2 (1/2)

Мишель вертелась перед огромным зеркалом и крайне бережно трогала кончиками пальцев заплетённые в аккуратную косичку волосы. Кудри выглядели невероятно. Признаться честно, так они не выглядели никогда. С ними было крайне трудно управляться, особенно после ванной или бассейна(или Венеции). Никакие маски, крема и дорогие процедуры не помогали. Такова была природа. Девушка принципиально плойкой не пользовалась, она ставила естественную красоту волос выше тех стандартов, что выстроило общество(а ещё после плойки её волосы были похожи в гофрированную бумагу, а сам процесс* был крайне нервозатратен).

То, что она видела сейчас в зеркале, ей невероятно нравилось. Пусть она и понимала, что никогда этого не признает. — Паркер, я забираю тебя в рабство. Питер от неожиданности чиркнул по странице тетради чуть сильнее, чем должен был, после раздосадованно осматривая результат. ЭмДжей лишь ухмыльнулась, садясь на мягкий ковёр рядом с парнем. Ей не нравилась комната Паучка на базе. Она была слишком большой, холодной и необжитой. Да, кое-где валялись небрежно кеды парня, клочки бумаги и всякая другая мелочь, на широком столе были разбросаны канцелярия и какие-то заумные толстые томики научной литературы, а вещи всё ещё не нашли своё место в шкафу, лежа бесформенной кучей на стуле и комоде.

Да и самому Питеру, видимо, она не сильно приглянулась. Он не трогал дорогую технику, что лежала в коробках на том же комоде, юзал свой старый ноутбук и разбитую SE. Не садился на белый диван в углу, даже не приближался к пуфикам, располагаясь прямо на ковре у кровати. Ему было неуютно.

— Понравилось? — застенчиво поинтересовался он, выдирая испорченную страницу и, скомкав, кидая её в мусорную корзину у двери, — В детстве я успокаивался, плетя косы тёте. Мишель лишь ухмыльнулась по-доброму, представив сильного, красивого героя перед собой ребёнком. С такими же шёлковыми кудрями на голове, тёплыми глазами, в которых горело детское озорство и любопытство, с мелкими ссадинами на щеках от неудачной встречи с косяком двери, с пухленькими губками, на которых остались крошки шоколадного печенья. В мягкой пижамке с изображением динозавриков. Ей нравилась эта картинка(пусть дети и не всегда нравились), а ухмылка переросла в тёплую улыбку. Питер, заметив это, замер с учебником в руках, тоже улыбаясь.

ЭмДжей поразило то, насколько это было неискренне.

Не такого Питера она помнила. Тот Питер был хуманизацией целеустремлённости, концентрацией оптимизма, олицетворением улыбки, тот Питер был солнцем. Этот Питер был луной: он светил, но этот свет был лишь отблеском прошлого солнца. Такой её интересующий огонёк в глазах Паркера скрылся под коркой страха.

Мистерио что-то сделал с ним, что-то сломал внутри него. Неужели она видела это одна? Почему все молчали? Мишель не хотела об этом думать. Возможно, в какой-то момент она почувствовала что-то к Питеру, но сейчас это было неважно, у них ничего бы не получилось. Её не пугали перспективы отношений с супергероем со всеми вытекающими. Она просто считала, что Паук не был готов к чему-то большему между ними. Ему не нужна была девушка, о которой нужно заботиться и думать сутки напролёт, ему нужен был друг, который подарит поддержку и помощь.

И ЭмДжей была готова стать таким другом для Питера. Она вознамерилась вернуть солнце в Нью-Йорк.

Её волновало только то, что пока она делала это в одиночестве. — Я думала, после твоего переезда Нэд будет чаще ходить к тебе на ночёвки, — собирая учебники, проговорила девушка, — Почему его здесь нет? Питер почти рассмеялся, складывая листы с докладом по истории в одну стопку и конспекты по химии — в другую. Почесал затылок жестом неловкости, стараясь как можно меньше смотреть в пытливые карие глаза. — Он пытается, — с кряхтением встал, слитным движением разминая затёкшие мышцы, резво добрался до стола, скидывая учебный материал, и резко развернулся, пялясь куда-то за девушку, — Каждый раз Нэд успевает дойти только до коридора между северным и центральным крылом, а потом он встречает кого-то, его захлёстывают эмоции, и с ним адекватно разговаривать невозможно. Мишель коротко рассмеялась, автоматически потянувшись рукой к торчащей чёлке, но, вовремя вспомнив, что волосы были красиво убраны, хмыкнула, хватаясь за лямку рюкзака. — Проводишь? — Паук кивнул, и они вышли из комнаты и зашагали по длинному панорамному коридору, изредка отходя в сторону, чтобы пропустить каких-то работников в белых халатах, — Как ты здесь ориентируешься? — не удержалась от вопроса девушка, когда Питер пихнул её в сторону другого коридора, — Эта база похожа на муравейник. — Я просто облазил здесь каждый миллиметр, — чуть смеясь бурчанию подруги, проговорил Паркер. Он засунул ладони в карманы штанов, горбясь и впервые за последние три часа смотря девушке в глаза. Она нахмурилась: — Сколько часов ты спал, Питер? — Восемь. — За последнюю неделю? Ей не нужно было его подтверждение. Под его глазами залегли уже совсем серьёзные мешки, с которыми даже регенерация не справлялась, кожа была бледной и казалась настолько тонкой, что сухие, мощные мышцы могли бы с лёгкостью её прорвать в любой момент. Жесты были дёрганными, дрожащими, а пахло от героя, как от помойки. Всё можно было бы списать на сложную и витьеватую жизнь подростка-супергероя, если бы не взгляд Питера. Он смотрел на Мишель так, будто бы всё было нормально.

