Глава 14: Последнее решение (1/1)

Следующим утром, смутно осознавал, где нахожусь. Не впервые. Проснулся от запаха гари и понял, что лежал на трупах сражённых вчера мутантов, буквально пропитавшись их кровью или… это была моя кровь?! Тело не поддавалось: металлическое и неподъёмное оно пригвоздило меня к земле. Болела голова и ныла грудь, но я не мог опознать характер и опасность имевшихся ран. От смесей запахов из подожжённых, подстреленных и разорванных тел ужасно тянуло рвать. Еле-еле, с величайшим трудом поднявшись на локтях, смутно понимал, что же произошло. Наш бывший грузовик, ещё вчера полыхавший огнём от вражеского снаряда почти полностью сгорел. Большая часть попавших в поле зрения людей в камуфляже лежала без движения, и лишь немногие стали приходить в себя. Вокруг маячили остальные живчики и горстка солдат, оказывающих первую помощь всем пострадавшим. Монстров рядом не наблюдалось и это было хорошим знаком, несмотря на минувшую трагедию. Неужели мы расправились со всеми?! Неужели мы отстояли свои позиции и не дали всей туче мутантов сломить нас?! Не верилось.А где же Валерия с Алексеем?—?Лера! Лёша! Вы где, отзовитесь! —?взывал к друзьям непривычно сипло и тихо, но в ответ слышал только стоны приходивших в себя и пытавшихся встать.Неужели я их потерял? В ту минуту я сильно напугался, думая, что их больше нет. Мы же были рядом, когда… когда зажглась эта вспышка? Как сильно они пострадали? Попытался подняться, а заодно и рассмотреть грудную клетку: под обгоревшей одеждой виднелась тёмная, уже запёкшаяся кровь, смешанная с чёрной копотью. В левой руке, на которой не хватало половины мизинца и фаланги безымянного пальца, торчали металлические осколки, ровно как и по всему телу. Боли не чувствовал,?— из-за шока это или адреналина? —?но это было только на руку, потому что я сорвался с места сразу же и стал бегать из стороны в сторону, осматривая трупы людей и боясь найти среди них мою девушку и друга. Некоторых было тяжело распознать: монстры их изувечили до неузнаваемости.Тревога и волнение читались в моих глазах ясно и доходчиво, но не за свою жизнь. Во что бы то ни стало я стремился найти друзей: в смятении звал и тормошил всех в попытках узнать судьбу Валерии или Захарова. Кто-то, будучи взволнованным моим внешним видом, одёрнул и попросил проследовать к оставшемуся грузовику, где развернули ?полевой госпиталь?. Этот кто-то - даже не рассмотрел лица - сообщил, что похожую по моим описаниям девушку-блондинку держали там. Решив лично убедиться в том, что это Лерочка, быстрым шагом проследовал к ЗИЛу. Внутри и неподалёку, на расстеленных пледах и тряпках лежали полумёртвые с различным характером ран: пулевыми, колотыми и резаными с глубокими царапинами странного вида, рваные от взрывов гранат. Сердце замедлило ход, а то и вовсе останавливалось в страхе за жизнь Валерии, которая заботливо лежала в грузовике, окружённая знающими медицину людьми хотя бы поверхностно. Увы, обстоятельства снова безутешно давили и показывали жизнь людей хрупкой и ломкой настолько, насколько это было непозволительно перед лицом мутантской угрозы. Сейчас было не совсем верное время для того, чтобы проведать её.Понуро я отправился искать Лёшу, что, вопреки нашему близкому друг к другу расположению перед взрывом, оказался в канаве поодаль. Подсказкой его нахождения стал автомат, висевший за лямку на ветке щуплого деревца, едва не пострадавшего от разорвавшихся рядом снарядов. Лежал Алексей, не шевелясь, бездыханно, боком рядом с парой монстров и мёртвым мужчиной, который когда-то завороженно слушал его истории. Сердце замерло: мой добрый приятель лишился ног, рваными тёмными краями на которых оседала уже знакомая чёрная копоть с кровью.