Часть 7 (1/1)

Шла Вивьен на очередную встречу с Виктором явно в плохом расположении духа, скрестив руки на груди и смотря только себе под ноги, уже идя на автомате до условно обозначенного места – школьной кладовой на втором этаже. Да, слова Саи были резкими, и Вивьен попыталась не задумываться над ними, но вот Эрик…«- Слушай, Вив, я думаю, не стоит тебе идти на эту «встречу», - эмо пальцами показал кавычки, и обеспокоенно посмотрел на блондинку, но та лишь недовольно отмахнулась. – Мало ли что у этого кретина в мозгах.- Ты просто завидуешь, - она продолжала стоять на своем, крутясь перед зеркалом и через него смотря на Эрика, что сидел на кровати сзади.- Завидовать тому, что какой-то утырок хочет оттрахать меня за «просто так»? Нет, извини, тут нечему… - он не успел договорить, как раздался громкий хлопок пощечины, а голова парня резко мотнулась влево.- Ты не имеешь права о нем так говорить! Абсолютно никакого!- Но, Вив…- Заткнись! – на глаза девушки навернулись слезы, но даже через их пелену она гневно смотрела на человека, которого уже стала считать другом, и который вот так отозвался о ее счастье. Да он просто… - Завистник ты, - уже тише произнесла Портер и вышла из комнаты, захватив пачку сигарет по дороге»Две сигареты и недавняя злоба испарилась – вот только теперь от нее безумно пахло куревом, но Вивьен решила, что Виктор не обратит на подобную мелочь внимания, так как курит сам.

Если честно, идея прогулять уроки в первый же месяц ей самой не особо-то понравилась, но Виктор настоял, и Портер не смогла устоять. Девушка спустилась на второй этаж, где была запланирована посиделка, подошла к кладовой в самом конце коридора, абсолютно спокойно пройдя мимо учебных классов и кабинета директрисы, что, по-видимому, опять разбиралась с Марпл. С каждым днем на это обращало внимание все меньше человек – ученики привыкали к тому, что Элизабет вечно сует нос, где только можно и нельзя, а Энстелл, схватившись за тот факт, что всем подросткам нужно личное пространство и уединенность, отчитывала ее. Вот только лишь немногие догадывались, что эти ссоры – фальшь, чтобы дети видели в директрисе того, кто может за них заступиться и не дать в обиду даже назойливым учителям; получалось неплохо: дети довольны, учителя - тоже – значит продолжаем жить дальше.А тем временем Вивьен открыла дверь и, закрыв ее тут же за собой, погрузилась в кромешную темноту кладовой, так странно оказавшейся открытой. Девушка даже не задумалась над тем, что когда мелочь недавно играла в прятки, и кто-то решил здесь спрятаться, кладовая была заперта на ключ, а тут, неожиданно, открылась. Она лишь тихоспросила:- Виктор, ты тут? – ответа не последовало, каких-то звуков от передвижения – тоже. Решив, что Роз еще просто не подошел, блондинка, ухватившись за стену,начала шарить по ней в поисках выключателя. Переступая через наваленные грудой средства и ведра, девушка запнулась о какую-то палку – судя по всему, швабру – и уже полетела вниз на пол, как кто-то схватил ее под локоть и не дал упасть.- Виктор! Я же звала,так почему ты не… - девушка не успела договорить, как «спаситель» тут же прижал ее лицом к стене и придавил своим телом, чтобы жертва не сбежала. Ойкнув от неожиданности, блондинка вскрикнула. – Что за..?! Отпусти! – мысли, что навалившимся уродом мог оказаться сам Виктор не оказалось, девушка свято надеялась, что Роз сейчас придет и кому-то будет очень плохо за этот прикол, и явно не блондину. Но Вик кажется не спешил на встречу, а холодные руки парня нагло задрали топик блондинки, поползли вверх, задирая одежду; девушке не осталось ничего кроме как…- Помо… ммм!... – крик о помощи прервала крупная ладонь, что зажала девушке рот, и убрать которую Вивьен была просто не в силах. Девушка начала выбиваться из-под тела парня, но стоило его лицу приблизиться к ее уху, как она уловила тонкие нотки знакомого одеколона, а от голоса сердце сжалосьдо боли.- Давай ты не будешь кричать, вырываться, портить и мне, и себе удовольствие? – Виктор. Голос Виктора. Голос, которым он ей на ухо шептал всякие глупости нежные слова, когда они были наедине, - его бы Портер смогла узнать из тысячи. И узнала в своем насильнике. Он лизнул ее в мочку уха и усмехнулся, увидев, что она замолчала и перестала вырываться. Блондин убрал руку и даже не заметил, как для девушки пропал целый мир. Жестокая реальность ударила по маленькому и розовому мирку, который она построила, думая о том, что Виктор рядом, ударила и разломала его к чертям, оставив на душе серость, а где-то в районе груди – зияющую дыру. Вот, значит, как разбивается сердце.

