Мабари (стёб). (1/2)
«Нет, люди все-таки очень смешные. Вы знаете, они ведь нас даже разумными не считают. Для них же что является критерием развитости? Наличие городов, денежной системы, правительства... Что другим расам это может быть попросту не нужно, они осмыслить не в силах. Но на то они и люди. Что с них взять: примитивные существа.
Как это, зачем их терпеть? С ними знаешь, как весело! Я тут завел себе одну, нарадоваться не могу.
Для начала: люди очень боятся быть одни. Поэтому она сразу же нашла себе компанию. Сначала одного, потом другого... Я оглянуться не успел, а с ней уже шестеро. А мне за всеми следить! Эх... Она их где только не подбирала. И теперь всё время с собой таскает. Даже этого, маленького, со светлой шерстью — хотя сначала убить друг друга пытались. Люди! Любят они все запутывать. Нет, ты неправ. Нельзя им это в вину ставить. У них же интеллекта не хватает, чтобы сделать всё просто. Мы должны заботиться о таких бездумных существах. Да и эксперты говорят, что через несколько тысячелетий они вполне могут встать на одну ступень с нами. Хотя иногда смотришь — и совсем не веришь.
С этим светлошёрстым, например. Они как встретились, принюхались по-своему. Запах, видно, понравился: как с первого дня начали совокупляться, так до сих пор... Кхм. Собственно, даже сейчас.
Я уж ей и так, и этак объяснить пытался: нехороший он! Другого выбери! А-а, ничего не понимает. Одним словом, человек. А этот... так, эльф. Почему она его выбрала — никак понять не могу. Вокруг столько самцов хороших, её вида даже, а с этим что-то не так. Я уж пытался понять, что мне в нем не нравится: блох, вроде, нету, не кусается. Всё себе верить не хотел. Но пришлось, куда тут денешься. Оказывается, светленький мою человечку до сих пор убить хочет. Мою человечку! Да. Вы же понимаете, мне не проблема этого светленького прибить потихоньку, но нельзя.
Что значит, почему? Ну вы даете. Это же люди! У них же эта... свобода выбора. Если они узнают, что мы полностью их контролируем — расстроятся. Опять-таки, у человечки моей этот светлошёрстный теперь любимая игрушка. Люди — они же как щенята. Вот как у щенка косточку отберешь?
Что? Да не слишком я её балую. Я уже начал над этим работать. И с обрыва светленького столкнуть пытался, и животных всяких на него натравливал... в общем, чего я. Сами все знаете, не раз, небось, в такую ситуацию попадали. Вот, сижу, жду. Знаю, что рано или поздно светленький попытается её убить. Вот и думаю в такой момент зайти (моя-то наверняка спать будет), схватить за руку, зарычать. Моя проснется, увидит светленького с ножом в руке — пусть сама дальше разбирается. Я же ещё у этого вещмешок утащил. Поковырялся в нем, нашел отраву какую-то, потом все обратно сложил. Не очень аккуратно, конечно, получилось, но я его и не собирался возвращать. Так, пока моя будет с ним разбираться, притащу ей этот мешочек. Пусть пороется, на отраву наткнётся.
Конечно, слишком сложно! Сам знаю. Но я и обычных попыток не бросаю. Если светленький как будто сам собой умрёт, это же только к лучшему...»
— Ну! Хороший, хороший пёсик. Возьми косточку. Молодец. А вот еще кусок пирога — хочешь?.. Что угодно, только замолчи. Второй час уже воешь, зараза...
— Обожаю смотреть, как ты общаешься со своей собакой, — прошептал эльф, приземляясь на землю рядом со Стражем. — Ты даже «тупая скотина» ухитряешься произносить нежно.
— Это не просто собака! — возразила девушка. — Мабари очень умные.