Часть 2 (1/1)

***Снова наступил рабочий день. Многие считали, что моя работа очень тяжелая. Отчасти это так, ибо работать приходится сутками, а спать не всегда получалось. Рабочий день, как лотерея: никогда не угадаешь, сколько будет вызовов, и насколько они будут сложными.Я переступила порог центральной станции и поднялась на второй этаж. Сегодня я пришла довольно рано, поэтому восьмичасовых бригад было еще не так много.Лишь те, кто закончили смену в полусонном состоянии ходили по холлу и сдавали дежурство. Я подошла к расписанию, чтобы удостовериться,что пришла в нужный день и к нужному часу. Хоть каждый вечер перед сутками я всегда звонила и уточняла время и бригаду, но пару раз случалось, что, приходя утром, я видела в расписании совершенно другую бригаду и время.Мимо меня, еле передвигая ноги,проползла коллега, которая шла сдавать в аптеку наркотические вещества, еще раз проверяя наличие ампул и их сохранность, прежде, чем сдать фармацевту.Я пошла дальше. Нужно было еще отметиться в диспетчерской и переодеться, ибо потом будет нигде не протолкнуться. Станция у нас была двухэтажная: на первом этаже была диспетчерская и две небольшие гостевые комнаты, где можно было немного вытянуть ноги, чтобы передохнуть, а еще аптека, ящичная, и комната сестры-хозяйки, а сверху сидело руководство, а еще был конференц-зал, учебный класс и раздевалки.Зайдя в диспетчерскую, я увидела, что у стола ответственного диспетчера стояли водители прошлой смены, желающие подписать документы, точнее сказать это был просто лист, на котором записывали, куда моталась бригада и, сколько на все было потрачено времени. К этому документу также прилагался и чек с автозаправки. К слову, заправка машины проходила обычно после полуночи, когда вызовов становилось мало, а вот отправить машину на помывку могли в любое время.— Кончита, седьмая бригада, — сказала я диспетчеру.Она кивнула и клацнула по клавиатуре пару раз, отмечая, что я пришла на работу. В гардеробе я переоделась и пошла получать вещи, которые были нужны мне для работы. Чтобы моя сумка и пакет с едой не мешались, я просто оставила их на диване в холле, прикрыв сверху курткой.— О, Кончита, ты уже тут! – меня остановила заведующая подстанцией. – Тут студенты пришли, возьми-ка одного. Покажешь все да расскажешь.Я покосилась на девушку, стоящую рядом с заведующей в кристально белом халате, поверх которого была надета кожаная курточка. Девчушка как-то мялась и краснела, словно чего-то боялась. Я молча кивнула идала знак следовать за мной. Девушка шла, постоянно озираясь по сторонам.— Тебя как зовут?— Элизабет, можно просто Лиз, — ответилаона.— Приятно познакомиться, — я чуть улыбнулась ей в ответ. – Я Кончита. Что-нибудь уже умеешь делать?Она судорожно кивнула и тихо добавила:— Нам сказали, что нельзя же…— Когда ты придешь работать, неважно, в стационар или сюда, ты должна уметьделать почти всё. Никого не будет волновать, что ты не можешь ставить периферический катетер или вставлять назогастральный зонд ( прим. автора - Назогастральный зонд – предметдля энтерального питания пациентов, которые не могут самостоятельно принимать пищу, и введения им лекарственных средств ) на работе будет уже некогда учиться.