—?Кто-нибудь,?— отчаянно голосил я сипло,?— помогите мне! - На зов тут же подбежало трое солдат, вполне здоровые для того, чтобы помогать другим, а не себе. -?Давайте спустимся вниз, нужно узнать, жив ли он! И помочь! —?тревожно объяснял ситуацию новоприбывшим помощникам, а голос мой робко дрожал.Вчетвером мы аккуратно спустились в овраг. Подбежав к Лёше, я перевернул его на спину, приложил ухо к груди. Я не просто надеялся, я хотел услышать биение его сердца. Через несколько секунд почувствовал облегчение: он был ещё жив! Как же я тогда был рад. Хоть бы они остались живы, вот чего я всегда просил.—?Он дышит? —?поинтересовался один из военных. Я кивнул , и мы принялись бережно брать его и уносить к медикам.—?Да уж, досталось парню, ничего не скажешь,?— подметил один из вояк, пытаясь изобразить на лице скорбь.—?Как и многим здесь,?— ответил ему другой солдат РОСН, не получивший внешне никаких повреждений.—?Самому бы не мешало подойти к врачам: тебя тоже прилично задело гранатой,?— с укором взглянул на меня третий помощник, принадлежащий к обычным гражданским, чудом выжившим после вчерашней резни.?— Я справлюсь, спасибо за совет.?— Мне надо было убедиться, что ими займутся и вылечат. Моё здоровье не так важно, если учесть мою причастность к этому инциденту.Алексея отнесли в сторону, положили на раскладной стол и стали накладывать шины, оказывать всю возможную помощь. На отдалении заметил Леру, которая всё также безмятежно лежала, не подавая признаков прихода в сознание.—?Он жив, но тяжело ранен, у него оторваны обе ноги и, похоже, что сломаны пара рёбер!—?Несите этого с порезами ко мне, я обработаю ему раны!Повсюду раздавались либо всхлипывания потерпевших, либо безрадостный галдёж старающихся им помощь. Мою радость за спасение друзей тут же перебивал страх, страх за то, что они не выкарабкаются. Я молился, чтобы только с ними всё было хорошо.

В Валерии, как во мне и Лёхе, торчало великое множество мелких осколков гранаты, некоторые засели глубоко рядом с внутренними органами. Извлечение их сулило внутреннее кровотечение, которое невозможно было остановить действующим запасом медикаментов и инструментов. Алексею взрывом оторвало ноги, и я не знал насколько запоздалой сейчас может быть ему оказана помощь. Я верил в то, что они выживут. Я хотел, чтобы они поправились, ведь они переживали и не такое. Я мечтал поделиться с ними своей удачей, своим здоровьем и никогда более не присутствовать в их жизнях, чтобы дать им спокойно и безопасно продолжить свой путь. Все полученные ранения ничто по сравнению с пережитой ночью бойней с беспощадными мутантами, которым только и нужно, что убивать всё живое. Ничто в сравнении с тем, как одерживали победу над опасными мутантами одну за одной, день за днём весь проклятый май. Как бы донести это до них? Как сказать им, чтобы тоже в это поверили?Чтобы отвлечься от поганых мыслей, прокрадывающихся из подсознания в виде возможной неизбежности их страданий и смерти, я осматривался в поисках тех, кому могла понадобиться простая помощь. По прошествии получаса, во время которых я переносил и вытаскивал пострадавших под завалами других тел, насчитал двадцать семь живых человек, среди которых в полевом госпитале было девять. Остальные шестнадцать, как мне сказали, пали во вчерашней трагедии. За это время я ни разу не встретил главного?— майора этой части. Куда же он подевался, неужели погиб?Поспрашивал у оставшихся солдат, но так и не узнал где он. Мы нашли тела всех, кто числился среди военной колонны, лишь его местонахождение осталось неизвестным. А если среди погибших или живых он не отметился, то куда пропал? Обежав лагерь и пространство вокруг, я решил осмотреться за жилыми домами, расположенных дальше от дороги. К моему изумлению, я наткнулся на него, сидящим в канаве на выжженной траве, образованной тем единственным оглушающим выстрелом из танка по самым опасным целям. Когда я спустился к нему, то разглядел в его руках пистолет и какой-то предмет.