Глава 80 Исход (1/2)

Все, что имело начало, имеет свой конец...

Рано или поздно, но все уходит туда, откуда вышло. Даже звезды на бесконечном куполе небес и те гаснут. Так кто сказал, что род, который называл в честь светил своих детей, в один из дней не станет прахом?

Каждый, в чьих венах течет магия и чистая кровь, знает, какую цену за могущество приходится платить. Сколько жертв приходится приносить ради благополучия будущих поколений и из почтения к предкам. Кто-то платит кровью своей, кто-то душой, кто-то сердцем, и ни одну цену не назовешь такой, какую легко вынести.

В это трудно поверить сейчас, но и она не была такой окаменевшей, как виделось со стороны.

Магические зеркала в своей докучливой сути безжалостны... Пусть ее стекляшка отражает только несколько уставшую женщину, не утратившую еще своей темной красоты - никак не чудовище. Мраморным изяществом форм ли любуется она? Или предается не лучшим воспоминаниям?

В любом случае в тиши личных покоев в такой час леди Блэк мало кто осмелится потревожить.Годы летели, словно вереница испуганных птиц. Казалось, только недавно Вальбурга качала на руках своего долгожданного первенца. Теперь невыносимый ребенок дерзит им с отцом прямо в глаза и не кается. Отвага или дурость?

Она касается тонкими пальцами своего лица - кожа нежней и белей лепестка розы.

Сириус - идеальный Блэк.

Сын, в которого она столь много вложила, и так надеялась на него.

Непокорный, не к месту строптивый, очень сильный мальчик, который возглавит Род. Упрямиться можно бесконечно долго, но от своей судьбы не уйти, особенно если ты - Блэк. А судьба ее первенца написана ей самолично - лучшими из красок, тончайшей из кистей. Для того, кого любишь столь сильно, ничего не жаль - ни магии, ни крови, ни жизни.

Когда-нибудь Сириус поймет ее мотивы и обязательно будет благодарен. Детство на то и детство, что малышам позволено тешить себя иллюзиями. Ее сын еще такое дитя в своих капризах. Но она видит будущий самоцвет в нем, который после неторопливой огранки затмит собой столь любимые всеми Блэками звезды.

Вот ее дар вечности, досточтимым предкам и Роду - тот, кто вольет новую силу, тот, кто принесет собой обновление. Тот, чьи дети уже не познают их вечной горечи. Это стоило всех принесенных и будущих жертв.

На синий бархат шкатулки ложатся тяжелые серьги с самоцветами.

Вальбурга давно выбирает вызывающе роскошные украшения на грани вульгарности. Столь любимый ей в юности жемчуг, алмазы остались в прошлом вместе с той нежной девочкой, что она в себе похоронила. Роду нужна была не любящая красоваться перед зеркалами пустышка, а некто другой. Нужна была взрослая цельная личность - леди достойная сего титула.

Конечно, такой она стала не сразу. Ей тоже пришлось вынести урок, и урок тяжкий. Но и это почти забылось. Вальбурга привыкла нести свой груз с честью. Она - Блэк, и этим все сказано.

Тяжелые, темные, как сама ночь, пряди она расчесывает и разбирает самолично. Сегодня никакой прислуги. Только она, зеркало и одиночество...

Нарцисса думает, что тетушка совсем не замечает, насколько ей тяжело. Златовласую тихоню, милую Цисс жаль до щемящей боли. Но разве не к этому ее готовили всю жизнь? Вальбурга видит, что та не слишком желает будущего брака, но останавливаться не собирается. Нарциссе нужна защита, а сейчас больше, чем когда-либо.

Полукровный выродок оказался на редкость живучей тварью, и она не уверена, что их потери закончились. Хотя уже очень устала хоронить тех, кого любит, и переживать за живых.

Рыдания есть утешение только для тех, кто ни на что иное не способен.

Она точно не опустится до бесполезных слез.

Лучшая тризна по погибшим - это скорая месть.

Будь ее воля, Лорд тут же утонул в собственной крови, как и тот, кто играл им.

Но как смел он думать, что потери сломят дух Блэков?

Вальбурга отложила щетку и потянулась за лавандовым маслом. Белое кружево ночного наряда скользнуло вниз, обнажив прекрасную руку, и белая кожа за мгновения покрылась гусиной кожей. Чувствуя магию дома, она ощутила перемену в самом воздухе - что-то не так... Опасность. Чары, хранившие покой родового гнезда, по-прежнему стояли непоколебимой стеной, и тем не менее в доме чужаки.

Волну потусторонней жути, которая резко оборвалась, будто отрезали, ощутили даже спящие портреты. Она выскользнула в коридор и побежала к комнатам племянниц. Нарцисса... Только бы успеть.

Один из чужаков, на которого Вальбурга едва не налетела в коридоре, тут же за это поплатился. Трудно кричать или колдовать, когда собственная кровь идет из горла, глаз и даже пальцев. Второй оказался таким же непроворным, и его голова покатилась к ее ногам после одной вспышки заклятия.

Как подобные недотепы пробрались в ее дом? В родовую твердыню? Как такое вообще возможно?

Внизу, судя по грохоту, шел бой... Орион. Он оставался в гостиной, когда она ушла. Нападать на лорда в его же родовом гнезде? Паршивые идиоты. Она переступила через тела и пошла дальше. Ловкой змейкой скользнула в открытый домом тайный проход, только длинные локоны взметнулись волной тьмы и опали на белую ткань.

Вальбурга вышла прямиком у комнат девочек... Ни Нарциссы, ни Беллатрикс не было. И самое страшное: детская была пуста, а колыбелька Альтаира валялась перевернутая.

Раздался воистину адский лай, от которого кровь самых храбрых застыла в жилах от невыразимого, тоскливого ужаса - значит, супруг разбудил стоящих на вечной страже у камина гончих. Она чувствовала, что Орион вполне жив, цел и зол едва ли не больше ее самой.