Мама. (1/1)

Танджиро неловко отвёл глаза в сторону, чувствуя, как на него смотрят в этот момент. Хотелось сжаться в один маленький атом и спрятаться в какой-нибудь маленькой-маленькой трещине - настолько не комфортно омеге было в данный момент. Он был готов скрутиться вдвое, лишь бы не чувствовать это противное чувство беспокойства, терзавшее его битые четыре часа. Знал бы директор, как сложно было Ренгоку ждать его прихода. За эти двести сорок минут он успел несколько раз передумать, но в итоге остановился на первоначальном варианте.- Танджиро, - прозвучало в этой тишине не тише взрыва вулкана. Директор наконец-то перестал пилить взглядом своего пока ещё сотрудника и прикрыл глаза, с громким вздохом откладывая лист на раскрытую папку. Этой "прекрасной" новости с утра ещё не хватало. Мужчина запустил пальцы в свои чёрные волосы и снова посмотрел на Танджиро. - В чём причина?- Я... Я не могу больше работать здесь. Мне здесь не нравится, - говорить настоящую причину разведённому омеге, который от своего первого и всех последующих браков так и не смог добиться ни одного собственного ребёнка, счастливый в своём браке, Ренгоку не очень хотел. Парень поднял взгляд на Кибутсуджи, не зная, как вообще ему сказать что-то подобное вслух. Иногда его доброта вообще ни к месту. И соврать нормально он, естественно, не может. Именно поэтому сейчас эта фраза прозвучала как-то совершенно неестественно. Брюнет лишь приподнял свою тонкую бровь и усмехнулся, дав понять всем своим видом, что это вообще не проканало. - Я попытаюсь сделать вид, что сейчас не слышал этого глупого, лживого оправдания, - не даром директор держит в страхе весь офис. Несмотря на свою принадлежность к омегам, Музан ведёт себя совершенно не так, как ведёт себя среднестатистический омега. Его можно принять скорее за альфу, на которого можно положиться любой омеге. Властный, харизматичный и немного эгоцентричный. Он словно из чёрно-белых романтических комиксов недетского жанра вылез. Только вот... Никакой он не альфа из комиксов. - Тебе столько лет, а ты даже врать не научился до сих пор. У меня времени много, так что я дождусь от тебя правды.Ренгоку поджал губы и устремил свой взгляд на переплетённые пальцы рук. Его разрывает от желания сказать правду и умолчать о ней, чтобы не расстроить этим второго омегу. Это... Несправедливо по отношению к Кибутсуджи. В их офисе Танджиро - один из немногих омег, которые вообще замужем. У Музана все вокруг словно на подбор - одинокие и, вероятно, не очень-то счастливые. В историю жизни директора Танджиро посвятила Макомо, которая работает в офисе больше него на парочку лет. Первый брак, не увенчавшийся успехом, за которым последовал второй и третий, четвёртый, а за ними уже - какие-то совсем несерьёзные отношения, закончившиеся стабильными посещениями психотерапевта. Зенитсу хоть и похож чем-то на господина Кибутсуджи, но вот так бросаться в браки вообще не в его интересах. И если вспоминать, с какой досадой сначала отреагировал друг на его беременность, то желание умолчать правду превышает над вопящей совестью.- Пока ты собираешься с духом для того, чтобы наконец-то что-то из себя выдавить, я хочу сразу же обговорить детали твоего ухода, - после долгой тишины говорит мужчина, начиная наводить на своём столе порядок. Он должен остаться здесь всё равно до позднего вечера, значит, у Ренгоку ещё очень-очень много времени. - Или ты не будешь меня заставлять тебя ждать?- Я просто не хочу больше на Вас работать, господин Кибутсуджи, - враньё - это сложная вещь, но сейчас парень говорит чуть-чуть увереннее. Совсем чуть-чуть.- Это говорит мне омега, который сидел под дверью моего секретаря для того, чтобы его точно приняли в офис? - брюнет откинулся на спинку своего очень уж удобного кресла, вальяжно закинул ногу на ногу и, взяв в руки лист с заявлением об увольнении, усмехнулся. - Заканчивай этот цирк. Я нанимал тебя не для того, чтобы ты меня развлекал подобной брехнёй.- Я просто хочу уйти от Вас и устроиться на свою старую работу, чтобы быть ближе к своей семье, - ещё более уверенно проговорил Танджиро, начиная чувствовать некое раздражение. И почему он вообще должен вот так что-то ему рассказывать? Директор не имеет права отклонить его заявление. К чему всё это? Кибутсуджи не из "заботливых" начальников. Он из начальников-тиранов, у которых настроение скачет со скоростью релявистской физики. И эта псевдо-забота не внушает никакого доверия. - Я очень Вас уважаю и очень благодарен Вам за то, что Вы подарили мне шанс работать в Вашей компании, но я вынужден освободить своё место. Не думаю, что оно будет долго пустовать.