Глава 24. Я и Я и МЫ (1/1)

POV МаксЦелый час в машине прошел. Сидим, каждый занимается своим делом, не обращая друг на друга никакого внимания. Зависаем по полной как старый компьютер на устаревшей винде. Хоть бы окно открыл, проветрил. Дышать нечем. Бесит! Всё! Чувствую себя продажной шлюхой, даже «спасибо» не сказали.«Хотя, в самом деле, за что «спасибо»?«Эй, чувак — ‚спасибо‘, что одолжил свою жопу, она мне очень помогла».«Офигенно…»«А, может, лучше: эй, детка, с тобой было круто, может, как-нибудь ещё позвоню тебе?»«Неплохо. Но всё равно не то! А если… С девушками не так хорошо, как с тобой, я не могу без тебя. Я понял, что хочу владеть тобой всегда. Максим, ты станешь моим мужем?»«Буэ».«Лучше так: я понял, ты — единственное, что было в моей жизни, ты заставляешь моё тело трепетать. Так будь же со мной или умри…»«В следующей жизни».«Да-а-а! Максим всегда отличался своим остроумием, да, Максим?»«Да, Максим. А как ты думаешь, он заметит?»«Что?»«Что мы разговариваем?»«Разговаривать с самим собой — модно, к тому же он нас не слышит».«А, ну тогда ладно».«Да, ему вообще плевать, хоть на голове стой».«Да».«Хоть в окно выпрыгивай на ходу».«Да».«Хоть пойди и трахни какую-нибудь телку».«Да».«Да что ты все время поддакиваешь-то?!»«Потому что я твое второе "Я"».«Да пошел ты, я с тобой больше не разговариваю! Безмозглые шестерки мне не авторитет».«Ну и не надо».«И не надо».«Ты же не разговариваешь?»«Тебе кажется, я не с тобой!»«А с кем тогда?»«С другим "Я". Что, думал, ты у меня один такой?»Из разговора с собственными «я» меня вытянул вопрос Влада, прозвучавший как гром среди ясного неба, как шепот в пустой комнате, как резкий момент в фильме ужасов:— О чём задумался?— Думаю, сколько еще вот так мы будем торчать в этой колымаге. Может, я упустил момент, и нас здесь заперли? — встрепенулся я.— Мда… Кому-то явно не хватает кислорода, отрывай свой сидальник от моей машины и выгружай свою тушу на улицу, пройдемся, — Влад вышел первым, выжидающий взгляд в лобовое стекло заставил подчиниться.— Куда двинем? — я размял затекшие мышцы и, поравнявшись с Владом, огляделся.— В сторону твоего дома, сбагрю тебя родителям, а сам вернусь и поеду к себе. Учебу завтра никто не отменял, а кому-то еще за домашнюю работу садиться, иначе получит нагоняй от классной. Нечего успеваемость понижать, статистика и без тебя хромает.— Фига, — только и смог удивиться я. — Самое длинное предложение из тех, что я когда-либо от тебя слышал, — довольно ухмыляюсь. Сегодня явно с миром творится неладное.— Учту на будущее, что в твоем присутствии разговаривать нужно поменьше, слишком велика нагрузка на такой крошечный мозг, — Влад вытянул руку и, запустив пальцы в волосы, потрепал меня за макушку.И всё-таки я ничуть не жалею, что наведался в гости к Владу. Во-первых, я использовал свой шанс и узнал его получше: все мои подозрения насчет темного прошлого парня, как рукой сняло. Благополучная семья, не обделившая вниманием ни первого сына, ни второго. Общительная, доброжелательная мать. Забавный, не по годам смышленый брат-сапожник. И отец… Тут, конечно, вышла небольшая заминочка, не дающая мне покоя всё это время: на кухне и в комнате парней висели семейные фотографии, вот только в центре находился совсем не тот мужчина, которого я видел в полицейском участке. Более того, фотографий последнего вообще не наблюдалось в доме. А смотрел я тщательно. Прекрасно зная, что если не удовлетворю своё любопытство, то сегодня ночью, а возможно и завтра, боюсь, глаз не сомкну, поэтому я решил рискнуть:— Влад, — обратился я к парню, гадая, как бы лучше начать. — Позволь вопрос личного характера? По поводу твоей семьи, — на всякий случай уточнил я заранее.Парень в это время щупая карманы своей куртки, вытащил начатую пачку сигарет. Странно, он так редко курит при мне, иногда забываю об этой его привычке, негласно списывая со счетов. Подкуривает. Набирая в легкие никотина, выдыхает в противоположную от меня сторону, хоть на этом спасибо.— Почему бы и нет. Валяй, — равнодушно пожимает плечами.— Твой отец? Он с вами не живет? — я прикусил себе язык, осекаясь: я же хотел спросить иначе, а получилось чересчур резко. Но темноволосого, кажется, не особо волновала формулировка вопроса.— Как догадался? — делает очередную затяжку, на этот раз глубже.— В квартире не было ни одной его фотографии, вместо него — другой мужчина. Слушай, ты скажи сразу, если я лезу не в свое дело, просто мне стало интересно, и я решил…— Глупости. Что за стереотипы, если моя семья распалась, а на ее месте образовалась новая, это не значит, что мне трудно об этом говорить. Просто я не знаю, что конкретно ты хочешь от меня услышать. Факт? Причину? — в очередной раз подносит сигарету к губам, прикрывая веки, вдыхает, продолжая уже с менее ярким напором: не очень-то верилось, что эта тема его не задевает. — На фото наш отчим. Мой родной отец — трудоголик. Для него бизнес — дело всей его жизни. Какой женщине понравится, что муж месяцами пропадает где угодно, только не дома. Они разошлись пять лет назад. Матери надоело испытывать одиночество в браке.

