Глава 11 - Гриффиндорская глупость и слизеринская хитрость (1/1)

Гермиона стояла у камина в своем кабинете и смотрела, как пляшут алые языки пламени. Она решила все же не сбегать на другой конец света, а просто вернулась в Великобританию, но легче от этого не становилось. То и дело у нее перед глазами всплывал образ Скорпиуса, который со слезами на глазах почти умолял ее не уезжать и не оставлять его так скоро. Грейнджер объясняла мальчику, что не может остаться, что от этого зависят жизни… Так оно и было, от ее ухода зависели жизни, жизни обоих Малфоев. И Драко. Он с грустью и нескрываемой болью смотрел на сына и девушку, ставшую для мальчика важной и почти неотъемлемой частью жизни за жалкие дни. Пока замминистра собиралась, она ждала, когда слизеринец бросит ей в спину самое страшное из проклятий, за то, что она обидела Скорпа, но этого не произошло. Мужчина не старался ее остановить, только пристально наблюдал за ее действиями, словно старался прочитать сквозь этот холодный образ женщины-политика. Уже выйдя на поляну перед домом, Гермиона собиралась трансгрессировать, исчезнуть, уйти не оглядываясь, но не смогла. Она обернулась и увидела, как мальчик, ставший ей таким дорогим и близким, стоит из-за нее в слезах, а его плечо крепко сжимает отец. Что сказать, взгляд Драко был не лучше, но в нем хотя бы не было такой боли. Девушка сама не поняла, в какой момент по ее щеке скатилась слеза, обжигая чувствительную кожу. Словно почувствовав, что она не хочет уходить, Скорпиус вырвался из хватки Малфоя старшего, рванул к Грейнджер, но замминистра тут же трансгрессировала. Если бы эти маленькие ручки коснулись ее, она бы никогда не ушла.*** Драко смотрел на то, как сын падает в снег, стараясь успеть ухватиться за девушку, буквально вернувшую ему голос. Как на автомате, мужчина подошел к ребенку, мягко поднял на руки и крепко обнял, нашептывая какие-то утешительные слова, но голова его была занята иным. Он не поверил в это нелепое представление, состряпанное Гермионой буквально на ходу. Складывалось такое впечатление, будто она не хотела уходить, но должна была это сделать, а иначе… Что-то. Этой части мозаики определенно не хватало. Вырвал из размышлений его только поскрипывающий звук шагов и хруст веток, доносившийся из леса. Тот, кто приближался, явно не пытался подкрасться, но Малфой инстинктивно выхватил палочку, опустил сына на землю и закрыл собой, готовый ко всему. Каково было удивление слизеринца, когда на поляну вышел кентавр. Он посмотрел на направленную в его грудь палочку и хмыкнул, отдаленно напоминая выражение лица Снейпа, когда он смотрел на зелья гриффиндорцев.—?Фердинанд,?— Скорпиус шмыгнул носом из-за спины отца. —?Гермиона ушла.—?Знаю,?— с ноткой грусти кивнул кентавр, не обращая никакого внимания на Драко. —?Увы, она приняла это решение, но мы не можем осуждать ее.—?Откуда Вы знаете моего сына? —?железным голосом спросил Малфой и опустил палочку. Может, он и не очень хорошо выступил на занятии Хагрида, но предмет знал прекрасно.—?Полагаю, Гермиона не рассказала,?— с ухмылкой на губах заметил кентавр, переведя взгляд на молодого мужчину. —?Меня зовут Фердинанд. Я вожак табуна. Однажды ночью Гермиона пришла к нам и попросила помощи, попросила учить твоего сына. После маленького,?— кентавр скосил глаза на Скорпа, и его ухмылка стала шире,?— собеседования, я согласился учить его. Не будь Драко Малфоем, его челюсть тут же упала бы ему на грудь, но слизеринец выдал свое удивление лишь слегка приподнятыми бровями. Он не представлял, как Грейнджер провернула этот финт, но отчасти даже завидовал своему сыну. Мужчина был бы и сам не прочь послушать пару увлекательных лекций от представителей этого волшебного народа.—?Скорпиус, иди в дом, а то замерзнешь,?— мягко сказал блондин, подталкивая мальчика к веранде. —?Я сейчас тоже пойду. Секунду ребенок сомневался, но, встретив строгий взгляд отца и спокойный Фердинанда, кивнул и поплелся к дому. Все-таки его пальцы и правда обледенели, хотелось сесть у камина, укутавшись в плед, и выпить горячего шоколада, но еще больше хотелось, чтобы Гермиона вернулась, взяла книгу, села рядом и почитала ему вслух, как делала это по вечерам. Скорпиус сжал свои маленькие кулачки, не позволяя себе заплакать. Она ушла, но ведь не навсегда? Она еще вернется, они как-нибудь встретятся, мальчик был уверен.