Интерлюдия 6. (1/2)
Каждый шаг отстаю от тебя на шагИ сгораю от стыда и от обиды.Глядя на тебя, не могу дышать,
Но зачем дышать, если тебя не видеть.(с) Щенки — Ни хуя.Форт прижался лбом к холодному стеклу, вглядываясь в темноту за окном. Он смотрел на горящие звезды — россыпь светлячков на черном покрывале ночи — и такое же черное чувство сжимало ему горло. Тоска. Зависть. Одиночество.
Он мог бы подняться на кухню, напиться, продолжить играть роль хорошего парня, но здесь, на лестнице, вечерний ветер приятно холодил кожу, и можно было закрыть глаза, чтобы ни о чем не думать.
С последним, правда, получалось хуже.
Свои отношения с Китом Форт никогда не воспринимал как ошибку. Их совместная история была бесконечно длинной и пугающе захватывающей, а началась она в самом начале первого курса, когда рыжий невысокий парнишка вошел в зал для репетиций. Маленький и гордый, как легендарный французский полководец, Кит с легкостью захватил мысли, превратив увлечение в болезненную одержимость. Вот почему Форт участвовал во всех аферах, почти лез на стены, когда парень исчезал, сжимал изо всех сил в своих объятиях во время интимной близости.
Они провели вместе много прекрасных дней и ночей. Иногда Форту казалось, что он единственный, кто по-настоящему знает Кита. И дело даже не в том, что все видели только вечно суетящегося рыжего паренька, немного наивного, но очень доброго и веселого. И не в том, что именно ему Кит рассказывал, как в очередной раз одурачил своих друзей или как быстро развел парнишку на минет в привокзальном туалете. Форт гордился тем, что Рыжий всегда возвращается к нему, не понимая, что это лишь временная блажь и совсем скоро счастье закончится.
Дверь на лестницу приоткрылась и кто-то быстрыми шагами начал спускаться, отвлекая от мыслей.
— Пи’, — Минг притормозил лишь на секунду, склонив голову и скрылся на четвертом этаже.Форт больше не думал. Ноги сами понесли его следом до того, как мысль успела сформироваться.Долгое время Форт не понимал, что его используют, но постепенно до него доходила вся абсурдность их взаимоотношений. Кит приходил, когда сам хотел, втягивал в неприятности, если было выгодно. Он мог бросить посреди вечера и уйти с кем-то другим. Мастерски дурачил, ластился, заставляя забыть, что они друг другу никто, а потом одной фразой ставил на место. Форту пришлось смириться с тем, что в их тандеме у него не было права голоса, но со временем обида нарастала.Кит относился с пренебрежением ко всем. Когда он рассказывал про лучших друзей, его губы не покидала презрительная усмешка, словно одним только своим существованием Фа и Бим оскорбляли его чувства. Форт знал, что и он не сможет стать для Рыжего большим, чем приятное развлечение, но глупая надежда тешила его самолюбие.
С появлением Минга все стало кристально ясно. Младший одним своим видом кричал о материальном благополучии и успешности, и, несмотря на возмущения, Кит проводил все больше времени с ним. Естественно, он твердил при этом, что мнение безукоризненной матери здесь совершенно ни при чем.Месяцы шли, а раздражение и безудержная тяга к Киту не проходили и вспыхнули с новой силой, когда никем не замеченный Форт бесшумной тенью проскользнул в комнату Минга.
Звуки вечеринки, разворачивающейся прямо над ними, заглушали почти все вокруг, и младший какое-то время продолжал беспечно копаться в шкафу, затем метнулся к зеркалу, поправляя свои дурацкие волосы и только потом обернулся.— Пи’?Форт нацепил дружелюбную улыбку и махнул рукой. Младший выглядел таким растерянным, что он не мог отказать себе в удовольствии сбросить пар. С самого утра хотелось курить и драться, а главный обидчик буквально сам прыгнул навстречу.
— Уютно у тебя, — отвлеченно бросил Форт, окидывая взглядом комнату.Удивительно, но вещей Кита он не заметил, хотя и знал точно, что тот довольно часто здесь бывает. В комнате Форта и сейчас лежала его одежда, тетради, какие-то глупые сувениры из рок-магазинов. Рыжий метил свою территорию, регулярно оставляя частицы себя.
