Грелль/Рональд (1/1)

Грелль/Рональд. Трудовые будни жнецов. Утешать друг друга после работы. «А я, кажется, знаю, чем это можно исправить...» Возможен юмор, не ниже PG-15.- Я не могу отвлечься, - с тоской в голосе сообщает Рон, глядя глазами цвета незрелых яблок и фруктового льда на поджавшего колени к груди Грелля, на его крепкую жилистую шею, собранные в высокий хвост брусничные волосы - разве что челка и пара волосков выбились, - жесткие уголки губ и колючие глаза, рассеянно разглядывающие стену. В пальцах тот держит стакан с виски.Смотрится это гротескно, словно кусочки из кино, но это их жизнь, настоящая, с проблемами и тяжелым отходняком после работы. Рональд работает первый месяц и его рвет на части изнутри прямо у Грелля на глазах. Тому самому хочется замереть и больше никогда не шевелиться, но мальчика надо вытаскивать.Он вновь поднимается на ноги, стаскивает с себя очки - блаженная размытость - и тащит сидящего в кресле напротив Нокса к себе на диван, уверенно шепчет:- Я, кажется, знаю, чем это можно исправить, - он валит его на спину, подминает под себя, вдавливает в скрипучие пружины. - Что это? - морщится он, вытаскивая из рыжих волос увядшую ромашку. - Какая безвкусица, - констатирует он, и цветок теряется где-то на полу, Рон провожает его растерянным взглядом. Хочется завыть в голос и рассказать, что сегодня он видел, как мальчишка тащил матери жука на этом самом цветке, сиял от важности своей находки, а затем споткнулся и пропорол висок о камень. Глупо. Глупо.Жук тогда испуганно, с глухим стрекотом расправил черные жесткие крылья и взметнулся в воздух вместе с короткой пока черно-белой пленкой воспоминаний.Сейчас Грелль снимает с него очки - это главное, пусть перестанет видеть, так будет проще.Теперь они размываются друг для друга в два разноцветных пятна - алое и рыже-золотое, а острые, тонкие губы Грелля впиваются в расслабленный рот младшего жнеца. Руки лихорадочно вцепляются друг в друга - мы пойдем камнем на дно на пару.Пальцы Сатклиффа расстегивают чужие брюки и осторожно касаются чужой плоти, поглаживают, сжимают, дразнят. Сам он бормочет прямо в доверчиво и неуклюже целующие его губы:- Просто ни о чем не думай. Это поможет, поможет, - утешает он, словно поет колыбельную несмысленышу. Вдруг сработает то, что в свое время не помогло ему самому?.. Он постарается быть настойчивым и восхитительным для него, сделает то, чего сам отчаянно искал в первые зыбкие месяцы работы жнецом. У Рона слишком славное лицо для всего этого.