—?Здравствуйте, майор. Я вас искал,?— с переживанием в голосе окликаю его, но он не ответил. Молча уставившись ввысь, он держал в руках фотографию. По всей видимости, он желал побыть один, и я решил оставить его, развернулся и начал уходить. -?Возвращайтесь поскорее в лагерь, вы там понадобитесь, - бросил на прощание. За него волноваться не придётся: монстров нигде не было видно, да и у него есть оружие. Так что он постоял бы за себя, раз выжил в этой ночной бойне. Едва я сделал шаг, как он откликнулся:?— Они уже, наверное, погибли, а я ничего не смог предпринять, ничтожество, я не забрал их с собой и не спас от страшной гибели,?— всхлипнул он и продолжил: —?Я должен был сегодня умереть, тогда я бы встретился с ними там, на небесах,?— гнусаво мямлил он и затем грозно добавил: —?Почему Господь не забрал мою жизнь, а их! Почему они умерли от рук безбожных тварей, а я остался жив среди их полчищ трупов?После заставившего загрустить кого угодно монолога он склонился головой к фотографии и заплакал. Заплакал прямо как младенец. Я прекрасно понимал его: в текущее время жить было нелегко, а терять родных - ещё труднее. Я совершенно не был осведомлён, как судьба распорядилась с моими родными, от которых я был отрезан внезапно начавшейся войной с мутантами, и не знал что с ними и теперь. Мысли об этом разрывали сердце на части, но я держался. Обернувшись, я ответил майору:—?Мы не можем управлять своей судьбой, тем более судьбой других людей. Даже тех, кто нам дорог. Но мы в силах постараться изменить ход вещей в желанную для нас сторону. Плыть по течению жизни и надеяться на чудо?— не вариант,?— начал я печально, но быстро понял, что поддержать его в позитивном настрое сейчас будет гораздо лучше. —?Сколько раз я попадал в передряги и подставлял свою жизнь под угрозу, но только благодаря вере в себя и упорству я смог выкарабкаться, а заодно и подхватить своих близких. Мне жаль, что вы не оказались рядом с ними и не защитили в момент опасности, зато вам удалось спасти здесь множество человек в той ситуации, в которой все остальные бы сдались! Вы дали этим людям надежду, показали себя храбро и удержали оборону против стольких тварей, что вами надо гордиться! - На время я забылся о главной теме разговора и углубился в расписывания его достоинств. Помолчав, я добавил: -?Возможно, та жизнь для них будет лучше нынешней, в которой выживаем мы. Теперь вы знаете, что им не предстоит испытать повторно все ужасы катастрофы, и они будут ждать вас. Но не сейчас. Поймите, не стоит кончать с собой прямо сейчас или когда-либо. Есть люди, что положились на вас и верят вам. Не оставляйте их на растерзание судьбы, а доведите до безопасного места, где они смогут спокойно жить. Я уверен, этим бы ваша семья гордилась. А не тем, что вы сдались.Я позволил себе спуститься к нему и в знак поддержки похлопать по плечу. Теперь я чувствовал, что стоит оставить его наедине с собой, но был ещё и уверен в том, что натолкнул его на правильные мысли.—?Майор?— не моё имя. Меня зовут Иннокентий Градов. Спасибо за напутствие,?— бережно выронил он эти слова и чуть улыбнулся.Я ответно мягко улыбнулся и направился проведать Алексея с Леруней. В очередной раз, пока майор Градов остался сидеть там, на обгорелой траве, по-прежнему держа потрёпанную фотографию семьи в руке.—?Как там Алексей, с ним всё в порядке? —?спросил одного прихрамывающего солдата с перебинтованной рукой. Похоже, ему здорово досталось.