Лиз промолчала, только уставилась в пол. Мы завернули за угол, туда, где было помещение с тонометрами ( прим. автора – прибор для измерения артериального давления ).— Тут мы получаем тонометры, — начала объяснять я. – Нужно просто назвать номер бригады. Также ты можешь получить здесь скарификаторы, если они закончатся ( прим. автора – металлическая пластинка с острым концом для прокалывания подушечки пальца ),а еще глюкометр с полосками к нему и желтую емкость для игл. Ты должна проверять исправность и наличие всего, не отходя от кассы, как говорится. В противном случае,отвечать придется именно тебе, а не предыдущей смене.К слову, тонометр был в порядке, скарификаторов и полосок было много, глюкометр работал, а емкость для игл еще имелась в машине и была даже не заполнена.— Дальше мы пойдем с тобой получать мешок и тредекс ( прим. автора – аппарат для снятия ЭКГ и передачи его по телефону врачу ), — продолжила я. – Состояние тредекса обычно проверяет тот, кто его тебе выдает, но порой бывает, что и тонометр, и тредекс передается по смене и остаются в машине. Ты также должна самостоятельно проверить наличие всех шести грудных отведений и прищепок на руки и ноги. За мешок и тредекс расписываешься ты сама. И еще, если у тебя специальная бригада, то у них в машинеесть кардиограф, тогда тредекс тебе брать не нужно. В детской бригаде тредекс тоже не нужен.Вот, держи!Я отдала тредекс и мешок Лиз.— Теперь мы идем в ящичную, там мы получаем два ящика: сильнодействующие и вич-укладку, — продолжила рассказывать я. – За ящики, вич-укладку и сильнодействующие, тоже расписываешься ты. Но иногда вич-укладка, маленький ящик и сильнодействующие остаются в машине и тоже передаются по смене, поэтому ты должна быть очень внимательной и расписываться только за то, что получила. В противном случае, виновата будешь ты, даже если косяк был за прошлой сменой.

Мы получили ящикии остальные вещи, я расписалась и отдала половину всего девушке. Пока она возилась с вещами на диванах, я получила наркотические и вернулась к ней.Потом я выложила из мешка в ящик его содержимое. Проверила наличие в баночке дезинфицирующего средства. Если раньше мы мыли руки у пациентов дома,то сейчас этого средства вполне достаточно, чтобы не терять драгоценные минуты, а порой и секунды.— Седьмая бригада, пройдите за вызовом! – послышался голос диспетчера в селектор.— Я сейчас, жди тут! – приказала я и направилась в диспетчерскую.Когда я получила карту вызова, то обнаружила, что вызов был на ДТП, поэтому молнией ретировалась обратно к Лиз.— Хватай вещи и бегом в машину, у нас ДТП, — прокричала я, схватив сразу половину вещей.Лиз захватила все остальное и поспешила за мной. Расположившись в машине, я назвала водителю адрес, и с включенными спец.сигналами мы рванули прямиком к месту происшествия. Глядя на то, как перед нашей машиной разъезжаются другие автомобили, уступая дорогу, я надела одну пару перчаток, а вторую протянула девушке.— Надевай, мне может понадобиться твоя помощь.Лиз послушно надела перчатки. Было заметно, что она сильно волновалась, прямо как я, в своей первый день практики. Ятогда боялась, что могла просто мешаться под ногами, но на деле все оказалось по-другому.До места происшествия мы долетели довольно быстро, примерно минут за пять. Перед нами возникла огороженная местность и машина полиции. Я выскочила из машины и проследовала вперед, когда увиделадве машины, столкнувшиеся лоб в лоб. Стоявшее напротив меня транспортное средство было смято,а точнее —капот, из него на асфальт текло масло, образуя большую темную лужу. Лобовое стекло вылетело от удара имелкими осколками лежало рядом с машиной. За рулем сидел мужчина, глаза его были закрыты, из носа текла кровь, а голова была неестественного фиолетового оттенка. Ее старательно поддерживал молодой полицейский,которой боялся отойти и пошевелиться.— Как это случилось? И давно ли? – я подошла к разбитой машине, доставая тонометр.— Да примерно минут семь-восемь назад, — ответил парень. – Я тут местность патрулировал и увидел, как со встречной полосы эта машина вылетела и врезаласьпрямо в машину, стоявшую на светофоре. Я сразу же вызвал скорую и кинулся кэтому мужчине. Но знаете, мне кажется,он уже умер.