Девушка обмякла в его руках, а ноги подкосились, но услужливый Вик придержал ее, чтобы ему было удобно. Топик был скручен над грудью, лифчик съехал в сторону, по ее щекам катились крупные слезинки, и только он был доволен – он дорвался. Вырваться для нее не представлялось возможным: она была ниже него, слабее, а значит не сможет дать отпор, да и желания уже попросту нет – она сдалась…В голову назойливо теперь просились слова Саи и Эрика. Да, они оказались правы, что Виктор – двуличная скотина, но что теперь можно исправить? Она не распознала в нем ничего плохого, полностью погрузившись в наивную и глупую влюбленность, а он тем временем лелеял замыслы о том, как бы поскорее «оттрахать ее за просто так», выражаясь словами эмо. Неужели, все парни такие? Даже Эрик с Родригесом? Неужели, все они в глубине души двуличные твари, которые могут предать в любой момент, которые ищут выгоду только для себя и делают вид, что заботятся о других? Что же тогда на уме у Эрика, что он помогал ей на вокзале с сумкой, что с самого начала возненавидел Виктора? Задумал то же самое, но Роз опередил его? Нет, это же совсем в порядке бреда!... Но - с другой стороны - уверенности уже ни в чем не осталось.Она слышала, что если довести человека до критического состояния, то в нем открываются потайные резервы силы и смелости, но никогда она не думала, что они откроются в ней тогда, когда нахальный Роз потянет руки к ее юбке и задерет ее. Никогда не думала, что сможет вырваться из цепкой хватки сильного парня, подпрыгнув и стукнув его макушкой по подбородку, что с криком ускользнет от его рук и, едва запнувшись, выбежит из кладовой, не смотря ни под ноги, ни вперед. Не думала, но она сделала это. А Виктор, едва отойдя от удара по челюсти, побежал следом.- Да-да-да, я помою тряпку, - кивал Николас, выходя из кабинета биологии с нервной ухмылочкой. Вот надо было Вивьен и Марку прогулять именно сегодняшние уроки! Родригес сразу отсел от своей соседки к одинокому однокурснику, а Франса посадили вместе с Топаз за первую парту второго ряда – прямо перед столом мисс Вальен – но Грановски не остановил и этот факт. Будучи в плохом настроении от ежемесячных «женских расстройств», в голову Франсу сначала прилетел пенал, следом за ним учебник, а после сказанного тихо трехэтажного мата в сторону девушки, анимешница подскочила на стуле и уже замахнулась милым розовым рюкзачком, как биологичка отвлеклась от подробного описания особенностей и свойств нервной системы человека и посмотрела удивленно на стоящую на ногах Топаз и едва ли не залезшего под парту Николаса. Будто ей не впервой такую картину наблюдать, она спокойно отправила гота с тряпкой в мужской туалет, надеясь, что за пару минут девушка успокоится и продолжит дальше ее слушать.

Воткнув в уши наушники с роком, рвущим барабанные перепонки к чертям, он пошел по направлениям к туалетам. Вообще всем ученикам показалось странным то, как был обустроен учебный этаж: меж лестницами, что ведут вверх и вниз, расположен «квадрат» из четырех маленьких классов, остальные же кабинеты вместе с директорским были построены по периметру здания. Классы не облепили только место напротив «квадрата», где рабочие пробили огромное окно, а после - поставили маленький столик и два стула около него. И теперь, чтобы подняться с первого этажа на другие, приходилось огибать этот квадрат, то есть, практически весь учебный этаж, что было весьма неудобным для учеников, но что-то делать с этим было поздно, а поэтому приходится бегать туда-сюда да вокруг.

Кабинет биологии находился справа от лестницы с первого этажа, а поэтому, чтобы добраться до туалета, Николасу придется обогнуть весь этаж. Но это лучше, чем пытаться укрыться от нападок Топаз, и чтобы к анимешнице еще долго не возвращаться, он решил растянуть момент долгожданной свободы.

