Глава 10. (Не)приятные последствия (1/1)

Ещё не открыв глаза, Фобос очнулся от ужасного микса из ощущений: тошнота, головокружение, сопровождавшееся искажением восприятия пространства, и сильная естественная нужда. Он жалобно простонал, поморщившись, и разлепил припухшие веки. Следующим шагом должен был стать подъем, но стоило чуточку приподнять голову, как ее сдавило всеобъемлющей болью?— Фобос уронил чугунный шар на подушку и решил полежать с закрытыми глазами ещё пару минут.Когда терпеть стало невмоготу, он попытался встать, медленно и осторожно, чтобы не тревожить больную головушку. Почти удалось: после принятия вертикального положения ей стало легче, хоть и ненамного. Далее пришлось продрать глаза и осмотреться, тогда Фобос понял, что, во-первых, за окном раннее утро, во-вторых, он каким-то образом оказался спящим на кровати в комнате, где случилась беседа с Элион, в-третьих, на нём почему-то была его домашняя одежда.?Н-да, давно я не напивался до беспамятства…?В воспоминаниях ответы на животрепещущие вопросы вроде ?Что я вообще делал?? или ?Как я тут оказался?? не нашлись: события ночи для Фобоса кончались на игре в пив-понг. Если начало состязания ещё помнилось размытыми и цветными пятнами, то дальше была черная пустота, ни единой зацепки.Когда ленивые мысли прервала нужда, воззвавшая с новой силой, Фобос заставил себя подняться с кровати и отыскать взглядом дверь. В комнате их было две,?— хотя вчера в темноте одна из них осталась не замеченной?— и если первая вела на этаж, то вторая вполне могла оказаться проходом в уборную. В надежде на это Фобос поплелся к ней и, открыв её, облегчённо выдохнул, так как не ошибся. В комнатушке зажегся свет, мужчина направился к желанному унитазу, как вдруг, проходя мимо зеркала, заметил что-то у себя на лбу. Остановился, недоуменно нахмурившись, вернулся к раковине и взглянул на себя в упор. Под растрепанной челкой было что-то ж?лтое, Фобос убрал её и увидел приклеенный стикер с надписью:?Позвоните, когда просн?тесь и прид?те в себя Схх?—?Серьёзно? —?мрачно пробасил писатель, сорвав и смяв бумажку в пальцах.Он вышел из туалета, тщательно вытирая лицо полотенцем, а когда опустил его, то увидел на тумбочке кружку. Во рту резко почувствовалась сухость, которую прежде заглушали другие неприятные ощущения, причем такая сильная, что Фобос, несмотря на головную боль, бросился к этой кружке, как утопающий к спасательному кругу. Залпом, не задумываясь он проглотил то, что в ней было?— холодный зелёный чай. Вкусно, и жажду, пожалуй, утолил… Однако за ней последовал голодный спазм, скрутивший живот. Фобос в ужасе скривился, вспоминая, что вчера он напился, толком ничего не поев. Как он мог, решившись наконец на безрассудство, собрать столько недугов разом?!Он отворил дверь, и в нос ударил превосходный аромат чего-то мясного. Тот был отдалённым, следуя за ним, Фобос двинулся к лестнице, затем?— вниз по ней. По пути он заметил, что чем ближе подходил к первому этажу, тем полнее становилась картина разгромных последствий вечеринки. Достигнув последней ступеньки, он окинул взглядом просторную гостиную и усмехнулся: все поверхности были усыпаны мусором из стаканчиков, обрывков бумажных украшений, кусков пиццы и прочих испортившихся закусок, на креслах и диване спали студенты в обнимку с бутылками или друг другом, разбита пара статуэток и рамка для фото на камине, но главное?— мертвая тишина. Эта картина позабавила Фобоса хотя бы потому, что ничем не отличалась от его юношеских лет. На месте кого-то, уснувшего в объятьях незнакомки, с которой развлекался всю ночь, но не удосужился даже узнать имя, был когда-то он. Пожалуй, не раз, и не два… Обычно эти воспоминания вызвали лишь боль, в которой Фобос никогда бы не признался ни окружающим, ни себе, но после этой вечеринки в нём поселилось новое, двоякое чувство?— боль, перебиваемая лёгкостью и ностальгическим теплом.Он едко захихикал: куда забавнее становилось от мысли о том, как хозяин дома будет разбираться со всем этим бардаком. Однако смех быстро прекратился, злодейская улыбка сошла, стоило манящему запаху напомнить о себе?