Глава 4. She’s wolf (1/1)

Длинная тропинка в никуда, кругом пустота. Каждый шаг приносит боль и страдания. Огромная луна, бледная и холодная, заставляет мучиться ещё сильнее. Гермиона падает на колени, изнутри её пожирает боль, обжигающая, сводящая с ума. «Снова? За что? Что я сделала не так?» - мысли, как осиный рой, создавали суматоху в голове девушки, которая от отчаяния раздирала себе кожу до крови… - Гермиона, проснись! – Таня дотронулась до плеча подруги. Грейнджер открыла глаза. Девушки сидели за столом в кабинете академика Сарданапала, который в данный момент вместе со своими коллегами отправился в Магщество, чтобы обсудить случившееся этой ночью. Гермиона уснула от усталости и снова увидела ЭТОТ сон. - У тебя опять был кошмар? – беспокойно спросила Гроттер. - Это всего лишь сон. Ничего серьёзного, - Грейнджер потерла виски. - Да? Поэтому мы каждую ночь прибегаем к тебе в комнату, потому что ты кричишь? – Таня ободряюще сжала запястье Гермионы. – Ты что-то скрываешь?Грейнджер встала и отошла к окну – на небе была почти полная луна. Зажмурившись, Гермиона глубоко вздохнула, повернулась к Тане и тихо произнесла: - Если вдруг я стану другой, позвольте мне уйти…Гроттер непонимающе посмотрела на подругу и хотела что-нибудь сказать, но не могла, потому что просто не знала, что можно ответить на это.Зазвенел Танин зудильник. - Слушаю! - Танька! Вы как? Мы только что узнали обо всём, - затараторила Гробыня. – Вы живы? Неужели это были настоящие Пожиратели? А правда, что одного из них убили? А действительно… - Склеп, успокойся! – Гроттер надоели бесконечные и нелепые вопросы. – Мы скоро вернёмся и всё расскажем. Пока! – Таня убрала зудильник и обратилась к Гермионе, забыв о её недавних странных словах. – Как думаешь, с чем связано появление Пожирателей Смерти? - Не знаю, - Грейнджер снова смотрела в окно. - А тебе не кажется подозрительным, что они появились после нервного срыва Кощеева? Он что-то задумал. Может, он решил всех запугать, хочет, чтобы появился слух, что Волдеморт снова возродился. Ещё немного и он что-нибудь и про Чуму-Дель-Торт придумает. - Нет. Кощеев слишком туп и ограничен, чтобы такое придумать. - Думаешь, им кто-то руководит? - Не исключено. Так же не стоит отказываться оттого, что возрождение возможно, - Гермиона резко подошла к Тане. – Помнишь, шрам Гарри? Помнишь, как он у него болел и кровоточил? Думаешь случайность? Не надо этого бояться, надо быть к этому готовыми! – зрачки у девушки сузились, голос стал громким и хриплым.Гермиона схватилась руками за голову и, прислонившись спиной к стене, осела на пол. Внутри девушки происходила отчаянная борьба между двумя сущностями. Грейнджер было сложно справиться с волком, который с каждым полнолунием всё больше и больше овладевал ей. Боль отбираласилы, а страх рассказать о боли другим отбирал возможность спастись.***Гермиона нервно теребила подол своей мантии и с опаской поглядывала в окно. Теперь она боялась полнолуния. Это было время, когда она не знала, что с ней случится, как она станет себя вести, насколько она будет груба, яростна, зла. «Зачем, Вульфсон? Зачем ты сделал это со мной? Почему не остановил?» - именно такие вопросы возникали в голове директора «Чёрной Звезды», когда она видела полную луну и чувствовала в себе изменения.Таня сидела рядом с Грейнджер и прокручивала у себя в голове все возможные причины плохого самочувствия подруги. Гермиона напрочь отказывалась отвечать ни на какие вопросы и тем более не хотела идти за помощью к Ягге. Гроттер пугали перемены, происходившие с ее подругой. За последние месяцы изменилось не только поведение Грейнджер, но и даже внешность: кожа побледнела, румянец пропал, под глазами появились темные круги, волосы потеряли былой яркий оттенок, глаза больше не блестели, в них появилась необъяснимая тоска и отстраненность. Казалось, Гермионе стало тяжело находиться в школе среди своих друзей и учеников, ее притягивало одиночество, уединение. Раньше девушка всегда много разговаривала, смеялась, а теперь все ее эмоции исчезли, утонули в пучине отчаянного желания ото всех сбежать. Грейнджер, вроде, была со своими друзьями, но одновременно все ее мысли и сознание находились где-то в другом месте.Негромко скрипнула дверь. Гермиона вздрогнула. - Извините, что так долго, - виновато произнёс Сарданапал, устало садясь в своё кресло. – В Магществе нас не хотели ни принимать, ни слушать. Но мы упрямые, поэтому… в общем, им пришлось нас выслушать.Грейнджер молча встала со своего места и подошла к окну. Дыхание девушки было тяжелым и учащенным, как будто бы ей не хватало воздуха. Ни Таня, ни Черноморов этого пока не замечали. - Академик, расскажите, что вы думаете об этом появлении Пожирателей, - наконец, спросила Гроттер. - Сложно сделать какие-то определённые выводы. Возможно всё: запугивание, предупреждение, возрождение. Думаю, всё станет более понятным через какое-то время. Рискну предположить, что нападение может повториться, только на этот раз жертвами станут английские школы. Через пару часов о случившемся узнают во всём магическом мире, поэтому, если Магщество не объединится с Министерством и ничего не предпримет, будет скандал, бунт. Одним словом, ни Магществу, ни Министерству не нужны такие проблемы, поэтому… - Сарданапал посмотрел на Грейнджер. Девушка стояла рядом с окном, была бледна, её шатало, взгляд был мутным. – Гермиона, тебе плохо? Думаю, стоит позвать Ягге… - академик перевел взгляд на Гроттер и сказал, - Таня, проводи её в магпункт.