Глава 1. (1/1)

Тяжело. Дышать тяжело. Горло рвет словно когтями. Дышать тяжело. Тяжело. Таисия вскакивает на постели, держась за горло, раздирая его собственными руками. Ногти, накрашенные серебристым лаком, уже чуть облупившимся на краях, впивались в белоснежную кожу, оставляют чуть красные следы. Девушка судорожно хватала ртом воздух, выпучив от страха глаза.Через силу Тая оторвала руки от горла, вдохнув чуть больше воздуха, чем за все разы, и спокойствие стало чуть-чуть приходить. Что это было, черт возьми? Серые глаза, в которых плескался красный огонек. И бледная кожа, практически серая. От этого взгляда она и испугалась, заставив себя расцарапывать в кровь. Гипноз. Помутнение рассудка.Тая откинула в сторону одеяло, холод неприятно облизал коленки. Девушка спустила ноги на пол, хватаясь за голову. Последнее время она практически не спала. Один и тот же сон каждую ночь. Стало страшно засыпать, но все же надо. От этого никуда не денешься. Мешки под глазами стали такими, что обыденные фотографии кофе в Инстаграмме только, что и делали, что выходили, заполонив полностью ленту?— лица Таисии не было. Не в той форме она для фото. ?Глупая инстаграммная фифа? исчезла, дав место фотографиям ее любимого напитка, ставшего утренним обрядом. Девушка поднялась с кровати, обхватив себя за плечи. Как же холодно, боже. Почему окна открыты? В комнате развивались серые занавески. Цокнув языком, Тая закрыла окно, пытаясь понять, кто мог открыть окна в квартире, где она была одна. Отец уехал куда-то по делам. Что сказать, уже зима, демон свое слово сдержал, вернув ей отца где-то в конце октября. Как только глава Некромантии вернулся, стал сразу наводить свои порядки. Дочь осталась на попечение самой себя. ЕГЭ не было сдано, надо ждать снова лета. Кафедра демонической физики закрылась. Оставалось теперь сидеть в квартире на Пяти углах и периодически принимать в гостях Ирку. От Громова ничего не слышно. Не слышно ничего и от его друзей. Скрылся, зар-раза. Им наплел с три короба. Теперь она, Тая, убийца в их глазах вместе с Оськой. Оська теперь был с отцом. Девушка опустила взгляд на подоконник и застыла, сердце пропустило удар, второй, и забилось так, что от резкого притока крови заболела голова, поведя Таю в сторону. Рука судорожно схватилась за занавеску, чтоб не рухнуть. Карниз жалобно скрипнул и сорвался со стены. Тая бухнулась, больно стукнувшись мягким местом, карниз рухнул рядом, укрыв Таю занавесками.Карты. Карты, которые ей подарил несчастный маг, решивший стать некромантом, которые Тая хранила в тумбочке, спрятанными за стопкой книг, лежали на подоконнике, раскинутые веером, словно их кто-то рассматривал. Кто-то рылся в ее вещах, кому-то нужны были эти странные карты из Тайного мира. Былое чувство защищенности в отцовской квартире испарилось. Осознание того, что кто-то путешествовал по ее квартире, рассматривал ее спящую или даже задыхающуюся от странного сна, трогал ее карты, смотрел на них. Да как он вообще смог пробраться к окну, если ее комната была чуть ли не под самой башней?—?Че-е-е-ерт,?— прошипела Тая, хватаясь за ткань на голове и с остервенением откидывая в сторону.Комнату заливал свет полной луны, а на полу валялись черные перышки. Тая подняла одно, самое ближнее к ней, и стала вертеть в руке, разглядывая маленькое перо. Откуда, черт возьми, они взялись? Словно кто-то ободрал какую-то несчастную галку, имевшую неосторожность оказаться не в то время, не в том месте.Тая встала на ноги, выкинула в сторону перышко и отскочила в другую сторону, ближе к двери. Осталось проверить, не остался ли ночной гость в квартире. Неизвестно, что надо этому субъекту, но отрицать, что бояться нечего,?— он же только карты посмотрел да галку сделал лысой,?— не стоит.Тая осторожными, еле слышными шагами, прошла в другую комнату. Книги с полок валялись на полу, ковер сбит, статуэтка Путина даже валялась на полу. Таисия подняла ее, протерла рукавом пижамной кофты, сдула невидимые пылинки и поставила Владимира Владимировича на полку, даже тихонько шепнув ?извините?. Путина трогать?— это наглость. Ее отец каждую пятницу, когда дома, любовно протирает эту статуэтку шелковой тряпочкой, напевая гимн России.Девушка пересекла разгромленную гостиную, подошла в плотную к двери, ведущей на кухню, коротко выдохнула, словно набираясь смелости, а после резко пнула ногой дверь и ворвалась в комнату. Ее маневр оценили только занавески, слегка подлетавшие вверх от холодного зимнего ветра. Пол был усеян чашками-тарелками, вилками-ложками. Люстра шаталась, на ней весела связка лука. изображая гирлянду на елке. Чайник болтался на ручке двери и с диким грохотом брыкнулся на ногу Таисии, мол, не туда ты, девочка, зашла, шуруй спи, а то не себе, не другим. Тая взвыла, поджимая ногу и еле сдерживая слезы. Что ж это такое?! Разгромили квартиру, теперь принялись за нее. Хорошо, что ночного гостя не было в квартире. Свалил с-собака.