Глава 5. (1/1)

– Смею предположить, что тебе приходилось заниматься этим прежде. – Мы прибыли на место для кемпинга только полчаса назад, а Колтон уже развел костер и заканчивал устанавливать первую палатку.– Каждое лето с семьей. Отец ежегодно брал нас с сестрой в путешествие по бушу, и мы жили в палатках где-нибудь в дикой местности. Это лучшие воспоминания моей жизни. Разумеется, мы останавливались не в таком бутафорском лагере, как здесь.– Бутафорском?– Никаких пронумерованных площадок, туалетов, душевых кабинок и охраны. Мы разбивали настоящий лагерь посреди дикой природы. А как насчет тебя? Ты что-то имеешь против кемпингов?– Ничего. Я просто никогда не жила в них.Колтон закончил устанавливать первую палатку и отступил на несколько шагов, чтобы полюбоваться результатом.– Очень вместительная палатка.– Слышал это не однажды, – усмехнулся он.Я с сомнением покачала головой.– А зачем тебе такие большие палатки?– Вот, дьявол! – вскрикнул Колтон, прихлопнув на лице москита. Внезапный вопль испугал бедного Эсмеральду-Снежинку, он застыл на месте, повалился на землю и потерял сознание. Мы просто не смогли удержаться от хохота.Колтон подбросил дров в костер и сел.– А как быть со второй палаткой? – спросила я, разглядывая Колтона через пламя костра. Я очень надеялась, что Нахал не ожидает, что я установлю ее сама.– Какой второй палаткой? – с невинным видом спросил он.– Ты что, купил только одну?Колтон вынул упаковку ?Пикси? из бокового кармана и запрокинул голову, чтобы ссыпать сладкий порошок из пакетика прямо в рот.– В палатке два отделения, разделенные перегородкой. Ты со своим подопечным будешь спать с одной стороны, а я – с другой.Что ж, я не имела права жаловаться, ведь он выполнил всю работу и за все заплатил. Поэтому на этот раз я прикусила язык – так, для разнообразия.Мы уничтожили запас еды, который означал для меня месячную норму углеводов, и уселись возле костра. Колтон карманным ножом выстрогал палочку и нанизал на ее конец зефир, потом протянул мне. Здорово же все это у него получалось!– Итак, сегодня ночью я делю с тобой одну палатку, мы завели домашнее животное, а я при всем при этом даже не знаю, чем ты зарабатываешь на жизнь?– Можешь считать, что я на пенсии.– На пенсии? В каком возрасте? Двадцать семь, двадцать восемь?– Двадцать девять, – уточнил Колтон.– Вот как? Это, конечно, многое объясняет. – Было очень темно, особенно за пределами круга, освещенного пламенем костра. Я подняла поджаренный зефир, чтобы проверить его готовность. Он хорошо подрумянился с одной стороны, а с другой остался белым. – А чем ты занимался до пенсии?– Футболом.– Ты играл в профессиональной команде?– Да, какое-то время. В Австралии.– И что случилось потом?– Порвал связку.– Это неизлечимо?– Меня оперировали несколько раз, но она снова порвалась.– Извини. А как долго ты играл, прежде чем это случилось?– Один матч.– Один матч? Ты порвал связку в первой же профессиональной игре?– Да. Моя первая и последняя профессиональная игра. И все в один день.– Сколько времени прошло с тех пор?– По контракту я оставался в реестре еще три года. Прошел через несколько операций… но так и не смог вернуться к прежней форме. Ушел в двадцать три.– Черт, это ужасно. Полный отстой.Колтон только улыбнулся.– И чем ты теперь занимаешься?– Я до сих пор получаю лицензионные выплаты, так что мне нет необходимости просиживать на работе с девяти до пяти. К тому же я увлекся созданием произведений искусства из отходов.– Из отходов?– Некоторые называют это скульптурами из вторичного сырья.– Я ходила на такую выставку в музее Гуггенхайма. Мне понравилось. Хотелось бы когда-нибудь увидеть твои работы.