Её бесил этот взгляд. Она не понимала как кто-то мог выглядеть так спокойно и естественно, пока внутри, очевидно, царила разруха. — Питер, пообещай мне, что ты не сдохнешь от недосыпа к понедельнику, — устало выдохнула ЭмДжей, когда они добрались до главного входа здания. Сложила руки на груди, расправила плечи, становясь твёрдо и устойчиво, всем своим видом выражая готовность не покинуть здание до тех пор, пока нужное ей обещание не будет дано. Он собирался что-то ответить, испуганно оглядываясь куда-то на потолок, но его прервал громкий детский вскрик. — Папочка! Братик! — мимо подростков со стороны двери вихрем пронеслась Морган Старк в милой розовой пачке. Путаясь в ногах, она чуть не упала, но её вовремя подхватил отец, тут же поднимая и прижимая к себе максимально близко. Миллиардер звонко чмокнул дочь в щёку, отчего та недовольно отфыркнулась, потирая чуть раздражённую от щетины кожу. Она повернулась в сторону заляпанного машинным маслом Харли и заулыбалась ярко, — А что вы делали? Мужчина и парень начали наперебой что-то рассказывать малышке, не вдаваясь в технические подробности и термины и перекидываясь шутками, улыбались умильно и смеялись. Девочка счастливо что-то лепетала, обнимая отца за шею, хватала Кинера за отросшие волосы и улюлюкала, когда какая-то из затронутых тем казалась ей наиболее интересной. У Питера что-то кольнуло в груди от такой картины. Эгоистичное желание оказаться рядом с ними скребло где-то под желудком, впивалось ядовитыми шипами и парализовывало. Парень сник, поворачиваясь к Мишель, собираясь уверить её, что всё было прекрасно, но, движимый внутренним предчувствием приготовился к чему-то, замирая. На его плечо приземлилась рука Хэппи, и только тогда Паркер расслабился. — Мишель, ты уже уходишь? — девушка, до этого щурившаяся в сторону посеревшего Питера, кивнула, — Подвезти? — Нет, — самодовольно хмыкнула она, взмахивая косой, — Я на метро. Мужчина рассмеялся, отходя от подростков и кидая напоследок: — Из всех друзей Питера ты мне нравишься больше остальных. Кареглазая усмехнулась ещё более самодовольно, провожая главу охраны прищуренным взглядом. Снова взглянув на Питера, она не перестала улыбаться, пусть и выглядел он не очень хорошо. Убедившись, что Старк, Харли и Старк всё ещё были здесь, девушка громко и чётко проговорила: — Питер, обязательно выспись на этих выходных! Спать восемь часов в неделю — неправильно! — потом чуть тише добавила, искренне наслаждаясь видом скривившегося в стыде парня, что одними губами шептал ей проклятья, — Приберись в комнате, сходи в душ, отвлекись. Всё будет хорошо. Он с задержкой кивнул, действительно благодаря за заботу и понимая, что нужно было просыпаться из вечного кошмара. Проводил её до дверей, а затем, развернувшись, решил пойти в комнату и наткнулся на недовольный прищур наставника. Харли, держа юную мисс Старк на руках, тоже неодобрительно хмурился. Да и сама Морган, казалось, осуждала Паука. Питер, не горя желанием выслушивать нотации, что-то промямлил приветсвенное и скрылся за поворотом коридора.

*** Он был слеп, глух и нем. Он пытался прислушаться к чутью, но то тоже молчало. Он почувствовал холод, покрылся мурашками. Увидел слабый свет фонаря, размытую фигуру Мистерио, трясущуюся от смеха. Хотел зажаться в комок, закрыть уши руками, хоть и не слышал ничего, но тело не слушалось.

Он стоял парализованным перед злодеем, что с каждой секундой становился всё реальнее. Чем ярче и чётче становилась картинка, тем яснее он понимал, насколько был беспомощен и жалок. В голове гудели упрёки Фьюри, та давняя ссора со Старком и звук собственных рыданий и криков.

Он не заметил, как слёзы полились из глаз, смешиваясь на щеках с холодным потом. Смех Мистерио теперь не только ощущался кожей, его было слышно. — Ты бесполезен, Питер Паркер, — сквозь булькающие звуки шипел мужчина, смотря настолько снисходительно, будто перед ним стоял младенец. Его лицо было в крови, зубов не хватало, а тело будто было сшито из разных кусков в неверном порядке, — Ты никому не нужен. Незаменимых людей нет. Пора попрощаться. Он не видел, как мертвец развернулся и ушёл. Тело отмерло и свалилось кучей сломанных костей на землю. Издалека послышался гул, глаза ослепил яркий свет. Поезд оказался рядом слишком быстро.