Глава 12. В две стороны. (1/1)

В телефоне раздавались долгие гудки. Никто не брал трубку уже в сотый по счету раз, но надежда всегда умирает последней. Особенно если просто нельзя не дозвониться до абонента на той стороне воображаемого телефонного провода.С самого утра в офисе, заваленном бумагами и картонными папками с подшитыми отчетами и договорами, было непривычно тихо. Разговоры, заполняющие пространство комнаты, сегодня касались одного конкретного человека, а оттого были приглушены. Шепот витал вокруг, иногда повышаясь до обычного уровня гула, но потом снова падая. Все взгляды то и дело устремлялись в одну сторону, а потом сразу утыкались в свои рабочие компьютеры, чтобы успеть притвориться серьезно и ответственно работающими. И только одному человеку, как и всегда, позволялось не работать, а в открытую заниматься другими делами.- Да где его черти носят...- бормотал Чаннён, в который раз набирая чужой номер на только что купленном новеньком телефоне. Шел уже третий час рабочего времени, и все эти три часа он пытался дозвониться до все еще отсутствующего работника.Ким раньше никогда не опаздывал. Утро начиналось с его методичного стука по клавиатуре, тихих звонков куда-то или разговоров с боссом за закрытой дверью, из-за чего все остальные неловко мялись у входа в кабинет и терпеливо дожидались собственной очереди. Его пунктуальность даже начинали ставить в пример, и именно из-за этого день, который начался не с уже привычных шумов, а с полнейшей тишины закрытого офиса, был для всех так необычен. И даже босс с удивлением посмотрел на пустующий маленький стол в углу и, кинув Чаннёну коробку с телефоном, приказал дозвониться до новенького. Потому что у него к Киму возникла пара вопросов, которые стоило обсудить.Но и сотовый, и домашний телефоны издавали уже порядком поднадоевшие гудки в ответ, не давая никакой информации по поводу того, где может находиться внезапно пропавший Хунсок.- Может, что-то случилось?..- робко предложил главный бухгалтер. Он привык оставлять небольшую часть работы на Кима, вечно освобождающегося от заданий босса раньше, чем конец рабочего дня. Сделка была взаимной — сам Хунсок попросил его научить лучше разбираться в бухгалтерии и способах ведения экономической отчетности, как белой, так и черной.- Да что с ним могло...- как-то неуверенно пробормотал Чаннён, а потом задумчиво притих, постукивая пальцами по экрану телефона. Последний раз он младшего члена банды видел вчера вечером около больницы, и выглядел Хунсок вполне приемлемо для человека, побывавшего в недолгом ледяном плену. Ничего такого, что могло бы сегодня намекать на столь возмутительное опоздание.Очередную попытку дозвониться прервала открывшаяся дверь офиса. Все удивленно перевели на нее взгляды — работа была расписана чуть ли не по часам, а оттого никто никуда не уходил и ни откуда не приходил до обеда. Дверь даже иногда закрывали, чтобы не тревожили лишние люди, но сегодня решили оставить. Словно в надежде.Хунсок зашел молча, будто и не было этих почти четырех часов его отсутствия. Как обычно, одетый в немного старую, темную одежду, думающий о чем-то своем и почти ни на кого не глядящий, кроме своего стола. Разве что баночка крепкого кофе из автомата в руке выбивалась из привычного образа.- Босс меня искал?- голос разрушил тишину, воцарившуюся в комнате, и немного вернул всех к жизни. Определенно, к ним заглянул не призрак, а настоящий Ким, привычно насупленный и серьезный. И оттого вопросов к нему было только больше.- Аа... Да,- кивнул Чаннён, продолжая сжимать в руке телефон, на котором так и не нажал кнопку вызова. Хунсок благодарно кивнул, оставил на собственном столе еще закрытую банку с теплым кофе и зашел в кабинет босса, постучав несколько раз костяшками по закрытой двери. Удивленные лица коллег остались за полупрозрачным полотном.- Здравствуйте, директор,- Ким вежливо поклонился, сжимая руки за спиной и только этим выражая свое волнение и не самое лучшее состояние. Но вряд ли кому-то будет интересно, как он себя чувствует, оттого парень ничем ни с кем не делился и старался всем своим внешним видом не выражать ничего необычного.- И где ты был?- босс увлеченно скучающим взглядом смотрел в монитор, катая в пальцах какую-то железную монетку. Ким виновато опустил голову, сильнее сжимая пальцы за спиной.