Колтон кивнул, но ничего не сказал.– Могу я полюбопытствовать?– Имеется в виду – еще больше полюбопытствовать?– Ты сам сказал, что я должна получше познакомиться с тобой. Это было как раз перед тем, как я налетела на бедную Эсмеральду-Снежинку.– Ты даже не коснулась бедолаги. И его зовут не Эсмеральда-Снежинка.Мой зефир загорелся. Я дунула на него, затем сняла с палочки и откусила. Он был почти жидким и очень горячим. М-м-м.Я заметила, что Колтон внимательно наблюдал за мной.– Хочешь попробовать?Он лениво покачал головой.– Почему нет? Ты же сластена.– Для меня большее удовольствие – наблюдать за тем, как ешь ты, чем есть самому. – При этих словах он сглотнул, а меня бросило в жар, к которому костер не имел никакого отношения.– И все-таки. Как ты можешь жить на выплаты, если контракт был только на три года?Колтон отвел взгляд в сторону.– Ну, знаешь, постеры и все такое…– Постеры с твоим портретом?– Не слишком ли много мы говорим обо мне? Что-то Гарри сегодня никак не проявлялся, ты заметила?– Не получится, даже не надейся. Один раз ты меня уже продинамил, и я позволила тебе соскочить с крючка, но только не сейчас.Как выяснилось из его рассказа, не я одна находила Колтона Хейнса до обалдения горячим парнем. Даже годы спустя после того, как он покинул профессиональный спорт, легионы женщин в Австралии все еще активно покупали постеры и майки с его изображением, что приносило кое-какой доход, на который он и жил.Просидев еще несколько часов у костра, мы решили, что пора поспать. Колтон разложил мой спальный мешок и застегнул молнию на перегородке нашей двуспальной палатки.Моя одежда пропахла дымом, поэтому я скинула ее. Было что-то возбуждающее в том, что я стояла в чем мать родила, и между нами был только легкий кусок нейлоновой ткани. Постояв так с минуту, я натянула чистое белье и забралась в спальник. Когда приготовления ко сну были закончены, я немного отстегнула молнию снизу и протянула Колтону фонарь.Он лукаво улыбнулся и снова застегнул перегородку. Моя сторона палатки погрузилась во тьму. Но когда я залезла в спальник, то обнаружила, что мне видно все, что происходит на освещенной половине Колтона. Это была только тень, но с очень пикантными деталями.Он стоял лицом ко мне, совершенно неподвижно. Я не была уверена, но казалось, что он смотрит прямо на меня. На самом деле видеть меня через виниловую перегородку он не мог, и все-таки я ощущала на себе его взгляд. Колтон взялся за края рубашки и медленно стащил ее через голову. Тень его была широка в плечах и сужалась к талии. Я не различала деталей, но живо могла представить то, что видела однажды. Эффектные мускулы живота, спускающиеся вниз в форме буквы V. У меня внезапно перехватило дыхание и пересохло во рту.Постояв еще некоторое время неподвижно, Колтон стал очень медленно снимать джинсы. От звука расстегивающейся молнии волосы у меня на затылке встали дыбом. Его бедра были выразительно мускулисты, и боксерские трусы обтягивали их как вторая кожа. Я затаила дыхание, когда он потянулся к поясу и стал неторопливо стягивать трусы, словно счищал кожуру с апельсина. Колтон наклонился, чтобы снять их, и затем снова выпрямился.Мама дорогая, храни меня от всех чертовых нахалов на свете! Вот это я понимаю – мужское достоинство! Что и говорить, природа одарила его щедро. Я шумно всхлипнула, поняла, что он может услышать, и зажала рот ладонью. Так и пролежала с зажатым ртом, опасаясь не сдержать стона, пока он полностью не переоделся.Забравшись в спальник, Колтон повернулся на бок, лицом ко мне. Интересно, смотрел ли он при этом на меня. Затем он выключил свет.