Глава 3. Покидая Манчестер (1/1)

Йен: «Я проснулся, но глаза открывать не спешил. Мне снился очень приятный сон. Моя команда. Поэтому я сначала подумал, что на моем плече лежит голова Кэйна. Первые два года из четырех лет, что вся наша команда была в сборе, мы спали вместе. Я притянул его ближе к себе, спящий доверчиво прильнул к моему боку. Только сделав глубокий вдох, я понял, что это вовсе не Кэйн. Этот пьянящий аромат принадлежал Кристиану Эвартсу. Я открыл глаза. Да, на моей груди спал мой новый соблазнительный знакомый. Я скосил глаза вниз. Похоже это из-за него обычная утренняя эрекция стала просто супер-эрекцией. Он зашевелился и положил руку мне на грудь. Все мои инстинкты требовали подмять его под себя и заняться с ним сексом, не смотря на его согласие или не согласие. Но с ним так поступить нельзя. Я хочу, чтобы он остался со мной. Нужно было встать, привести себя в порядок, позавтракать, забрать новые документы и покинуть Манчестер. Вот только будить Криса не хотелось. Он не так быстро восстанавливается, как паранормы. Потому я продолжил лежать, не шевелясь, и любовался парнем, ожидая его пробуждения. Вот его темные ресницы дрогнули, и медовые глаза открылись. Некоторое время он смотрел на меня, прежде, чем подтянулся и поцеловал меня в губы. Похоже, ему нравится целоваться со мной. Я провел ладонью по его щеке, и Крис прикрыл глаза. Он был ласковым, как котенок. Это совсем не вязалось с моим представлением о киллерах, но он был именно такой. — В душ? — спросил я. — Вместе? — это прозвучало так невинно, но подтекст надежды я уловил. — Если хочешь, — без уверенности выдал я. Что я делаю? Мне нельзя оставаться с ним один на один, особенно, если он будет обнажен. — Хочу, — а вот парень, в отличие от меня, был абсолютно уверен. Я поднялся с постели и подал ему руку. Он крепко схватился за неё, и я рывком потянул его на себя. Крис влетел в мои объятья. Парень сводил меня с ума. Его глаза сверкали, а на губах играла влекущая улыбка. Я всё больше и больше понимал, что не смогу ему сопротивляться.»Крис: «Я достаточно долго лежал без сна. Непривычно было слышать чужое дыхание и ощущать тепло чужого тела рядом. Хотя, нет, не чужого, а Йена. Кто бы мог подумать, что он окажется таким чутким, таким понимающим? Похоже, что информация в папке была ложной. Он дал мне то, чего у меня не было никогда. За всю мою жизнь мне ни разу не позволили сделать собственный выбор. Чего-либо. Мои эмоции, желания и чувства не учитывались. Йен дал мне понять, что может быть по-другому. Возможно, я совершаю ошибку, сохранив ему жизнь и помогая найти его команду — «Адскую пятерку», но это было моё сознательное решение. Принимать решения самому гораздо сложнее, чем следовать чьим-либо указаниям, но я понимал, что пора брать ответственность за себя, своё настоящее и будущее в свои руки. С такими мыслями я и уснул. Первое, что я почувствовал, когда проснулся, было то, что я прижимался к тёплому телу и моя голова лежала на чьем-то плече. Вспомнив, где я нахожусь и с кем, я расслабился и приподнялся на локте. Мне нравился Йен, потому я поцеловал его. Я чувствовал, как он напрягся. Я ощущал, что он старается держать между нами дистанцию. Я не понимал, с чем это связанно. Да, я должен был убить его, но отказался от выполнения задания и пообещал не причинять ему вреда. Что же тогда? Его мысли оставались для меня загадкой. Даже заглянув ему в глаза, я ничего не смог узнать. Но в ванну пойти со мной он всё же согласился. Я взял его за руку и повел за собой. Мы быстро сбросили с себя одежду и залезли в ванну, задернув шторку. Йен смущенно отводил взгляд. А я беззастенчиво его разглядывал. Чего было стыдиться, ведь мы оба парни. У него были шрамы на теле, мне хотелось с ним прикоснуться, но это я сделаю чуть позже. — Моё тело тебе не нравится? — спросил я. Мне хотелось, чтобы он посмотрел на меня.Он, наконец, взглянул на меня и снова опустил взгляд. — Йен, объясни мне, что происходит? — не выдержал я. Я хотел понять, почему он так себя ведет. — Я боюсь, что не смогу совладать с собой! Ты слишком сильное искушение! — признался Сайлент.