Глава 41 (2/2)
Лукреция смотрела на метку на его коже с нехорошим выражением. Женщина недовольно моргнула, когда он погладил череп.- Это твоя самая большая глупость, - она стремительно встала и начала одеваться, не обращая внимания на любовника. - И жаль, если это будет стоит тебе жизни, мой дорогой Деймос. - Но никакого сожаления в ее голосе и в помине не было, только странная злость. - Ваш Лорд внушает мне столько же опасений, сколько Гриндевальд.- Ты же не любишь вспоминать об этом, - маг насторожено привстал. Он как никто знал, насколько смертоносной бывает эта с виду мягкая и безобидная женщина.- Не люблю. Он принес на мою землю смерть и разрушения, - легко согласилась Лукреция, разглаживая микроскопические складочки на чулках. - Но это часть моего прошлого. - Она пожала плечами и точным взмахом палочки зашнуровала корсет. - Ты дал поставить себе клеймо и вскоре об этом пожалеешь.- Это твое утверждение как-то связано с твоими воспоминаниями? - Лестрейнж не удержался от насмешки.- И нет, и да, - загадочно ответилаженщина, не оборачиваясь. - Я не хочу об этом говорить. - Лукреция поправила кружево на платье, удовлетворенно кивнула своему отражению в большом настенном зеркале. - Подумай вот над чем - твой Лорд забрал у твоего сына любимую, а что он заберет завтра?Она аппарировала, не забыв призвать так и не надетую мантию. Мужское самомнение и баранье упрямство изрядно ее бесили. А Деймос был классическим образчиком мужской породы. Она могла многое рассказать, но разве станет слушать изгнанницу лорд древнего Рода? Нет. И может, правильно сделает. Она-то и своей жизни ладу не дала. Куда уж ей лезть в высокую политику!
Лукреция была этим сыта по горло еще много лет назад. Она ушла из дома по зову сердца и ничуть не жалела. Ее батюшка, чтоб ему ни дна ни покрышки, был склочным закостенелым ревнителем традиций, и любовь дочери к ничем не примечательному грязнокровке просто не принял. Он решил помешать бесчестью и выдать строптивую Лукрецию за двухсотлетнего старика. Неудивительно, что она отказалась от всего - рода, богатства, имени, но не смирилась. В ней текла не рыбья студеная кровушка англичанок, которые шли по слову родителей за развалин и похуже. Нет, она отличалась горячей кровью и решительностью. Лукреция- не бледная английская поганка, то есть, извините, леди, именно поэтому не испугалась. Выдержала и лишения, и преследования. Куда только их ни заносила судьба, ничего, не развалилась. И стряпала, и за порядком следила. В каких только крысиных норах они не жили... Рядом с ним грязные комнатушки казались ей, молодой и по уши влюбленной, золочеными палатами. Она приводила любое жилье в порядок за пару дней. Чай, не белоручка какая- палочка всегда при ней. От вида тараканов и мышей в обморок падать не приучена! Эти годы были полными опасности, но и счастья...Это уже потом, когда она забеременела Питером, они решили осесть в Англии. Тем более, ее любящий батюшка к этому времени уже мирно упокоился в семейном склепе. А любимый брат, который стал главой Рода, даже предлагал вернуться в родной замок. Он бы принял и ее сына, и мужа. Она отказалась. Какая из нее теперь леди? Да и пес с ним! Не хотелось бередить старые раны. Питер вырастет счастливым, подальше от ее незабвенной родни и интриг.
Лукреция привыкла, только иногда тосковала по родине. Она уже не чаяла увидеть замок, где родилась. Разве что в мечтах и мыслях. Не место ее сыну-полукровке в том опасном краю. А тоска уйдет... Всегда уходила.- Но потерять тебя, Деймос, будет больно, - она задумалась, смотря в никуда. Но потом лукавая улыбка вернулась на лицо. - Может, я даже поплачу по вам, ваша милость! - Лукреция повернулась и скрутила кукиш по направлению потайного коттеджа, где они имели обыкновение встречаться.
Предаваться греху было сладко, но ни один мужик на свете не стоил жизни ее Питера. Если она вмешается в это змеиное гнездо, то может потерять ребенка. Лукреция твердо решила - если дело станет совсем худо, убраться подальше от Англии. И одержимого жаждой власти безумца.
Лукрецию Илону Батори не волновали игры властных мужчин. Уже натерпелась - что отец, что брат. Отдавать на растерзание своего малыша она не собиралась. Питер, он далеко не Батори, нет в нем непримиримой гордости ее Рода, нет отчаянной силы и отваги, нет жестокости. Это и к лучшему...
Он так похож на своего отца. А для жестокого мира есть она. Сильная и готовая на все, чтобы ее сын никогда не узнал и не увидел, через что прошла она.