— Фобос обернулся и увидел вдалеке очертания кухонной мебели, а ещё невысокого человека за плитой. Жаль, у ?человека? были красные волосы, никакой интриги не оставалось.Глубоко уйдя в себя и держа на весу кулинарную лопатку, Вилл смотрела в сковороду, на которой с приятным шкворчанием жарились яйца и бекон. Чье-то горячее дыхание щекотнуло ухо: ?Бу!? Она натурально вскрикнула, подпрыгнув и зажав ухо ладонью, затем обернулась и распахнула глаза от изумления. Нахальная улыбка Фобоса заставила Вилл покраснеть, она совершенно не была готова к встрече с ним! Однако старательно и быстро все же смогла подавить смущение и, как и планировала, сердито нахмурилась.—?Утро доброе? —?продолжал издеваться он.—?Злое! —?шикнула Вилл. —?Дурак, что ли, так подкрадываться?..—?Погоди.Опустив взгляд с лица на е? грудь и ниже, он озадаченно нахмурился.—?Почему на тебе опять мои вещи?! —?досадливо воскликнул Фобос. —?Нет, подожди, угадаю. Седрик?Одетая в белую футболку не по размеру, с запоминающимся принтом Вилл хитро улыбнулась, что наверняка означало ?да?, и вернулась к готовке.—?Он приклеил мне стикер на лоб, чтобы я позвонил, когда проснусь. —?Обходя обеденный стол, мужчина фыркнул и присел за него, а девушка прыснула со смеху.—?И что, собираешься звонить?—?Позже,?— отозвался Фобос,?— он ведь уехал на моей машине, я прав?—?Ага.—?И звонить ему нужно, чтобы он вернулся за мной?—?В-верно… —?Вилл на мгновение запнулась, нахмурившись. К удивлению, её кольнула мимолетная обида от того, что Седрик сможет забрать из них двоих только Фобоса. В Ламборгини ведь одно пассажирское место, об этом как-то и позабылось доселе.—?Значит, позже,?— задумчиво повторился мужчина.Тишину заполнило аппетитное шипение яичницы, и губы сложились в теплую улыбку. Неизвестно, почему на самом деле он не торопился со звонком, но было приятно от одной мысли, что он хочет остаться тут подольше, в покое и тишине или же в компании Вилл?— неважно.—?Гм-м… А есть что-нибудь выпить?—?Какое тебе выпить?! —?вдруг возмутилась она, развеяв этим всю негу. —?Только хуже сделаешь.—?Ну, а как же похмелье? Мне вообще-то хреново…?Думаешь, я не знаю, идиот?!??— Вилл сжала губы и через силу проглотила эти слова, не желая выдавать перед собеседником свою искреннюю заботу о нём.—?Я в интернете прочла, что лучше всего для восстановления организма подойдут яйца,?— нарочито отстраненно ответила девушка. Затем указала лопаткой и кивнула в сторону холодильника, добавив:?— И можешь взять бананы, тоже помогут.Без лишних комментариев Фобос встал, прошествовал к холодильнику, открыл его?— на полке действительно обнаружилась связка чистых, ж?лтых бананов. Мужчина оторвал один и, попутно счищая кожуру, повернулся к Вилл. Когда дверца захлопнулась, он привалился к ней плечом, перенеся вес на одну ногу и с наслаждением нависая над низенькой студенткой, хлопотавшей перед ним за плитой. Коварно улыбнувшись, он склонился ещё ниже и спросил:—?А ты часом не подлизываешься?—?С чего бы?—?Слишком уж услужливая. —?Фобос откусил банан, продолжая испытывать её внимательным и азартным взглядом. Очень уж хотелось вывести на эмоции упорно держащую лицо Вилл. —?Зелёный чай, полагаю, тоже ты принесла?—?О, заметил?—?Да, сп… —?Удивившийся чему-то, писатель замялся, но тут же, прочистив горло, напустил на себя невозмутимость и закончил фразу:?— Справа от кровати.—?Вот и хорошо. А что насчет ?услужливости?,?— девушка соскребла лопаткой со сковороды часть яичницы на одну тарелку, и часть поменьше?— на другую,?— чувствуется некая вина и ответственность за то, что я притащила тебя сюда. И за то, что стряслось с тобой ночью…—?Кстати, об этом! —?С голодными глазами Фобос принял свою порцию побольше и, доедая банан, вернулся к столу. —?Дай-ка попробую восстановить цепочку событий.Стоило обоим усесться, мужчина взял протянутую ему вилку и, периодически взмахивая ей в такт речи, заговорил:—?Я согласился сыграть в пив-понг. Я напился… Напился так сильно, что сделал что-то, скажем, ужасное, и ты решила вызвать Седрика, чтобы он либо забрал меня, либо успокоил. Вероятно, он выбрал второе, а потом укатил обратно спать. Конец. Открытым остаётся только один вопрос… —?