Запись третья: Фотография. (1/1)
Столбик термометра в последние дни опустился непростительно низко для осени. Хотя папа говорит, что я просто теплолюбив. Не спешу согласиться с ним: дожди, сырость и туманные вечера как раз приходятся мне по душе. Но это всё уже не то и не такого восхищения достойно, когда грозные потоки с небес замерзают под ногами и дают прекрасный повод что-нибудь себе сломать…
Повезло же мне в этом плане, что обучаюсь на дому. Сейчас шли самые скромные из тех, что мог предложить мне учебный год, каникулы. Одна неделя. И первые два дня я потерял бездумно, страшась чего-то, что скрывает мой же разум.Но сейчас появилась идея. Не знаю, дорогой дневник, зачем я сообщаю это тебе, но завтра утром я собираюсь в одно тайное место за гранью между нашим миром и теми, кого принято называть ?дикими?.18 октября 14…***Сейчас я попытаюсь успокоиться. Слёзы почти высохли, и я могу написать, что же произошло. Я просто попытался всё вспомнить… Но для чего?! Зачем я это сделал?..Утро закутало меня своим туманным обликом, как мать кутает обычно в одеяло своё дитя. Я пробирался по тихой, предрассветно-тёмной улице, будто мышка. В правой руке была видеокамера с режимом ?ночного видения? – всё-таки это лучше телефонного фонарика. Но я её не включал, так как при себе имеется одна-единственная батарея.Мой путь шёл бок о бок высокому дощатому забору, по всей длине которого я пытался найти брешь. И мне это удалось: подкоп, разрытый какой-то средней собакой, был наивно спрятан за рекламной табличкой обувной лавки. Избавившись от ?ненужной рекламы?, я включил камеру и медленно, ругая себя за то, что я всё же не треклятая мышка, пробрался на другую сторону.Зелёные полянки, за которыми следовал, казалось, бесконечный хвойный лес, открылись моему взору. Как и говорил дядя Эйб. Это царство ?диких?, здесь нет законов и городов.
Меня начало тянуть туда необъяснимой силой. Как будто это моя Родина, а отчий дом далеко не позади… Я чувствовал, что меня там ждут, и оторвался от раздумий.
Я побежал, высоко поднимая колени. Они едва не касались моего живота. Я размахивал руками, пытаясь бежать всё быстрей и быстрей. Одинокие птицы в испуге слетали с деревьев, когда я проносился мимо, как ураган. Вдруг, вижу землянку. Внутри темно-темно, а дверь полуоткрыта. Всё продолжаю бег.Здесь так свободно! Меня не ограничивают стены. Я дышу! Мне хочется взлететь! Я… я поскользнулся. Предательскую ногу откинуло назад, а голова отчаянно ударилась о землю, как ударяет молотом о наковальню неопытный кузнец… Вопроса ?почему? и даже ?как? возникнуть не успело. Меня разъела темнота, забрав сознание в рабство и, вспыхнув красной краской, прошлась ультразвуком по моему слуху. Я даже не успел почувствовать боль…- - -Глазницы чудовищно жжёт. Шея едва не ломается под весом этой каменной головы. Я прихожу в себя от того, что начинаю захлёбываться собственной кровью. Она стекает с уголков губ, обжигая мою ледяную шею. Резко сажусь и выплёвываю всё на… деревянный пол? Где я?..Осматриваюсь: в руке до сих пор камера, спасённая ручным держателем; везде темно. Меня ужасно трясёт. Я чувствую дрожь моего сердца. И как горячее, не отошедшее от алого нектара, дыхание, разрывает лёгкие. Вытираю оставшуюся кровь руками и, с горем пополам, подношу устройство к глазам: до сих пор включено, ночная съёмка тоже. Осматриваю комнату: да, судя по всему, сейчас я в той самой землянке. И, если это то самое место, которое я ищу, значит всё не зря.Поборов свой страх и бессилие, я оказываюсь на ногах. Здесь три комнаты: кухня и столовая вместе, спальня, детская. Двери расположены параллельно друг другу, так что я более-менее быстро оказываюсь в последнем помещении.
Комнатка на двух малышей. Подхожу к первой кровати, где рядышком, в серо-зелёном свечении камеры, нахожу тумбочку. На ней, запыленные временем, покоятся красочные детские рисунки: солнце, домики, человечки…
Забираюсь внутрь ящичка, нахожу фотографию. Милая девчачья улыбка смотрит мне в лицо. Я убираю находку в карман, чтобы рассмотреть её позже, на свету. Ведь я могу врать и на этом фото может быть ещё один человек, ведь из-за травмы всё просто плывёт.Поворачиваюсь, чтобы проследовать к другой постели, как в объективе появляется ужасное призрачное создание! Из его пустых глазниц бегут чёрные, смольные струйки, оно раскрывает бесформенный рот, который тут же пугающе вытягивается к земле. Всё тот же ультразвук бьёт по перепонкам.
Моё сердце подскочило, я даже перестал дышать на какое-то время и, хоть это страшилище уже успело исчезнуть, пришлось со всех своих оставшихся сил побежать прочь из этого дома. Захлопнув за собой дверь, я лишь услышал знакомый хохот.
Теперь же противный писк разрядившейся камеры привёл меня в чувства.
На улице светлело. А девочка с фото всё улыбалась мне своими карие-зелёными глазами…