Глава 35. В гостях у Эмили (2/2)

Я перевел взгляд на свисающую со скамьи Эмили. – И еще ты! Свалилась же на мою голову... Я приподнял ее и продолжил путь, надеясь, что шел в верном направлении. Вечерело. Добраться до дома следовало до темноты, иначе потом найти нужный будет очень сложно.

Закат окрашивал пустынные улицы в кроваво-красный цвет, заставляя даже самого несуеверного человека поежиться от плохого предчувствия и ноющего чувства тревоги. Холодный ветер пронизывал насквозь, и, промерзнув до костей, я, трясясь и стуча зубами, вспомнил о пиджаке, очень некстати оставленном в машине. И если сначала я планировал довести Эмили до дома и сразу же поехать к себе, то теперь планы несколько поменялись: сперва стоило выпить чашечку горячего чая, прогревая заледеневшее тело, и немного вздремнуть.

Наконец, вдалеке показался дом, небрежно выкрашенный в ярко-желтый цвет. Сад сплошь зарос отнюдь не экзотическими деревьями, видимо, на этот счет бармен ошибся. Или он любой запущенный сад считал экзотическим? Неважно...

Я прибавил шагу, потому что мне скорее хотелось опустить Эмили на кровать или хотя бы на чистый пол. Но когда я ускорился, то едва не выронил ее на асфальт.

Я надеялся, что мучения закончатся, когда я доберусь до дома, но меня поджидала маленькая неприятность: конечно, дверь заперта, а ключа, дело ясное, у меня не было. – Эмили, ты не выкинула ключи по пьяни? – со вздохом спросил я, хотя вряд ли был услышан, а если и услышан, то, наверняка, не понят.

Я аккуратно посадил Эмили на ступеньку и порылся в карманах ее кожаной куртки. К счастью, ключ находился там.

– Добро пожаловать домой, Эмили! – торжественно пробормотал там, толкая дверь и втаскивая девушку внутрь. Уже с порога в нос ударил запах сырости и какой-то запущенности, какой бывает в нежилых домах; в воздухе витала атмосфера хаоса. Я бегло окинул взглядом прихожую, и в глаза сразу бросились разбросанные туфли у двери, толстый слой пыли на полках и единственной тумбочке, перчатки, свисающие из шкафа; а когда я попытался включить свет, лампа, спустя несколько секунд, слабо замигала, но так и не зажглась. Атмосфера заброшенности и небрежности мне сразу не пришлась по душе, хотя беспорядок мне никогда не претил.

Я пихнул входную дверь ногой, и та громко захлопнулась. Эмили вздрогнула у меня на руках, но глаз не открыла и больше не подала никаких признаков жизни. Я прошел вперед и осмотрелся. Дом был двухэтажный. Рассудив, что спальня должна располагаться на втором этаже, я понес Эмили к узкой закрученной лестнице, которая из-за своей закрученности казалась еще уже. Мне пришлось изрядно постараться, чтобы не ударить девушку головой об перила. Я не прогадал: спальня действительно находилась на втором этаже и занимала практически весь этаж, если не брать в счет коридор, ванную и гардеробную, состоящую из шкафа во всю высоту стены и небольшого свободного пространства рядом.

Я толкнул коленом центральную дверь и осторожно внес Эмили внутрь спальни. Детально рассматривать комнату было некогда, запомнились лишь основные детали: спокойные синие тона, широкая двуспальная кровать, ветхий книжный шкаф рядом и распахнутые настежь окна. Благодаря этому в комнате не было того затхлого подвального запаха как на первом этаже, но все тепло помещения выветрилось за день, и поэтому здесь было весьма прохладно. Положив Эмили на кровать, я поспешно закрыл окна. Девушка съежилась от холода, и когда я укрыл ее пледом, расплылась в довольной улыбке, не открывая глаз.

Я спустился вниз и только сейчас заметил, что прихожая, по сравнению с гостиной и кухней, была просто залогом чистоты и порядка. В гостиной, к примеру, все было словно после бомбежки: всюду валялись книги и вырванные страницы, осколки посуды; кресла, обернутые газетами, были повернуты под каким-то странным углом. Все выглядело так, будто здесь что-то усиленно и торопливо искали, или у кого-то была сильнейшая истерика.

Столовая вместе с кухней выглядели аккуратнее: в первой всего лишь валялось несколько стульев и слегка треснуло оконное стекло, а на кухонном столе кто-то разбросал ножи, на скатерти давно засохло какое-то пятно, а рядом с микроволновой печью стояла коробка с лекарствами, причем, те находились в безупречном порядке. Я хмыкнул и порылся в коробке. В ней было много обезболивающего и успокоительного и по минимуму средств от других напастей.

Я вздохнул. Духота клонила в сон, но задерживаться в гостях у Эмили мне не хотелось. Но и уезжать отсюда уставшим и не отдохнувшим тоже не было никакого желания. И я решил остаться до утра в этом доме. Еще раз вздохнув, я вернулся в гостиную и уселся, к удивлению, на совершенно чистый диван.

Солнечные лучи уже едва пробивались в комнату, и я попробовал включить свет, чтобы не сидеть в потемках. Лампа зажглась, но через минуту потухла.

– Не дом, а адская дыра! – с раздражением констатировал я и обвел глазами комнату в поисках какого-нибудь занятия. В глаза сразу бросились книги, но, читая при таком ужасном освещении, я рисковал испортить и без того неидеальное зрение. Тем более, у Эмили вряд ли бы нашлось то, что могло бы меня заинтересовать. Напротив дивана располагался небольшой телевизор, но я подумал, что раз здесь даже не включается свет, то голубой экран и подавно не заработает. Затем мой взгляд наткнулся на толстую желтую папку, лежащую на журнальном столике. И как я сразу не заметил это яркое пятно, особенно выделяющееся среди серых и черных оттенков, в которых была выполнена комната? Я долго разглядывал папку и думал, стоит ли открыть и посмотреть, и праздное любопытство, в конце концов, все-таки взяло верх. В папке хранились мои фотографии, статьи, заметки и интервью из журналов и газет, а также мои цитаты из выступлений на телевидении, выписанные Эмили на отдельный лист. В одном из файлов лежали страницы, вырванные из тетради или блокнота. Из-за неразборчивого почерка я даже не потрудился изучить содержимое, впрочем, мне это было не очень интересно.

?Эмили, вот только давай без фанатизма?, – вздохнул я, кладя папку на место. Когда я поднял глаза после просмотра, комнату уже покрыл мрак. Не найдя для себя больше интересных занятий, я улегся на диван и не заметил, как задремал.