2. (1/1)

Сосредоточиться никак не удавалось. Локи уже в двадцатый раз ловил себя на том, что его мысли были бесконечно далеки от книги, лежавшей перед ним на столе. Он просидел над ней все утро, но так и не сумел выучить ни одного заклинания.

Младший принц не мог понять, что с ним происходило. С момента их с Тором возвращения в Асгард прошло больше года, и вначале все было хорошо. Он отдал ребенка отцу, рассказал о случившемся и получил в ответ искреннюю благодарность. И жизнь вроде бы вошла в свою колею: совершенствование магических знаний, редкие тренировки с Тором и его дружками, попойки все с той же компанией, во время которых наравне с вином изливалось не меньшее количества яда, потому что хмель разгонял сдержанность друзей старшего принца, и они начинали подтрунивать над Локи. Но Локи никогда не оставался в долгу, и зачастую подобное сборище периодически заканчивалось тем, что младший принц, выговорившись, удалялся, хлопнув за собой дверью. Тор незамедлительно выходил за ним и чуть ли не силой затаскивал обратно. Если отбиться от пьяного брата не удавалось, Локи возвращался и напивался сам. Тогда становилось совсем худо, так как сдержать язык пьяного младшего принца было вообще невозможно. В этом случае, громко хлопнув дверью, удалялась Сиф, которая меньше всех терпела Локи. Собственно говоря, было за что. Кто после всего этого дотаскивал до кровати обоих сыновей Одина, Локи уже не помнил. Хотя, его это не особо волновало. Он разгонял похмелье заклинаниями или отварами по рецептам матери и запирался со своими книгами.

Так прошло время, и казалось, что все вернулось на круги своя. Но неожиданно Локи начал ощущать странное беспокойство. С каждым днем он все больше и больше думал о своем ребенке, и если раньше он навещал маленького Слейпнира раз в месяц, то теперь он хотел наведываться в домик в саду чуть ли не каждый день. Сердце принца сковала странная тревога, и ему постоянно хотелось убеждаться в том, что мальчик в порядке, хотя для этого не было никаких видимых причин. Слейпнир рос окруженный любовью и заботой своих нянек, а Один то и дело уделял ему внимание. Собственно говоря, так поступала и Фригг, которую супруг посвятил в тайну рождения малыша.

Но Локи этого было недостаточно. Постепенно он все чаще находил предлоги, чтобы увидеть ребенка, использовал разные хитрости, чтобы избавиться от няни, и, в конце концов, покаялся во всем отцу. Один терпеливо выслушал и уверил сына, что в этом нет ничего плохого. Хотя его самого поведение Локи несколько встревожило.От отца младший принц вышел разбитый и разочарованный. Он сам не знал почему, но в глубине души он надеялся, что Один, увидев его состояние, отдаст ему ребенка и позволит растить его. Ведь если они с Тором уже столько раз врали о происхождении мальчика, то можно было придумать еще одну спасительную ложь, способную объяснить, почему вдруг младший принц взял на себя воспитание Слейпнира. Но Всеотец поступил по-другому, и Локи это удручало, впрочем, как и постоянное беспокойство, которое терзало его.

***Встав с места, Локи вышел из своей комнаты и пошел бродить по дворцу. Тор в это время был на очередной тренировке, участвовать в которой у младшего Одинсона не было ни малейшего желания. Замерев на балконе, так, чтобы остаться для всех незамеченным, Локи угрюмо наблюдал за братом, тренировавшимся во внутреннем дворе дворца. Когда же с совершенствованием военного дела было покончено, и Тор уверенно направился в сторону бань, Локи бесшумной тенью поспешил исчезнуть. Пробродив еще немного по дворцу, он вышел в сад и невольно остановился за деревьями, откуда открывался вид на круглый дом в центре поляны. В ту минуту он и не подозревал, что за ним напряженно следили.***Свальдифари поражался тому, как легко ему удалось пробраться в самое сердце дворца. Пойдя следом за женщиной, на которую ему указала молодая служанка, он вовсе не стал ни о чем ее расспрашивать и просто проследил за тем, куда она шла. Вскоре он уже оказался в королевском саду, но залюбовавшись на ослепительно красивые цветы, потерял ее из виду. Свальдифари прекрасно понимал, что если его поймают, то ему скорей всего придется разделить судьбу своего друга-йотуна. Поэтому он поспешил скрыться в тени деревьев и попытаться найти выход из сада, чтобы убраться подальше от дворца. Чувство самосохранения было сильнее желания разыскать Асвейг и уж тем более увидеть ее ребенка. В глубине души он, конечно же, подозревал, что этот мальчик вполне мог оказаться его сыном, но отцовские чувства были чужды Свальдифари. Поэтому он тщетно рыскал по саду в поисках выхода. Внезапный звук приближавшихся шагов заставил его спрятаться в благоухавших кустах и сосредоточиться на наблюдении. Вскоре он заметил младшего принца, медленным шагом проследовавшего мимо него по аллее и остановившегося меж деревьев.***– Ты снова здесь? – голос Тора заставил Локи обернуться.– Я просто гуляю по саду, - слабо улыбнулся он.– Ну да, - хмыкнул в ответ громовержец. – Локи, и не думай что-нибудь натворить. Учти, я за тобой наблюдаю.Голос наследника трона Асгарда невольно заставил наблюдавшего Свальдифари поежиться, особенно, когда он заметил висевший у него на поясе Мьёлльнир.