Фобос сощурился, положив руку с вилкой на стол и задумавшись. —?Зачем он привез нам сменную одежду?И тут Вилл стушевалась. Разговор дошёл до того эпизода, который был, наверное, самым глупым в её жизни и вспоминать который было крайне неловко. А вс? почему? Вчера она нырнула в бассейн за Фобосом, испугавшись, что тот может утонуть… Но оказалось, что, упав в воду, он пришёл в сознание и никого спасать не нужно было! В итоге, искупались и продрогли оба, но утопила телефон только сгоревшая со стыда Вилл?— Фобос ведь свой в пиджаке оставил!—?В общем, помнишь же, на заднем дворе бассейн? —? Она непринужденно потыкала зубцами вилки в свой кусок яичницы.—?Ну.—?Мы туда… упали.—?Упали? —?не понял Фобос.—?Да,?— пряча глаза, лукавила Вилл. Признаваться в том, что она прыгнула за ним, по сути, просто так, жуть как не хотелось?— ещё засме?т.—?Ты что,?— он постепенно раскрыл глаза от изумления,?— напилась вместе со мной?—?Не-не, случайно вышло! —?Вилл отмахнулась, представив, какие ужасы могли бы произойти с ними, будь они оба пьяные вусмерть.—?И-и-и, значит, мы упали…—?Упали,?— продолжила она мысль, пиля ножом бекон,?— промокли до нитки и даже после этого ты потребовал продолжение банкета.Присоединившийся к разрезанию яичницы мужчина неуловимо усмехнулся во время рассказа.—?Я сказала сначала тебе,?— но ты не послушал?— потом себе: ?Так, хватит??— и вызвала Седрика. Потому что это ну ни в какие ворота уже. —?В порыве эмоций она принялась описывать вилкой в воздухе непонятные фигуры. —?Хорошо, что нам разрешили воспользоваться душем и остаться на ночь, а то тебя, нажравшегося и упиравшегося до последнего, даже Седрик до тачки отказался тащить. Спасибо, что хоть смог присмирить и уговорить лечь спать. А то одной потерей сознания ты бы не ограничился.—?Н-да… —?Фобос опустил неловкий взгляд в тарелку.После недолгого, молчаливого бездействия, отведенного на размышления, он наколол кусок яичницы на вилку, положил лакомство в рот и замер так на пару секунд?— кисло скривился. Вилл уже было подумала, что яичница для него слишком солёная или еще каким кулинарным предпочтениям Фобоса не угодила, но тут, с несчастным лицом, он принялся отрезать следующий кусок и заодно сказал:—?В молодости, конечно, полегче было. А в нынешнем возрасте, кажется, ощутил последствия во всех красках.—?Ты и раньше так напивался?—?Да,?— легко признался мужчина,?— и довольно часто.—?От нелегкой жизни? —?Вилл встала и зачем-то отошла к кухонным тумбам.—?Скорее, наоборот,?— ответил Фобос, с интересом наблюдая за ней.—?Что ж, в этот раз похмеляться я тебе не дам… —?Она открыла навесной шкаф, достала оттуда кружку; развернулась и, держа на уровне лица, как бы демонстрируя посуду, улыбнулась. —?Но как насч?т какао?***Утренняя стужа приятно охлаждала голову. Хоть всюду и хозяйничала немилосердная осень, подвывавшая своим ледяным ветром, осыпавшаяся на газон и воду в бассейне жёлтыми листьями, вс? же, укутавшись в покрывала по самые уши и грея ладони горячей чашкой, сидеть на крыльце было комфортно. Тишина и пар от напитка создавали уют, тонкую атмосферу уединения, которая и нужна была Фобосу после насыщенной и наполовину забытой ночи. О ней правда упорно напоминали тошнота и головная боль… Но в такой обстановке становилось легче?— и физически, и морально.Весь задний двор был похож на разгромленную гостиницу, разве что люди тут не спали: негде, да и холод не позволял. Умиротвор?нно и задумчиво взирая на последствия вечеринки, Фобос отпил какао, которое приготовила ему Вилл, и заглянул в кружку. Какао?— разве не странный напиток для взрослого человека? Но кофе она так и не предложила, а ведь у неё так хорошо получалось… Хотя возникла у Фобоса догадка, что его состояние от кофе могло только ухудшиться. Неужели она именно поэтому?..—?Ну что, позвонил Седрику? —?Позади раздался шорох открытой двери, мужчина обернулся и увидел Вилл, тоже укутанную в покрывала и с чашкой горячего какао в руке. —?