***Таня и Гермиона улетели в Москву час назад. Провожавшие их Гарри и Драко сидели в Большом Зале и пили чай, который им приготовил и принес домовой Шипчик. У Шипчика было странное пристрастие – его любимым лакомством были кактусы, что являлось причиной его частых появлений в магпункте. Джинни неоднократно приходилось вытаскивать иголки из языка домового. Девушка не раз просила его бросить эту вредную привычку, но Шипчик, плача от восторга, утверждал, что ничего прекраснее он никогда не пробовал. Из-за обилия иголок, побывавших в его рту, домовой сильно шепелявил, отчего и получил прозвище Шипчик.Сделав большой глоток чая, Гарри задумчиво произнес: - Как ты считаешь, хорошее ли впечатление произвел на комиссию твой урок?Драко поперхнулся и закашлял. Малфой прекрасно помнил, в каком он был настроении в тот день. Он до сих пор чувствовал вину перед Гермионой за то, что не смог проконтролировать поведение учеников. Как, впрочем, и свое.- Я думаю, они были в восторге, - грустным и наполненным иронией голосом ответил парень. – А вообще, я вел себя как придурок и… - Дракоша, ты всегда себя так ведешь, - в Зал впорхнула Гробыня, любившая вставить в чужой разговор свою, безусловно, важную реплику.Вместе со Склеповой была Кассандра, с которой бывшая роковая девушка темного отделения успела сдружиться. Кэс ускорила шаг и, опередив Гробыню, специально села рядом с Малфоем, обняла его за плечи и наигранно обижено сказала: - Не обзывай его! Драко – замечательный мужчина, а ты его совершенно не ценишь, - Астрель нежно посмотрела на парня, глаза которого округлились от удивления, а правая бровь поднялась от непонимания, и взъерошила ему волосы. – Поверь, найдутся ведь такие девушки, которые будут о нем постоянно заботиться, и тогда… пуф! – девушка чмокнула Малфоя в щеку. – И нет у тебя Дракоши.Гробыня, молча наблюдавшая за столь бесцеремонным поведением подруги, уперла руки в бока и, злобно глядя на едва сдерживающую смех Кассандру и растерянного Драко, начала набирать в легкие воздух для высококачественного, отработанного за многие годы словесного залпа оскорблений. Гарри, переводивший взгляд то на Склепову, то на Малфоя с Астрель, пытался почувствовать степень серьезности происходящего и как следствие стиль своего поведения, но никак не мог эту степень нащупать, поэтому оставил на своем лице просто нейтральное выражение.Изо рта Гробыни практически вырвалось первое слово, как вдруг Драко громко сказал: - Стоп! – парень вылез из объятий Кэс. – Вот у вас что ли нет других объектов для ваших женских разбирательств? Почему вечно я крайний? - Если у тебя есть девушка – терпи ее капризы, - надув губки, произнесла Склепова и села рядом с Кассандрой. – И вообще, ты знаешь, что женскую дружбу можно проверить только по тому, способны ли две женщины поделить одного мужчину? И еще… - Ты уж извини, Драко, - перебила Астрель. – Вообще мы ничего не планировали. Само собой как-то получилось, - девушка пожала плечами. – И это я виновата больше.Малфой покачал головой, но заметно остыл.- Ладно, Кэс, раз так, то, думаю, могу простить вас, - сказал парень. - А что это ее так ты сразу простить можешь? – возмутилась Гробыня. – А как я объясняю, так ты в уши затычки вставляешь? А ну объяснись!Поттер не выдержал и расхохотался. Столь правдоподобная сцена а-ля любовный треугольник оказалась всего лишь очередной спонтанно возникшей шуткой. Но Склепова, как всегда, умудрилась найти то, из чего она сможет создать настоящий скандал. Драко, Гробыня, Кассандра посмотрели на Гарри как на больного, но, видать, болезнь оказалась сильно заразной, поэтому они тоже начали смеяться.После длительного, неконтролируемого смеха часто возникают неожиданные желания. Так случилось и с Гарри, который резко захотел полетать и потренироваться игре в квиддич, о чем он и сообщил своим друзьям, которые, не раздумывая, его поддержали. Драко в большей степени из-за того, что хотел хоть ненадолго забыть о своей вине за плохо проведенное занятие, а Гробыня и Кэс просто поддались внезапному желанию молодых людей. Тот факт, что на улице была ночь, никого не смущал. Все равно волнительное ожидание вестей от Тани и Гермионы вызвало у друзей мощный синдром бессонницы.Быстро схватив свои летательные инструменты, Поттер и Малфой пришли на драконбольно-квиддичное поле. Склепова пришла без своего пылесоса, сославшись на то, что последнее время во время полетов ее укачивает. Астрель же, прибывшая в «Черную Звезду» на едва живой метле, которую сразу же после прибытия пришлось списать, автоматически тоже оказалась на зрительской трибуне рядом с Гробыней. Ночь выдалась на удивление теплой, хотя вот-вот должна была наступить зима. Драко и Гарри, выпустив на поле снитч, решили определить, кто из них лучший ловец. Это оказалось не самой лучшей идеей, потому что ночью золотой мячик оказался не просто мало заметным, а вовсе невидимым. Бессмысленно покружив над полем минут двадцать, парни спустились на землю и подошли к девушкам. - Ну, разве вы мужики? Даже мячик поймать не в состоянии, - съехидничала Гробыня. - Это невыполнимая задача, - огорченно произнес Поттер – он сам в себе разочаровался, думал, что способен на многое, а тут так опозорил свою репутацию. – Слишком темно. - Ты сама-то попробуй, а потом уже возмущайся, - раздраженно рявкнул Малфой, тоже недовольный собой. - Да я бы запросто! – уверенно ответила Гробыня. – Но у меня избыток полетов в организме, поэтому извините, не сегодня. А вот Кэс по-любому справится, - Склепова довольно посмотрела на подругу.