- Извините.- Я спросил, где ты был,- пока что спокойно повторил Хван, крепко сжимая в пальцах немного погнутый кусок металла. Чтобы успокоить собственные нервы в моменты, когда нельзя отправиться на ринг или просто в тренировочный зал, он по привычке что-то сжимал в ладони. И последние несколько месяцев — что-то металлическое, потому что стаканы, несмотря на толстое стекло, не выдерживали. А повреждать руки было нельзя.- В больнице,- попытался парень отбрехаться общими словами, но напряжение продолжало висеть в комнате. Коротко втянув в себя воздух и сглотнув, Ким дополнил отчет.- У матери случился инфаркт ночью. Я был с ней.В кабинете повисло неловкое молчание. Хван поднял глаза, усталым и каким-то необычайно пронзительным взглядом изучая стоявшего у двери парня. Не в его привычках было ругать за общение и помощь семье, которые могли отвлекать от заданий. Ведь люди так не долговечны, и сам Чхольбом это прекрасно понимал. И оттого, утром сердясь на отсутствие работника, сейчас чувствовал себя как-то неловко. Совсем не то что хочется испытывать, если ты бандит.- Почему не позвонил и не предупредил?- тихо кашлянув, снова отвернулся он в сторону ноутбука. Раздражение и металл в голосе пропали, позволяя атмосфере в кабинете, наконец, расслабиться.- Потерял телефон на стройке,- тонко почувствовав чужое изменившееся настроение, ответил Хунсок. Как-то машинально напряженные разговором плечи и ноющие от крепко сжатых кулаков пальцы тоже расправились и облегченно приняли привычное положение. Ругать не собирались, и это приносило даже какую-то усталую радость. Бессонная ночь и события накануне уже достаточно измотали, чтобы терпеть еще и разнос в кабинете начальника.- Хорошо...- директор вздохнул, бросая попытки что-то понимать в документации за ноябрь и надеясь, что там просто все хорошо. Или что интерес к подобной стороне работы вернется к нему позже в течение дня.- Надо поговорить. Садись.Честно надеявшийся на то, что его отпустят дальше работать, Ким тихо вздохнул. Но все же сел на кресло напротив босса, одергивая рукава свитера, чтобы не были видны протертые веревками кровоподтеки на запястьях. Это не те шрамы, которыми стоило гордиться.Хван закрыл ноутбук, отставляя его в сторону и откидываясь на спинку дивана. Все быстрее и быстрее приближалась Рождественская ночь, которая в этом году означало вовсе не радостное празднество, а гильотину, что может упасть на их головы. База средств постепенно вырисовывалась, было много перспективных планов, которые смогут приумножить капитал, но все это пока что разбивалось о срок встречи. Кто знает, как поведут себя сильные сего города, что им нужно и что их устроит. И хоть Чхольбом уже один раз видел их всех в сборе, в тот самый день, как прибыл в Кудам по приглашению Донджи, эти люди все еще казались ему загадкой. Он, несомненно, разберется в них, их желаниях и характерах, но потом. После того, как они перейдут первый рубеж.А для этого нужна была спокойная атмосфера. И война с другой бандой уж точно не входила в список пунктов, которые могут принести спокойствие. Хоть пока что, сегодня утром, все еще было тихо, обстоятельства неумолимо сжимали их в тиски. Но у Хвана просто не было времени разрываться между двумя задачами и двумя сторонами своего бизнеса.- Чаннён передал, что ты что-то придумал насчёт русских,- внутри банды не должно было быть секретов, и болтливый помощник как нельзя кстати поддерживал эту аксиому. И хоть сначала пытался присвоить идею себе, под скептичным взглядом быстро раскололся и признался в чужом авторстве.Ким, с другой стороны, не хотел делиться сырыми идеями. Привыкнув к одиночеству и единоличию в любой своей работе, Хунсок в принципе не хотел делиться с кем-то хоть какой информацией. А если и делал это, то предпочитал, чтобы знания не распространялись дальше. И то, что ещё не продуманная и, если быть честным, временно забытая из-за внезапных хлопот о здоровье матери идея просочилась к боссу, его не устраивало. И скрыть недовольное выражение лица у него просто не вышло.- Тебе напомнить, что было вчера из-за твоего нежелания сообщать мне информацию?- как будто вскользь напомнил директор, но парень виновато наклонил голову.