Я улыбнулся. Услышанное подтолкнуло меня к большей смелости, и я обвил его шею руками и снова поцеловал. Он прижал меня к плитке на стене и подхватил мою ногу под коленкой, поднимая к своему бедру. Я слышал, как гулко бьётся его сердце, так же быстро, как и моё собственное. Мы целовались, жадно прижимаясь друг к другу, и я таял в его руках, как воск. — Нет, Крис, я не могу, — он внезапно прервал наш поцелуй и отстранился от меня, прикрывая ладонью пах. — Давай немного подождём. Я обещаю, что я сделаю всё, что ты захочешь, но только когда вся команда будет в сборе. — Обещаешь? — уточнил я, с трудом усмиряя дыхание. Своего возбуждения я, в отличие от него, не скрывал. — Клянусь, — серьезно ответил он. Я, вздохнув, открыл гель и вопросительно посмотрел на него. Йен покорно подставил руку. Я налил гель в его ладонь, потом в свою. Мы принялись размазывать мыльную пену по телам друг друга. Я бережно поглаживал каждый его шрам. Не смотря на их наличие, он был красив и притягивал меня всё больше.Моё решение изменило мою реальность. И эта новая реальность оказалась на редкость притягательной.»Йен: «Мы стояли в ванной, и я не смел смотреть на Криса. Неужели он не понимает, какое сильное он для меня искушение? У него красивое тело, четкий рельеф мышц, разворот плеч, стройные длинные ноги, но выглядит он очень изящно. Шрамов у него и вовсе нет, возможно, потому что он любит огнестрельное оружие, а не как я. Когда он прижался ко мне и поцеловал, я едва не сорвался. Ну почему он толкает меня всё ближе к краю? Если я сделаю этот шаг, то никогда себя не прощу. Я добровольно провёл шесть месяцев в психиатрической лечебнице, чтобы научиться контролировать себя и свою силу, потому что больше не хотел причинить кому-либо боли. Пирокинез, как и телекинез, требуют жесточайшего самоконтроля, его отсутствие может нанести серьёзный ущерб. Тем более, когда сила настолько велика. Я не просто пообещал, а даже поклялся Крису, что близость между нами случится, когда вся команда будет в сборе. Я понимал, что Эвартсу могут не понравиться мои сокомандники, и он захочет уйти. Стань мы сейчас любовниками, это может привести к сложностям, если стать частью команды он не захочет. Я не хочу удержать его рядом против воли. Но и покидать команду я не стану, они — моя единственная семья, но и жить без Криса я уже не смогу. Он стал частью моего мира. До встречи с ним я и этот самый мир вокруг меня были ненастоящими, не полным. Лишь с ним я стал целостным. Он налил мне гель в ладонь. Я гладил его тело, а он моё, сосредоточившись на шрамах. Кажется, они не отталкивали его, а наоборот, привлекали. Я чувствовал двойное удовольствие: своё и его. У него была очень нежная кожа и высокая чувствительность. После он стал смывать с себя пену. Вода стекала по его плечам, рукам, и я, как завороженный любовался им. Он передал мне лейку душа, я наскоро ополоснулся. Крис первым выбрался из ванны. Он встал на коврик и принялся вытираться, капли на его коже блестели подобно жидкому хрусталю. Мы не взяли с собой одежду, и потому ему пришлось обмотать полотенце вокруг пояса. Я выбрался следом за ним, вытерся своим полотенцем и точно так же обмотал его вокруг бедер. Нам пришлось вернуться в спальню, чтобы одеться. Его сумка стояла около кровати, а я хранил свои вещи в платяном шкафу. Он надел футболку и домашние штаны. Я оделся так же, понимая, что вскоре нам придётся сменить одежду на более подходящую для дороги. Ведь нам предстояло покинуть Манчестер. Одевшись, я направился на кухню. Сегодня у меня не было времени возиться с тестом, потому я ограничился яичницей с беконом и томатами. К ним я добавил парочку тостов. Надеюсь, Крис не против этим позавтракать. — Что будешь пить? — спросил я у него, отвернувшись от плиты. Он сидел за столом и наблюдал за мой, что было для меня абсолютно привычным. Когда кто-то готовил для команды, остальные сидели за столом и ждали. Время отведенное на принятие пищи было очень важным для нас. Мы никогда не обсуждали дела за едой. Только тогда, когда тарелки убирались со стола и отправлялись в мойку. Завтракали, обедали и ужинали мы всегда вместе. — А ты? — спросил меня Эвартс. — По утрам я предпочитаю кофе со сливками. Ты будешь кофе? — утром надо быть принять что-то бодрящее. — Буду, — согласился Крис.Я взял в руки турку.»