Гарри и Драко с сомнением глянули на Кассандру, которая нервно хихикнула, махнула на друзей рукой и сказала: - Не вариант. Моя метла на заслуженном отдыхе, а крылья у меня пока не отросли.Гробыня быстро выхватила у Поттера из рук «Молнию» и сунула ее Астрель. Не ожидавшая этого Кэс, сначала приняла метлу, а только потом подумала, на что в итоге подписалась, жалобно посмотрела на Склепову, которая развела руками и произнесла: - Ты же не хочешь, чтобы мы думали, что ты трусиха и слабачка. Так ведь, подруга? – Гробыня игриво подмигнула Кассандре.Астрель про себя чертыхнулась и, натянув на лицо чересчур сахарно-медовую улыбку, ответила: - Ты, как всегда, абсолютно права, подруга. - Тогда действуй, - Склепова взглядом указала на «Молнию».Кэс поудобнее устроилась на метле и взлетела. Гарри и Драко понимающе переглянулись – они были уверены, что девушка ни за что не сможет поймать снитч. Но ни тот, ни другой не хотели признать, что боялись того, что она все-таки сделает это. Это будет мощным ударом по их самолюбию.Гробыня внимательно наблюдала за Кассандрой, которая пока привыкала к метле и осматривалась на поле. Никто до сих пор не видел, на что способна Астрель в небе, поэтому от нее можно было ожидать, чего угодно.Кэс, как и многие волшебники, любила летать. Чувство свободы, радости, легкости переполняли ее в эти моменты. Девушке пришлась по вкусу стремительная «Молния» Гарри. Это не то, что ее прежняя развалюха, которая теперь пылиться где-то в кладовой. С каждой минутой Кассандра чувствовала себя все увереннее и увереннее. Казалось, мир вокруг переставал существовать, а оставалось только то небольшое пространство, которое ограничивало поле. Астрель была уверена, что даже с закрытыми глазами она будет все видеть. Даже маленькую золотую точку, которая, дразнясь, мелькает совсем рядом. Кассандра повернула голову налево и чуть не вскрикнула от неожиданности. Прямо перед глазами девушки, звонко жужжа, висел снитч. Он как будто говорил: «Всего лишь протяни руку и все». Кэс несильно дунула на мячик и тот, сорвавшись с места, стремительно полетел вверх. Долго не раздумывая, Астрель полетела за ним. Вытянутая вперед рука девушки ощущала легкое трепыхание крылышек мячика, но Кэс не позволяла себе бездумно хватать воздух, наоборот, она терпеливо выжидала момент, когда будет абсолютно уверена и тогда… - Поймала! – торжественный крик Кассандры эхом разнесся по всему полю. - Как поймала? – удивленно хотела подумать, но произнесла в слух Гробыня, а потом, взглянув на Поттера и Малфоя, быстро поправилась, - То есть я же говорила, что она поймает!Гарри и Драко, только что получившие сильный пинок по своему самолюбию, не могли поверить, что Кэс действительно справилась. Не могли поверить до тех пор, пока лично не увидели в ее руке золотой мячик.Кассандра, оказавшись на земле, исполнила что-то вроде победного танца и, посмотрев на Малфоя и Поттера, насмешливо произнесла: - Ну, что, мальчики? Это невыполнимая задача, да?Мальчики озадаченно почесали затылки, оценили, насколько низко упала их самооценка и, наконец, восхищенно улыбнулись. - Кэс, ты крутая, - одобрительно сказал Драко. - Да, - согласился Гарри. – Боюсь, мне пора оставить свое место ловца после такого.Кассандра смущенно рассмеялась. Легкий румянец появился на ее щеках. Девушка хотела что-то ответить, но ее перебила Гробыня, которая почувствовала, что про нее посмели забыть: - Вообще-то, она вся в меня!Малфой, Поттер и Астрель снисходительно посмотрели на Склепову и, сказав: «О, да! Как же иначе?», дружно рассмеялись. Гробыня озадаченно нахмурилась, пытаясь понять, что тут смешного. Не найдя, что сказать, девушка толкнула Драко в плечо. Возмущенный Малфой шутливо обхватил Склепову за пояс и перекинул ее себе через плечо. Гробыня начала что-то пищать и бить парня по спине, но делала она это в полсилы, чисто ради приличия. Вдруг лицо Гарри скривилось от боли. Парень негромко вскрикнул и схватился за лоб. Драко, Гробыня и Кассандра перестали смеяться и испуганно посмотрели на друга. Поттер, шрам которого причинял невыносимую боль, как будто ко лбу приложили раскаленный металл, упал на колени, одной рукой оперевшись на землю, а другой продолжая держаться за лоб. - Гарри, как тебе помочь? – бросившись к парню, воскликнула Гробыня.Поттер молчал, он мог издавать лишь едва различимые стоны. Кассандра телепортировала тряпку, в которой был завернут лед, и попыталась убрать руку Гарри ото лба, чтобы приложить к шраму лед, но Поттер, не соображая ничего от боли, грубо оттолкнул от себя девушку. Астрель упала спиной в грязь и разбила локоть об камень. Драко схватил друга за руки и крикнул: - Поттер! Просто перетерпи!Из шрама Гарри потекла тонкая струйка крови, создавая на лице парня замысловатые узоры. Поттер отчаянно сопротивлялся обжигающей боли.Секунда. Две. Еще две. Гарри успокоился и обмяк. Малфой помог ему подняться с земли и сесть на лавку трибуны. Поттер учащенно дышал, все его тело дрожало. Гробыня вытерла лицо парня платком, а Кассандра приложила к шраму лед.