А то люди скоро просыпаться начнут, в том числе и милосердно приютившая нас хозяйка.—?Да, он скоро будет,?— безразличным тоном ответил Фобос, возвращаясь к созерцанию пустынного заднего двора.Снова отпил из кружки?— и вправду сладко, как в детстве. Непривычно, но, на удивление, приятно. Прямо как ощущения в присутствии Вилл… Верно, все, что она делала и говорила, было похоже на это какао: отдавало духом прошлого, воспоминания о котором поначалу приносили боль, но теперь неожиданно стали греть ностальгическим теплом. Лишь только благодаря ей. Наверное, если бы на вечеринку Фобоса привёл кто-то другой, он бы так и не решился развлечься…В тишине раздался вздох, тихий и приблизившийся сзади топот ног?— Вилл села рядом на крыльцо и пригубила сво? какао.—?Знаешь, я должна кое в чем признаться,?— заговорила она негромко и осторожно, будто боялась нарушить хрупкий, установившийся тут покой. —?Изначально, в самом-самом начале, я планировала не только встречу с Элион и ?впечатления?, но и поиздеваться над тобой, пригласив на эту вечеринку. Мол ты такой весь солидный, расфуфыренный, да на студенческой тусе…—?Догадывался,?— усмехнулся Фобос.—?В общем, прости,?— ещё один вздох,?— не думала, что это так сильно заденет тебя. Ты ведь выглядел несчастным, правда? По крайней мере поначалу. А вот что случилось потом, я не совсем поняла… Как-то противоречиво!—?Не заморачивайся,?— мягко сказал он и повернулся к Вилл.—?Ха, не заморачивайся! А как же наша традиция?—?Не понял,?— резко опешив, он изменился в лице. —?Какая традиция?—?Ты в домашней одежде, не забыл? —?С озорной улыбкой она указала на Фобоса. —?Жду откровений.Тот, в свою очередь, нахмурился, усиленно пытаясь понять, что же она имела в виду. Факты из воспоминаний об их встречах быстро сложились в закономерность и, сообразив, что к чему, мужчина поднял брови. Действительно, в парке, на пляже, на кухне за чашкой кофе?— каждый раз, когда Фобоса пробивало на откровения, он был в домашней одежде.Попытки держать лицо не увенчались успехом, и сдавшись Фобос искренне хохотнул.—?Ужас, мне нельзя появляться перед тобой в таком виде!—?Это точно,?— подхватила его смех Вилл.Они отвернулись друг от друга, вновь, но уже с улыбками, глядя на осенний пейзаж и допивая остатки остывающего какао?— с этого момента молчание для них стало чуть менее грустным и задумчивым.Фобос отставил пустую кружку, потянулся к стопке одежды, которую недавно вручила ему Вилл, и с тихим шуршанием стал рыться в карманах брюк. Пару раз чиркнула зажигалка, и в утренней полутьме загорелся огонек. Прикрывая ладонью, мужчина поднес его к кончику сжатой в губах сигареты, прикурил и, взяв её между указательным и средними пальцами, отв?л от лица.—?Н-да,?— вдруг усмехнулся он, выдыхая порцию дыма,?— я так напивался в последний раз, наверное, когда преподавал в твоей школе.Вилл нахмурилась и шокированно, возмущенно и осуждающе посмотрела на Фобоса. Но тут её глаза и рот широко раскрылись от наконец-то снизошедшего на неё осознания.—?Так вот почему ты тогда пришел такой раздолбанный на урок! —?чересчур эмоционально воскликнула она. —?А я в детстве даже не подозревала! Помнишь? Еле притащился и сказал, что поставишь всем отлично, если мы не будем шуметь и не расскажем ничего директору.—?Пха-ха, такое забудешь!—?Сам был раздолбаем, ещё и на меня что-то гнал! Засранец!!!Вилл шутливо заколотила его по плечу, пока он, бесстыже улыбаясь, отклонялся и отгораживался от неё выставленными перед собой ладонями.—?Ладно-ладно, убила! Повержен! —?подыгрывая девушке, драматично и выразительно сказал Фобос.С напускной суровостью она замахнулась в последний раз, как бы пригрозив ему, и, в конце концов, рассмеялась с ним на пару.—?Да-а,?— посмотрев на двор, радостно и облегчённо протянула она,?— не самый ответственный был из тебя учитель. Мне вот интересно, как ты вообще им стал?Смех Фобоса вдруг стих. Вилл ощутила смену атмосферы и, озабоченно нахмурившись, взглянула на него. Брови и уголки губ опустились, с сигаретой во рту он как-то поник и в плечах, и в потускневшем взгляде?