Пролог. (1/1)
Знаете, иногда так сильно хочется вобрать в грудь побольше пресного воздуха, да так, чтобы легкие просто-напросто растеклись. Хочется понять и разобрать, где реальность, а где шебутная истеричная иллюзия. Хочется ущипнуть себя за руку и хлопнуть ладонью по лбу, надеясь, что твоя голова просто отвалится. Хочется многое.Именно этого я хотела прямо сейчас, потому что просто не понимала, какого хера передо мной стоит маленькая кудрявая девочка и просит очнуться, и отвести ее в школу. Вот честно. Ни хрена не понимала.—?Мам, пожалуйста, вставай. У меня сегодня кружок по изо, и я не хочу его пропускать! Его поставили вместо первого урока. Ну мам… —?я ошарашенно изогнула бровь, складывая руки на груди.Да что же такое происходит, черт возьми?!—?А… Да, конечно, сейчас. Подожди минутку,?— опустив голову на скрещенные руки, я сжала зубы, широко округляя глаза. И чего мне делать? Что вообще происходит? У меня же не было дочери… Я бы об этом знала.—?Я жду тебя,?— девочка выбежала из комнаты, громко шлепая ногами в аккуратных белых туфельках. Я скривила губы и метнулась к небольшой тумбочке. Внутри что-то колыхалось и неприятно щипало меня за сердце.Резко открыла ящик и, немного пошарив в бумагах и, очень странно, кружевных трусах, больше похожих на атласные ленты, нашла открытку.?С днем рождения, мамуля! Тебе уже тридцать! Надеюсь, что сегодня ты приготовишь свой лучший торт! Тот, что с медом и толчеными орехами. Я его просто обожаю? Корявый и едва стертый почерк наводил на меня тонну непонимания и страха. Тридцать?! Неделю назад мне исполнилось двадцать три! Я помню тот день, исполненный в запахе янтарного пива и жёлтых шариков с гадской клоунской ухмылкой.—?Мамочка, ты скоро? —?певучий детский голосок выкинул из транса. Девочка заглянула в комнату и нахмурилась. Я судорожно закивала и отбросила открытку на край кровати.—?Я сейчас, милая… —?незнание имени этой девочки кидало меня в холодный пот. Становилось жутко неудобно и неловко, но страх все ещё цеплялся пальцами за глотку.—?Осталось шестнадцать минут до прибытия автобуса! —?видно, она напомнила мне об этом. —?А ты еще не оделась!И говорила она таким тоном, будто это не она моя дочь, а наоборот. Хотелось откликнуться на замечание в грубой форме, но я тактично заткнулась, раздираемая кислыми и острыми сомнениями в своей вменяемости.Я вскочила с постели и чуть ли не упала вниз, запутавшись в мягком пододеяльнике с принтом пышного розового тюльпана. Напротив меня, в зеркало смотрела высокая брюнетка с двумя светлыми прядями у лица. Острые скулы, ореховые глаза, черты лица казались мне совсем-совсем незнакомыми. Господи, у меня же совсем другой нос! Чуть с горбинкой, остренький. Истерика накатила с новой силой, отстукивая барабанной дробью по лбу.—?Мам?.. —?вопросительно протянула девочка, сделав ко мне два неуклюжих шага. —?Ты заболела?Скорее, я сошла с ума.—?Нет, нет, все нормально,?— качнула головой и откинула взъерошенные волосы назад.?Глубокий вдох, Клэр, иначе твоя жизнь полетит в пизду??— как твои слова сейчас к месту, Грей.Открыла платяной шкаф и придирчиво осмотрела висящие в нем вещи. Темные штаны, футболки из эластичной, но грубоватой ткани, и одно пёстрое платье. Не хило так одевалась эта ?мама?. Руки все еще дрожали, поэтому вещи я перебирала так, будто сейчас у меня случится приступ. Хотя, он то у меня и случился. Моральный, внутренний. Щелк.Схватила черные джинсы и серую футболку и, быстро натянув это на себя, обернулась к девочке. Она хлопнула в ладоши и, солнечно улыбнувшись, вылетела из комнаты. Я сглотнула и непонимающе осмотрела пространство вокруг себя. Здесь хотя бы нет тех ужасных обоев, как в моей прежней комнате. Они оставляли после себя горькие и неприятные ощущения.Я осторожно вышла из комнаты и недоуменно застыла перед двумя развилками. Длинный темный коридор с двумя висящими на стене канделябрами и белая дверь.Вспомнила ужастики и открыла дверь.Это была ванная комната. Серая плитка с индиговыми цветами на стене. Наклейка. Белая ванна и раковина, а также стоящий в углу туалет. Я метнулась к раковине и включила кран, плеснув на лицо холодной воды. Мысли нужно было расставить по порядку.Я Клэр Стор. Или не Клэр Стор. Черт его знает. Мне тридцать, а еще у меня есть дочь. Просто замечательное пробуждение после вчерашней попойки на встрече выпускников.Вышла из комнаты и направилась в коридор, в самом конце заметив крутую, витиеватую лестницу. Спустилась по ней, касаясь пальцами резных перил. Гостиная комната, отдельная от нее кухня и прихожая. Девочка помахала мне рукой возле двери, и я заметила синие лямки рюкзака, которые она быстрым жестом затянула на плечах.—?Мам, ты идешь? —?я запоздало кивнула и подошла к ней, приняв из маленьких ладошек чёрную куртку. Быстро накинул ее на себя и надела ботинки на шнурках.Девочка выбежала из дома, и мне пришлось выйти за ней. Я нащупала ключи во внутреннем кармане и закрыла входную дверь, а потом обернулась и изумленно ахнула. В горле запершило от ужаса.Другая улица. Другие дома. Другая жизнь. Все казалось эфемерным и невесомым, но сухой воздух плотно облеплял лицо и дышал в лоб, взлохмачивая волосы. Теперь все казалось до отвращения настоящим.Девчонка схватила меня под руку и понеслась в сторону, как видимо, остановки. Когда мы подошли к небольшой постройке, еле стоящей и больше похожей на горку металлических пластов, к нам как раз подъехал желтый автобус. Школьница потянула меня за руку и заставила нагнуться. Она поцеловала меня в щеку и, хмыкнув, убежала, напоследок сверкнув узкими детскими глазками.Я махнула ей рукой и почувствовала, как на губах расплылась невольная улыбка.Это все неправильно. Это не моя дочь, не моя жизнь, это не мой мир. Я даже не знаю, каким путём сюда попала и что от меня здесь вообще нужно.Взгляд зацепился за что-то черное на ладони. Повернула голову и, тихо заверещав, я начала отчаянно трясти кистью. Черная жижа, кажется, и не собиралась отлипать. Она странно перекатывалась, лизала кожу, щипала ее, будто была чем-то живым и чувственным. Я укусила нижнюю губу и закрыла глаза, ощущая как соленые слезы дерут щеки, укрытые румянцем. Вновь открыла их и тяжело, глухо закашляла. Ничего не было.Кажется, у меня глюки. Поганые такие, реалистичные.
Пиздобратия,?— приглушённо выругалась, дёргая руками, как отчаянно хватающийся за жизнь эпилептик.Я ничего не понимаю. Где я вообще? Что за хрень, в конце-то концов?!Оглянулась по сторонам и жалобно простонала. Видимо, сейчас мне надо было идти обратно. А куда?— только Господь знает.Тряхнула головой и вновь перевела взгляд на руку. Черная субстанция до сих пор мерещилась перед глазами. Она была живой, как нефть, бьющая из разрыхленной почвы. Живой и такой странной…