Полицейский чуть посторонился, освобождая мне место для работы. Пульс на запястье и на сонной артерии не прощупывался, зрачки не реагировали на свет, да и на ощупь тело было уже прохладным, но, на всякий случай, я попробовала померить давление, но его тоже не было. Потом я заметила на груди у потерпевшего странный след. Я расстегнула рубашку и увидела там гематому. Скорее всего, она образовалась из-за сильного удара о руль во время столкновения.— Наша помощь тут больше не нужна… — тихо сказала я и отошла. – Можете опустить голову и накрыть потерпевшего, чтобы зеваки не глазели . И нам бы хорошо взять его документы. Время смерти около 8:10 утра.Полицейский отпустил умершего мужчину и накрыл его шарфом, лежащим на бардачке. Тело медленно опустилось на соседнее сиденье и замерло. Парень порылся по его карманам и достал оттуда мобильный телефон, ключи и документы.— Бери карту вызова и заполняй первый лист, — сказала я Лиз. – А во второй машине никто не пострадал?— Нет, там был парень, вон он курит в сторонке, вроде бы целый, — ответил служитель закона. – Ох уж эти зеваки…Народу и впрямь было много. Кто-то просто стоял и вытягивал шею,чтобы получше рассмотреть всё, а кто-то снимал на телефон, а некоторыеже просто проходили мимо и закрывали глаза детям. Транспорт объезжал место ДТП по тротуару, поэтому пробка образовалась довольно быстро.Я подошла к парню, нервно курящему в сторонке:— Вам помощь не нужна?— Нет, я порядке! – он отмахнулся.— А с ним что?— К сожалению, он умер, — ответила я. – Вам точно не нужна наша помощь?— Нет,я же сказал, что со мной все в порядке. Я не виноват, я просто стоял на светофоре!— Я уверена, что вы ни в чем не виноваты… Просто будьте осторожны!Я вернулась к Лиз, которая старательно заполняла паспортную часть карты вызова, стоя у разбитой машины. Завидев меня, она протянула мне карту и отдала полицейскому документы погибшего мужчины:— Я все.— Тогда поехали, нам тут делать нечего, — ответила я и села в машину.Студентка села рядом. Я стала заполнятькарту, потратив на это минуты четыре. Потом отзвонилась по рации, что мы уже освободились, ив ответ услышала, что вызова пока нет, поэтому мы можем ехать на подстанцию, кинуть вещи и растянуться на кровати, в ожидании следующего вызова.— А от чего он умер? – тихо спросила Лиз, когда мы отъехали от места происшествия.— Возможно, у него было какое-то хроническое заболевание, может, у него была ТЭЛА ( прим. автора – тромбоэмболия легочной артерии ), тромб оторвался, ему стало плохо, он потерял управление, вследствие чего и произошла авария, может, стало с сердцем плохо, — я пожала плечами. – Точнее может показать только вскрытие.Вернувшись на подстанцию, я положила еду в холодильник и легла отдохнуть на кровать в маленькой комнатке, перед этим отдав карту вызова диспетчеру и отметившись там. Эти сутки были не такими тяжелыми, как бывает обычно, но, я хотела заметить, что Лизпопросилась и дальше работать со мной, хоть я ее и отпустила еще в обед, ссылаясь на то, что наработается еще, но она настояла на своем. Она была толковой, знала, когда надо помочь, а когда лучше не путаться под ногами. Работать с ней было даже легче, чем с коллегой. Конечно, студентам не разрешалось оставаться на ночь, но порой они попадались такие упрямые, что проще было уступить. Это все я слышала от коллег, которыедавно тут трудились и имели честь поработать со студентами, проходившими у нас практику.Утром, сдав смену, я вернулась домой к Михаэлю. Малыш, увидев меня что-то прогукал на своем языке. Я взяла его на руки немного покачала.— Все в порядке? – спросила я у Рэмы.— Да, – она кивнула. – Правда, ночь какая-то беспокойная была. Или просто у меня бессонница приключилась.— В плане беспокойная? – я вопросительно вскинула брови.— Я сначала уснуть никак не могла, какое-то тревожное чувство было внутри, — пояснила горничная. – Но, может, у меня это уже из-за возраста.