Из-за рока Николас не слышал ни криков Марпл на несносных учеников, что «умеют только пить и хулиганить», ни ровного, но громкого голоса мисс Лерой, что читала подросткам французских классиков, ни топот чьих-то ног. Он завернул за угол, сразу за кабинетом Дельямин, и тут же его снесло нечто маленькое, но очень шустрое, что тут же упало само и разрыдалось еще больше. Зажмурившись и потерев грудную клетку, – место, которым они с «нечто» столкнулись – гот вытащил один наушник и открыл глаза и впал в ужас. Плачущим существом была прогуливающая уроки Вивьен, но пугал его не тот факт, что девушка плачет (хотя и это настораживало), а состояние одежды на ней: миловидный топик в скрученном состоянии находился выше груди, бюстгальтер съехал вбок, отчего белая грудь была немного оголена, юбка расстегнута. Щеки девушки были красными и мокрыми от слез, что текли рекой, как и глаза, теперь уже не казавшиеся раскрашенными фломастером, - они посерели – и картину завершали прокушенные ею же губы до крови. Два на два – не пять, конечно, и Николас догадался, что случилось. Вот только кто это сделал?

Тем временем слезы остановились, и Вивьен немного смутно, но все же различила Николаса, что упал также как и она на пол.- Вивьен?.. – тихо спросил ошеломленный Франс, смотря на нее. Блондинка не ответила, лишь вскочила на ноги и уже хотела рвануть на первый этаж, но гот тоже быстро поднялся и схватил за руку и тут же прижал к себе девушку, не давая вырваться. Он гладил ее по голове, пока Портер просто не перестала дергаться в его руках, ногтями даже через одежду царапая кожу, пока не обняла его в ответ и не опустила голову ему на плечо. – Успокойся, все будет хорошо.А пока в голове крутился лишь один вопрос: какого черта?!

- Вот ты где, - Виктор подбежал к ним, пытаясь из голоса убрать нотки волнения, что Вивьен расскажет всем о том, что случилось в кладовой. Тогда пеши пропала спокойная жизнь казановы. – А я тебя обыскался…Но Портер дернулась только от голоса Роза, а услышав его шаги к ним, она попыталась вновь вырваться из объятий Николаса. Слезы потекли по щекам, кулаки били гота по спине, а сама девушка просила его отпустить ее.- Николас! Прошу… - она шмыгнула носом, надорвав голос. -… Отпусти меня! Прошу тебя!... – И если первые слова были выкрикнуты, то последние она уже просто шептала. Сил не осталось.- Вивьен, - Роз сделал еще один шаг к ним, а Ник отступил от блондина на два и повел Портер за собой, смерив мулата испепеляющим взглядом. Да, он догадался, что за тварь сделала подобное с блондинкой.- Только попробуй к ней подойти! – он тоже сорвался на крик, увидев, что Виктор не только не собирался отступать, но еще и коснуться бедной девушки. Учителя стали выглядывать из ближайших кабинетов и неодобрительно смотреть в сторону подростков. – Отвали, я сказал!- Малолетки, еп вашу, урок же! – а вот на эти слова уже высунула лохматую головуиз своего кабинета Энстелл и сонно посмотрела на стоящих подростков. Увидев вместо «малолеток» третий курс, блондинка нахмурилась, а услышав еще тихие всхлипы Вивьен, полностью проснулась и посмотрела на вышедшую из противоположного кабинета Дельямин. Та обеспокоенно глянула на детей и кивнула, а Вайз встрепенулась и открыла полностью дверь, жестом указав войти:- Живо, все трое, - голос стал стальным и пронизывающим, отчего даже у учителей пробежал холодок по спинам. Финц оглянулась на второй курс, что сидел у нее в кабинете, сказала им продолжать выполнять задания, а сама проводила взглядом подростков, не спеша заходящих в «самое страшное место в школе», и последовала за ними, тихо закрыв дверь за собой.Ни от вечно всхлипывающей Вивьен, ни от Виктора, утверждающего, что ничего ТАКОГО не было, Энстелл путного рассказа так и не добилась, что привело ситуацию в тупик. Но ее благополучно спас Николас, попытавшийся описать все произошедшее со своей стороны, опираясь на вид потрепанной Вивьен. И судя по лицу Роза, которое мрачнело от каждой новой догадки, приведенной готом, Вайз понимала, что это – правда. Что этот бред, так похожий на случай десятилетней давности, - правда. Только на месте всхлипывающей Вивьен сидела зареванная Дельямин, на месте пытающегося подобрать правильные слова Николаса – она сама, а вот на месте Роза… тот, кого она хочет забыть уже в течение этих десяти лет, - Грегори Ватерман – бывший сторож и лучший друг ее отца, отправленный ею же за решетку. Вивьен повезло – она смогла сбежать, а вот Дельямин мучилась целый месяц, пока Вайз просто не оказалась «не в том месте, не в то время», как говорят. Не пойди она возвращать тетрадку и не наткнись на страшную картину: заплаканная обнаженная Дельямин, придавленная огромной тушей сторожа к столу, с заломленными назад руками, и он, последняя тварь на земле, усмехается и одергивает Финц за волосы лишь сильнее, - то кто знает, как бы повернулось все тогда?