– Ну, почему?! – не выдержал тем временем младший принц. – Почему ты думаешь, что я собираюсь что-то натворить?!– Я вижу, что с тобой происходит брат, - покачал головой Тор. – И это не хорошо.– И что же со мной происходит? – глаза Локи злобно сощурились. – Что такого ты видишь?!– Ты последние недели сам не свой, - старший Одинсон присел на резную скамейку. – Нигде места себе не находишь. Каждый день бегаешь сюда, словно это тебя успокаивает. Неужели не понимаешь, что от этого только хуже? И вообще, что произошло? Вначале ты таким не был.– Я сам не знаю, - растерянно признался Локи и сел на скамейку рядом с братом. – Если бы я только мог понять…Теперь оба принца были великолепно видны спрятавшемуся в кустах Свальдифари. Разглядывая Локи, ас внезапно почувствовал, как у него свело дыхание: на груди принца красовалось золотое украшение – точно такое же, как он видел на леди Асвейг в ту памятную ночь!– Я думаю, тебе надо успокоиться, - тихим голосом говорил Тор. – Отдохнуть немного. Ты не обращай внимания на моих друзей, я не дам им больше задевать тебя, - он протянул руку и коснулся ладони брата. – Тебе просто нужно расслабиться.– У меня странное чувство, - глухо произнес Локи. – Словно должна случиться какая-то беда, катастрофа, которую я не в силах предотвратить. И она связана с ним.– С кем с ним? – не понял Тор.– Со Слейпниром.– Со Слейпниром все будет хорошо, - возразил громовержец. – Ему едва год от роду исполнился. Он ребенок, который ест, спит и играет. Что плохого может с ним случиться?«Слейпнир! – мысленно воскликнул Свальдифари. – Это имя мальчика!»Локи ответил не сразу.– Сын леди Асвейг и Свальдифари, - горько усмехнулся он. – Странно, что никто во дворце не задается вопросом, почему он так дорог нашему отцу?– Воля Всеотца не обсуждается, - с улыбкой ответил Тор. – Или ты забыл?«Сын леди Асвейг и Свальдифари», - каждое из этих слов отпечатывалось в мозгу прятавшегося в кустах аса. И судя по тому, как о ребенке говорили принцы, он был им очень дорог. Более того, он был дорог Одину!

Локи посмотрел на брата, который все еще сжимал в своей большой сильной руке его тонкую бледную ладонь.

– Ты прав, - произнес он. – Пойдем, уделим немного внимания нашему общему воспитаннику. Ведь отец сказал, что наше внимание ему полезно, - он поднялся на ноги.– Пойдем, - согласился Тор. – Признаться, мне и самому частенько хочется понянчить его.Свальдифари затаил дыхание и, дождавшись пока принцы, удалятся на приличное расстояние, бесшумно последовал за ними. Вскоре он увидел круглое строение посреди поляны, куда направились оба молодых человека. До его ушей донеслось, как они любезно поздоровались с няней и уверили ее, что она может немного передохнуть от своих непосредственных обязанностей. Подкравшись поближе к дому и заглянув в окно, Свальдифари увидел Локи, державшего на руках ребенка. В ту минуту асу показалось нечто странное в облике принца, в его глубоких зеленых глазах…

Шум шагов заставил Свальдифари юркнуть за ближайший куст и замереть там. Оба принца вышли из дома и начали прогуливаться по саду. На этот раз маленький Слейпнир был на руках у Тора, который от души играл с ним. Эта картина невольно вызвала кривую усмешку на лице Свальдифари. Глядя на громовержца, он размышлял о той ненависти, которая зародилась в его душе, когда он узнал об убийстве друга. Он хоть и был йотуном, но строил стену честно и добросовестно. Один мог просто не выполнить обещание, на что, несомненно, имел право. Но права на убийство у него не было, ни у него, ни у его старшего сына, во всяком случае, по мнению Свальдифари. И теперь в голове аса сам по себе зарождался коварный план справедливой мести.