Бутылочка (1/1)
Все сели в круг. Батрутдинов взял пустую бутылку и положил в середину.— Так, давайте еще раз, кто играет? — спросил Бульдог.— Я и Паша, — ответил Гарик.— Ну я, понятно, — сказал Батр.— Мы не будем, у Сени там с семьей что-то, а мне на учебу надо, — ответил Галыгин. Все с ними попрощались.— Сережа, Ваня, вы будете? — поинтересовался Харламов.
— Мне все равно, — сказал я, укутанный в плед. Светлаков долго мялся, пытался что-то сказать, но останавливал себя.— Н-ну ладно, давайте, — выдавил он из себя.
Все заняли прежние позиции, то есть, сели обратно в круг.Харламов крутил первый. Все ужасно нервничали, особенно Сергей.Выпало на Батрутдинова, везет. Они поцеловались, мило. Мне рассказывали сегодня о них такое, что это казалось цветочками. Дальше крутил Паша и попал на армянина. Он явно хотел продолжить поцелуй, но Гарик прервал его. Опять что-то прошептал на ухо. Тот сначала расстроился, а потом ухмыльнулся.Настал черед Гарика. Он осторожно отправил бутылку в кругосветное путешествие, она крутилась долго и наконец остановилась... на мне.Мы одновременно посмотрели прямо друг на друга. Сережа опустил глаза в пол. Чувствовалось Пашино напряжение.
— Ну, ребята, давайте уже, — приказал Бульдог.Мы медленно приблизились и поцеловались. Это было... странно. Но не скажу, что мне не понравилось.Следующий должен крутить Сергей. Ему явно не нравилась эта игра. Он нахмурил брови и крутанул бутыль. Она снова остановилась на мне. Что же это такое? Издевательство. Я увидел, как глаза Светлакова округлились, а щеки порозовели. Он сглотнул ком и сжал губы. Мы соприкоснулись носами, наше горячее дыхание сплелось в одно.— Сделаем это быстро? — спросил я тихо. Он кивнул. Мы робко поцеловались и резко отодвинулись на свои места. Даже я почувствовал смущение, хотя под градусом мне на все пофиг. Он такой милый. Моя очередь. Я немного задумался, раскрутил бутылку. Все сидели в напряжении и тут кто-то постучал в дверь. Все ринулись открывать. Там стояла полиция и пожилая женщина.— Блин, как всегда эта бабка на нас настучала, — заворчал Харламов.
— Ничего, я разберусь. Она меня любит, — успокоил всех Каштан.Он вышел на лестничную площадку и закрыл за собой дверь. Все уже забыли про эту бутылочку. Я зашел в комнату, там все так же сидел Сережа с сосудом в руках, внимательно рассматривая его.— Эй, ты чего? — тыкнул его в плечо.— Она указала на меня...— Что? — переспросил.— Вы все ушли, я остался. Она указала на меня, — повторил он. Я сел рядом.— И что? Ты хочешь, чтобы мы почеловались? — улыбнулся я.— Чего? Фу, нет! Просто почему? Опять мы. Как будто специально это кто-то делает, — он разошелся, я обнял его чисто машинально, но ему явно стало легче.
Через некоторое время Паша с Гариком зашли в комнату и посмотрели на нас. Я приложил палец ко рту, произнес: "Шшш" и указал на Сережу. Тот сладко сопел. Они понимающе кивнули и сели на диван.— Можно вопрос личного характера? — начал я. Они переглянулись.— Попробуй, — улыбнулся Гарик.— Вы вместе? — уверенно спросил. Паша одернул Гарика, хотел его остановить, но тот все равно признался:— Да. Я думаю, тебе можно верить.— Спасибо, — я улыбнулся. — Вы расскажете, как у вас это все произошло? Кто первый признался? Как вы почувствовали, что нравитесь друг другу?Воля отрицательно покачал головой, Мартиросян глубоко вздохнул.— Расскажем, но чуть позже. Тогда, если не секрет, что у вас с Сережей? — армянин прищурился.— Я не знаю... он явно против геев. Да и я вроде бы... но как будто что-то не так.— Понятно. У нас так же было, — старшекурсник чуть призадумался. — Давай так. Когда вы со Светлым будете вместе, мы расскажем нашу историю. Идет?
Паша толкнул старшего и грозно посмотрел на него.— Все нормально, они такие же, как мы, — сказал партнеру.— Хорошо! — внезапно вскрикнул я, сам того не ожидая. — Очень интересно послушать вашу историю.Все разошлись, мы с Сережей пытались дотащиться до дома. Вполне удачно, кстати. Легли на кровать. Я думал о сегодняшнем дне. Как много всего произошло за несколько часов. Изменилась вся жизнь. С этими мыслями сон укутал меня в свои объятия.