– Доброй ночи, Кара.К-КАРА-АВозможно, мне только почудилось, но в его хрипловатом глухом голосе прозвучало то же желание, которое терзало и меня.– Доброй ночи, Колтон.Я глубоко вздохнула и закрыла глаза, пытаясь прийти в себя. И тут меня осенило… – ведь он наблюдал за мной точно так же, как и я за ним… и я устроила ему показательные выступления со стриптизом. Уж не вернул ли он мне должок в качестве ответной любезности?* * *Где я? Это была первая мысль, посетившая меня при пробуждении. Через несколько секунд память ко мне вернулась. Солнечные лучи робко пронизывали ткань палатки. Я похлопала рукой по краю спальника, пока не почувствовала под ладонью голую землю, и тут меня словно молнией поразило.Где козленок?Я, как ошпаренная, выскочила из спального мешка.– Колтон!– Хм-м, – сонно пробормотал он из-за перегородки.– Козленок! Его нет. – Меня охватила паника. – Пропал!Я, недолго думая, рванула молнию.– Успокойся. Он здесь, со мной.– Бе-е-е. – Козленок подал голос, словно хотел подтвердить, что я зря паниковала. Я с облегчением прижала руку к груди, чувствуя, как сердце, которое только что бешено колотилось, постепенно успокаивается.– Слава Богу!Колтон сел и провел рукой по спутанным волосам. Сонно моргая, он взглянул на меня и замер, словно оцепенев.– Боже правый. Ты что, хочешь доконать меня?Я опустила взгляд и прикрыла грудь руками. Я в такой панике выскочила из спальника, что не успела подумать о том, что спала только в лифчике и трусиках.– Черт. Прости. Я так испугалась! Мне просто не пришло в голову что-нибудь накинуть на себя.Отчаянно смутившись, я перебралась на свою половину и спросила из-за перегородки, одновременно натягивая одежду:– Как получилось, что он оказался с тобой?– Ты мгновенно вырубилась. Он начал метаться, пытался прорваться на мою половину. Шельмец не успокоился, пока я не пустил его к себе. Продрых у меня под боком всю ночь. В жизни не приходилось спать с такой вонючей тварью.Я не сдержалась и прыснула от смеха.– Тебе смешно, юмористка?– На самом деле да.Полностью одевшись, я снова расстегнула молнию перегородки. Колтон стоял передо мной полуобнаженный, одетый только в облегающие боксерские трусы. Он сердито глянул на меня из-под спутанных волос.– Нарушение личного пространства? Что, если бы я вот так ввалился к тебе несколько секунд назад?Взлохмаченный после сна, с сердитым взглядом – он никогда еще не выглядел столь сексуально. Мои глаза бесстыдно скользили по его торсу, все ниже к полоске волос, выбивающейся из-под трусов, и остановились на… свидетельстве его сильнейшего возбуждения.Господи, понятно, отчего у него вдруг проснулась скромность.Несколько раз кашлянув, чтобы прочистить горло, я промямлила:– Ты… ты…– Что, возбужден?– Да.– Это называется ?утренний стояк?, – буркнул он. – Я не несу ответственность за то, каким просыпаюсь… особенно в таких условиях.– То есть, когда ты проснулся рядом с козлом? Это тебя так завело? – Я рассмеялась.– Я имел в виду твой недавний импровизированный стриптиз. И теперь ты снова ворвалась сюда, даже не дав мне времени успокоиться.– Ну, извини.Колтон натянул штаны и снова посмотрел на меня. Его взгляд прожег меня насквозь. Сейчас красавчик показался мне еще сексуальнее, поскольку джинсы не скрывали его возбуждения. И хотя мне было немного не по себе от того, что я поставила его в неловкую ситуацию, мысль о том, что именно я вызвала его желание, была приятна. Сказать по правде, моя способность контролировать свое влечение к нему очень быстро таяла. С каждой секундой мышцы в промежности сводило все сильнее только от одного его красноречивого взгляда. Иногда я все же была благодарна судьбе за то, что родилась женщиной – по крайней мере, мне проще скрывать вожделение. Да, испытание не для слабонервных. Надо было срочно разрядить обстановку.