— то ли снова взгрустнул, то ли злился. Однозначно, помрачнел.Не без удивления, Вилл в который раз подметила, что каким бы сдержанным ни казался Фобос, ему не были чужды уязвимые эмоции. Просто их вызывали конкретные воспоминания, о которых ему нечасто напоминали окружающие и он сам. Оттого и не мог подавлять реакцию, к такому, даже за много лет, не выработался иммунитет. Знать бы еще, к чему именно?Вилл печально сдвинула брови, размышляя о том, что, возможно, ей не одной было сложно в той старой школе.—?Прос…—?Да сколько можно извиняться?! —?рявкнул вдруг Фобос. В приступе ярости он глубоко затянулся и, продолжив, стал резко жестикулировать рукой с сигаретой:?—?Ты ведь бьешь вслепую и не знаешь, давишь ли на больные места, так зачем постоянно просить прощения? Бесит уже, честное слово.Он громко засопел, глядя перед собой вниз, а когда пыл начал спадать, но молчание затянулось, он в непонимании нахмурился и посмотрел на Вилл. Её лицо было спокойным, а взор?— отчужденным и жёстким, будто она намеренно убила в нём огорчение от обидных слов Фобоса. И, похоже, она как раз ждала, когда он повернется к ней, потому что как только поймала его взгляд, то заговорила, совершенно ровным голосом:—?Я не бью, Фобос. Я интересуюсь. Не в корыстных целях, не с злым умыслом… Не как враг, а как друг. Поэтому отвечать на вопрос или нет, дело исключительно тво?.Произнесенное ею, лишь только ею, слово ?друг? заставило нутро дрогнуть. В сердце зажглась уже давно дремлющая искра надежды… Тем не менее его сразу отчего-то сжало. Отчего? Единственное, что Фобос смог честно ответить самому себе?— было неприятно предавать ожидания Вилл и видеть при этом разочарование на её лице. Даже если она тщательно скрывала, он знал, что это так.Выдохнул, словно стравил воздух из накачанной шины, опустил голову и растворился в неторопливой, пропитанной лёгкой горечью затяжке. Пересохшие губы разомкнулись, и с них сорвался голос, скрипнувший от того, сколь тихо он зазвучал:—?Это был лишь способ немного заработать… Денег тогда не осталось совсем.Фраза закончилась шепотом. Фобос держал в задумчивости сигарету у рта, она дымилась и тлела, а в потемневших глазах словно бы вновь отражались эмоции из прошлого, которое ворошить никак не хотелось, но оно упорно догоняло, догоняло и напоминало о себе: смятение, непонимание и, в конце концов, страх.—?Гм, странно, что с таким наследством ты в принципе мог остаться без денег.Нараставший в ушах шум в мгновение прервал будничный тон Вилл, отчего Фобос даже вздрогнул. Прозвучало так, будто девушка не вскрывала его душу, а вела с ним светскую беседу. Никаких пафосных слов напускного сочувствия?— сначала это поразило мужчину, но он тут же понял, что такое отношение вполне в её духе и, кстати, ему это нравилось. Другой настрой был бы неприемлем, по крайней мере, для Фобоса: только теперь он чувствовал комфорт и свободу и, несмотря на тяжесть темы разговора, мог продолжать его.—?Если только ты не спускал их в унитаз… —?продолжила Вилл непринуждённо. —?Ну да ладно. Больше интересно, почему именно учитель? Ты не был похож на человека, любящего работать с детьми.—?Так вышло. У меня не было выбора.Сигарета наконец коснулась губ в последней отчаянной затяжке. И, выпустив дым вместе с остатками сомнений, Фобос заговорил:—?Я человек не без греха, но раньше… Творил поистине ужасные вещи.—?Седрик рассказывал, что ты был хулиганом.—?Пха, хулиганом,?— усмехнулся писатель,?— это он мягко выразился. По сути, я был преступником. И по большей части мне вс? сходило с рук потому, что мне было чем отмывать грехи.Вилл замолчала и то, с какой опаской она задала следующий вопрос, позабавило Фобоса.—?Ты… Убивал?Он улыбнулся и даже взглянул на её лицо, чтобы увидеть те эмоции, которые ожидал от неё. Да, страх и настороженность, не слишком явные, так как она не была уверена, а ещё, кажется, не хотела обижать своей реакцией собеседника. Но это нисколько не задевало его?— наоборот, давало повод для гордости. Все она делала правильно, ведь воззвавший инстинкт самосохранения и осторожность после такого признания были естественными.