Слова служанки никак не выходили у меня из головы. Она этим хотела мне что-то сказать или просто страдала бессонницей, поэтому и подумала, что ночь была плохой. Меня еще очень настораживало то, что где-то на территории живет волк, который приносит записки от моей сестры. Может, мне стоит начать поиски именно с сада? Хотя, там такая огромная территория, что рыскать по ней,тем более, не зная местности, очень опасно. Может, тогда мне стоило начать именно с истории дома? Должна же здесь быть библиотека или что-то подобное?Но сначала я решила немного поспать после работы. Даже несмотря на то, что рабочий день был не особо тяжелый, все равно ощущаласьнебольшая усталость, и меня клонилов сон. Уложив Михаэля спать после завтрака, я тоже легла.Проснулась примерно после обеда от того, что малыш плакал: пора было менять памперс и кормить его. Я сделала смесь и пока кормила, то стояла у окна, задумчиво смотря в покинутый сад.И все никак не могла понять, как сад будет себя восстанавливать сам? А может, восстанавливаясь, он даст мне какие-нибудь подсказки? Хотелось бы на это надеется.— Рэма, скажите, а в доме есть библиотека? – за обедом я задала служанке так мучивший меня вопрос.— Конечно, есть, – она кивнула. – Если идти влево от камина.Чуть позже я направилась туда. Библиотека была огромна. Еще бы! Столько поколений собирали ее. Только вот, вопрос, где мне искать нужные мне сведения, если они вообще здесь имелись? Вряд ли это книга, скорее всего какая-то большая папка с кучей старинных документов. Тогда мне стоит поискать стол или… или это все запрятано в стенах дома, тогда найтинужную мне вещь будет очень проблематично…В библиотеке был стол, с горой книг, пергаментов и каких-то тетрадей в старом переплете. Я попробовала все перебрать и заметила, что это добро появилось здесь относительно недавно, если судить по осевшей на вещах пыли. На самом столе ничего нужного не нашлось, а вот в одном из ящичков былаувесистая пыльная папка. Я сдула пыль и сразу начала чихать. Если муж Марион желал найти реальных хозяев дома, то, что ему мешало? Ведь средств у него на это хватало.Я принесла папку в комнату и заперла дверь. Несмотря на то, что ко мне в этом доме относились хорошо и считали его хозяйкой, мневсе равно казалось, что кто-то может подставить меня. Я заглянула в люльку Михаэля. Малыш спал, мирно посапывая, а потом немного задергался. Я немного покачала кроватку, мурлыкая колыбельную, икогда кроха снова заснул, я села на кровать и открыла папку. Там были рукописи на такой ветхой бумаге, что казалось, она просто рассыплется в моих пальцах при первом же прикосновении, а еще несколько тетрадей и какие-то документы. Разобрать почерк на рукописях я не смогла, ибо в некоторых местах от старости чернила ужевыцвели, да и сам почерк оставлял желать лучшего. Но по подписи на одном из листов я поняла, что это были письма Элеоноры к молодому человеку. Возможно, к тому самому, которого она любила. Может, мне удастся восстановить эти рукописи? Конечно, это стоит недешево, но что поделать. Их я отложила в отдельный файлик и спрятала, чтобы никто их не нашел.В тетрадях были описаны беззаботные подростковые будни двух девочек, скорее всего Элеоноры и ее сестры. Правда, Элеонора в своих последних записях упоминала, что хочет сбежать от мужа вместе с детьми. А потом записи прервались, тетрадь была чистая. Интересно, что же все-таки произошло тогда, и почему эта женщина пропала? Не уверена, что там все было так просто.К слову сказать, найденные рукописи не особо приблизили меня к цели. Но ведь надо как-то искать сестру, может быть, она где-то на территории дома. Наверно стоит расспросить о волках на территории? Не простоже так он тут взялся? Это все-таки лесной житель, а не комнатная собачка.Я нашла Рэму на кухне, она разговаривала с поварами.— Вы что-то хотели? – она вздрогнула, когда я подошла к ней.— Да,– я кивнула и озадаченно посмотрела на поваров. – Мы можем поговорить в гостиной или где-то в другом месте.Женщина кивнула, и мы сели у камина. Рэма все время с опаской поглядывала на меня, словно чего-то боялась.— Скажите, а на территории есть волк?— В… волк? – она заикнулась и вытаращила на меня глаза.— Да, волк, — повторила я. – Моя подруга видела волчьи следы и я тоже. Может, предыдущие хозяева держали волка?