Никто не решался заговорить первым. Да и что тут скажешь? Последнее время Гарри неоднократно мучила боль в шраме, но так сильно, как сегодня, ни разу не было. Могло ли это означать, что Волдеморт вновь возродился? В это верилось с трудом. Но почему тогда шрам так болел? - Он не мог вернуться, - прошептал Поттер. - Ты что-нибудь видел? – спросила Склепова. - Нет, - коротко ответил парень, а потом резко вскочил. – Гермиона и Таня… с ними что-то случилось.Больше ничего не объяснив, Гарри побежал к школе. Гробыня, Кассандра и Драко последовали за ним.***В школе на уроках физики нас учат, что в магнитном поле противоположно заряженные частицы притягиваются. Так и в жизни. Вроде бы, абсолютно разных людей почему-то тянет друг другу. В «Черной Звезде» темное и светлое отделения настолько поддались законам физики, что стали вечера проводить не в разных гостиных, а в общей, которая первые два года просто пустовала.После того, как Гермиона Грейнджер на ужине произнесла речь о возможных плачевных последствиях после не самого идеального поведения учащихся в присутствии комиссии и улетела в Москву с Татьяной Гроттер, оба отделения решили, что они не заслуживают такой почести, как идти спать, поэтому ребята допоздна засели в общей гостиной.Все светлые спокойно общались, не громко смеясь. Зато темные во главе, конечно же, с Виолеттой Вебер шумно комментировали каждое слово светлых. Локосова Катя постоянно перебивала Анжелику, которая рассказывала о своей работе в зоопарке, где она всегда безошибочно, благодаря своему дару, помогала врачам разобраться с причинами недомогания зверей. Салихова до последнего пыталась быть мисс Терпение, но когда Катя спросила, кто у Анжи будет мужем: тюлень или носорог, девочка не выдержала. Из кольца Анжелики вылетела зеленая искра и полетела прямо на Локосову. Катя быстро вытащила свою палочку, но, не успев отразить заклинание, громко взвизгнула. Из руки девочки вместо волшебной палочки, извиваясь, свисал толстый дождевой червь. Бросив червя на пол и отскочив от него, Локосова, брезгливо вытирая руку об одежду, возмущенно крикнула на Анжелику: - Салихова! Тебе нельзя колдовать всяких мерзких существ! Ты же светлая!Анжи мило улыбнулась, подняла червя с пола и, близко подойдя к морщившейся от омерзения Кате, сказала: - Вообще-то, дождевой червь – это очень полезное существо. Эти черви разрыхляют почву, что способствует воспроизводству ее плодородия. - Да-да-да, - быстро произнесла Локосова, стараясь отодвинуть руку Салиховой с червем подальше от себя. – Вот только где моя палочка? - Боюсь, тебе придется подружиться с этим червячком, потому что я не знаю, заклинания обратного превращения, - серьезность и сочувствие не сходили с лица Анжелики.Катя испуганно глянула на извивающегося влажного червяка и очень сильно захотела упасть в обморок, но, к сожалению, у нее это никак не получалось. Нервно сглотнув, девочка осторожно, кончиками большого и указательного пальцев взяла червя. При этом на лице у Локосовой была гримаса омерзения. Казалось, девочку вот-вот вырвет. - Вы прекрасно смотритесь вместе, - с умилением сказала Анжелика.В этот момент все ребята, наблюдавшие за происходящей сценой, громко засмеялись. Леша Скакун, сидевший в кресле, сильно откинулся на спинку и, не удержав равновесие, повалился назад. От вида его ног, торчащих к верху, смех в гостиной усилился. Лишь одна Катя озадаченно хлопала своими длинными ресницами и, казалось, была готова расплакаться, забыв о том, что она сильная, независимая, никогда не плачущая ученица темного отделения. Заметив это, Бакула Скотт крикнул с дивана, на котором развалился: - Локосова, надо на уроках хоть иногда вникать в то, о чем тебе преподы говорят, а не мечтать о брутальном красавчике на яхте.Катя продолжала удивленно смотреть на всех. Виолетта, сжалившись над ней, наконец, похлопывая девочку по плечу, все объяснила: - Мы вчера на трансфигурации проходили превращение магических предметов вчервей, и заклинание обратного превращения изучили в том числе. Ты где была в этот момент? Неужели Скоттинка прав насчет брутального красавчика?Удивление на лице Локосовой сменилось злостью на весь мир. Громко фыркнув, девочка резко развернулась и вышла в коридор, сильно хлопнув дверью. Виолетта же посмотрела на Анжелику, довольно улыбнулась и сказала: - Да ты крутая, светлая! Уважаю!Салихова недоверчиво прищурилась и спросила: - А ничего, что я вашу темненькую обидела? - А я ее тоже недолюбливаю, - махнув рукой, ответила Вебер и плюхнулась в кресло, которое несколько минут назад было перевернуто и вновь возвращено на место Скакуном. – Давайте займемся чем-нибудь интересным? - Например, устроим массовую охоту на Виолетту Вебер, - безмятежно предложил Димка Путков.Виола, злобно на него глянув, что-то шепнула себе под нос. После небольшой вспышки стол, на котором сидел Дима, ожил и резко скинул мальчика на пол. Едва спася свое красивое лицо от синяков и ссадин, Путков приземлился прямо возле ног Вебер. Девочка, изобразив смущение, проворковала: - Я, конечно, понимаю, что я божественно прекрасна, но падать к моим ногам – это уже лишнее.