Шрам (1/1)

?Прошлое?— не лестница: незачем за него держаться?. Двери торжественно хлопнули, впуская в залу очередного юнца, как показалось тогда златоволосому. Совсем молодой Ёкай, которому лет четыреста от силы, одетый в чёрную бесформенную одежду, сейчас проходил мимо, гордо держась на публике. Пирушка была в самом разгаре?— аякаши пили и веселились, и только тому парнишке не было ни до чего дела: он спокойно сидел на своём месте, изредка притрагиваясь к своему саке и большую часть времени наблюдая за творившимся вокруг хаосом. А тут было на что посмотреть?— зверский пир сильных Ёкаев поистине страшен. И в этой зале можно было найти всё: от засахаренных девичьих сердец, до их самих, которых (против их воли, естественно) разбирали Ёкаи, на столе красовалась всевозможная выпивка, сладости и фрукты, у столов пирующих завораживали умелые танцовщицы, а возле особо знатных особ усаживались гейши. Садом и Гамора нижнего мира… Уставший от праздности и девиц, Райджу снова вспомнил про того юношу, который всё ещё сидел на своём месте. Тогда, движимый саке и куражом, аякаши грома подошёл к нему:?— Эй, хочешь выпить? Тогда Райджу рассмотрел аккуратные рога, выступающие из-за густых, смольных волос собеседника. Значит, огр… Парень поднял на него алые глаза:?— Мне это неинтересно. Ёкай воспринял это за величайшую наглость, а потому ухватился за одежду ?юнца?:?— Когда вышестоящий говорит тебе пить?— пей, отребье! В ответ Огр крепко ухватил Райджу за руку:?— Пусти. Но это не помогло, тогда рогатый стал вгонять свои острые чёрные когти в плоть обидчика. Не вытерпев боли, Райджу одёрнул руку:?— Кто пустил тебя?! Знай место! —?от несдерживаемой злобы Райджу извлёк катану из ножен. —?Не хочешь пить вино, так хлебни своей крови! Кажется, никто так и не успел понять, что случилось. Но каким-то образом Огр оказался позади ёкая грома, наблюдая как с меча стекает капелька крови. Райджу, в то же время, упал на одно колено, всё ещё сжимая рукоять катаны. Даже музыка прекратилась. Что там музыка?— исчез весь шум, мир словно затих. Танцовщицы укрыли головы платками, ёкаи перестали хлебать алкоголь и даже дымок из курительных трубок словно ослаб, поднимаясь к потолку. Огр оглядел присутствующих и направился к выходу, ничуть не желая объясняться. Только шёпот вторил его шагам: ?Оданна из Тенджинья…? Райджу запомнил это имя. О, в тот день он потерял красоту?— с того момента его лицо навсегда было изуродовано убогим шрамом. Тогда он клялся, что убьёт этого выскочку, и даже ринулся за ним, но кровь… Кровь была повсюду?— на руках, на одежде, на полу, в глазах… Оданна… Кровь в глазах… Райджу отбросил подоспевших ему на помощь друзей, поднял с пола катану. Нет, это нельзя так оставлять. И покуда он, Ёкай грома, жив, он будет искать слабости этого Огра. И найдя их, жестоко подавит. А пока нужно восстановиться?— к чему изводить себя? Да и рана не столь глубока. Он сел за стол, всё так же истекая кровью, налил саке и откинулся на подушку. Вскоре, в зале опять зазвучала музыка, танцовщицы пустились в пляс, а ёкаям привели новых девушек…