—?Да он ещё держится, сильный мужик, после того как ему оказали первую помощь, он ни разу не скулил и не терял сознание,?— уверенно произнёс он.Утвердившись в провале своих беспокойных опасений, направился в грузовик, где уже поубавилось народу, и я мог спокойно посидеть с девушкой и узнать, не пришла ли она в себя. Когда-то в округе творилась полная неразбериха: все бегали, помогали друг другу, крики и стоны раненых пронзали воздух насквозь. Повсюду лежали трупы, кровь и тысячи гильз, трещавшие под ногами. В настоящее же время громкие звуки исчезли, уступая благоприятной тишине: паника утряслась и люди успокаивались.—?Ты уже очнулась, ну, как ты милая, как ты себя чувствуешь? —?смяв её руку в своей, шептал я.—?Всё болит, и я плохо помню происходящее, помню только… помню только…—?Ты в порядке, это главное, неважно, что…—?Помню только…. что мы все погибли…—?Что? —?в тревоге опешил я, не понимая, из-за жара это всё или ранений. Или антибиотиков, что ей дали?—?Мы погибли. Их было слишком много. Мы с тобой остались одни, забрались под танк, но меня кто-то схватил за ногу и потащил. Мы крепко взялись за руки, но нас разняли. Тебя заживо сожгли на моих глазах, а затем мне,?— всхлипнула она,?— мне…—?Леруня, прелесть моя, ты о чём? Ты жива, и я живой. Алексей тоже, как и большинство людей. Всё с нами хорошо,?— осознав радужность своей реплики, я добавил уже с сомнением: —?В какой-то степени.—?А? —?Непонимающе посмотрела Рязанова мне в глаза. —?Что, я что-то сказала?Я не в силах был понять, что с ней. Она бредила или ей приснился ужасный сон, вроде моих, как все мы погибли? А главное, не признак ли это ухудшения состояния? Её слова заставили задуматься над всем. Если уж мои сны такие реалистичные и несли в себе какой-то потаённый смысл, то и её сон, быть может, видение иной нашей судьбы?! Неужели мы и в правду могли погибнуть?! Просто кошмар!Обняв её, и уверив в том, что всё происходящее сейчас правда, и оно более радужное её выдумок, я хотел быть всё ещё уверен в том, что они проживут счастливую жизнь. Оставил её отдыхать, а сам не загадывал даже, доеду ли до безопасного места или смогу вот так нежно обняться с любимой ещё раз.В это время рядом с танком на раскладном столе Алексей уже лежал весь перебинтованный. Он задремал, чтобы сэкономить силы и энергию или из-за лекарств. Часть уцелевших отдыхала после в панике производимых спасательных действий, другая?— горевала, третья?— копала могилы для павших. Если мой мираж по имени Володя Горький и был реальным, то он всё равно сейчас залёг на дно братской ямы, что не отозвалось во мне ни каким-либо тревожным, ни - радушным из чувств. На погорелом грузовике, высящийся над всеми, младший лейтенант Князев медленно читал по именам погибших и называл их профессии или звание. Вокруг образовалась мрачная траурная обстановка, хотя небо было неподходяще ярким и солнечным, а пролетавшие по округе птицы, несведущие о земном горе, увлечённо щебетали.С танка, на котором я разместился, было видно весь лагерь и всех оставшихся живчиков после сражения с целой толпой монстров, сравнимой по масштабам с военной баталией. Я не знал никого из них, но тяжесть собственного бремени убийцы их возможных родных была невыносимой. Жгла, тлела. Нужно было покончить с собой, вдали ото всех, чтобы никто не заметил, как только смогу убедиться в безопасности всех и каждого из этих людей. Рука тем временем слабыми неуверенными движениями потирала рукоятку пистолета в кожухе. Надо же! Только-только устраивал психотерапевтический сеанс майору Градову, убеждая в ценности жизни как самого главного счастья, и спустя время стремлюсь сам уйти во тьму! Какой из меня советчик, если не прислушивался к собственным советам?! Или у меня всё же внештатная ситуация, и мой поступок - благо, раз не склонял к этому других? Вполне возможно. Убеди я других покончить с собой из-за наличия "бомбы замедленного действия" в их лагере, при этом не сообщив кто именно, стал бы кем-то похуже дьявола. Впрочем, вряд ли бы кто-то послушал меня...