Я умолчала о том, что волкс утра принес мне записку от сестры. Много будет знать, мало будет спать. Она, может быть, и хорошая женщина с виду, авот что у нее в голове одному Всевышнему известно.— Честно говоря, я тоже видела следы волчьих лап на территории дома, — ответила женщина. – Спрашивала об этом хозяина, но он отвечал, что волка не может быть на территории дома. Возможно,волки жили вместе со старыми хозяевами, а к новым просто не выходили. Хотя, кто знает, что там скрыто в саду…Видимо мне нужно искать что-то вроде родословной или какой-то вырезки, рукописи. Так как Рэма не особо много знала про род, который изгнали из этого дома. Ее и вины не было в этом, ибо тех событий она знать никак не могла, а родственники могли просто и не рассказывать об этом в виду каких-то личных соображений.Конечно, можно быть безбашенной и пойти в сад искать приключения на пятую точку, а можно еще и карту сада поискать, ведь их порой не просто так строили. Они могут хранить в себе достаточно тайн, не меньше, чем сами старинные дома. Но сегодня не хотелось выходить на улицу. Апрель не радовал весенней погодой. Снова за окном шел мокрый снег, который таял при падении на землю.Я вернулась в комнату к Михаэлю. Мальчик проснулся и спокойно лежал в своей люльке.— А кто это у нас тут проснулся? – я улыбнулась и взяла кроху на руки. – Выспался?Малыш ничего не ответил, только внимательно посмотрел и вздрогнул. Я прижала его к себе и подошла к окну, покачивая его на руках и тихо мурлыкая песенку под нос. Шторы я не отодвигала, но четко видела огромного белого волка, который шелкуда-то вглубь сада. От такого зрелища я едва ли не выронила ребенка из рук. Я потерла глаза и немного отодвинула штору, но волк так и продолжал свой путь, а потом исчез среди деревьев. Ничего себе! То есть, волк спокойно бродит по саду, а в доме его никто никогда не видел? Как-то это… странно всё это, если честно…Тут в дверь раздался робкий стук. Даже не стук, больше какое-то царапанье. Я открыла дверь, за ней стояла одна из работниц кухни и постоянно оглядывалась.— Что-то случилось? – я очень удивилась такому визиту.— Я просто хотела вам кое-что рассказать и показать, если это возможно, — девушка снова с опаской оглянулась. – Извините, если помешала вам, хозяйка.— Все в порядке, — я насторожилась, глядя на беспокойное поведение девушки. – Проходи.Я пропустила девушку в комнату, чуть отойдя в сторону, и заперла дверь. Служанка робко стояла около двери, постоянно переминаясь с ноги на ногу.— Чего стоишь? – осведомилась я. – Давай за стол засядем?— За стол? – робко повторила девушка.— Да, за стол, — я посмотрелана нее, как на ненормальную.Она осторожно прошла до стола и села на край стула. Я опустилась на стул прямо напротив нее, продолжая держать Михаэля на руках, и с подозрением разглядываядевушку.— Я что-то не так сделала? – я удивилась поведению служанки.— Просто… — она замялась. – Хозяин нас таким не баловал, а вот ваша сестра была очень доброй. Она часто могла с нами сидеть в столовой и рассказывать что-то из своей жизни. Но я пришла к вам по делу.— Да, конечно, я слушаю тебя, – я кивнула и внимательно посмотрела на нее.— Вот, — она вытащила тетрадку откуда-то из-под юбки.— Это что? – я взяла предмет в руки.— Честно говоря, я нашла ее в мусорке, когда ходила выбрасывать отходы на задний двор, — понизила голос служанка.— Как тебя зовут? – мне было проще обращаться к девушке по имени.— Матильда, — ответила она.— Матильда, можешь все рассказать подробно?— Конечно, – она кивнула. – Это было примерно за месяц до того, как пропали хозяева. У нас мусор там сжигается, правда,иногда его умудряются растаскать бродячие собаки. Ума не приложу, как онитолько находят лазейку в заборе. Так вот, я пришла выкинуть отходы и заметила, что пакеты разодраны, а рядом с ними лежит эта тетрадь. Я еще удивилась, так как было видно, что это старинный предмет. Обложка была довольно потертая, сейчас такое не сыщешь у современных людей. Я взяла полистала и поняла, что это чей-то дневник и довольно стариный. Я сначала хотела показать педагогу, но потом подумала, что не дело выносить хозяйскую вещь без спроса ипоэтому спрятала ее. Хотела спросить об этом у вашей сестры, но она пропала. Но теперь подумала, что вам эта вещь будет нужнее.