Энстелл сбежала, с криком помчалась до кабинета отца, вломилась туда и истошно заорала нечто невразумительное. Манор вызвал Дельямин с Грегори, но те сидели, как ни в чем не бывало. По их спокойным лицам директор мог с уверенностью сказать, что это была лишь глупая шутка дочери, но Энстелл, окончательно взбесившись, просто задрала длинное платье Дельямин, тем самым оголив бедра, где красовались синяки и гематомы.

Это полностью перевернуло картину происходящего, Финц погрузившись полностью в истерику, выкрикнула в порыве, что Грегори – чертов убийца, что он не имеет права жить после «такого»…после убийства.Да, здесь десять лет назад Грегори Ватерман довел до суицида еще одну ученицу школы.

Наталирели Ружен – восемнадцатилетняя девушка с непроизносимым именем, оставив годовалого ребенка с матерью в родном городе около Габсбурга, хотела доучиться в школе-пансионате, а в итоге – попала в ситуацию, из которой, казалось, выхода просто не было. Но она нашла, сломившись под давлением Грегори, от которого они с Дельямин не могли рассказать другим, что твориться с ними после уроков. Нашла в ножницах, так легкомысленно оставленными кем-то на тумбе у раковины в туалете… ее нашли уже с остекленевшими глазами, смотрящими в вечность.Грегори посадили, а вся школа, похоронив Наталирели, предпочла забыть произошедшее в стенах здания. Все попытались и забыли, но только не Дельямин – до сих пор каждый месяц она ходит на могилу к погибшей и украшает ее цветами… Вообще, после этого случая, все были выбиты из колеи, те, кто успели подружиться с Ружен, ходили подавленными; одно только осталось неясным в этой ситуации: если в случае с Наталирели темой давления стал ее ребенок, о котором знала лишь Дельямин, то причину самой Финц не знала Вайз даже спустя десять лет.Но в данный момент ее не интересуют детали десятилетней давности – сейчас у нее развернулась практически та же самая картина, хоть Вайз и пообещала себе, когда согласилась стать директором, что такого не повторится, что она такого не допустит. Только вот в кресле перед ней сидел представитель с немного другим мнением, мнением, что он волен делать все, что вздумается…«Пора бы осадить мальца», - она нахмурилась.- И ты думаешь, что это все тебе просто так сойдет с рук? – она перевела взгляд с Николаса на Виктора, что слегка вздрогнул от неожиданности, но тут же расплылся в улыбке.- Но я же не нарушил правила: не пил, не курил в неположенных местах… - очередной всхлип Вивьен заставил и директрису, и парня обратить на нее внимание.

- Николас, отведи, пожалуйста, мисс Портер в медицинский кабинет, - Николас не ответил, лишь тяжело вздохнул – рассказывать ему все равно было больше нечего, а поэтому придется выполнить просьбу - подошел к тому креслу, где забравшись с ногами, сидела Вивьен. Увидев то, как гот начал тянуть к ней руки, чтобы помочь встать, девушка только сильнее вжалась в спинку кресла.- Не надо. Мисс Вайз, можно мне остаться? Я буду тихо сидеть, - она и сама не знала, почему не хотела выходить из кабинета. Наверное, всему причиной то, что здесь Вивьен себя чувствовала более защищенной – Вайз бы не позволила что-то сделать с ней, а значит, обеспечила бы ей безопасность. Но не вечно же прятаться за Энстелл? Вот, чего хотела Вивьен: остаться, чтобы, находясь под крылом директрисы, восстановитьзащитный барьер для общения с другими, дабы не остаться совсем одной, чтобы, соединив ее и чье-то другое «я», получилось «мы».Но стоило Николасу под суровым взглядом Энстелл сгрести ее в охапку и поднять на руки – благо девушка была почти невесомой – как ее рука потянулась к Виктору, а с губ так и хотело сорваться имя любимого, но тот лишь скептично посмотрел на нее, изогнув бровь дугой. Портер вспомнила, что их еще такое свежее «мы» было разбито на мелкие колкие осколки там, в кладовке, и что их навряд ли уже что-то соберет воедино.