—?Ну как вы, ребята? —?спросил знакомый голос.Это был майор Иннокентий Градов. Я был рад, что он не оборвал свою нелёгкую, что он всё взвешенно обдумал и решил идти по верному пути, ведя измученных войной граждан к укреплённой базе. Я спрыгнул с танка, подошёл к нему и пожал руку.—?Как вы, всё нормально?—?Да. Сергей, верно? —?Я кивнул. —?Спасибо, что поддержал в трудную меня минуту, уберёг от поспешного решения. Понимаю, что от такого сурового человека ты не ожидал подобного рода поведения, но я и сам не мог предположить что расклеюсь. Жестокие, давящие времена. — Помедлив и заглянув мне пристально в глаза, он добавил: —?Ты на меня можешь положиться. Проси, что хочешь, и я постараюсь помочь тебе.—?Когда мы вновь двинемся в путь? —?улыбнувшись ему, спросил я, на будущее смекнув об этой его услуге.—?Думаю, что уже скоро. Полчаса-час, возможно, как погребём оставшихся солдат и расположимся в транспорте. С ранеными будет тяжело, но на базе им окажут медицинскую помощь получше.Узнав о сроках, я помог остальным совершить последние приготовления к началу пути: собрал боеприпасы и оружие, что остались во время нападения, сложил вещи, сопроводил раненых на места. Справившись примерно за час и переодевшись в более чистую форму, я заметил у себя на плече нашивку в форме прицела. Переливаясь золотым на дневном солнышке, она будто бы просила узнать о её значении, тем более что рядом находился человек, осведомлённый в данном вопросе. К тому же времени у меня осталось немного. Любопытство привело меня к майору, и я спросил:—?А что значит эта нашивка золотого цвета, что у меня на плече?—?Эта нашивка говорит о том, что человек, носящий её, стреляет метко. На высшем уровне. К этому человеку, да и ко всем, кто носит "золото" обозначения, особое отношение. У меня вот,?— указал он замазанным в грязи пальцем руки на своё плечо, на котором была изображена звезда с подпирающими её верхними уголками;?— автоматчик. Я его получил ещё в первый год службы в этом отряде.Теперь на вопрос, что мучил меня с самого начала пути, нашёлся ответ. В мирное время я даже не задумывался об армии и не интересовался их наградами и значками, хоть меня всё же немного смутил внешний вид этих золотых нашивок. Я верил этим храбрым ребятам. Теперь, когда я увидел насколько отточенными навыками они обладали и как бесстрашно вступали в бой за рядовых граждан, то восхитился ими, а внезапное детское желание пересилило всю серьёзность на моём лице. Меня увлекала сама мысль оказаться среди членов отряда элитного подразделения и стать его частью. Не знаю, бредил ли я тогда или был на полном серьезе, но со временем наверняка у меня помутился рассудок, иначе как объяснить этот внезапный порыв сделать одолжению будущему мертвецу?! Мне более не выпадет шанса, и я рискнул, так как верхний сосуд с содержимым на моих часах уже почти опустел. Моя жизнь истекала. Когда я одёрнул майора, он с интересом отозвался.—?Что-то не так? —?Улыбнулся он краешками губ.—?Извините за подобную дерзость, но я бы хотел воспользоваться вашей услугой,?— с волнением просил я. —?Нет, даже двумя.—?Уже? К чему спешка?—?Разруха, товарищ майор, толкнула меня на мысль, что хочу быть как вы, как ваши солдаты. Они вдохновили меня, восхитили своей отвагой и решительностью. Разрешите быть частью вашего отряда. – Он с одобрением помолчал, и я подчеркнул:?— неофициально, конечно. Хотя бы на время.