*** - Держи его аккуратней. - шикнула на него Жасмин. Жасмин погладила ядовитые шипы, и деревце перестало пытаться вцепиться ему в шею. Питер еще раз мысленно возблагодарил Мерлина за то, что ему в напарницы досталась она. И плевать на вполне ощутимую злость Джеймса Поттера. Матушка, конечно, предупреждала не цепляться с этим сыном мантикоры. Да и сам он был не дурак, чтобы всерьез ссориться с Поттером. Но расстроенную подругу было жаль. Жасмин впервые за все время их дружбы была только рядом с ним. И это было приятно.- Вот так, мой хороший... Сейчас мы тебя пересадим и отрежем лишние веточки, - заворковала она, обращаясь к очередной растительной жути.Питер еще больше обрадовался, что сегодня работает именно с Жасмин, наблюдая, как остальные с переменным успехом воюют со своими растениями. В особо запущенных случаях вмешивалась мадам Спраут. Он уже заработал почти двадцать баллов и мог быть уверенным, что они перекроют недавний конфуз на зельеварении.- Пит, принеси лейку, пожалуйста, - Жасмин ловко орудовала секатором.
Подопечный злого Поттера скукожился и затих, вяло дергая ветками и позволяя делать с собой все что угодно, и Питер его понимал. От одного выражения лица Джеймса хотелось бежать на край света. Он сглотнул появившийся в горле ком противного и липкого ужаса и, схватив лейку, побежал обратно к Жасмин, которая уже закончила работу и теперь просто гладила листья, выделяющие ядовитый фермент. Мадам Спраут и Жасмин единственные были без защитных перчаток. Все остальные не стали рисковать здоровьем. Подруга полила землю и выверенным движением палочки отлевитировала кадку на место.- Тебе бы лучше его простить, - он все-таки решился поговорить с ней. - Я тебя прошу, Жасмин, для твоего же блага. - Питер наклонился ближе и зашептал, чувствуя, как Поттер глазами сверлит ему в затылке дыру. - Я не на его стороне, ни в коем случае, - поспешно заверил он, когда заметил, что в ее глазах появился гнев. - Но отказываться от защиты, когда никто не может гарантировать безопасность, по меньшей мере глупо.
Жасмин уныло кивнула и задумалась, кусая губы. В первый раз она посмотрела в сторону Поттера. Придурок, заметив ее взгляд, поспешно встал, опрокидывая кадку.- Мистер Поттер, пять баллов с Гриффиндора за вашу недопустимую небрежность, - профессор заботливо подняла и починила треснувший горшок.Жасмин прыснула в ладошку и покачала головой. Питер и сам был готов засмеяться, больно забавное было выражение лица у Поттера. Он одновременно рвался к Жасмин, которая продолжала смотреть на него, и не мог просто так уйти - обычно нестрогая мадам Спраут ругала его.- Ты прав, я была дурой, - Жасмин повернулась к нему и улыбнулась так, как умела она одна. - Спасибо, Питер.
От слов благодарности у него потеплело в груди. Он приосанился. У него есть такая замечательная подруга, и значит, он совсем не никчемный. Что бы ни говорили другие. Разве станет такая умница, как Жасмин, дружить с ничтожеством? Нет, конечно. Задавака Эванс может исходить ядом, он больше не будет слушать ни ее, ни других глупых гусынь.- Не за что. Мы же друзья? - Питер неловко взял в свою руку хрупкие пальчики.- Друзья, - Жасмин сжала его ладонь. - Я хочу поговорить с ним, - она кивнула рыжей головкой в сторону Джеймса Поттера.
Он остался на месте, неловко держа в руке уже не нужную лейку. Жасмин быстро встала и пошла к стоящему в стороне чудовищу. Лицо надменного Поттера ничего не выражало. Зато в глазах горели неверие и надежда. Питер отвернулся. Он сделал это не ради Поттера, а ради нее. Сам он не сможет ее защитить, но этому кретину защита Жасмин по силам. А он останется хорошим другом.
Жасмин все еще сердито что-то выговаривала Поттеру. Но сам кретин был невменяемо счастливым и только кивал на ее слова. Стоящий по другую сторону стола Блэк проследил за его взглядом и кивнул ему без обычного высокомерия и пренебрежения.- Ты молодец, Петтигрю, - рука у Блэка была тяжелой. Он стукнул его по спине. - Не тушуйся, Питер. Джеймс умеет быть благодарным.
Питер смолчал, хотя хотелось высказать все, что он думает о придури чистокровных,в частности, о Джеймсе Поттере. Наглые, высокомерные отродья Мордреда! С которыми ему никогда не тягаться - к сожалению. Он промолчал, потому что отваги не хватило. Питеру всегда не везло и теперь тоже не повезло. Единственное живое существо, которое он мог назвать настоящим другом, теперь считает своей собственностью кровожадный дракон...