—?Сначала я хотел бы извиниться за свое поведение в первые минуты,?— Драко чуть склонил голову, на что кентавр сухо кивнул. —?Я не знал, что Вы учили моего сына, это правда, но я благодарен.—?Переходи к делу, волшебник,?— усмехнулся Фердинанд.—?Откуда Вы знаете что решение приняла Гермиона? И не говорите, что следили из тени леса. Вы не первый представитель благородного народа кентавров, с кем я говорю,?— тут Малфой покривил душой. Не всех, далеко не всех кентавров он считал благородными, но именно вожак этого табуна внушал доверие и даже уважение. —?Вы всегда храните множество тайн. Кажется мне, что и сейчас Вы знаете больше, чем говорите.—?Ты так жаждешь ответов,?— протянул мужчина, а потом спрятал в бороде улыбку. —?Гермиона поступила так из, посмею назвать это столь громким словом, любви к Скорпиусу,?— Малфой вопросительно и несколько нетерпеливо выгнул бровь, требуя пояснить. —?Я сказал Гермионе, что мне нашептали звезды.—?Она никогда не верила в такие глупости,?— фыркнул Малфой, все еще прекрасно помня ее фееричную выходку на уроке прорицания на третьем курсе.—?Видимо, ты не так хорошо ее знаешь,?— безразлично пожал плечами Фердинанд. —?Я сказал ей, что лишь передаю послание звезд, скрывающее будущее. Возможно, она и сама понимала, что Скорпиус привязывается к ней, хоть этого и не должно было происходить. Они не должны были встретиться.—?Но это произошло,?— качнул головой Драко, его взгляд расфокусировался, а разум активно обрабатывал полученную за сегодня информацию. —?Думаю, мы со Скорпиусом все же останемся здесь до конца праздников,?— сказал скорее для себя Малфой и не заметил хитрой улыбки кентавра:—?Мальчик очень умен,?— будто невзначай сказал вожак, притопнув копытом. —?Я бы мог продолжить заниматься с ним днем, отвлеку его от грустных мыслей, а у тебя, уверен, множество дел даже в праздники. Слизеринец вздрогнул, словно его ненавязчиво дернули за прядь волос, требуя обратить внимание. В темных глазах Фердинанда плясали хитрые огоньки, а на губах лежала еле различимая тень улыбки. Драко уже открыл рот, чтобы задать вопрос, но тут же закрыл его. Кентавр явно знал больше чем говорил, намного больше и, вероятно, даже Гермионе он сказал не все.—?Я был бы очень признателен,?— кивнул наконец блондин. —?До завтра? —?ответом был лишь кивок и скрип снега под копытами. К дому молодой мужчина шел медленно, скорее на автомате. Будучи искусным окклюментом и легилиментом, он с легкостью управлял собственным разумом, прокручивал воспоминания, словно его сознание?— омут памяти. Какие-то моменты он ставил на паузу, рассматривал каждую деталь, которая могла показаться ему важной. Мысли менялись, как если бы он листал фотоальбом, стараясь найти нужную фотографию, и вдруг все замерло. Вчерашний вечер, жар камина у его ног, большие карие глаза и горячее дыхание на лице. Губы Гермионы были всего в нескольких сантиметрах от его, так ничтожно мало и несоразмерно много. Она качнулась вперед, словно случайно. Все замерло. Драко не обращал никакого внимания на свою точную копию и рассматривал гриффиндорку, вглядываясь в каждую ее ресничку. Что-то было не так в ее поведении. Опьяненный огневиски и их первым поцелуем по желанию Блейза, Малфой не заметил этого. Тогда она уже поговорила с Фердинандом и приняла решение оставить Скорпиуса. Этот отъезд по работе?— лишь предлог, настоящая причина?— безопасность и счастье его сына. Блондин отмотал воспоминание назад. Они вместе смеются над случившимся, но в то же время оба чувствуют эту эйфорию и незавершенность. Медленно, словно кадр за кадром, он просматривал эти секунды. Она ушла на кухню за водой, а потом вернулась, и в ее взгляде появилась эта решимость. Что же было у тебя на уме?.. Что бы сделал я?*** Гермиона села на пол и спиной оперлась на кресло, прикрывая глаза. Усталость неожиданно навалилась на нее, не позволяя стоять на ногах, утягивая вниз, на холодный мрамор кабинета. Когда дверь скрипнула, девушка даже не повернулась, ведь она не слышала шагов ни до, ни после этого звука. Грейнджер знала, кто пришел, а скрип в данном случае заменял стук, дабы не привлекать лишнее внимание. Когда над ней нависла тень, так походившая на дементора, гриффиндорка даже не повела бровью, лишь губы дрогнули в грустной улыбке.