—?Нет,?— ответил Фобос, и уголки губ вновь опустились от мелькнувших перед глазами эпизодов прошлого,?— но люди из-за меня страдали. И если бы я только им жизнь попортил… —?Он сжал пальцы в кулак и продолжил с удивительной смелостью, даже прорывавшейся наружу злостью, хотя, на самом деле, в душе он страдал от каждого сказанного затем слова:?— Себе! Я испортил жизнь себе! С горем пополам окончил школу я, экзамены в универ завалил я, и, пока мои ровесники впахивали, учились, стремились к светлому, да хоть к какому-то будущему, развлекался и прожигал наследство тоже я!..—?Пока не остался без гроша в кармане,?— тихо и обреч?нно закончила мысль Вилл.—?Да,?— раздался шепот в ответ.Взгляд опустился вслед за падающим на землю пеплом с сигареты?— она стала бесполезным окурком. Тогда Фобос потушил её о крыльцо и без колебаний выкинул в траву, устроив руки в покрывале на коленях.—?В общем, Седрику надоели мое безделье, моя безответственность и далее по списку… И, когда в очередной раз пришлось внести за меня залог, потратить последние сбережения, он сорвался.Парня с пепельными, струящимися по плечам волосами, которые были растрепаны и беспорядочно торчали во все стороны, выволок в коридор мужчина в темной форме. Парень дёрнул рукой, сбрасывая его хватку, и на грозное лицо только фыркнул. Когда мужчина, закатив глаза, удалился, юноша наконец сосредоточил внимание на холле полицейского участка: здесь было оживленно, поэтому пришлось пошарить взглядом, прежде чем найти в толпе…—?Седрик! —?раздался радостный возглас.Парень направился к блондину, стоящему у входа и отстраненно смотрящему сквозь стекло на улицу.—?Ох и душно в этом изоляторе, понасаживают в камеру с дюжину и толкайся с ними там… —?оттряхивая одежду и подходя ко входу, начал сетовать юноша. —?Ты чего встал как вкопанный? Пойдем, Седрик!Но тот не сдвинулся. Тогда парень остановился и, озадаченно нахмурившись, посмотрел на него, уже внимательно и настороженно.—?Седрик?..Седрик повернул голову, и в его глазах отразилась напугавшая юношу пустота. В удивлении он распахнул глаза, потому что хоть и впервые столкнулся с ней, но вмиг понял, что за её заслоном пряталось нечто ужасающее: за пленкой холодности и бесстрастия скрывались другие эмоции, причем очень много эмоций! Седрик никогда не был таким, оттого в груди затрепетал страх. Губы разомкнулись в бесцельном мычании, как вдруг отчужденное лицо мужчины исказили гнев и жестокость?— затем последовал удар, перекрывший обзор, отдавшийся в верхней части лица дикой болью и чуть не сбивший с ног своей силой. Отшатнувшись, парень зажмурился и тут же прикрыл глаз, из которого выступили слезы, ладонью; ахнули зеваки, отвлекшиеся от своих дел и обратившие внимание на сцену у входа в участок. Тяжело дыша, в смятении и панике, юноша поморгал, чтобы облегчить боль, и тихонько завыл, когда понял, что последствия удара лишь усугубляются с каждой секундой. Но тут раздался отчётливый стук шагов. Парень обмер, однако вскоре обернулся и увидел расплывчатую, искаженную цветными кругами, притом ясную как никогда картинку: спину безмолвно уходящего от него Седрика.—?Он ничего не сказал,?— после короткого молчания обронил Фобос,?— разочарование в его глазах поразило меня сильнее любых слов. Лишь тогда я впервые увидел его настоящие эмоции, что-то, что он всегда прятал за фальшивой улыбкой. И это меня… Проняло.Он невольно приложил руку к лицу?— глаз до сих пор болел от воспоминаний о том дне. Седрик действительно был страшен, в своём спокойствии и в своём гневе, и раньше Фобос не понимал, как долго и терпеливо мажордом сносил его выходки… А после той истории проникся наконец к нему уважением. Однако теперь в разговоре родилась догадка, что, несмотря на то, что подопечный стал взрослее, стал более смирным и мудрым, Седрик все ещё терпит его, как и много лет назад.Фобос пересел удобнее, зарывшись в покрывала, и вновь заговорил:—?Потом Седрик выставил меня из дома. А я ничего не мог ему возразить: наше согласие было на словах, никакого трудового договора и официальных документов, он задавил бы меня силой и авторитетом. —?