Дима вскочил с пола и попытался хоть что-нибудь сказать, но слова спутались в большой клубок, да и рассудок шептал, что что-то говорить Виолетте просто бесполезное занятие. Глубоко вдохнув и выдохнув, Путков мысленно сделал для себя заметку: «Отомстить Вебер» и молча сел на диван между Верджинией Льюис и Леной Улановой. Девочки на это отреагировали по-разному: Верджиния, затаив дыхание и покраснев, смущенно, но с восторгом поглядывала на недовольного, но тем не менее прекрасного Диму; Лена же раздраженно отвернулась от мальчика, скрестив на груди руки, и насколько позволяли размеры дивана отсела подальше. - Предлагаю, устроить спиритический сеанс, - Мелори с помощью палочки выдвинула большой стол на середину гостиной и села во главу стола. – Кто хочет поучаствовать – присаживайтесь.Почти все темные, не раздумывая, взяли стулья и присоединились к Мел. Светлые сомневались. Спиритизм – это темная магия, ничего хорошего от общения с потусторонним миром никогда не бывает. Поэтому за стол осмелились сесть только бесстрашный Кевин Джей О’Коннор, любивший всё экстремальное и будоражащее адреналин в крови, и ни о чем никогда не парящийся Леша Скакун. Остальные, однако, не ушли, а остались в роли сторонних наблюдателей. - Теперь возьмемся за руки, - потусторонним голосом произнесла Снайпс и взяла за руки сидевших сбоку от нее Виолетту и Останина Макса. Остальные сделали то же самое, тем самым создав замкнутый круг.В гостиной погасли свечи. Лишь мертвый свет полной луны освещал комнату. Мелори, опустив голову и закрыв глаза, молчала. Никто, даже болтливая Вебер, не позволяли себе нарушить стоявшую тишину. - Я готова, - не поднимая головы, сказала Мел. – Говорите, кого позвать.Все ребята начали переглядываться. Обстановка была настолько жуткой, и сама Снайпс впервые была так серьезно настроена, что никто не решался что-то предложить. Молчание затягивалось. Мелори сильно сжала руку Виоле, на что та моментально отреагировала: - Волдеморта.На девочку все испуганно посмотрели. Но, как говорится, слово не воробей. Снайпс, не открывая глаз, подняла голову и сделала характерное движение, которое делают, когда разминают шею. Раздавшийся хруст вызвал у многих мурашки по коже. Мел вновь опустила голову. Лицо закрыли черные волосы, поэтому было сложно понять, что сейчас делает девочка.Прошла минута. Вторая. Ничего не происходило. Некоторые ребята начали скучающе зевать. В этот момент Дима Путков резко выпрямился. Его глаза были широко открыты и наполнены диким страхом, рот скривился в беззвучном крике, жуткие судороги сотрясали все тело. Державшие Диму Симакова Ника и Руперт Джонс попытались вырвать свои руки, но хватка Путкова была мертвой. - Что происходит? – воскликнула Вероника, отчаянно продолжая попытки вырваться. – Мел!Но Снайпс даже не шевелилась – она находилась в трансе, который открывал проход в потусторонний мир.Наконец, губы Димы зашевелились и громкий, холодный голос прогремел: - Это Темный Лорд Волдеморт!Ребята испуганно смотрели друг на друга, не веря, что Мелори действительно смогла призвать дух Темного Лорда, и не зная, что же теперь им с этим духом делать. - Вы посмели побеспокоить меня и теперь молчите! – вновь прорычал Путков. – Все вы ответите за это! – голова мальчика с усилием повернулась в сторону Виолетты. – Особенно ты, Вебер!Виола жалобно пискнула и не менее жалобно, взывая о помощи, осмотрела своих сокурсников. Те избегали ее взгляда, тем самым говоря, что разборки с духом Волдеморта – это ее проблемы.- Но что я сделала?.. – прохрипела девочка. - Ты просто мне не нравишься, - ответил Дима, и его губы расползлись в жуткой улыбке, которая постепенно начинала сопровождаться зловещим хохотом, от которого в жилах стыла кровь.Виолетта резко дернулась, неудачно отодвинула стул, который повалился на бок, и приземлилась на пол, сильно ударившись копчиком. Спиритический круг разрушился. Вот только Волдеморт, вселившийся в тело Путкова, продолжал хохотать. И не просто хохотать, а истерично ржать, держась при этом за живот… - Я не могу!!! Держите меня семеро!!! Сейчас рожу от смеха!!! – Дима ударил рукой по поверхности стола.Никто не мог понять, что происходит. Виолетта, перепуганная до смерти, сидела под столом не в состоянии подняться на ноги. Лишь вышедшая после разрыва круга из транса Мелори сразу же все поняла и крикнула: - Путков! Ты что творишь?! - Что такого? – вытирая слезы и подавляя смех, спросил Дима. – Я просто пошутил. Простое заклинание изменения голоса и прирожденный актерский талант – и вуаля! Вебер – под столом.Путков вновь расхохотался. А Мел, все так же с ненавистью глядя на мальчика, сказала: - Ты испортил весь сеанс! Я была так близка…Девочка не договорила. Причиной этого было вылезшее из-под стола, злобно настроенное и готовое убивать создание в коротких шортах и в туфлях на высоком каблуке. Виолетта была в ярости. Дима мог уже начинать писать свое завещание, но его жизнь была спасена сильным грохотом, донесшимся из коридора.Забыв о намечающейся потасовке, оба отделения вышли из гостиной. В коридоре был настоящий хаос: все статуи и декоративные вазы были разбиты вдребезги, в стенах были глубокие выбоины, лавки были разломаны в щепки, все окна тоже были разбиты. Все, кроме одного. На глазах у изумленных ребят центральное окно коридора начало медленно покрываться изморозью, поверх которой одна за другой, как будто их кто-то выводил на стекле, складываясь в слова, проявлялись ломанные, с острыми краями буквы. - Путков, завязывай со своими шуточками… - не отрывая взгляда от появляющейся надписи, произнесла Уланова Лена. - Но я ничего не делаю… - тихо ответил Дима.