—?Какие у меня гости,?— протянула девушка, не поворачиваясь к мужчине. —?Сам Лазарь снизошел лично навестить меня.—?Вижу, у Вас паршивейшее настроение,?— хмыкнул он, склонив голову к плечу. —?Мне не интересно, что за драма стряслась в Вашей жизни на этот раз, но игнорировать мои письма?— не самая лучшая идея, мисс Грейнджер.—?Сэр, давайте откровенно,?— она поднялась с пола и левитировала два граненых стакана с огневиски на журнальный столик,?— у Вас есть для меня какое-то задание, которое мне категорически не понравится. Вы бы могли все сделать сами, но Вам, как и всегда, не хочется показывать своего носа из уютной норы, хотите сохранить тайну своей личности, и…—?Советую Вам попридержать оскорбительные и колкие высказывания,?— почти безразлично сказал Лазарь, но уголки его губ приподнялись. Вся эта ситуация его явно забавляла. —?Я не отрицаю Вашего ума, силы и влияния, но не забывайте с кем Вы говорите, Гермиона. Грейнджер вздрогнула и резко повернулась к гостю. Она могла по пальцам пересчитать моменты, когда он звал ее по имени. Несмотря на то, что Лазарь стал ее наставником, практически заменил отца, они все равно обращались друг к другу в исключительно уважительной манере.—?Полагаю, мне стоит извиниться.—?Неужели судьба мальчика Вас так беспокоит, что Вы не в состоянии контролировать себя и свои эмоции? —?в низком бархатистом голосе Лазаря читалось искреннее удивление и интерес. —?Гермиона, я знаю Вас уже не один год. Сколько я Вас помню, Вы всегда были умны, держали ситуацию под контролем, в отличие от Ваших несносных легкомысленных друзей. Что же произошло такого, что выбило Вас из колеи?—?Сэр, я…—?И не вздумайте мне врать.—?Всегда удивлялась, как легко Вы читаете людей,?— улыбнулась Гермиона, без стеснения смотря в цепкие черные глаза. —?И это не благодаря легилименции. Если не врать… —?девушка шумно втянула носом воздух и отвернулась к огню. Несколько секунд она молчала, а потом заговорила почти шепотом:?— Северус, кажется, я совершила ужасную ошибку и впустила в свое сердце сильные чувства.—?Все настолько плохо? —?зельевар и ныне глава Отдела тайн даже не обратил внимания на то, что Грейнджер назвала его по имени.—?Боюсь, я не смогу держаться вдалеке, я переживаю за него.—?А ведь он даже не Ваш крестник,?— задумчиво протянул Снейп. —?Я присмотрю за обоими Малфоями, как делал это и раньше, все-таки Драко мой крестник, а Вас, моя дорогая невыносимая всезнайка, я загружу работой так, что у Вас не останется времени на лишние мысли.—?Северус, Вы неисправимый трудоголик,?— горько улыбнулась девушка, качая головой.—?Неправда. Я?— летучая мышь, ужас подземелий, сальноволосый гад, предатель и трус,?— Гермиона не выдержала и рассмеялась, а на губах мужчины появилась снисходительная улыбка. Он помнил, как впервые увидел гриффиндорку в Большом зале много лет назад. Невыносимая всезнайка и зубрилка, она была единственной, кого Снейп не мог завалить ни на одной работе. Сначала она его изрядно раздражала, но после, когда он обнаружил, что второкурсница самостоятельно сварила оборотное зелье, девочка вызвала его интерес. С годами он все яснее понимал, что она не просто умна или трудолюбива, Гермиона была уникальна. Тогда, в ночь битвы, Северус был уверен, что погибнет, но что-то пошло не так, потому что перед ним появилась она?— уже взрослая Грейнджер. На ней была дорогая мантия и перчатки, волосы собраны в низкую прическу, на губах темная помада… Он даже не сразу узнал в этой красивой женщине свою неряшливую ученицу. Лукаво улыбнувшись, Гермиона исцелила его раны, дала слезы феникса и помогла встать, когда у него появились на это силы. Хогвартс был в огне, вокруг то тут, то там раздавались взрывы, но девушку, казалось, это ничуть не волновало. Вместе они трансгрессировали прочь от битвы.—?Рада, что успела,?— сказала тогда Гермиона, небрежно отряхивая край мантии от пыли. —?Полагаю, Вы еще слабы?—?Ты… Вы сильно старше, мисс Грейнджер,?