Тяжёлый вздох. —?И единственное, с чем он согласился мне помочь?— с работой. У Седрика были связи, и он смог пристроить меня в твою старую захолустную школу. Вот так.—?Погоди, выставил? —?в ужасе раскрыла глаза Вилл. —?И где же ты жил?—?Было время и в машине ночевал, иногда в отеле, иногда снимал комнату. На что хватало денег. —?Фобос пожал плечами. —?А после истории с тобой я постепенно занялся писательством, перес?кся с Химеришем и?— БУМ! —?стал знаменитым. Только тогда вернулся домой.—?Хм-м,?— размышляя, нахмурилась девушка,?— получается, ты так и не пробовал поступить в вышку?—?Нет. Как видишь, у меня и без нее все сложилось неплохо.—?Безусловно, сложилось-то сложилось. Но есть ли желание?—?Даже не знаю,?— фыркнул Фобос и отвернулся. —?В моем-то возрасте…—?Что в твоем возрасте? —?тут же надавила Вилл, заставив его удивленно посмотреть на неё. —?Нельзя получать знания? Общаться с людьми другого поколения? Что?!Она хмурилась, но теперь от негодования, а Фобос мог только молчаливо внимать её строгому взгляду, потому что понимал: она права и ответить ему, по сути, нечего.—?Почему ты отгораживаешься? — не унималась она. — От людей, возможностей, желаний. Зачем ты выстроил стену? Почему ты один? Где все твои друзья?—?У меня их никогда не было…—?Неужели ты… Не может быть. —?Лицо Вилл разгладилось, она пораженно раскрыла глаза, точно пришла к какому-то страшному или шокирующему выводу. И затем осторожно, почти шепотом спросила:?— Ты наказываешь себя?Так и есть.—?Нет, о чем ты вообще? —?Мужчина скривился и неловко улыбнулся от абсурдности её предположения.—?Отрицаешь, значит я права! —?Оживившись, она указала на него пальцем. —?Вс? сходится! Ты отстранился от мира, потому что думаешь, что не достоин быть счастливым из-за ошибок прошлого. И неприятно тебе было на вечеринке, потому что ты чувствуешь себя виноватым! Перед всеми, кому причинил неоправданно много боли в юношестве.—?Да с чего ты взяла?—?Перестань! —?крикнула Вилл резко, но не злобно, и взгляд упал вниз?— по телу словно прошелся разряд электричества, когда она порывисто схватила мужчину за руку, поверх покрывала. И тут её голос смягчился, став удивительно ласковым и сочувственным, как тогда на пляже:?— Я знаю, что это дело не секундное, но ты должен простить себя. Хотя бы попытаться! И впредь не смей наказывать себя сам. Для этого у тебя есть Седрик… И я.Нет-нет… Неправда! С каждым е? словом хотелось кричать это вс? громче: та боль от воспоминаний не могла быть чувством вины! Но чем больше Фобос убеждал себя в этом, тем яснее становилась истина, прятавшаяся все эти годы под носом. И теперь верилось в неё с трудом.Не поднимая голову, Фобос ошеломленно смотрел в пустоту. Почему Вилл смогла понять его лучше, чем он сам? И зачем, роясь в его душе, выкорч?вывала из груди боль?.. Рука под покрывалом зашевелилась и, освободившись из его плена, осторожно легла поверх аккуратной ладошки. Когда та дрогнула, пальцы невольно сжались, чтобы она не могла ускользнуть. Такая маленькая и прохладная?— замёрзла. Большой палец в бездумном движении пот?р нежную, гладкую и бледную кожу, и, стоило Вилл расслабиться, Фобос вскинул на неё взгляд. Она смотрела на него проникновенно, удивленно и слегка испуганно?— точно так же, как и он. Что-то в её больших, темных глазах гипнотизировало, вторая рука скользнула к лицу, чтобы, невесомо коснувшись его, убрать с них прядь. Взгляд опустился к полуоткрытым губам, и неведомая сила подтолкнула мужчину вперёд. Все мысли и возведённые про себя запреты растворились в моменте: Фобос наклонялся к Вилл, веки постепенно тяжелели. Её ресницы задрожали, она тоже стала закрывать глаза, не противясь происходящему. Дыхание на губах ощутилось особенно горячим, когда позади скрипнула открывшаяся дверь.—?А-а-а, вот вы где, —?с сочным зевком раздался чей-то голос.Распахнув глаза, Фобос застыл как вкопанный и, прежде чем отстраниться и взглянуть на незваного гостя, успел, на мгновение, заметить раскрасневшееся от стыда и замешательства лицо Вилл. С хмурым и очень недовольным видом он обернулся. Кто бы мог подумать, в проходе стояла, опираясь о дверной косяк, сонная и растр?