Мелори, тоже не отрываясь смотря на вырисовывающиеся буквы, медленно пошла к окну. Вероника испуганно схватила девочку за запястье, не позволяя идти, но Снайпс молча вырвала руку. Вплотную приблизившись к окну, Мел осторожно дотронулась кончиками пальцев до покрытого изморозью стекла и тут же отдернула руку, будто бы обожглась. - Смертельный холод, - произнесла девочка, ни к кому конкретно не обращаясь.Последняя буква резко перешла в подчеркивание фразы. От возникшего при этом неприятного звука все ребята съежились. И не только из-за звука. Сами слова, возникшие на стекле, вызывали учащенное сердцебиение и холодок по спине у всех присутствующих. Лишь Мелори Снайпс безмятежно продолжала стоять перед окном и смотреть на послание из потустороннего мира: «Я вернулся».***Подозрительно прищурившись, Ягге разглядывала Таню, с беспокойством посматривающую на кровать, в которой в бессознательном состоянии лежала Гермиона. - Неужели ты ничего не знаешь? – спросила Ягге, усаживаясь в свое кресло. - А что я должна знать? – удивилась Гроттер. - Гермиона больна, - резко ответила старушка. Казалось, что она была зла на Грейнджер. – В ее крови – волчья кровь.Таня испуганно посмотрела на спящую подругу и тихо произнесла: - Как Вы это определили?Ягге, слабо усмехнувшись, сказала: - Это трудно было не заметить: появившиеся клыки, желтые глаза, удлинившиеся ногти, посеревшие волосы. Пока небольшие изменения, но думаю, что скоро будет полное преображение, - Ягге замолчала.Гроттер тоже не спешила что-то говорить. Девушка, конечно же, сразу поняла, откуда у ее подруги могла появиться в организме кровь волка. Для того, чтобы это понять, не надо быть всевидящим. И теперь Тане хоть стало понятно, почему Гермиона последнее время вела себя так странно. - Она знала, на что идет, так что не надо жалости, - старушка встала, подошла к кровати Грейнджер и, взяв руку девушки, посмотрела на шрам на ладони. – Мы обязаны расплачиваться за свои опрометчивые поступки. - Может, она не знала, на что соглашается, - встала на защиту подруги Таня. - Знала, она ведь умная девочка.Гроттер задумалась. Сейчас ее волновал вопрос, можно ли как-то помочь Гермионе. Ведь полуволк – это не оборотень. Может, еще есть шанс… - Ягге, Вы сказали, что Герми больна. Но ведь от болезни можно найти лекарство? – с надеждой спросила Таня. - Можно, но на это нужно время, - Ягге подошла к девушке. – Поэтому вам придется рассказать всем в Звезде о болезни директора. Ради вашей же безопасности. А я постараюсь придумать, как Гермиону спасти. - Спасибо! – Гроттер радостно обняла старушку.- Рано меня благодаришь. Я ничего не обещаю.***Почувствовав обжигающий холод в момент прикосновения к стеклу, Шурасик глубокомысленно произнес: - Однозначно, происхождение этой надписи имеет таинственный характер. Могу смело заявить, что это непросто магия. Это загробная магия. - Не наводи тут страха, - сказала Гробыня, отталкивая завуча, чтобы самой поближе рассмотреть послание. – Хочешь сказать, это действительно смс-ка от Волдеморта?- Не рискну утверждать, что именно от него… - А разве такое вообще возможно? – Кассандра стояла в стороне, не решаясь приблизиться к окну. – Послание из загробного мира, но о том, что автор этого послания возродился. Противоречие.- Может, это просто шутка какого-то духа? – Ванька, только что расспрашивающий третьекурсников, сообщивших о загадочных словах на стекле, присоединился к друзьям. – Просто Волдеморт не мог снова вернуться.Шурасик хотел выдвинуть свою очередную гипотезу, но его перебил Драко, появившийся вслед за Валялкиным. Малфой выглядел напуганным. Это моментально насторожило остальных – все-таки Драко был не из пугливых. - В Кремле только что произошло нападение Пожирателей.Реакция на прозвучавшую новость была разной. Шурасик, уже набравший воздух в легкие для изложения своих умозаключений, громко выдохнул. Гробыня неуверенно улыбнулась, не веря Малфою и решив, что парень пошутил. Кассандра просто разглядывала Драко, непонимающе хлопая глазами. Лишь Ванька бросился к другу со словами: - Как Таня?Малфой схватил побежавшего на помощь Гроттер Валялкина за рукав и ответил: - Они в порядке. Пожиратели, говорят, оказались глуповаты и неорганизованны. Все присутствующие переглянулись. Слишком много совпадений для одной ночи. Все это понимали, но никто не решался озвучивать эти мысли вслух. Шрам Гарри, послание о возвращении, нападение Пожирателей – все это приводило только к одному выводу. Чересчур нереальному выводу. Мог ли Волдеморт после уничтожения всех его крестражей вновь чудесным образом вернуться? Был ли у него подготовлен запасной план? Предвидел ли он возможность полного уничтожения своей расколотой души? - Наверное, это просто сумасшедшие фанатики, - попыталась разрядить обстановку Склепова. – На днях, случайно, не поступало никаких новостей о массовом побеге из психушки?Нужного эффекта слова девушки не произвели – все остались так же огорчены и напуганы. Даже сумасшедшие не рискнут напасть на толпу умнейших, опытнейших магов. Тем более не организуют и не приведут с собой нежить. Произошедшее не было случайностью или спонтанным, незапланированным нашествием сумасшедших. Все было продумано заранее. Этих Пожирателей явно кто-то подготовил, ткнул им пальцем на место, куда они должны пойти, надоумил вручить нежити оружие. И это действительно пугало. Годы борьбы с Волдемортом оставили в памяти у всех волшебников неприятный осадок и повторения всех этих мрачных событий никто не хотел. - Дождемся Таню и Гермиону, - нарушила молчание Кассандра. – Думаю, они смогут нам рассказать, что все это может значить.