- Я спрашиваю из личного интереса, - тут же ответил мужчина с неким холодком в голосе. Не очень-то походит на интерес. Музану порой нужна лишь малейшая причина для того, чтобы его желание превратить чью-то жизнь в каторгу снова загорелось новыми идеями.- Прошу прощения, но я не знаю, что Вы хотите ещё от меня услышать. Я уже трижды озвучил причины, - Ренгоку начинает понемногу закипать от недовольства. Кибутсуджи будто уже знает правду, но намерено вытягивает её из омеги, чтобы после начать разглагольствовать о том, что браки давно себя изжили и вскоре их "счастливая семья" разрушиться как песочный замок. А ты будешь вынужден это слушать, потому что существует два вида позиций: мнение Кибутсуджи Музана и всё остальное, неправильное. - Я хочу уволиться по собственному желанию, потому что меня больше не устраивает эта работа.Брюнет медлит, не собираясь ставить свою подпись на заявлении. За последние тридцать минут Ренгоку уже сотню раз пожалел, что вообще устроился сюда. Трудоустройство было сложным, а теперь ещё и уволиться не может. Отличная работа у него, ничего не скажешь. Прям настоящая мечта.Почему он так себя ведёт? Неужели нельзя просто подписать чёртовы документы и опустить его собирать свои вещи с рабочего места? От досады омега был готов вот-вот заплакать, но он держался изо всех своих сил. Вот уж нет, директор не увидит его слёз. Никогда не видел и не увидит.- Подпишите, пожалуйста, - Танджиро поднимается с места и подходит ближе к столу мужчины, без особого энтузиазма читающего в пятый раз написанное на листе. - Подпишите и я уйду.Всё это выглядит так, будто ребёнок выпрашивает у строгого взрослого какую-то запретную конфетку, которая стоит просто баснословные деньги. А Музан в добавок ко всему ещё с очевидной небрежностью швыряет на стол лист, поднимая не очень-то радушный взгляд на своего ещё пока подопечного, а после скользит глазами ниже и еле слышно принюхивается к запаху младшего омеги. Всё это поведение так раздражает парня, что он уже не может сдержать переполнивших его вмиг эмоций.- Так и знал, что ты тут долго не отработаешь, - Кибутсуджи потянулся к печати, укромно стоящей рядом с потрёпанным календарём. В его голосе так сквозило раздражением и пренебрежением. Как всего лишь одна вещь может разрушить образ "доброго" руководителя, который заботится о своих подопечных. - Вы... Вы... Знаете, что...! Да, я счастлив в своём браке. Счастлив со своим мужем, ясно? - Танджиро говорил это с такой гордостью, что мужчина за столом громко фыркнул. И уже предугадывая будущие слова своего директора о неразумности, омега продолжил. - Мой муж любит меня и мы ждём ребёнка. Я ухожу с работы, потому что хочу родить здорового ребёнка. - Потом даже не смей пытаться вернуть себе своё место, - Музан наконец-таки поставил печать на листе и с нескрываемым презрением в глазах посмотрел на Ренгоку. Неудивительно, что все считают его демоном - ни капли человечности в нём нет. - Тебя тут никто ждать не будет.- Да не нужна мне Ваша работа! - Танджиро впервые за всю свою жизнь поднял голос на директора. За дверьми уже собралась целая аудитория из сотрудников для того, чтобы разузнать, что же так долго делает Ренгоку в кабинете у начальства. Разговор на повышенных тонах не смог не привлечь чужое внимание. Омега уже засобирался на выход, но остановился и обернулся, чтобы в последний раз посмотреть на настоящего энергетического вампира. - Прекратите уже злиться из-за того, что кто-то счастлив. Если хотите, чтобы Ваша личная жизнь не рушилась, то начните с себя и своего отношения к другим людям.- Всего хорошего, Ренгоку Танджиро, - Кибутсуджи развернулся на своём кресле, отворачиваясь к панорамным окнам. Слова этого парня явно задели его за живое.- Да Вы... Вы... До свидания! Всего Вам хорошего, господин Кибутсуджи! - Ренгоку выглядит сейчас не лучше обиженного Музана. Сотрудники тут же расходятся в стороны, стоит только омеге раздражённо толкнуть дверь кабинета. Таким Ренгоку им видится первый и последний раз.Из офиса омега уходил всё ещё раздражённым, но уже более довольным. Наконец-то он избавился от этого тяжкого груза, выпустил пар. А свои вещи, которых было не так уж и много, Танджиро отдал сотрудникам: лишние офисные принадлежности вроде канцелярии или чего-то подобного никому не будут лишними. При нём лишь сумка с небольшой папкой документов, телефон и бутылка воды, которую на выходе омега выпил чуть ли не наполовину. После такой эмоциональной встряски, у парня не было никакого желания толкаться в гадком вагоне метро. Да и небезопасно это уже. Не стоит ему так пренебрегать своим здоровьем.