панная Элион. И, судя по её вялой реакции, ничего она заметить не успела.—?Хозяйка проснулась,?— объяснила своё появление сестра,?— выгоняет людей потихоньку. Тут скоро будет клинг… Кил… Клининг, во!—?Хуининг,?— выругался под нос Фобос.—?Чего?—?Ничего,?— горько вздохнув, ответил он.***Кабинет был просторным, светлым и чистым. В отличие от кабинета Вейры Эсканор, находившегося напротив, этот был более современным и менее пафосным в своем дизайне?— скорее, самым обычным. К сожалению, тут не было окон, из-за планировки дома, и солнечные лучи заменял бездушный свет люминесцентных ламп. Однако кабинет никогда не бывал пыльным, и заботился об этом вовсе не Седрик… Фобос сам регулярно убирался тут, и это единственное, что он делал по дому. Устроив ноги на тумбе, откинувшись на спинку чёрного кожаного кресла, он задумчиво рассматривал стену позади рабочего стола: вместо портрета на ней висели семейные фотографии. Радостные моменты, запечатленные на некоторых из них, ещё были живы в памяти, но, увы, с каждым годом блекли, а потом и вовсе выцветали.Раздался стук в дверь, Фобос повернул голову, искоса глядя на вход, и громко ответил: ?Да?? Дверь открылась, и в проходе показался Седрик.—?Вы заняты? —?вежливо поинтересовался он.—?Не особо. —?Убрав ноги с тумбы, Фобос повернулся к нему всем корпусом и пожал плечами.—?Тогда к Вам есть серьезный разговор.Седрик чуть нахмурился и присел на стул перед рабочим столом писателя, отчего тот невольно напрягся.—?Уже купили билеты на самол?т?Фобос, кажется, удивленный вопросу, распахнул глаза, но тут же помрачнел и, отвернувшись на кресле, фыркнул: ?Нет?.—?Это, конечно, только предположение,?— с сомнением начал мажордом,?— но, сэр… Вы случаем не передумали?—?С чего ты взял? —?холодно донеслось в ответ.—?Мне показалось, Вы прониклись теплыми чувствами.Тело дрогнуло, и пальцы сжались в кулаки?— скривились губы.—?Думаешь, при встрече с сестрой я проникся к ней теплыми чувствами? —?Приложив руку к груди, Фобос с надменной усмешкой повернулся к собеседнику и, разом насупившись, выпалил:?— Да мне плевать на неё.—?Возможно,?— согласно кивнул Седрик. —?Но я знаю, на кого Вам точно не плевать.Фобос обомлел. Он по-настоящему запаниковал, понимая, что разговор продолжать не хочет.—?Седрик…—?Она расстроится, когда узнает, как Вы поступили с Элион…—?Седрик!—?…и тихо сбежали.—?Заткнись! —?Лицо Фобоса исказила злоба, он стукнул ладонями по подлокотникам и вскочил. —?Это мое дело, не лезь в это.—?Ошибаетесь. —?Седрик встал так же резко и дал достойный отпор пронзительному взгляду исподлобья. —?Это наше общее дело, с самого начала.Да, стоило признать, что он прав. План был придуман ими обоими, причем давно, и был в своей сути прост: под видом подписи заявления о принятии наследства, Элион должна подписать документ о переоформлении на неё долгов Фобоса. Нанять для такой аферы юриста-мошенника за кругленькую сумму, и обвести сестрицу вокруг пальца было бы проще, чем отобрать у ребенка конфету, а после улетели бы вдвоем с Седриком куда подальше и гуляли, спуская остатки писательского гонорара. Ведь Фобоса здесь ничего не держало, правда? Ни умирающий сад отца, ни его кабинет… И вовсе ни нескладная студентка с рыжими волосами. Отчего же в груди тогда нарастала тяжесть, приковывавшая к этому городу и дому толстой цепью?.. Почему заколебался?Фобос вновь нахмурился, пуще прежнего, положил ладони на стол и, наклонившись вперед, гневно процедил:—?Тогда зачем ты вселяешь в меня сомнения? Ведь я столько лет ждал расплаты.И вдруг замолчавший, растерявший всю уверенность, Седрик не смог ответить; он постепенно раскрыл глаза, в которых читались изумление и непонимание, почему же в действительности он завел этот разговор. На секунду, задумавшись, мажордом потупился, но затем, гордо приняв поражение, вскинул подбородок и развернулся к выходу. Открывая дверь, однако, замер, обернулся и с загадочным, безрадостным взглядом обронил напоследок:—?Кто знает, кто знает…