Еще раз откашлявшись, я спросила:– Ну, так какие у нас планы на сегодня?Он натянул рубашку.– Нужно поесть.– Так мы идем завтракать? – Идиотский вопрос!– Естественно, завтракать. Не обедать же.Oй…– Да, конечно, – сказала я, запинаясь на каждом слове. – Позавтракать не мешает. Я проголодалась. А ты?– Голоден как волк. – Судя по его взгляду, думал он вовсе не о еде.Что ж, я тоже чертовски голодна.– Ну, тогда порядок, – брякнула я и отползла на свою половину, чтобы немного остыть.У нас ушло около часа на то, чтобы разобрать палатку и упаковать все в машину. Мы решили остановиться и позавтракать на скорую руку в забегаловке, которая как раз находилась перед выездом на автомагистраль. Колтон зашел внутрь, чтобы заказать буррито и кофе, а я, воспользовавшись случаем, достала телефон и набрала в ?Гугле?: Колтон Хейнс, Австралия.Ага, вот и он. Выскочила длинная вереница фоток. Среди них была одна, на которой Колтон был изображен вполоборота, без рубашки, вернее, вообще без одежды, только белая футболка была наброшена вокруг шеи. И при этом виднелась самая соблазнительная верхняя часть его аппетитных ягодиц. На фото он демонстрировал свою фирменную сексуальную ухмылку, от которой я буквально заерзала на месте. Та самая нахальная ухмылочка. Провалиться мне на месте, если он не был потрясающе хорош собой. Эта картинка попадалась особенно часто. Именно она продавалась в виде постера почти за двадцать долларов, плюс перевозка и доставка. Была даже фотка с какой-то девицей, стоящей у постера и как бы пытающейся укусить изображение за задницу. Я подозревала, что вполне могли быть и другие извращенцы, например, желающие для прикола прилепить Колтону хвост.Зная, что он может в любую минуту вернуться, я пробегала старые статьи и сообщения на форумах так быстро, что у меня заболели глаза. Было очевидно, что Колтон прославился в роли травмированного дебютанта и красавца, а не за что-либо еще. Я невольно почувствовала гордость за то, как он сумел повернуть эту неудачу себе на пользу. Прокручивая изображения, я наткнулась на фото, где он позировал на разных мероприятиях в компании какой-то привлекательной модели с копной светлых волос. Пайпер Рэмси. Внезапная волна – да нет, не волна – целый ураганный шквал ревности ударил мне прямо поддых.Стук в окно заставил меня вздрогнуть. Я отбросила телефон, и он отлетел на водительское сиденье. Ну, ладно, сойдет. Пусть думает, что я просто кинула его туда.– Опусти окно, я подам тебе кофе, – услышала я сквозь стекло голос Колтона. Я взяла свой стаканчик, а Колтон обошел машину и сел на водительское сиденье. – Что ты там рассматривала?– М-м-м. Да ничего такого. Я просто…Черт! Кажется, я влипла.Колтон взял телефон и, не оставив мне ни единого шанса на объяснения, прокрутил большим пальцем все фото. Затем он швырнул трубку на переднюю панель.– Что ж, теперь ты видела все, не так ли?– Да… и это… очень забавно.Он сердито хмыкнул.– Забавно?– Да!– Объясни-ка мне, Кара, что забавного в том, что вкалываешь всю жизнь ради одного-единственного момента, а потом видишь, как с первой же попытки все усилия превращаются в пепел? Что забавного в том, чтобы приобрести известность благодаря провалу, а не успеху? А знаешь ли ты, что действительно приятное было в нашем с тобой путешествии до этого момента? Ты не смотрела на меня как на того самого парня, которого знает каждая собака. Или думает, что знает. Теперь и ты так думаешь.Вот черт. Я действительно расстроила его.