- Извините.- Это будет тебе уроком,- уверенно кивнул Чхольбом, продолжая перебирать в пальцах гнутую монетку. Но уже не из желания как-то выместить раздражение и напряжение, а больше по привычке. На Кима он не сердился — за ночь все перегорело, а ошибки и непредвиденные исходы событий могли случиться с каждым. Вина была не на самостоятельных работниках, пытающихся помочь общему делу.- И все же. Что там насчёт твоей самонадеянной идеи?- и хоть слова новенького веяли юношеским максимализмом, который Чхольбом уже перерос, набравшись опыта и знаний о хрупкости человеческой жизни и бренности бытия, все же что-то интересное в этом было. Что-то подкупающее дальнейшими перспективами крышевания такой большой банды, как русские. Потому что получать процент с их бизнеса значит иметь очень и очень неплохой доход.- Отсеять большинство с помощью миграционной службы,- поняв, что деваться некуда, отчитался Ким. Мысль пока что была сырая, никаких знакомств в этом органе лично у Хунсока не было. Конечно, можно было отправить анонимное письмо с адресами всех ключевых точек, где ошивалась банда Годзяева, но все еще оставался вопрос о безопасности тех людей, что пойдут их забирать. Потому что ксива, конечно, творит чудеса, но не с теми, кто уже давно регулярно нарушает закон. Если не случится чудо. Но Хунсок в чудо давно перестал верить.- Хмм... И кто пойдёт охраной для отважных работников правосудия, что рискнут залезть в порт и русский квартал?- Чхольбом прекрасно понимал все плюсы и минусы затеи, так как в самом начале карьеры в Кудаме уже думал над таким вариантом. Но тогда бы это означало, что он первый начал войну. Сейчас же, когда все уже рухнуло, можно было начать играть крупнее и заметнее. А в глазах города разве не будет он тогда мимолетным героем, рискнувшим пойти против надоевшего картеля?- Я думал... Идти сам,- сглотнув внезапно появившуюся сухость в горле, немного тише ответил Ким. При свете дня и после событий ночи идея казалась еще более недоработанной и слабой. Новость о том, что и без того нехорошее состояние матери на порядок ухудшилось из-за инфаркта, да еще так, что врачи не могли дать точной оценки, ожидая пока организм более или менее восстановится, все же ударила по нему. Если такие волнения возникли из-за того, что он не пришел домой и не отвечал на звонки, то что будет, если парень сам попадёт в больницу. Если не в могилу сразу, учитывая радикальный настрой Годзяева ко всем, кто ему мешает.- Э-э-э-эх...- выдохнул шумно босс, сжимая в пальцах монетку, а потом тихо постукивая ее ребром по столу.- Думаю, с твоими мозгами ты сам понимаешь, что это крайне рисковая затея. И что я не могу отправить тебя одного туда.- Да, директор...- с тихим вздохом отозвался Хунсок. Спонтанное решение и правда было не лучшим, но пока что просто единственным. Оттого и имеющим небольшой шанс на реализацию.- Я подумаю над этим. Ударить первыми и лишить Годзяева части его людей и правда неплохо... Пока он наберет новых, так или иначе пройдёт время. Возможно, мы бы успели разбить их. Но мне совершенно некогда этим заниматься, черт!..- Хван недовольно потер переносицу, хмурясь и прикрывая глаза в накатившей усталости. Нет, точно, если останется в этом городе, нужно будет взять недельный отпуск и все координировать из снимаемой квартиры.- Мы бы могли с Чаннёном...- Хунсок выпалил это скорее на эмоциях, чем действительно обдумав и рассмотрев идею со всех сторон. Если решать проблему было некому, а касалась она его лично, то парень готов был проявить рвение и решить все самостоятельно. Просто потому что лучше так, чем иметь еще одну висящую над ними проблему.Хван покосился на работника даже с каким-то удивлением. Обычно таким желанием отличался Чаннён, да и то не всегда, но они работали вместе уже довольно долгое время и как-то притерлись, привыкли друг к другу. А слышать подобное от еще и месяца не проработавшего молодого парня было как минимум странно.- Подумай о матери, Хунсок,- как-то холодно отозвался директор, открывая ноутбук и намекая, что разговор подошел к своему окончанию.- Ей не нужен твой труп к Рождеству.