Дорога вдоль центральной улицы заняла у омеги приличное время. Впервые за долгое время он чувствовал себя по-настоящему свободным. Разве он пропадёт? Танджиро из кожи вон вылезет, чтобы устроиться в другое место, где точно никто не будет заставлять его чувствовать себя виновным из-за того, что у кое-кого другого не сложилась личная жизнь с альфами. И не его это вообще дело. Кибутсуджи навряд ли вообще будет горевать о том, что он уволился. Найдёт себе кого-нибудь другого, на кого можно будет смотреть с презрением со своей высшей ступени эволюции. Чёрствый и завистливый. Неудивительно, что он не способен построить крепкую семью.Но думать об этом сейчас совершенно не хотелось. И как бы эти навязчивые мысли не пытались снова обосноваться в его голове, Ренгоку постарался отвлечь себя совершенно другим. Катаклизмы не застанут их планету, мир не перевернётся с ног на голову от того, что один омега из Японии уволился с работы, и материя мироздания не треснет по швам. Тем более, Танджиро уже договорился с родителями о том, чтобы устроиться обратно в пекарню хотя бы на неполный рабочий день. Мама с папой, конечно, долго возмущались, но потом сдались.Красочные вывески пестрили перед глазами ровно до того момента, как Танджиро свернул с главной площади, направляясь по пути, заученному до малейших трещин на асфальте. Стоит обрадовать мужа такой прекрасной новостью. Он, кажется, больше всех мечтал о том, чтобы омега как можно скорее избавился от тяжёлого груза работы. И наконец-то сам парень успокоится: больше ему не нужно вставать с утра с мыслью о том, что поскорее что-то решить. Но теперь... Не будет ли он об этом жалеть? Музан навряд ли захочет теперь его видеть. Да и наговорил Танджиро многого. Если они встретятся, то как он будет ему смотреть в глаза? Ренгоку заметно замедлился, чувствуя, как совесть начинает глодать его так, словно он совершил страшнейшее преступление. Рубиновые глаза устремились вдаль, выискивая хоть что-то, что теперь сможет оторвать его от этих налетевших мыслей о директоре. Это было, по меньшей мере, грубо. Но... Кто-кто должен был наконец высказать это Кибутсуджи! И этим "кем-то" стал Танджиро. Так, наверное, должно быть.Родная пекарня встречает омегу манящими ароматами свежей выпечки и новой аэрозоли. Танджиро тут же заулыбался, чувствуя, как вмиг все переживания ушли на задним план. Разве это уже имеет какое-либо значение? Нет. Парень тут же поднял взгляд на женщину, раскладывающую точно только что выпеченный хлеб, кажется, всех возможных цветов: от зелёного до цвета фуксии. Брюнетка с серьёзнейшим видом выкладывала на ажурные салфетки выпечку, даже не дёргаясь от прикосновений к горячему хлебу. Она отвлеклась, лишь на миг подняв взгляд своих тёмно-фиолетовых глаз на неожиданного посетителя. - Танджиро! - женщина едва ли не уронила явно горячий железный поднос себе на ноги, заметив сына на входе. Тёплая улыбка Ренгоку заразительна, и лицо Кие вмиг становится таким мягким и добрым, что омега готов заплакать от того, как сильно он её любит. - Мама..., - тихо проговаривает Танджиро, тут же бросаясь обнимать свою маму. Её улыбка всегда такая согревающая, что он рядом с ней он может почувствовать домашний уют даже на холодном пике Эвереста. Её взгляд полон самой настоящей материнской нежности и любви, которая готова разрушить своей сокрушающей силой самые сильные страхи. Мама - это нечто сокровенное и самое-самое важное. Материнская любовь живёт с золотым сердцем и всепоглощающей щедростью. - Я так соскучился.- Танджиро, мой хороший, - тихо шепчет женщина, тут же обнимая парня в ответ. Он не говорил, что придёт, но... Это такой приятный сюрприз. Объятия матери успокаивают лучше всего. Любить свою мать - это так же естественно, как и вдыхать каждый раз воздух или же взмахивать ресницами, моргая. И ничто не может быть сильнее любви к этой женщине, никакая иная связь не может быть сопоставима с ней.Всего лишь ещё каких-то полгода и Танджиро сам станет матерью своего ребёнка. И это уже он будет оберегать своё чадо, уже он будет говорить о том, что нет ничего ценнее в жизни, чем маленькая кроха, спящая на его руках. Осознание собственной взрослости и самостоятельности заставило вишнёвые глаза наполниться слезами, почти хрустальными. Родной запах любимой мамы убаюкивал, успокаивал. Омега неосознанно прижался к Кие, будто пытаясь укрыться под пеленой домашнего уюта от всех переживаний и ужасных мыслей.Парень шмыгнул носом, а хрупкие слёзы сорвались с его глаз, падая на плечо женщины. Нет ничего естественнее скоротечности человеческой жизни, но Танджиро так хочется остановить этот момент и ещё немного побыть всего лишь любимым маминым сыном.