Крис: «Пока мы были в ванной, я пытался вспомнить, как мыла меня в детстве мама. Но почему-то не мог припомнить ничего такого. Странно, но я почему-то не могу вспомнить почти ничего о своём детстве до пяти лет. Мне кажется, что я много болел, потому что вспоминаются только люди в белых халатах, боль и уколы. Я даже не знаю, кем был мой отец, были ли у меня бабушка и дедушка. Кто воспитывал меня: родные или няни? Когда я думаю о том времени, я испытываю неприятные ощущения. Когда я задавал подобные вопросы матери, она с резкостью уходила от ответа, требуя, чтобы я перестал отвлекать её своими глупостями и не думал о том, что мне совершенно не нужно. Повзрослев, я понял, что она хранит некую тайну, в которую не желает меня посвящать. Я знал, что сегодня мы покинем Манчестер. Я немного тревожился, ведь в Лондон мы едем, чтобы встретиться с двумя сокомандниками Йена — братьями Хантерами. Как они отнесутся ко мне? Я знал, что они телепаты, а значит видят человека насквозь. Впрочем, мне нечего бояться. Я ничего важного не скрываю. На любой вопрос Йена я готов честно ответить. Они не показались мне опасными, да и после рассказа Йена они вызывают у меня больше интерес, чем страх. Йен спросил меня, что я буду пить. Мне нравится, что он интересуется такими вещами, а не просто ставит передо мной кружку. Сегодня он не стал готовить оладьи, а сделал яичницу, что оказалась очень вкусной. В кухне пахло беконом и кофе. Я не мог вспомнить, когда я последний раз так наслаждался утром.»Йен: «Мы сели завтракать. Крису явно понравилось, как я готовлю. Не знаю, но почему-то готовить для него и наблюдать за тем, как он ест, доставляло мне особое удовольствие. Крис всё утро расслабленно улыбался. Но несмотря на это, я всё равно ощущал в нём отголосок некой боли. Я чувствовал, что эти эмоции связаны с его детством и отношениями с матерью. Смотря на него я задавался вопросом, кем надо быть, чтобы превратить своего сына в наемного убийцу? Он не обладал паранормальными способностями, чтобы включить в группу таких же, развить их способности, и превратить в идеальных киллеров. Тогда почему его мать лишила своего сына нормальной жизни? Я этого не понимал. Мы едем в Лондон. Искать две иголки в стоге сена обычным способом тяжело. Остается надеяться, что я смогу уловить их местонахождение, ну хотя бы приблизительно. Впрочем они тоже могут почувствовать меня. Я знаю их вкусы, так что надеюсь смогу отыскать близнецов достаточно быстро. Конечно, видеть Кэйна снова я особо не горел желанием. Я не сомневался, что он попытается соблазнить Криса. Главное понять, что он предпримет на этот раз: старое доброе соблазнение, беспрерывный флирт или телепатическое воздействие. Придётся присматривать за ними. Я убрал тарелки со стола. Пора было сходить за новыми документами. Возьму Криса с собой, квартиру пора покинуть. Я некоторое время думал о том, что делать с машиной, на которой мы сюда приехали. Поедем сперва на ней, а потом бросим в неприглядном месте и вызовем такси. Я оставил Криса ждать на улице и вошёл в фотоателье. Джей уже ожидал меня. Документы были готовы. Теперь меня звали Джек Смит, а Криса — Оливер Браун. Идеально. Я воспользовался телефоном Джея, чтобы вызвать такси. Оно отвезет нас на вокзал и через два часа мы будем в Лондоне.»Крис: «Когда Йен убрал тарелки со стола, я понял, что завтрак закончен, и нам пора собираться. Я переоделся в рубашку и джинсы. Обычно я предпочитал кожаные брюки, потому что с них легко смывать кровь, но сейчас подобный стиль одежды был мне не нужен. Я не собирался никого убивать, да и выделяться из толпы не стоило. Йен выбрал одежду того же стиля. Моя сумка была почти пустой, потому некоторые вещи Йена отлично там разместились. Мы сели в машину, ключи от которой мне передал связной, и вскоре остановились в нескольких кварталах от дома Йена. — Подожди меня здесь, я быстро, — блондин нырнул в подвальное помещение, перестроенное в фотоателье. Вернулся Сайлент быстро и передал мне новые документы. В моих значилось имя Оливер Браун. К чужим именам я привык и сунул паспорт в карман. Мы оставили машину в подворотне и через пять минут сели в такси. Сев на заднее сиденье, я подумал, что оно увозит меня из моей старой жизни в новую, и я ни о чем не жалел.»