Расстроенные, погруженные каждый в свои мысли юные преподаватели направились в Большой Зал. Кэс была права – единственное, что они сейчас могли сделать, это ждать возвращения Гроттер и Грейнджер.***Власти не любят комментировать события, которые они не в состоянии контролировать. Также и Министерство с Магществом. На любые вопросы о произошедшем нападении Пожирателей они отмалчивались. То ли боялись, то ли просто не знали, что отвечать. Весь магический мир был взбудоражен и напуган. Но облегчить их страх никто не мог – новые Пожиратели как будто исчезли вовсе, никто не смог выйти на их след.В «Черной Звезде» о нападении забыли быстро, потому что вернувшиеся Таня и Гермиона рассказали не о возможных причинах появления Пожирателе Смерти, а о болезни Герми, о ее поступке, о ее ошибке. Гарри, услышав это, молча вышел из Зала. Но никто этого даже не заметил, ведь все удивленно смотрели на бледную, печальную и желающую исчезнуть Грейнджер. Девушка не ждала понимания и жалости к себе, но все-таки их получила.Забыв обо всех проблемах и неприятных новостях, в «Черной Звезде» вспомнили про радостное событие – возможность со следующего года принимать в школу новых учеников. Это и подтолкнуло к организации небольшого пира в Большом Зале. От обычного ужина этот пир отличался тем, что и ученики, и преподаватели сели за один стол, как одна большая, дружная семья. Допоздна они просидели в непринужденной атмосфере, общаясь и вспоминая веселые истории. Юные преподаватели также порадовали своих учеников рассказами о своих прошлых захватывающих и опасных приключениях. Ребята внимательно, буквально затаив дыхание, внимали каждому слову, насчет чего Таня просто не могла не пошутить: - Вы бы с таким же интересом на уроках слушали.На небе окончательно воцарилась полная луна, заставив впервые за последние месяцы немного расслабившуюся Гермиону ощутить легкую дрожь по всему телу. Посмотрев в окно, девушка шепнула Тане: - Я, пожалуй, пойду. Совсем не заметила, как время прошло. - А что такое? – искренне удивилась Гроттер.Грейнджер недоуменно посмотрела на подругу, а потом кивнула в сторону полной луны. Таня виновато пожала плечами, тем самым говоря, что никак не может привыкнуть к новой Гермионе. - Всем спасибо за прекрасный вечер, - вставая, произнесла директор Звезды. - Можете продолжать развлекаться. Официально отменяю завтра занятия.Радостные крики третьекурсников разнеслись по всей школе, напугав спящую нежить. - Вы самый лучший директор, мисс Грейнджер! – весело воскликнула Виолетта. - Но только сегодня, - улыбнулась Гермиона и быстро направилась к выходу из Зала. И в эту секунду она поняла, что опоздала.Внезапная боль, как будто девушку разрубили острым мечом вдоль всего тела, заставила Грейнджер, даже не успев вскрикнуть, упасть на пол: сначала на колени, потом на бок, на спину. От звуков ее тяжелого дыхания замирало сердце, а внешние трансформации девушки вызывали резкий приступ тошноты – тело и разум Гермионы отчаянно сопротивлялись всем изменениям, вызванным полнолунием, от чего преображение и выглядело столь неприятным. На коже местами появлялась серая шерсть; ногти, отрастая и заостряясь, оставляли на полу глубокие полосы; девушка открывала рот, чтобы закричать, но вместо крика она рычала; вылезшие клыки оцарапали губы, кровь из раны размазывалась по лицу и полу. Грейнджер извивалась всем телом словно змея. Сейчас девушка чувствовала себя огромным комком нестерпимой, адской боли. Единственное, о чем можно мечтать и молить Бога в такие моменты – это смерть. Все присутствующие в Большом Зале, как будто лишившись возможности разумно мыслить, молча следили за страданиями директора «Черной Звезды». Ученики и учителя были похожи на любопытных зевак, наблюдающих за казнью. Гермиона сдалась. Было проще отдаться воле волка, чем сопротивляться и изображать из себя гордую, сильную истинную владелицу тела. Грейнджер чувствовала, как вытягивается ее лицо, преобразуясь в морду, как рвется одежда от происходящих с телом трансформаций. Но самым страшным для девушки было осознание того, что ее разум стремительно подавляется чужими, звериными мыслями и желаниями. Гермиона теряла контроль над ситуацией, над собой, над своим телом. И ей было страшно даже представить, на что она способна теперь, на что способен голодный волк, находившийся внутри нее. Обрывками всплывала в памяти Грейнджер ее встреча с Вульфом, когда он был голоден, когда он хотел съесть ее, когда он…В Большом Зале, рыча и скаля острые клыки, стоял и с ненавистью смотрел на всех волк: высокие, сильные ноги; массивная, выразительная, сильно вытянутая морда; широкая, часто вздымающаяся грудь; длинный, толстый, опущенный вниз хвост. Волк стоял, сильно раздвинув лапы, его голова была опущена, а хищный взгляд исподлобья заставил, наконец-таки, юных преподавателей придти в себя и хоть как-то начать защищать детей. Хватая замерших от страха третьекурсников за руки, Ванька, Драко и Гуня начали отводить их в сторону, на безопасное расстояние от волка. Таня, смотря прямо в глаза зверя, попыталась к нему приблизиться, но Гарри, положив руку ей на плечо, остановил девушку.