Слон (1/2)

Ти становится моим, ну я не знаю, рыцарем в сияющих доспехах. Теперь мы, наверное, напоминаем неразлучников, но мне, наконец, плевать – настолько мне нужна передышка от захлестнувших противоречивых чувств. Потому что одно дело – когда ты с партнером перебрасываешься шутками разной степени остроты, но на равных и по-дружески, и совсем другое – когда от его присутствия в помещении жарко, а к каждой его фразе мозг предлагает пять их интерпретаций всех оттенков недопустимого.Эта свобода, честно говоря, отдает эйфорией – меня перестает задевать явная немногословность пи'Кима или его же резкости во время репетиции. Я оставляю все это за пределами своих интересов и делаю, что должен.Как и планировалось, мы остаемся в городе еще на день для отдельной встречи с фанатами-победителями спонсорского конкурса и последней автограф-сессии. День выходит насыщенным, мероприятий в него запихнули впритык, зато фанаты кажутся довольными, и это очень радует. Немного грустит разве что Бас, но мы стараемся его ненавязчиво отвлекать, тем более что он не тушуется и откликается на любые идеи, а чаще фонтанирует ими сам. Но у каждого есть предел, и вчера его эмоционально достиг Бас: ждал возможности поработать в паре, а получил вечер жалости к себе из-за преждевременного отъезда Года. А потому, всю его нерастраченную энергию приходится сжигать сообща.– Бас, ты меня задушишь, – пытаюсь увернуться от очередных чрезмерных объятий. Ему все нужно или потрогать или попробовать на вкус.

– Иногда мне и правда хочется, – доверительно сообщает он, заставляя меня повернуть к нему голову, – потому что ты сладкий и вкусно пахнешь, – зарывается носом мне в затылок, – как пироженка.

– А пирожные ты тоже душишь? – уточняю я, все еще пытаясь отвертеться.– Пирожные не сопротивляются и потому совсем не возбуждают, – Бас переходит к излюбленным уже попыткам вогнать меня в краску, сказав что-то совсем запредельное. Но чего-то подобного я и ожидал, поэтому, пользуясь его расслабленностью и самоуверенностью, наклоняюсь вперед, завожу правую руку ему за голову и крепко хватаю за шею.

– Ну, – говорю ему, – как тебе? Все еще возбуждает?– Не представляешь как, – отвечает Бас сквозь смех, и я отпускаю его под общий одобрительный хохот.– Где он этого понабрался? – развожу руками, ни к кому конкретно не обращаясь.– Еще одна жертва твоего обаяния, – комментирует Ти, подмигивает мне и берет под руку.Вечером собираемся в переговорной, чтобы обсудить итоги и распланировать завтрашний отъезд. Бас, сославшись на сильную усталость, отправляется спать, а мы вчетвером еще некоторое время репетируем песню.

– Пи'Тэ, притормози, не в том месте за Ти вступаешь, – говорю я после третьей его ошибки в куплете.

– Кто бы говорил, – неожиданно резко огрызается пи'Тэ.

– Я где-то ошибся? – наклоняюсь к телефону Ти, чтобы проверить, где именно.

– Ты бы хоть обратил внимание, что у тебя партнер в одни ворота играет, – тем же тоном говорит пи'Тэ.– Тэ, – в голосе пи'Кима чувствуется твердость, в глазах же полное спокойствие, – давай еще раз.Пи'Тэ отводит взгляд и возвращается к своей гитаре, как будто и не говорил ничего.Это похоже на вызов, только я не понимаю, с чем он связан. Бросаю взгляд на напряженного Ти, потом обратно на Тэ, но желания продолжать репетировать уже нет, а кроме того, внутри вскипает сильнейшее раздражение, которое я не имею права вываливать здесь.– Думаю, самое время поставить на сегодня точку, – встаю, краем глаза вижу, как следом поднимается Ти, – до завтра, – бросаю я, выхожу из переговорной и иду к себе в номер. Реагирую я слишком остро, но почему-то иначе не выходит.– Да что я опять сделал не так? – обращаюсь к заходящему за мной следом Ти, – мне и без того нелегко строить из себя девочку, когда я, блин, не девочка совсем, – без сил падаю на кровать, – я настолько не девочка, что и желания у меня не девчачьи.

– Он просто ревнует.От неожиданности я неудачно перекатываюсь на кровати и чуть не заваливаюсь на пол, но сохраняю равновесие и даже какие-то остатки чувства собственного достоинства. Пи'Ким останавливается на полпути ко мне.– Проклятье, я думал, за мной шел Ти, – поясняю я свою реакцию.

– Напугал? – как-то неуверенно спрашивает пи.

– Не… то есть да, не ожидал.– Это и мой номер, – с улыбкой объясняет пи.– А, ну да, – вспоминаю я, – понимаешь, слишком разозлился на Тэ, – пытаюсь объясниться, но этого явно мало, – у меня с ним вообще никогда разногласий не было. Хочешь сказать, он из-за Ти такой?– К вниманию привыкаешь, – отвечает пи'Ким, пожимая плечами, – вот и Тэ привык, а тут центром интересов Ти становишься ты, а не он.– Я не центр никакой, мы дружим, – начинаю объяснять я, – учеба, игры…возраст еще, наверное.– Да знаю я, – мягко говорит пи.

– И уж кто и играет в одни ворота, так это Ти, – не унимаюсь я, размахивая руками в сторону коридора.– Думаю, Тэ это уже почти понял сам.Я вздыхаю, опускаю голову, и остатки раздражения немного рассеиваются. С уходом раздражения приходят сомнения и сильная тяга покопаться в себе.– Пи, вот скажи честно, я плохо справляюсь? Тебе со мной сложно? – я должен, просто должен об этом спросить, раз уже разговор сюда зашел.

– Я думаю, ты делаешь все, что можешь, и у тебя отлично выходит, – поддерживает пи. В голосе его нет снисходительности или покровительства, он говорит это спокойно, без сомнений.

– Гора с плеч, – отвечаю я, массируя шею, как будто именно там всё средоточие моих проблем.– Особенно с учетом твоей влюблённости, – добавляет он со вздохом человека, примирившегося с обстоятельствами.– Я…я…я не, постой, как ты… – адреналин, минуя все промежуточные остановки, резко бьет в голову.– Коп, у тебя появилась девушка, это нормально, – пи говорит со мной как с ребенком, который явно нашкодил, но взбучку ему за это устраивать не собираются, – и ты не обязан говорить об этом, – поясняет он, – но если тебе нужен совет или помощь … ну ты понял.– П-понял, – машинально говорю я, – спасибо.