Кажется, я сам не заметил, как заслушавшись Влада, присел на одну из подъездных лавочек, продолжая смотреть на парня уже снизу вверх. Его взгляд был устремлен куда-то вдаль, словно стена дома перед ним перестала существовать.— Мама в новом браке третий год, и я от всего сердца благодарен ее избраннику, что он принял ее такую, да и в воспитании Егора он играет не последнюю роль, они с ним нашли общий язык, — Влад, улыбнувшись, потушил бычок и отправил его в круглую урну. — Вот в принципе и всё.— Знаешь, — выплывая из омута мыслей, медленно начал я, всё еще переваривая услышанное, — теперь мне действительно кажется, что мы с тобой похожи. В моей семье ситуация почти аналогичная, — не знаю почему я решил открыться Владу, ведь меня об этом никто не спрашивал, но потребность рассказать ему немного о себе появилась ниоткуда, и я пошёл у нее на поводу. — Нас со Светой тоже воспитывает отчим, вот только в нашу жизнь он вошел, когда ей было четыре, а мне пять, он заменил нам родного отца. Возможно, не будь его в определенные моменты моей жизни, хрен его знает, что бы из меня выросло.Довольный смешок Влада заставил прерваться. Сердце пропустило удар: неужели он воспринял мои слова на свой счет? Я ведь совсем не это имел в виду.— Тогда бы твое имя не красовалась в строчках написанного рассказа. Только представь, — он загадочно ухмыльнулся. — Возможно, одним из комментаторов сейчас мог бы быть ты. Не так весело, правда? В гуще событий явно быть приятнее.Я на секунду задумался, тщательно анализируя сказанное Владом. В своем роде он был прав, просто в точку попал.— Возможно, да, а возможно и нет, нет однозначного ответа, а то иначе получится, — я запнулся, зависая в собственных размышлениях.— Иначе, что?— Придется согласиться с тем фактом, что все происходящее сейчас меня устраивает, даже нравится. Не думаю, что это так.— Вот оно, значит, как, — протянул парень. Засовывая руки в карманы джинсов. Больше он не проронил ни слова по этому поводу.***— Десять вечера, вали домой уже, — решил я напомнить телу, что все это время сосредоточенно рылось в телефоне, позабыв напрочь о белом свете и о моем существовании. Не люблю, когда так делают.— Прогоняешь? — угольная бровь ползет вверх, губы дергаются в улыбке, а телефон уже забыт своим хозяином. — Да, кстати, а когда у тебя игра? «С чего это вдруг такой интерес?»— Через пару недель, сейчас тренировки становятся все более изнурительными, — незаметно наблюдаю за реакцией Влада.— Я обязательно приду поболеть. «Улыбается. Мне? Такой странный, будто не замечает, как я напряжен!»— Зачем? Кажется, это не входит в наш план! — отвечаю уверенно, не дрогнув ни одним мускулом.— Плевать! Я хочу, «к чёрту кодекс», — смеётся и встает со скамьи, машинально отряхивая чистую ткань джинсов.— Мне пора, — собираюсь развернуться, но короткое «стоять», заставляет оцепенеть.Влад оказывается рядом, лицо парня стремительно приближается, зеленые глаза в паре сантиметров от моих, довольно щурится, а губы ловят его дыхание. «Боже, ну почему он не девушка, все было бы гораздо проще», — мысленно взываю я. Его рука обхватывает мою шею, насильно притягивая мое лицо ближе, сокращая оставшееся расстояние. Завершает всю череду сумбурных действий поцелуем, едва касаясь моих губ своими. Такой целомудренный, что от неожиданности вздрагиваю, распахивая глаза шире.— Спасибо, — шепчет одними губами, а я не могу понять, за что получаю благодарность, за какой подвиг. — Пожалуйста, если ты вдруг решишь заняться перестановкой мыслей, расставляя их по полочкам, ту, что с пометкой «Ночь, проведенная с Черновым в пьяном угаре» сразу запрячь в дальний угол. Не занимайся самокопанием, не поможет. Всё равно, что у меня на уме, не угадаешь! — блеск в его глазах превращается в искры, кажется, я вот-вот обожгусь об одну из них. «Только не смей завершать свою речь на этом, оставляя меня в еще большем замешательстве, чем до этого», — и словно услышав мои мысли, продолжает. — Потому что я и сам не знаю, почему сегодняшняя ночь не вызывает во мне внутренних противоречий. Так что… До завтра, конфетка, — специально дразнит меня напоследок перед тем, как развернуться и уйти.— Не называй меня так, — выкрикиваю через плечо, уже себе под нос добавляя: — Засмеют же, если кто услышит, я — труп. Поминай как звали. Не удивлюсь, если на надгробии напишут «Здесь лежит Максим Конфетка»***Открыв дверь квартиры, я пробрался в свою комнату, чтобы не слышать ненужных вопросов со стороны сестры. Как только дверь за моей спиной закрылась, я облегченно выдохнул. Кинув вещи в самый дальний угол, я обессиленно упал на прохладную кровать: «Вот и как, позвольте спросить, я сейчас должен спать? И что это вообще сейчас было?»