Глава 11. Шарик меняет профессию (2/2)
- А, так вы братья? – Печкин смерил взглядом Шарика и Матрскина.
- Сводные, - вставил Шарик.
- И родители в курсе всего? - Чего всего? – пробормотал кот, чувствуя, как начинают дрожать руки и колени.
- Местонахождения мальчика? - Конечно в курсе, мы им даже письма пишем. - А как вас зовут, чтобы я знал? - Иван, - представился Шарик. - Олег, - вслед за ним сказал кот. - А по фамилии как же? Они переглянулись. - Росины мы. - Ответил Матроскин. - А мальчик?
- А мальчик Данила.
- А разве он у вас не дядя Фёдор был? - Какой дядя? Он же мальчик! Даня Фёдоров. Сын нашей старшей сестры. Вам, наверно, послышалось. - А где он сам?
- За конфетами пошел. Еще молочка, товарищ Печкин? - Нет, спасибо, достаточно. Игорь Иваныч я. И что ж, надолго вы к нам? - На всё лето. А может и еще останемся, нам у вас понравилось, - заявил Матроскин.
- Ну, пойду я, огород надо полить, - Шарик встал из-за стола, переглянулся с котом. - Я, пожалуй, тоже пойду. Вы хорошо устроились, повезло с домом. Только документики бы оформить… В деревне, конечно, бардак, но мое дело порядок поддерживать.
- Конечно, - кивнул кот. – Всё сделаем.
Пошел Матроскин провожать участкового, а за ними еще Хватайка откуда ни возьмись увязался. Бежит, дергает милиционера за форму. Проводили Печкина до середины улицы, а там и дядя Фёдор идет. Очень Игорь Иваныч хотел с ним тоже поговорить, но кот утащил мальчика за руку, мол, Шарик там один с огородом не справится. Кот всё думал, как бы так объяснить всё дяде Фёдору, чтоб он контору не спалил. И вдруг видит – Хватайка какие-то карточки в руках вертит. Матроскин посмотреть хотел, а Хватайка давай от него удирать. - Держи его! Держи! Шарик!
Шарик бросил ведра и помчался мимо огорода за галчонком.
- Хватайка! Вернись! – кричит дядя Фёдор. – Я тебе конфет дам! Галчонок резко развернулся, помчался обратно, сшиб с ног Шарика, который улетел куда-то в коноплю, и подскочил к дяде Фёдору. Но отдать награбленное его всё равно пришлось долго уговаривать. Кот взял карточки, это были фотографии, и бросился с ними к Шарику. Пёс выполз из зарослей конопли и чуть не рухнул обратно, когда Матроскин ткнул ему в лицо его собственную фотографию.
- Что это? – севшим голосом спросил Шарик. - Это Хватайка у Печкина свистнул! Ты понимаешь, что происходит? - Надо убрать легавого, пока он до конторы не добрался. - Тихо ты! Какое убрать, дурак? Хуже будет! Да и не похож ты тут совсем. Лысый, бороды нет, худой. А у нас отъелся. Я бы и не узнал, если бы не понял. Тут еще моё фото. И мальчика. - А тебя он, думаешь, не узнал? - Сомневаюсь. Матроскин сунул ему фотографию, на которой он был в костюме кота, да еще с гримом на лице и какой-то странной гримасой.
- Во придурки, - хмыкнул Шарик. – А пацан? - А что пацан? Загорел, повзрослел, волосы мы ему обрезали. Пусть теперь докажет, кто есть кто. - Но костюм-то он твой видел. - А пусть докажет, что это не его шизофрения была!
- По любому от шмота надо избавиться. Что дядя Фёдор скажет? - Придумаем что-нибудь. – Отмахнулся Матроскин. - А может, уедем?
- Вот так сразу подозрительно будет. Давай подождем? Он же нас не арестовал. - Погляжу я, как он один нас брать будет. Здесь завтра целый наряд будет.
- Но он нам, кажется, поверил. Пока проверит всё, что мы рассказали, еще день-два есть. - Значит, завтра едем.
- Ладно. Посмотрим. Ты же теперь ездовая собака. Будешь людей в город возить. Пусть видит, что мы ездим, но возвращаемся. Тогда не сразу хватится, если насовсем уедем. - Точно. А дядя Фёдор пусть объявления напишет про моё такси, чтобы все знали.