Тая присела за чайником, взяла его, обхватив руками, как маленькие дети таскают котов, так девушка и потащила его к плите. Включила свет, вздрогнула, когда очередной порыв ветра всколыхнул легкую ткань занавесок с ромашками и прошелся по спине Таи, заставив спину покрыться мурашками, а зубы отбивать веселую чечетку. Да черт тебя бы подрал! Тая кинулась закрывать окно и уставилась на перышки на подоконнике. Да сколько ж галок пропало в районе Пяти углов?Наскоро прибрав все, поставив чайник и заварив кофе, Тая уселась на стул и достала мобильник, судорожно набирая отца. Ответил автоответчик. Занят. Отхлебнув кофе, девушка набрала Ирку, а потом начала быстро жмакать на экран, пытаясь отменить вызов, сообразив сколько сейчас времени и что все нормальные люди спят. Рассказать кому-то о визите ночного гостя не предоставлялось возможности. Взгляд затуманено уставился на номер Макса Громова. Тая тяжело вздохнула, борясь с желанием его набрать. Ведь не ответит же предатель чертов.Откуда-то со стороны послышались гудки телефона, вернув Таю в мир. Интересно, кто это звонит с ее кухни? Глаза нашарили прямоугольник телефона, на которому вызывался Макс. Таисия похолодела, открыв рот. Вот же идиотка. Знала, что надо удалить, что не надо ему звонить, а не удалила же, вот теперь, дура, отвечай за свои поступки.—?Темнич, чего тебе? Мало было летом? —?послышался сонный голос Макса в трубке. Тая, трясясь, поднесла телефон к уху. Ясно было, что-либо знал ее номер наизусть, либо так и не удалил ее номер, как и она его.—?Алле, Макс? М-меня, кажется,?— заикаясь, начала сбивчиво говорить девушка. От его голоса на глаза навернулись то ли злые, то ли обыкновенные слезы печали.—?Слушай, по-моему, мы в контрах, какого ты звонишь мне в половину четвертого ночи? —?раздраженно перебил ее Громов. Тая замолчала, а после дико завыла, разрыдавшись в трубку.—?Макс, я-я… —?сквозь слезы лепетала Тая.На том конце трубки послышались гудки. Скинул. Тая швырнула от себя чашку с недопитым кофе. Напиток разлетелся по кухне, чашка грюхнулась на пол. Голова упала на руки, а плечи яростно сотрясались от рыданий. Все потеряно с того лета, все. А как красиво пел. Все это гребанная ложь. Ради его отца. Проклятая гонка за тем, чтобы быть лучше другого. Проклятая некромантия. Лучше бы она была обычным подростком и ?глупой инстаграммой фифой? Таисией Темнич с неземной внешностью, которая хоть как-то сдала ЕГЭ и поступила вместе с Иркой не пойми куда, чем это все. Тетка вообще не поняла, откуда объявился отец, но перечить не стала, увидев пачку пятитысячных в руках отца, которые он ей отдал за воспитание Тайки, добавил еще, что теперь каждый месяц будет переводить на счет. А если б это был не отец ее, а кто-то другой? Тоже ей, тетка. Тая взвыла, сопли-слезы лились фонтаном. Все потеряно, жизнь потеряна.Телефон завибрировал. Тая оторвалась от рук и посмотрела в его сторону. Тот елозил по гладкому стеклу белого стола. Не веря своим же глазам, девушка подняла трубку, двумя руками держа телефон у уха.—?Д-да? —?тихо спросила девушка, решив, что будет лучше подать признак жизни.—?Ну, и глупая ты, Тайка, глупая,?— зло бросил Макс, коротко выдохнул, словно ему тяжело это было говорить. —?нам все же надо обсудить то, что произошло летом,?— снова тяжело выдохнул, видно ему действительно было тяжело все это говорить. —?я скоро буду,?— коротко закончил парень и сбросил.Все это время Тая слушала его молча. Он назвал ее по имени, назначил встречу и скоро будет тут, в ее квартире, увидит все это, увидит ее, а она его, черт. Таисию затрясло, словно поднималась температура, а живот скрутило непонятное ощущение как на качелях. Скоро буду?— это значит, что с минуты на минуту Громов уже будет здесь стоять и лицезреть во что превратилась квартира после их уезда, во что превратилась сама Таисия. Растрепанные и запутанные на узлы белоснежные волосы?— забывает расчесаться,?— слишком бледная кожа даже для альбиноса, потухшие глаза, красные от слез, опухшие веки, синяки и громадные мешки под глазами, осуновшаяся физия, искусанные губы. Зато она хотя бы не похудела, отдельное спасибо кофе с мороженным, которым она последнее время питалась из-за отсутствия нормальной еды и кофемашинки.Девушка трясущимися руками оторвала от уха телефон, поняв, что держит его так уже пять минут, а слезы градом текут по лицу, сопли за ним, нос как спелая груша. Тая бросилась в ванну, умываясь, словно завороженная, поливая и поливая лицо ледяной водой.