За новым работником закрылась дверь, отрезая от посторонних звуков и оставляя наедине с собственными мыслями. Высокими нотами неразборчивых слов пробивался голос Чаннёна, видимо, отошедшего от шока после внезапного появления пропащего работника и собирающегося выяснить все детали для собственного спокойствия. Но это был настолько привычный шум, что на него даже не тратилось внимание.Со вздохом Хван прикрыл глаза, даже не обращая внимания на снова открывшиеся отчеты, книги и прочую документацию. В сознании все путалось, переплеталось между собой, не давая сформировать две отдельные четкие картины происходящего. Голова противно заныла, заставляя массировать виски и еще больше раздражаться.- Надо же было всему случиться именно сейчас...- устало протянул мужчина, отбрасывая на стол монетку, что сжимал в пальцах, и проводя обеими ладонями по лицу. Легче от этого, увы, не стало. И прийти в себя тоже не помогло.- Еще этот мелкий... Шило в одном месте, лезет повсюду, как ребенок малолетний! А что если... Хмм.В голову пришла внезапная идея, заставившая оглянуться на недавно закрытую дверь. В конце концов если в ком-то полно энтузиазма вершить благие дела, пусть и не в угоду Господу, а собственному начальнику, то почему бы не помочь таким самоотверженным людям. Особенно, если это некто, справляющийся со своей работой иногда быстрее, чем успевала появляться следующая.Вскочив с места и выдернув из ноутбука флеш-карту с отчетностью, которую ему так коварно подкинул сегодня старший бухгалтер, Хван быстрыми шагами дошел до двери, распахивая ее. Гомон голосов, ударив остаточной волной, тут же стих.Хунсоку не удалось отвертеться от коллектива и кучи вопросов по поводу своего отсутствия, и он сдался под натиском всеобщего внимания. Видимо, надеясь, что так оно исчезнет, и все спокойно займутся своими делами — люди работой, а он своим все еще немного теплым эспрессо. Но все пошло немного не по сценарию.- Бедняга... Тебе надо было взять выходной на денек!- уверенно кивала одна из адвокатш, скрещивая руки на груди. Ей многие поддакивали, несмотря на слабые попытки самого Кима заверить всех, что с ним все в порядке.- Мать надо ценить,- очень странно-философским тоном поддакивали ребята из банды, заняв пустующие столы и даже не пытаясь притворяться, что они не участвуют в обсуждении чужой жизни наравне с простыми работниками.- Между прочим, мне пришлось позвонить тебе сто пятьдесят семь раз!..- как всегда, ворчал Чаннён, сидя на краю стола и пытаясь не выражать никаких позитивных эмоций. Получалось у него плохо, а сочувствующе-заинтересованный взгляд то и дело соскальзывал с полок и шкафов офиса обратно на Хунсока.- Тебе точно не нужно взять отпуск по уходу за ней? Я слышал, Хан так делал... И Ли, который в консалтинговой фирме работал, помните?- переговаривались между собой бухгалтера, то и дело кивая в сторону обсуждаемого новенького с умудренностью опытом на лице. Офис гудел и переливался вопросам и обсуждениями, явно ставя Хунсока в неловкое положение, судя по его попыткам как-то втянуть обычно гордо приподнятую голову в плечи. Чудесные иногда вещи заставляют внешне несгибаемых людей смущаться и проявлять свою обычную человеческую натуру.К счастью, только пока еще неизвестно чьему, Хван не собирался приносить еще больше смущения и социального волнения в и без того сложный день Кима. Он наоборот, разгоняя толпу и одним своим появлением заставляя отходить от парня и садиться на свои места, был буквально посланником небес. Своеобразных, конечно.- Вот,- он кинул небольшую черную флешку, глядя на то, как скованно ее поймал Хунсок, поднимая удивленный взгляд. Чаннён удивленно наклонился, чтобы разглядеть, что происходит и почему к новенькому опять пристают. Да и все вокруг заинтересованно прислушались к разговору, хоть и пытаясь делать вид, что это не так.- Раз так желаешь помочь, то разбери всю документацию и составь обзорный отчет. А я займусь Годзяевым,- Хван усмехнулся, опуская взгляд на сидящего и уже готовясь увидеть в лице либо мольбу, либо обреченность. Все видели бумажный эквивалент данных бумаг и могли представить, сколько времени займет прочтение, осмысление и краткий понятный пересказ. И, может, Чхольбом мог бы даже пожалеть бедного новенького, но в ответ на него взглянули полные решительность и собранности глаза.- Хорошо, директор.