Градов думал долго, не меняя выражение своего каменного лица.—?Только-то? Конечно, солдат. Такое я могу устроить,?— к моему облегчению согласился он и отдал честь. Я поступил также. —?Зачисляю тебя в отряд специального назначения, рядовой…—?Остапенко, майор!—?Рядовой Остапенко! —?Убрал он стремительным движением ладонь и изрёк на выдохе: —?Вольно. - Гордость и щепотка страха переполняли меня, но в конце концов мимолётное, но важное желание было исполнено. -?А что за вторая твоя просьба?—?Когда настанет момент, я скажу,?— прикрытое туманной неопределённостью реплика оказалась воспринята флегматично. Мне и не нужно лишнего внимания. Чем меньше людей догадывалось - ни в коем случае не допускать, чтобы знали! - о том, что я собираюсь сделать, тем быстрее осуществлю намеченные планы.Полностью собравшись и отдав минуту молчания погибшим, мы расселись по местам и снова двинулись в путь. Даже погоревший грузовик ЗИЛ, на котором ехали, завёлся, несмотря на полученные пожаром повреждения. От прежней военной транспортной колонны её отличало лишь меньше количество перевозимых беженцев.С городской дороги мы съехали почти сразу и свернули во всю ту же необъятную область, только по тропам которой возможно добраться до убежища. Окружали нас небольшие лески и огромные поля, порывистый ветер свободно гулял и обдувал моё лицо: становилось холодно. То, что солнце пробилось сквозь тучевые облака только сегодня, да и холод оставался в течение уже месяца, а также то, что наблюдать за подобными монотонными пейзажами мне было уже невыносимо, "ноздрям судьбы" было начихать. Однако следовало быть снисходительнее: я наблюдал здешние красоты и вдыхал свежий воздух возможно в последний раз в своём бренном существовании. Вздохнул, пытаясь пересмотреть своё пессимистичное видение.—?Май выдался слишком морозным и начало лета в этом году - просто ненормальное,?— произнёс самому себе, подняв капюшон куртки надетой поверх формы.Я сидел один на корпусе замыкающего танка и смотрел по сторонам. Спереди на меня таращились пассажиры горелого грузовика с проглядывающими грязными лицами, среди которых числилась и та ворчливая даосистка средних лет. Её вера, сперва воспринимаемая нами в штыки и представившаяся смехотворной, оказалась в итоге самой правильной в этом новом обществе. Восприятие мира таким, каков он есть и принятие его чудом уберегло её от смерти и лишних переживаний. Только вот она однозначно не пережила бы столько, сколько мы с друзьями, без помощи вооружённых сил. Одна бы она давно смиренно приняла плачевный рок всех павших.Дав согласие военным на сопровождение к безопасному прибежищу, мы слепо последовали за ними, не подозревая о конечном пункте, убежище. Оно называлось ?Белая точка?,?— я подслушал это в разговоре между капралами?— смогло ли оно выстоять? Нам осталось несколько часов пути, но они казались вечностью.Многие погибли вчера по моей вине, из-за моего проклятия, но ещё больше осталось в живых. Эти люди давно жили надеждой на спасение и ни за что не должны терять её из-за одной никчёмной личности. Мой долг сейчас?— позволить этим людям встречать тихий и спокойный день, и следующий, и все последующие, пока с ними не разберётся сама старушка-злодейка. Не я. Им незачем подвергаться риску в компании со мной. Скоро, уже очень скоро вы окажетесь в безопасности, а я незаметно соскользну с этого танка и пропаду среди ветвей листьев. Вы больше обо мне не услышите.