?

Ханбин понимает. Он всегда все понимает. Смотрит печально и понимающе. В этом взгляде Бобби чувствует свою мать, которая уже давно на него так не смотрела. Но раньше, в счастливом американском детстве корейского ребенка, она смотрела именно так.

- Иди спать, - бросает Ханбин, заканчивая с бровью. - Нам завтра к восьми на пары.9Бобби как будто бы становится легче. Он исправно ходит на пары, ходит курить на перерывах на крыльцо универа. Ходит в на консультации по поводу его семестрального проекта. И почти не срывается.

Бобби видит Лалису почти каждый день. Вокруг нее всегда ее подруги. Вокруг нее - улыбки и смех. Вокруг нее - какие-то парни. Но Бобби держится. Он отворачивается или идет затыкать глотку очередной сигаретой. А вечером исправно ездит в Итэвон.

- Чего такой мрачный, приятель?

Мино размашисто хлопает по плечу и улыбается. Этот парень вообще умеет не скалиться? Бобби косит взгляд на руку этого отсаженного, что осталась лежать на плече Бобби. На запястье - дорогие часы. Бобби не разбирается в марках и брендах, но чует - дорогие. Купленные за деньги, которые этот гондон поднимает за бои в Итэвоне.

Внизу по дороге идет Лалиса. Бобби видит ее сразу. У него за эти месяцы выработался внутренний радар, который отвечает за определение чистоты в воздухе. Лалиса - ее абсолютная концентрация. Радар Бобби начинает зашкаливать. Оглушительно пищит внутри. Как при ядерной бомбежке Хиросимы, не иначе.

- Хорошая девочка, - тянет Мино, проследив за взглядом Бобби. Тот тут же ощетинивается, напрягается, скидывает чужую руку с плеча.Но Мино только улыбается:- Расслабься, приятель. Мне нравятся только плохие девочки.Мино кивает куда-то в сторону. Бобби не хочет, ему наплевать. Но все равно смотрит. К лестнице корпуса подходит профессор Ли. На ней - облегающая юбка ниже колена с разрезом до середины бедра. На ней - белая блузка, расстегнутая на две пуговицы и заправленная за пояс юбки. В руках у нее красный жакет, сумка и стопка бумаг. Бобби оценивает фигуру преподовательницы, начинает даже понимать Мино, но потом доходит до лица. Сдувается моментально. Аура у нее - холоднее льдов Антарктики. Холоднее самого низкого теплового минимума. Холоднее любых лабораторных экспериментов на кафедре физики. Ни у одного нормального человека даже мысли не появится воспринять ее... не так.Но Мино - отсаженный долбоеб. Он поедает профессора Ли глазами, скользит по ней почти осязаемым взглядом, цепляется за каждую деталь. Запоминает. Улыбка его становится - ну куда еще - шире. Он поворачивается всем корпусом, давая понять, что видит. Что он - тут.

Профессор Ли перешагивает через последнюю ступеньку и поднимает глаза. Ее взгляд - абсолютно нечитаемый. Никаких эмоций, мыслей - ничего. Но улыбка Мино не тускнеет ни на секунду.

- Здравствуйте, профессор Ли Черин.Голос этого парня слишком томный, слишком интимный. Слишком не для крыльца университета. Профессор Ли не смущается ни на мгновение. Скользит взглядом по Бобби, не узнает. Снова смотрит на Мино:- Снова прогуливаешь?- У меня форточка, - тянет Мино. - Но если бы я знал, что вы будете волноваться за мою посещаемость, я бы не прогуливал ни секунды еще со школы.Профессор Ли закатывает глаза и идет к двери. Мино неуловимо скользит в бок и открывает дверь перед Ли. Пару мгновений смотрит ей вслед и Бобби кажется, что улыбка сходит с его лица. Но нет. Мино возвращается и привычно скалит зубы.- На что ты надеешься? - хмыкает Бобби.Мино удивленно вскидывает брови:- Я женюсь на ней, приятель. Рано или поздно.Бобби отворачивается. Оказывается, существуют еще более отсаженные на всю голову, чем он сам.