— Педагогу? – я переспросила.— Да, — Матильда кивнула в знак согласия. – Я поступила на исторический факультет, третий курс уже. Просто подрабатываю тут на выходных и по вечерам. Может, если бы не моя увлеченность историей, то я бы и необратила внимание эту тетрадь. Сами видите, что онапохожа на хлам.— Послушай, — я вертела в руках тетрадь, стараясь не уронить малыша. – Как-то же можно родословную восстановить? Хотя бы частично…— Да, возможно, — ответила девушка после недолгого молчания. – Но удовольствие это недешевое. Вы нанимаете человека, и он работает над восстановлением вашей родословной довольно долгое время. Можно, конечно сделать всё и самой, но так выйдет еще дольше. Да и нужно иметь связи, чтобы можно было откуда-то черпатьнеобходимую информацию.— Спасибо, — я поблагодарила девушку. – Ты так робко шла и постоянно оглядывалась. Ты кого-то боишься?— Дело не в том, что я кого-то боялась, — ответила она. – Просто сами посудите, кто-то выкинул вещь, относящуюся к этому дому. Не серчайте на меня, я просто заглянула внутрь и поняла, что она имеет отношение к этому месту. Мне показалось, что ее не просто так выкинули, а может, она просто попала в мусор по чьей-то невнимательности. Хозяйка, простите, я должна вернуться на кухню, скоро ужин,нужно будет подавать его. Если что, то Вы знаете, где можно меня найти.Я проводила девушку и осталась в комнате одна, продолжая нянчить малыша на руках. Мне жутко хотелось узнать, что же находилось в той тетрадке, и почему она оказалась в мусорке? Я была уверена, что не просто так кто-то решил выкинуть вещь, которая не первый день находилась в стенах этого дома. Может быть, здесь завелся тот, кто не хотел, чтобы правда открылась? Если посудить так, то, сколько вещей вот такзапросто могло сгореть? И кстати, мнене особо понравилось, что мусор сжигали на заднем дворе дома. Надо бы договориться с компанией, чтобы она вывозила отсюда отходы.Я запрятала тетрадку, чтобы по лучше изучить ее перед сном, и вышла в коридор. Михаэль успел задремать на моих руках, крепко вцепившись маленькими ручонками в мое платье. Будить кроху было бы кощунством, поэтому пришлось выйти с ним. Да и оставлять его надолго не хотелось, итак он тут почти все время находился без меня, пока я на работе.В коридоре, ведущему к библиотеке, я нашла Рэму, она протирала пыль с подоконников и что-то напевала себе под нос. Завидев меня, она мило улыбнулась в знак приветствия:— Я думала, что вы отдыхаете.— Да пока возилась с малышом, он задремал, а чтобы не разбудить его, я решила погулять по дому, — тихо ответила я. – Кстати, а куда девается мусор из дома?Я решила сделать вид, что ничего не знаю о сжигании мусора на заднем дворе.Авось, служанка мне поведает что-то новое.— Его сжигают на заднем дворе, — с гордостью в голосе произнесла она.— Больше сжигать не будут, — хмыкнула я.— Это почему еще? – лицо Рэмы вытянулось.— Потому что мы живем в двадцать первом веке, — ответила я. – И мусор должны вывозить, а не сжигать на заднем дворе дома. Почему я и мой ребенок должны дышать гарью? Я сомневаюсь, что и в старину мусор сжигали на территории богатых домов и дворцов. Я договорюсь с компанией, и она каждое утро будет вывозить отходы. И чтобы я больше дажене слышала и не чувствовала запаха дыма и гари. Иначе буду ругаться.Лицо Рэмы сейчас выражало такой шок, словно я обложила ее трехэтажным матом. Я вообще думала, что запах гари либо казался мне, либо на кухне были проблемы, а оказалось, что это просто сжигали мусор.Мокрый снег прекратился, я накинула теплую шаль на плечи, предварительно укрыв малыша, и вышла на улицу. Подойдя к деревьям, я увидела, что на них появились почки, которые должны были вот-вот распуститься. На дворе апрель, они давно должны были уже распуститься. ?Сад оживет лишь тогда, когда истинный наследник ступит на территорию дома?,— вспомнила я. Неужели я тот самый человек, кому по праву принадлежит этот дом? Но как же Марион? Ведь она ступила на эту землю намного раньше меня...