Разум был холоден, а вот грудь кололо: душа плакала. Я уже размышлял об этом, но от осознания отчаяния и безнадёжности навернулись слёзы. Кто по мне будет скучать? Кому будет не всё равно? Алексею и Лере, как наверняка и родителям, если они сейчас вообще живы. С момента нашего последнего контакта прошло более полутора месяцев. Похоже, последствия выбора жить отдельно от них нашли свой горький итог только сейчас. Всем сердцем надеялся, что они переживут мою потерю. А пока надо хотя бы ненадолго погасить в себе чувства, иначе это скажется на осуществлении плана, а это являло собой ключ к спасению людей. К победе над мутантами. Это самое важное решение, которое я принимал во всей свой жизни.Где-то вдалеке послышались шумы и звуки, характер которых я был не в силах опознать ввиду погружения в далёкую глубь себя. Из танка вылез один из солдат отряда с рацией в руке.—?Через пару километров будет мёртвый город, туда опасно заезжать, но нам придётся это сделать. Там у нас в тайнике есть припасы, горючее, и мы его подберём, иначе не достигнем базы,?— говорил серьёзный голос из приёмника. —?Надеюсь, там нас не ожидает сюрпризов. Градов, конец связи.Изменение планов? Я боялся этого и внутри верил, что ничего такого не произойдёт. Но когда это судьба поступала иначе?Даже ещё не доехав до предполагаемого тайника, я уже догадался куда мы приедем. В высящихся впереди зданиях делового центра, пыльных и заброшенных, вынужденных стать мрачными подобиями себя, и в покрытом коррозией раскуроченном мосту, взорванном с целью преградить наступление нахлынувших толп врагов в крупные населённые пункты, — что на деле их совсем не остановило?— угадывался тот самый город. Виденный мною с ограждённых стен базы ?Последней надежды?. Значит, и она должна быть где-то неподалёку, за этим сосновым леском.Назначенное место находилось на небольшом травянистом поле, в пределах города, но вдали от его основных дорог. Вокруг было столь тихо, что даже моё предчувствие молчало. Стоило ли ждать подвоха? Четыре широкие тёмные казармы, казалось, вмещали в себя все необходимое горючее, имели боеприпасы и продовольствие, были оборудованы койками и чистыми вещами для всех нуждающихся, готовые принять и укрыть множество людей, оказавшихся в трудной ситуации. Раньше. Сейчас это место выглядело опустошённым: копоть от пожаров и снятые листы железа со стен с острыми краями были открыты всем на обозрение. В немом ужасе и расстройстве лицо майора вызывало сочувствие, но он тем не менее раздал поручения. Из танков и грузовиков незамедлительно выскочили пять человек с автоматами, среди которых было две девушки. Все они выглядели здоровыми, не тронутыми вчерашним конфликтом. Одна группа из двух людей проверила первый склад, другая группа?— осторожно проследовала ко второму, пятый член отряда сторожил периметр, равно как и все получившие увечья бойцы, которые оставались на своих местах, в транспорте.Не смотря на тщедушную вероятность успеха, читающуюся в глазах солдат и майора, я не отрицал положительного исхода вещей. Со стороны это выглядело как намеренная порча, уничтожение имущества и важного военного объекта. Чего ещё можно ожидать от наделённых умом кровожадных сверхсолдат-мутантов, основная цель которых?— устранение людей?! Не встречало ещё человечество врага более опасного.Спрыгнув с танка, я стал свидетелем того, как под одобрительные возгласы и смех бойцы выносили канистры и ящики. Выжившие случайного отбора из грузовиков улыбались и округляли рот, радуясь той маленькой победе, приближающей их к завершающему романтическому предложению в их последней драматической главе. Они доберутся, теперь они сделают это. Как только озвучил эту мысль в голове, реакция столь стремительная заставила меня бежать очертя голову в лесок, продираясь сквозь ветки и кусты.—?Куда ты? Стой! Подожди! —?раздавались далеко за моей спиной непонимающие возгласы.—?С тебя был должок,?— кричу я, запыхавшийся, на выдохе, осознавая, что они всё равно это не услышат.