Самый главный страх Виолетты мощной лавиной обрушился на нее, лишив возможности двигаться, разговаривать, думать. Девочка, находившаяся ближе всех к волку, не слышала, как ее зовет Малфой, не чувствовала, как ее пытается оттащить в сторону Ванька – она была как будто загипнотизирована янтарными глазами зверя и блестящими капельками слюны, падающими с его клыков на пол. Парализованная ужасом, беспомощная, юная и слабая – Вебер была отличной жертвой. Почувствовав это, волчица уверенно начала приближаться к девочке. Взгляд зверя был устремлен прямо на шею с пульсирующей сонной артерией напуганной Виолетты. Ванька схватил ученицу за запястье, но стол, находившийся между ним и Вебер, мешал оттащить девочку в сторону. Волчьи лапы согнулись, готовые к финальному в этой простой охоте прыжку. Валялкин вопросительно смотрел то на Драко, то на Таню и Гарри, не решаясь применить против Гермионы в обличье волка магию. Волчица резко подалась вперед и прыгнула. Неожиданно Виолетта, как будто ожив, закричала, сделала шаг назад и, запнувшись об лавку, упала. И это падение стало ее спасением – зверь вместо того, чтобы вцепиться в горло девочки, приземлился рядом с ней на пол. Недовольно зарычав, волк повернулся к лежащей Вебер и приготовился к очередному прыжку. В этот момент красный луч ударил зверя в грудь, отбросив его на несколько метров в сторону. Упав на пол, волчица жалобно заскулила и, поджав хвост и прижав уши к голове, скрылась в дальнем углу Зала.Драко опустил дрожащую руку, в которой держал палочку. По лицу парня было видно, как же он сейчас винит себя за причиненную Гермионе, пусть даже когда девушка была в обличье волка, боль. Валялкина одобрительно хлопнул друга по спине и помог Виолетте подняться на ноги. Девочка вытирала со щек слезы и пыталась выровнять дыхание. Ей казалось, что стук ее сердца был настолько громким, что его могли слышать даже хмыри в подземельях школы.Гроттер уверенно пошла в сторону, куда убежала волчица. Ванька, держащий под локти дрожащую Виолу, взволнованно прошептал: - Таня, не ходи! Она опасна!- Мы не можем позволить ей убежать в таком состоянии, - даже не взглянув на парня, ответила Гроттер.Тане не было страшно. Напротив, она была уверена, что волк не причинит ей вреда, поэтому девушка бесстрашно обошла стол, за которым обычно сидело светлое отделение, и присмотрелась в темный угол рядом с преподавательскими столами. Увидела Гроттер не свирепого, готового всех разорвать на куски зверя, а напуганного, загнанного, нервно озирающегося по сторонам щенка. Казалось, волчица не понимала, где она находится и что с ней происходит. Таня догадалась, что заклинание на время оглушило сознание волка и дало возможность вернуться сознанию Гермионы. - Герми, это же я. Ты меня узнаешь? – Гроттер очень медленно приближалась к зверю, стараясь не спугнуть его резким движением или неправильной интонацией в голосе.Волчица, не моргая, наблюдала за девушкой. В звериных глазах читались мольба и усталость – это были глаза Гермионы, которая устала от изменений, происходивших с ней; она не хотела, чтобы кто-то пострадал из-за нее, и поэтому молила Гроттер позволить ей покинуть школу. Но Таня была слишком хорошей подругой. - Давай, подойди ко мне, - тихо произнесла Гроттер, подняв руку, как будто готовясь погладить волка. – Мы сейчас что-нибудь придумаем. Только доверься мне.Низко опустив голову, волчица сделала несколько небольших шагов к девушке. Таня облегченно вздохнула, улыбнулась и была уже готова положить руку на спину волка, как вдруг услышала злобное рычание, увидела белоснежные острые клыки и яростную, звериную ненависть в желтых глазах. Не успев ничего вскрикнуть, Гроттер почувствовала, как сильные лапы сбивают ее с ног, а волчьи зубы вонзаются в ее предплечье. Резкая вспышка боли достигла мозга Тани – и девушка закричала.Ничего не соображая, перепуганный Ванька бросился на помощь. Схватив со стола графин, парень ударил им волка в бок. Издав звук похожий на визг, зверь отпрыгнул в сторону и с ненавистью зарычал на Валялкина, обнажив свои покрытые Таниной кровью зубы. Не обращая внимания на разъяренного волка, парень упал на колени возле Тани, обнял ее и, сняв с себя футболку, начал обвязывать ею рану на руке девушки.Готовая было наброситься на причинившего ей боль Ваньку волчица почувствовала, что позади нее кто-то стоит. Резко обернувшись, она увидела Гарри, который, присев на одно колено и глядя ей прямо в глаза, произнес: - Тише, тише, успокойся. Все хорошо. Волчица с подозрением рассматривала парня, но рычать перестала. Казалось, его голос ее успокаивал, делал послушной. Поттер это заметил и поэтому продолжал говорить: - Хорошая девочка. Сейчас я просто подойду к тебе.Гарри, не выпрямляясь во весь рост, начал медленно приближаться к волку. Зверь не убегал, не рычал, и даже подозрение исчезло из его глаз. Поттер протянул руку к волку и осторожно прикоснулся к мохнатой голове. Волчица закрыла глаза и легла на пол. Казалось, будь она кошкой – она бы заурчала. Гарри опустился на колени и начал нежно гладить зверя по спине, ощущая его тепло, силу, мощь, ощущая любившую его Гермиону внутри.В Большом Зале воцарилась полная тишина. Все, затаив дыхание и потеряв дар речи, наблюдали за тем, как Гарри сумел за считанные секунды приручить гордую, вольную, независимую волчицу.