– Прости! Мне очень жаль, но я вовсе об этом не думала.– О чем же ты тогда думала?– Я думала, как замечательно, что ты смог так достойно держаться перед лицом невзгод и до сих пор продолжаешь делать себе имя благодаря своей внешности. Я думала о том, какой ты потрясающий, если тебя это действительно интересует.Колтон тяжело вздохнул и тихо сказал:– Давай просто поедем.Я чувствовала себя ужасно из-за того, что обидела и расстроила его. Несмотря на общедоступность Интернета, мне казалось, что я вторглась в его частную жизнь. Больше всего я переживала, что причинила Колтону боль, и эта боль отзывалась в моем сердце, хотела я признавать это или нет. А еще я понимала, что запала на него, и это меня пугало.Неловкое молчание повисло в воздухе, и так продолжалось около часа. Колтон убирал руки с руля только для того, чтобы покормить Эсмеральду-Снежинку темно-коричневой котлеткой из гамбургера, смоченной в ?петушином? соусе. Даже козленку пришелся по душе этот соус.В конце концов Колтон нарушил молчание первым.– Извини, что наехал на тебя.– Все нормально. Мне правда очень жаль, что я так расстроила тебя.– Возможно, на твоем месте я поступил бы так же. Просто… все это дерьмо в Интернете… полная ерунда. Так ты никогда не узнаешь, каков я на самом деле. Если тебя что-то интересует, просто спроси меня. Люди, которые размещают весь этот фотохлам, совершенно меня не знают.– Мне кажется, что я знаю тебя настоящего.– Возможно, ты действительно знаешь обо мне больше, чем многие другие. Я был самим собой с самого первого момента нашего знакомства. Даже если я веду себя мерзко, мне все равно очень комфортно рядом с тобой, а для меня это редкость.И снова меня пронзило то самое, знакомое уже чувство.– Я чувствую рядом с тобой то же самое и не понимаю почему. Просто я, действительно, рада, что наши пути пересеклись.Он постучал пальцем по голове кивающей фигурки, прилепленной возле лобового стекла.– Только представь… если бы ты никогда не взяла в руки мистера Трампа, кто знает, где бы мы оба были в данный момент? – Он указал на заднее сиденье. – А где бы сейчас был этот бедолага?– Вероятно, валялся бы в обмороке на краю дороги.Колтон оглянулся на козленка.– А вместо этого он уничтожает наши припасы и спит с нами в палатке. И я тут ни при чем. Это все твоя заслуга. – Колтон искоса бросил на меня недвусмысленный взгляд и положил руку на мое колено, заставив вздрогнуть от пронзившего меня желания. – Знаешь, ты просто прелесть. У тебя доброе сердце. Этот придурок Гаррисон еще пожалеет когда-нибудь.Когда он убрал руку, мне захотелось только одного – чтобы он сделал это снова. От его слов по спине побежали мурашки. Непередаваемое, неожиданное чувство ошеломило меня. Я не знала, как реагировать, поэтому включила радио. Группа ?Бич Бойз? исполняла песню ?Прекрасные вибрации?.– Послушай-ка! Они поют о тебе и твоей волшебной палочке, Принцесса.Я прыснула, прикрыв рот рукой, и мы оба расхохотались. Наконец-то мы окончательно преодолели возникшее между нами напряжение, и на душе стало легче.Несколько часов спустя после того, как мы отъехали от придорожного кафе, где останавливались на обед, Колтон спросил:– Ты спешишь попасть в Темекулу к определенному времени?– Вообще-то я начну работать на новом месте не раньше следующей недели, а дом, который я сняла, уже полностью обставлен, так что мне нет особой нужды спешить. А что?– Не возражаешь, если мы немного изменим маршрут и заедем до темноты в одно место?– Конечно. Я полностью за. А что ты задумал? Куда мы едем?– Туда, где есть отвесные скалы и глубокие пропасти. – Он подмигнул мне.Ну что ж, ему удалось возбудить мое любопытство.