— Ты что-то хотел, Пи’? — нахмурился Минг. — Я должен отнести Киту футболку.Он попытался пройти к выходу, но Форт преградил путь, ловко закрывая дверь за спиной. Губы младшего удивленно дрогнули, будто он хотел что-то сказать.— Не нашел свою шестеренку? — перебил Форт, издеваясь.— Это мои заботы, — Минг отступил назад. — И Пи’ не стоит беспокоиться.Он говорил привычным учтивым тоном, но во взгляде плескалось что-то опасное. Сдерживаемый гнев. Обида. Страх. Форт хотел надавить и спровоцировать парня на что-то безрассудное, отомстить за то, что влез и разрушил хрупкое, но затянувшееся счастье.
— Отлично, — воскликнул он. — Я рад. Как у тебя в личной жизни? Как поживает Кит?
— Спасибо, у нас все хорошо, — бесстрастно кивнул Минг.
— Ладите?
— Конечно.— Живете душа в душу?— Еще как.— Кстати, ты знаешь, что я трахал его, когда вы уже встречались?
Форт бросил это между делом, ожидая застать врасплох и сполна насладиться истерикой. Кит же осмелился говорить при Биме все, что хотел. Заявлял свои права открыто, распоряжался Фортом, будто тот — его собственность наравне с чашкой или зубной щеткой.
Минг даже бровью не повел.
— Знаю, — также спокойно ответил он.
— А ты уверен, что я не потрахиваю сейчас? — не спешил сдаваться Форт.
Кит долгое время приручал его, дрессировал как сторожевого пса, подпускал очень близко, а затем бил наотмашь по самому больному. Иногда Форт не мог сдержаться и говорил то, что сидело в голове, пытался спорить, но Рыжий все равно выходил победителем.
Сейчас настало время воспользоваться полученным опытом. Форт хотел задеть Минга как можно сильнее, чтобы тот взорвался, кинулся на него с кулаками и дал забыться в драке. Мечтал, чтобы богатый мальчик, наконец, занервничал.
Наверху все радовались и праздновали, а ему хотелось задохнуться в собственном отчаянии.
— Ты думаешь, что получил его? — продолжил Форт, наступая на парня. — Думаешь, что понимаешь его? Что только под тобой он кричит ночами и только тебе доверяет самое сокровенное? Что он всегда будет рядом?
Он подошел почти вплотную, когда Минг вскинулся и оттолкнул его обеими руками.— Истеричка! — воскликнул младший.Форт рассмеялся. Он до сумасшествия устал видеть, как Кит живет дальше и с каждым днем все меньше вспоминает про его существование. Раньше ему претило быть ручной собачкой, но еще хуже оказалось вырваться на свободу и остаться в одиночестве. Умирать от мысли, что полтора года оказались всего лишь шуткой.
— Не думаешь, что это нечестно, Нонг’Минг? Кто-то рождается с золотой ложкой во рту и получает все, а кто-то бьется всю жизнь — и нихуя.Форту не были нужны все деньги мира, но он бы швырнул их к ногам Кита, если бы это могло помочь. Он знал, что его, скромного, обычного парня, никогда не будет достаточно, и все равно небрежно брошенные перед самым новым годом слова застали его врасплох.
“Я хочу серьезных отношений”. Одной фразой Кит заставил мир Форта рухнуть.— Сейчас ты чувствуешь себя самым охуенным, но однажды Кит наиграется, найдет кого-то лучше и бросит тебя, — усмехнулся он. — Вот только ты не знаешь, когда это случится. Ожидание будет вечной издевкой, и ты сам разорвешь все первым.
Форт так и сделал. Первого января напился и нашел в баре Бима Барами, который тоже был чем-то расстроен. Они проговорили несколько часов, переспали, а на следующий день Форт отвез парня домой и познакомил с родителями. Кит никогда не соглашался, а вот Бим обрадовался, скромно улыбался матери, с искренним вниманием интересовался работой отца. Форт решил забить на все и предложил ему встречаться. Думал, что справится.— Ты вообще понимаешь, что ты несешь? — Минг отступил дальше. — Ты напиться успел?!Форт выпил два пива утром и еще одно после матча, но пьяным себя не чувствовал. Скорее злым и очень уставшим.
— Не нравится слышать правду? Тебе он тоже льет эту пургу про свободные отношения? Это не свободные отношения, это блядство.Стало немного легче. Словно с каждым злым словом, брошенным в сторону Кита в нем умирало что-то хорошее, что-то, что болело все это время.Форт был уверен, что теперь Минг точно нападет на него, и они закончат вечер прекрасной дракой. Парень лишь помотал головой и неожиданно рассмеялся.
— Ты правда такой тупой, Пи’, — фыркнул он радостно. — Нет, ты непрошибаемый.