Она опять сама за себя, теперь Вивьен не имеет права просто так просить помощи у кого-либо – свои силы и ничего более. Впрочем, ей не привыкать…Кисть опустилась так же быстро, как и поднялась, а сама девушка обмякла в руках Николаса, склонив голову и попытавшись скрыть очередной поток слез. Дельямин вежливо открыла им дверь и закрыла за подростками тут же, одним взглядом отбив у стоящих рядом учителей всяческие вопросы.А Энстелл хмыкнула:- Вам – специально вашему, самому старшему курсу – в первый же учебный день зачитали весь свод правил, обязательных для соблюдения в стенах этой школы. Десять из которых… - вновь прищурившись, она начала делать акцент на каждом слове, «чтобы до мальчика быстрее дошло», – …запрещают насилие над людьми в любых его проявлениях: будь то угроза, чтобы дали списать домашнее задание, или… - последнее далось труднее. –…попытка изнасилования.Виктор хотел возразить, но Вайз его перебила:- Даже если ты скажешь что-то типа: «Я прослушал, поэтому не знал», что лишь покажет твое неуважение к учителям и той информации, которую они пытаются вбить в ваши пустые головы,- это все равно не снимет с тебя вину. Как обычно говорят в таких ситуациях? – она посмотрела на Дельямин, что до сих пор стояла у двери, прислонившись спиной к стене.- Незнание правил не освобождает от ответственности.- Точно, - Эна щелкнула пальцами. – Спасибо, милая.И тут до Роза дошло, что его план провалился бы в любом случае: во-первых, директриса тут была не одна, а поэтому перейти на «ты» он не смог бы, во-вторых, - либо ему кажется, что между Энстелл и Дельямин что-то есть, либо так оно на самом деле и есть. Впрочем, вспоминая предупреждения Марса, что он выслушал сегодня утром, ему не одному так показалось, а значит, это не глюк – между ними что-то есть. Виктор с таким еще не сталкивался, задачу, усложнившуюся вдвое или втрое раз, он один не осилит. Остается, разве что, ждать помощи. Но неужели Марс подорвется с английского и прибежит сейчас сюда, чтобы вытащить пусть и лучшего друга, но практически из задницы? Нет, так как он навряд ли в курсе, что Вик вообще здесь сидит. Что тогда? Плюнуть на все и плыть по течению, и будь, что будет? Получается так…«Хуже отчисления все равно ничего не будет», - он выдохнул и посмотрел на Энстеллв ожидании «приговора».

- Так как это – не обычная школа, а специализирующаяся на трудных подростках, я исключить тебя из нее просто так не могу. Вот, если бы мисс Портер не удалось сбежать, и ты бы сделал свое грязное дело, то тогда – да, я бы еще посоветовала ее родителям подать на тебя в суд, как бы банально это ни звучало. Но, так как все сложилось иначе, я могу тебя продолжить перевоспитывать в стенах этой школы. Родители при оформлении договора передали мне все права на вас, понадеявшись, что я, цитирую, «выбью всю дурь». Если честно, мне плевать на то, что вы творите здесь: вешайтесь ради бога, вас никто и не подумает остановить, но я – принципиальный человек, то есть, если я что-то пообещаю сделать, то я это выполню. И мне придется все-таки поднять вас из могилы и начать учить правилам поведения, хочется мне этого или нет, лишь потому, что принципы грызут. Ты не думай – не такой крутой на самом деле, как хочешь казаться для остальных, для меня ты – очередной случай в практике, не особо тяжелый, хочу сказать; и твой сегодняшний выкрутас не выбил из колеи – поверь, я сталкивалась и с худшим… - вновь вспомнилась обнаженная Дельямин, и Энстелл тихо чертыхнулась, прикрыв глаза, но тут же спокойно выдохнула и открыла их, посмотрев на Виктора. – И я не буду долго думать над твоим наказанием, так как давно уже знаю, куда таких надо отсылать.- И куда же? – Виктор напряженно слушал. От спокойного тона внутри все холодело и съеживалось, но Роз старался держаться невозмутимо.- На исправительные работы, - Энстелл усмехнулась язвительно.– Если точнее – на кухню, помогать нашим поварихам, - со свободного вздоха Роза она только умилилась наивности. – Ты отстранен от уроков до конца месяца, со всеми учениками тебе видеться с сегодняшнего дня запрещено – сейчас ты выйдешь из моего кабинета, пойдешь в комнату собирать свои вещи, и поднимешься на учительский этаж, где будешь жить один, пока не исправишься.

- А что в наших поварихах такого страшного, что вы к ним меня отправляете? – Энстелл встала со своего кресла и жестом указала сделать Розу то же самое. Тот поднялся на ноги и направился на выход вместе с директрисой.- Увидишь – поймешь, - на вопрос ответила Дельямин, открыв им дверь и пропустив вперед, усмехнувшись.«Малец-таки конкретно попал…»