Острые сучья царапали одежду и кожу, мокрая трава промокала одежду, когда я, споткнувшись, упал с небольшой канавы вниз. С лица не сходила улыбка: мышцы занемели. Я успешно двигался к своему концу. За мной нет погони, на что я не рассчитывал, но был рад тому, что нашёл момент покинуть группу, спасти её. Привести в движение давно заржавевший механизм, что закончит кошмар. И не только для меня. Для всего человечества в целом.—?Сумасшедший,?— вырывалось из сухих губ Иннокентия Градова, уставившегося туда, где последний раз меня видел. —?Надеюсь, он понимает, что делает.А, быть может, я просто представил себе его слова именно такими. Уже неважно.Внизу мне пришлось пройти всего-то несколько сот метров до крупного комплекса. За стонущими приоткрытыми дверями базы ?Последней Надежды? было тихо. Я осмотрел комнаты, служебные помещения, кухню?— внутри никого. В гараже?— пусто. Они всё-таки собрали группу и уехали на втором автобусе, встретили свою смерть вдали от убежища в поисках тех, кто даже не стремился их искать. Ещё и их кровь на моей совести?! Я просто чудовище. Подвёл их.Присел напротив столовой, некогда подвергшейся массированной атаке страшных чёрных пауков-переростков, которых призвал, и только я повинен в смерти парня в тот день. Вспоминал Владимира, признавшегося мне, что спас меня от мясника, заблудшего в опасных городских улицах; детально разбирал в памяти образ Валерии и наш первый поцелуй; с удовольствием припоминал общение с Алексеем и его задорный нрав. Мне было здесь хорошо. Наверное, я бы и остался здесь, если бы не этот дар приманивать опасных мутантов. Как бы сложилась моя судьба, не будь этой непонятной огрехи в моём организме?—?Ну что, кто как будет отмечать победу?—?Постойте-ка! В нас что-то летит!—?Ребят, нас подбили, мы падаем…—?Хочешь присоединиться ко мне?—?Что ты такое?—?Не соглашайся на его условия, он дьявол! Он использует тебя и прикончит!—?Кому ты веришь? Ему или мне? Я обещаю тебе избавление и жизнь, а он просто жалкий выскочка!Эти сны. Закрыл глаза и видел их наяву. Это уже не сновидения, а сообщения, сигналы действовать из той жизни, которую не помнил. Они цикличны, уже который раз убедился в том, что они повторяли один и тот же сюжет, раз за разом, круг за кругом: мы с группой незнакомых мне людей в вертолёте возвращались с успешного задания по подрыву стратегически важных точек врага. Мы праздновали, ликовали, но это состояние мимолётно: в корпус летел огненный снаряд одного из мутантов, а, возможно, это снаряд главного из них. Голос, будто принадлежащий дьяволу, звучал на протяжении всего видения, но я так не сообразил кому он принадлежал. Патлатый, испещрённый шрамами и кровавыми отёками, он высился надо мной или героем моих снов. Он предчувствовал победу над небоеспособным противником, раненым и отчаявшимся; главный торжествовал, рьянее нас, хотел сделать последнее смертоносное движение и одновременно звал за собой, обещая раскрытие всех тайн и избавление от боли путём превращения в них. Он разрывался от желания отомстить и восхищения своим противником, которого намеревался посвятить в секреты их существования. Он тоже был человеком? Неважно, потому что, притупляя все свои сомнения или героя сна, появлялся человек, подверженный этой инфекции, и он же единственный чёткий персонаж знакомый мне. Он говорил, что этот процесс мучителен и не щадил человеческую сущность, за что жуткий великан убил его без промедления. Какой выбор сделал в конце мой герой - не вызвало даже толики сомнений. Он покончил с собой, как это сделаю я из соображений безопасности не отдельных людей, а целого социума.Поднёс пистолет левой рукой к виску и выстрелил. Никаких прощальных слов. Я уже всё сказал.