— прохрипел Северус, пристально всматриваясь в такое знакомое, но в то же время чужое лицо.—?Все верно,?— легко ответила она. —?Маховики времени кому попало не дают, но для меня сделали исключение. Прежде чем вы зададите мне очень точные вопросы, позвольте мне сказать, что я на них не отвечу. Все, что Вам нужно знать, Вы будете жить. И только попробуйте погибнуть,?— шатенка грозно посмотрела на зельевара, а потом усмехнулась и смахнула с лица выбившуюся прядку. —?Советую не выходить из тени, Северус. Ах да, и вот еще что. Это Вы должны отдать мне через,?— она задумалась, явно что-то подсчитывая в уме. — Сейчас мне семнадцать, значит, через… да, верно. Отдайте мне это через десять лет,?— она протянула ему сверток, перетянутый бечевкой.—?Или я в предсмертном бреду, или Вам уже двадцать семь?—?Все верно,?— открыто улыбнулась Гермиона. —?Сэр, я не могу здесь долго находиться. Уверена, у Вас все будет хорошо. В этом доме можете оставаться сколько Вам угодно, здесь есть все необходимое для Вас и Вашего здоровья. Если что, зовите домовика, а мне, увы, пора. Снейп усмехнулся, возвращаясь из воспоминаний. Он до сих пор помнил ту ужасную неделю, на протяжении которой ему пришлось бороться с ядом Нагайны, который никак не хотел отпускать его тело, как ему пришло письмо с приглашением на встречу двадцатки, как он стал членом вышеупомянутой двадцатки Отдела тайн, а потом и вовсе возглавил их… Время шло, а его жизнь, как и сказала в ту ночь Гермиона, наладилась. Он стал свободным, жил, как хотел, наслаждался каждым днем, приносил миру пользу…—?Надеюсь, Вы понимаете, что я не потерплю Вашего отсутствия на завтрашнем собрании? —?хитро улыбнувшись, спросил зельевар, смотря на девушку исподлобья.—?Конечно, сэр,?— кивнула гриффиндорка, признательно смотря на своего бывшего профессора. Мужчина уже встал и собирался уйти, когда она окликнула его:?— Северус?—?Да?—?Спасибо.—?Гермиона, Вы неисправимы, как и я,?— вздохнув, сказал Снейп, а потом подошел к ней и обнял. —?Вы справитесь, Гермиона, как и всегда.—?Без Вас я бы не справилась,?— прошептала девушка, вжимаясь в крепкую грудь единственного человека в мире, знавшего о ней всю правду. —?Спасибо за то, что терпите меня, Северус,?— она подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза, и тепло улыбнулась. —?Обещаю, что никто не узнает, что у грозы подземелий и летучей мыши есть чувства.—?Очень на это надеюсь,?— проворчал Снейп, натягивая на лицо непроницаемую мину. —?Жду Вас завтра на собрании. Спокойной ночи, Афина.—?Спокойной ночи, Лазарь. Гермиона закрыла за зельеваром дверь и обреченно выдохнула. Она редко показывала кому-то свою слабость, но Северус был исключением. За эти три года он стал одним из самых близких и дорогих ей людей. Он был требовательным учителем, как и в Хогвартсе, но после падения Темного Лорда, мужчина будто позволил себе быть живым. Иногда они сидели вдвоем и разговаривали, рассуждая о последних событиях, политике и литературе, а иногда тренировались в рукопашном бою и заклинаниях. Снейп обожал критиковать Гарри и Рона, в то время как Гермиона в пух и прах разносила планы последних операций. Особенно ее раздражал Арес с его агрессивными налетами. Правда, бывало, она ?изменяла? своему учителю с Воландом, который был самим спокойствием, рациональностью, хладнокровием и расчетливостью, или вечно веселящимся Аидом, который одновременно раздражал и веселил ее своими шутками и подколками. Втроем они отлично ладили, и любая их совместная операция заканчивалась успехом и минимальными потерями.*** Блейз устало помассировал переносицу и откинулся на спинку кресла. Ну что за день?! Будто ему не хватило того, что на него зла Дафна, так теперь еще и Малфой просит об одолжении. Знал он, какие просьбы бывают у его лучшего друга. Хорошо, если они не ввяжутся в какую-нибудь историю… Итальянец вновь пробежался глазами по тексту письма:?Блейз, будь так добр, найди Грейнджер. Она может быть в любой точке земного шара, но, если я не круглый идиот, то, вероятнее всего, она сейчас в Лондоне. Проследи за ней, но не дай Мерлин она это заметит. Спасибо. С меня что-нибудь, что ты любишь или захочешь?—?Прекрасно! —?Забини отбросил письмо в сторону. —?Ему надо, а возиться мне!