Глава 102 - Человеческий фактор (1/2)

Сказать, что внутри крошечного складского помещения творился настоящий хаос – сильно преуменьшить происходящее. То, что происходило – было больше, чем простое объединение видов, это было ознаменование нового вектора в человеческой эволюции. Тишина наступила лишь на несколько мгновений, прежде чем последние кабели были подключены к электроснабжению здания и ученый у компьютерной консоли подал заряд, который подарит их творению жизнь.

В помещении воцарилась оглушающая тишина. Проносясь по проводам, электричество полилось в фигуру, ссутулившуюся перед затаившей дыхание группой. Энергон стремительно потек из стеклянных резервуаров в изуродованного и покалеченного меха. Все внимание людей было приковано к этой сцене, единственными звуками остались гудение и пиликание техники. Только чуткие аудио пленника МЕХ могли различить, как внутри их чудовища возвращаются к работе мелкие механизмы и системы.

Дернувшийся манипулятор.

Этого мало.

Несколько быстро введенных команд, и разряды электричества стали куда мощнее, энергон потек быстрее. Корпус сотрясали разряды, громко раздался сигнал предупреждения.

Постепенно разряды сошли на нет. Энергон закончился – теперь он весь был закачен в новый корпус. Воздух заполнили пыль и дым, укрывая солдат и ученых МЕХ, не смевших отвести взгляд – надеявшихся, что наградой за их труды станет вспыхнувшая оптика их создания.

Однако, к их неудовлетворению, создание было недвижимо.

Несмотря на затаившееся дыхание, ничего не шелохнулось. Даже Эйрахнида нехотя взмолилась, чтобы этот заново сваренный монстр оказался мертв, а вместе с ним и хрупкое тело Сайласа. Однако тут раздался тихий гул, и на фейсплейте меха вспыхнули два огонька: фиолетовый и красный. Серебристый шлем осторожно повернулся из стороны в сторону: создание настраивало разную оптику для оптимального использования.

Ученый шагнул вперед, сдерживая желание разразится хвальбой в адрес самого себя и своей команды. Вместо этого он решил действовать по протоколу.

— Добро пожаловать обратно, сэр.

Мех поднял когтистую ладонь и уставился на нее, хмурясь.

— Что вы сделали?

Вся скромность была отброшена в сторону, когда ученый ответил:

— То, что было нужно, чтобы спасти тебя, Сайлас.

Эта простая фраза таила в себе куда большее значение: МЕХ решили сыграть в Бога, и у них получилось.

— Я… один из них, — пришел к выводу Сайлас, знакомясь с новым телом: он протянул длинный узкий манипулятор вперед и сжал ладонь.

Эйрахнида услышала это высказывание, однако у нее не было сил показать свое презрение. Один из них. Да он не больше, чем паразит.

Тем не менее ученый был рад ответить своему лидеру:

— Логическое развитие экспериментов МЕХ в области биотехнологий. Ваш мозг слился с нервной и скелетной системами донора…

Сайлас ощутил, как его человеческая часть – последний кусочек его органического тела – осторожно двигается в нижней части его нового корпуса.

— Идеальное скрещение человека и машины. Совершенство.

Сайлас осторожно шагнул от кабелей, удерживающих его на месте. На обоих его лицах появилась улыбка.

— Благодарю вас всех за ваше упорство и службу. — Он быстро оглядел помещение, замечая в непосредственной близости от себя четыре отряда МЕХ и покореженное тело Эйрахниды на столе в углу. — Но теперь, похоже, мне куда больше подойдет общество титанов.

У солдат и ученых не было времени отреагировать, когда Сайлас активировал бластеры и безжалостно открыл огонь по людям, что спасли его. Нет. Что его создали. Затем он трансформировал манипулятор обратно, но только для того, чтобы прихлопнуть человека, который активировал переключатель. Того, кто сам обрек на погибель себя и все человечество. Потому что зачем Сайласу человечество? Он был пришельцем, роботом. Он был Кибертронцем. Он был рожден для большего, для лучшего будущего.

Будущего…

Сайлас выпрямился и нахмурился, едва не потеряв баланс: острые ступни удерживали его ровно, только когда он наклонял крылья вперед. Он уставился на свои когти, на его лице отобразились замешательство и беспокойство.

— Это не он, — сказал он почти разочарованно, — я не в его теле.

Эйрахнида, наконец, рассмеялась – визгливо и истерично. Сайлас обернулся к ней: она тяжело дышала и была в агонии, но пыталась что-то сказать.