Волчонок. Питер/Эллисон. Волчонок. (1/1)
Прошло больше года с тех пор, как я осталась совсем одна.
Целая жизнь поездом промчалась мимо, принося лишь горе и боль.
А еще ко всему этому прилагалась та самая сумасшедшая любовь?— на грани безумия и убийства.Прошло больше года с тех пор, как Хэйлы сожгли наш дом, погибли Кейт и мама, а отец бросил меня, обвинив в сговоре с волками.Меня использовали, заставили поверить в сказку, а в итоге бросили на пепелище?— хоронить трупы близких и оправдываться перед отцом.Крис приказал мне не сметь появляться в поле его зрения, иначе он всадит в меня мою же стрелу. А затем просто хлопнул перед моим носом дверью дешевого мотеля и исчез.Прошло больше года с тех пор, как меня приютили шериф Стилински и Стайлз.И уже неделю я слышу по ночам вой альфы.***… —?Палата номер три, сестра как раз собирает его на прогулку,?— молоденькая девушка за регистрационной стойкой с доброжелательной улыбкой сначала рассказала мне о физическом состоянии пациента, а теперь подсказывала путь к нему. —?Вы его первая гостья за всю эту неделю, что он пришел в себя. Его спина сильно травмирована, но корсет позволяет сидеть достаточно долго, он вообще потрясающе быстро идет на поправку, это настоящее чудо…Да, конечно. Чудо, именуемое наследственная регенерация оборотней.Я благодарно кивнула, прерывая этот бесконечный поток любезной болтовни, и отправилась искать нужную мне палату.Чего я жду от этой встречи? Нет, лучше ответить, чего я НЕ жду. Радостного блеска в глазах, объятий, слез счастья, поцелуев и воссоединения.Меня ждут ядовитые плевки фирменного сарказма и высокомерия, а так же нескончаемый поток из холодной ярости и ненависти. Он на большее не способен.Но я уверена, он оценит мой сюрприз по достоинству.***Питер выглядел ужасно. Прикованный к инвалидному креслу, заключенный в жесткий корсет…
Впрочем, для очередной в его списке комы все было не так уж и плохо: ни сильных ожогов, ни серьезных ран. Он со временем и ходить начнет, чертово волчье отродье, так что месть моего отца врядли можно было назвать удачной.Я кивком отпустила медсестру, та с кротким видом оставила нас одних, и уже я продолжила завязывать шнурки на кедах Питера.Его глаза были закрыты, он пребывал в каком-то своем мире грез и, видимо, не сразу уловил мой запах, но когда понял, что это я, то резким, грубым движением руки оттолкнул меня прочь, к стене.Силы возвращались к нему. Медленно, но верно. Таких, как он, не так просто уничтожить.—?Убирайся! —?его голос звучал сдавленно. Обожженная глотка еще не до конца восстановилась, рождая сиплые звуки. Но ненависть и презрение передать она смогла.—?Я тоже рада, что ты жив,?— холодно произнесла я, хотя была совсем другого мнения.—?Неужели ты все еще не поняла? —?Хэйл яростно сверкал глазами, сжимая подлокотники инвалидного кресла с такой силой, что костяшки пальцев побелели. —?Я обманул тебя! Я никогда тебя не любил. Я использовал тебя, и именно я поджег твой дом!Последние слова Питер выплюнул мне в лицо с такой неприкрытой злобой, что я невольно отшатнулась, хотя мне казалось, что я готова ко всему.—?Хочу тебе кое-что показать,?— я пыталась говорить бесстрастно, но получилось неважно. Голос предательски дрогнул. —?Я вывезу тебя во двор, а там ты уже сам решишь, что было правильным. Или будет.Хэйл картинно закатил глаза, но все же сделал приглашающий жест рукой. Я знала, он не устоит перед соблазном.Мы проехали по шумным коридорам, толкались в лифте и на крыльце больницы; мы не разговаривали?— да и нечего нам было сказать друг другу.Из-за него я лишилась семьи, из-за меня он второй раз лежал в коме. И он еще пока не знает о том, что Дерек и Кора тоже мертвы и их смерть, разумеется?— моя заслуга.Двор был абсолютно безлюден, только чуть поотдаль на скамейке сидел Стайлз, держа в руках большой сверток, да позади нас, соблюдая приличную дистанцию, шла медсестра.—?Ты привела меня посмотреть на сопляка Стилински, вместо того, чтобы всадить в меня серебряную пулю? —?Питер криво усмехнулся, так, как может только он.—?Больше никаких смертей, Питер,?— тихо отозвалась я, а затем чуть громче позвала парня:?— Стайлз!Стилински, мой близкий друг, брат, моя опора в последний безумный год, встал со скамейки, сделал несколько шагов к нам навстречу и остановился.Расстояние между нами все еще было приличным, но я отчетливо видела, как сверток в руках Стайлза зашевелился, а затем призывно загудел.—?Что это? —?усмешка медленно сползла с лица Питера.Вместо этого она появилась уже на моем лице?— победная, даже немного жестокая:—?Волчонок.