Главы 33 - 36 (1/1)

Глава 34. Дахай говорит об Иньцзы.На этот раз Гу Хай отправился в деловую поездку только вдвоём с Ян Яцинь. Они сошли с самолёта уже глубоким вечером, сотрудник, встречавший Гу Хая и Ян Яцинь в аэропорту, доставил их в отель, и только на месте они узнали, что их расположили в одном роскошном номере-люкс, как любовников. Не было ничего удивительного в том, что у посторонних могло сложиться ошибочное представление. Не говоря о том, что они прибыли вместе, они всегда привлекали внимание как пара, за столько лет совместной работы этот факт уже никто не подвергал сомнению. Крепкий брак как следствие многолетнего сотрудничества, таковы негласные законы великосветского общества. Несмотря на то, что банкет в честь помолвки потерпел фиаско, окружающие не воспринимали это всерьёз, и то, что эта пара может вступить в брак, давно стало неоспоримым фактом.Самый лучший способ уничтожить сплетни, это превратить их в реальность. К сожалению, Ян Яцинь понимала, что в её случае этот способ не подойдёт. Сердце Гу Хая было до краёв полно Бай Лоинем, если там и оставалась одна щёлочка, то он упаковал туда ослика. Как будто он привёз сыночка в Шэньджэнь. При виде этого ослика Ян Яцинь всегда хотелось плакать.Пока они урегулировали вопрос с размещением, подошло время ужина, они решили поужинать в отеле. Гу Хай сидел напротив Ян Яцинь, и она сразу заметила на его шее красный след от укуса, который оставил Бай Лоинь перед отъездом.—?Твоя подруга весьма осмотрительна, не так ли?Гу Хай удивился:—?Подруга?Ян Яцинь указала пальцем на шею Гу Хая:—?Ты же не будешь мне рассказывать, что тебя в шею комар укусил.При этом воспоминании на лице Гу Хая появилась еле заметная улыбка. Ян Яцинь пренебрежительно усмехнулась:—?Кажется, ей пришлось не по нраву, что мы с тобой поехали вместе.Гу Хай холодно ответил:—?Я не говорил ему *, что еду в командировку вместе с кем-то.—?Таким способом она защищает свою собственность от посягательств других женщин,?— уверенно сказала Ян Яцинь.Гу Хай всё ещё не понимал. Ян Яцинь неохотно пояснила:—?Она укусила тебя в шею разве не для того, чтобы предупредить остальных женщин, что у тебя уже есть хозяйка, чтобы посторонние помнили об этом?Гу Хая внезапно осенило, и душа сразу наполнилась радостью, оказывается, Бай Лоинь такой предусмотрительный. Ян Яцинь погрузилась в глубокое молчание. Она не понимала, почему Гу Хай, такой дальновидный и сообразительный в сфере бизнеса, как только доходило до чувств, становился настолько тупым.Когда-то он привлёк её именно своим незаурядным талантом, и она считала, что не обязательно открывать ему свой секрет, что Гу Хай в состоянии сам понять её интерес. Но оказалось, что она глубоко заблуждалась. Если бы она поняла это чуть раньше, если бы чуть раньше протянула к нему руки, возможно он не был бы похищен у неё из-под носа посторонней женщиной?Гу Хай попытался набрать номер Бай Лоиня, но никто не ответил.—?Ты звонишь ей? —?спросила Ян Яцинь.Гу Хай кивнул:—?Звонок не прошёл, чувствую, злится на меня.—?Злится на тебя? —?Ян Яцинь захлопала прекрасными глазами,?— За что?—?Я после обеда его отшлёпал,?— глаза Гу Хая стали необычайно ласковыми. Взгляд Ян Яцинь наполнился изумлением:—?Ты её бьёшь?В усмешке Гу Хая плескалась безмерная любовь:—?Просто побил за непослушание.Разумеется, Ян Яцинь знала, что Гу Хай не мог по-настоящему бить кого-то, просто ей было невозможно представить, зачем человеку с таким характером, как у Гу Хая, жить с девушкой, которая вызывает у него раздражение? В её представлении, даже если Гу Хай имеет романтические отношения с кем-то, его здравомыслие возобладает над чувством любви, он не может быть влюблённым до безумия. Однако сейчас, увидев выражение глаз Гу Хая, она начала сомневаться в своей логике.Всё-таки, что же это за женщина? Какой сверхъестественной силой она обладает, если способна заставить Гу Хая так тщательно укрывать её ото всех, если так легко управляет его чувствами? Ян Яцинь обуревала ревность и мощное любопытство:—?Наверно, она этакий маленький, ласковый птенчик **?Услышав это выражение, Гу Хай чуть не захлебнулся бульоном:—?Птенчик? ***Да там будь здоров, какой петух!—?… Наверно, она чрезвычайно проста? —?Ян Яцинь продолжала зондировать почву.—?Простой? —?Гу Хай разразился трудно объяснимым смехом,?— Он намного дальновиднее и хитрее некоторых будет.Ян Яцинь оперлась щекой на руку, прищуренными глазами вглядываясь в Гу Хая и продолжая допытываться:—?Тогда она очень нежная?—?Нежный? —?снова повторил Гу Хай,?— Это слово с ним несовместимо.—?Трудолюбива?—?Ленивый, как никто.Первоначальное любопытство Ян Яцинь превратилось в чёрное недоумение:—?Неужели тебе необходимо гоняться за такой как она? У неё же нет никаких достоинств.—?Кто говорит, что у него нет достоинств? —?Гу Хаю не понравилось то, что он услышал.Ян Яцинь с трудом сдержала раздражение:—?Ну, тогда скажи, наконец, какие у неё есть достоинства?—?Разве я только что их не перечислил? —?на полном серьёзе возразил Гу Хай.Ян Яцинь: ?…?Вплоть до одиннадцати вечера на телефон Бай Лоиня было невозможно дозвониться. Гу Хай заподозрил что-то неладное. Он попробовал позвонить нескольким знакомым офицерам, чтобы они помогли ему разузнать, что случилось с Бай Лоинем. Уже далеко за полночь один из этих офицеров перезвонил Гу Хаю:—?Их дивизионный наставник как раз организовал тренировку.—?В такую поздноту они ещё тренируются? —?Гу Хай свирепо сдвинул брови.На той стороне беспомощно хихикнули:—?Вы разве не в курсе, что этот Чжоу Линьюнь переведён к нам в часть в качестве наставника? Последние дни он как раз занят наведением порядка! Вы должно быть наслышаны об этом изверге? Он всех и всюду разносит в пух и прах. Я из достоверных источников слышал, как он в первый же вечер по прибытии целую ночь морозил на полигоне тысячи людей, а кроме того персонально унизил Бай Лоиня.Лицо Гу Хая побледнело:—?За что он унизил Бай Лоиня?—?Как говорят, почтенный Чжоу приказал всем рядовым и офицерам коллективно ссать на полигоне, и один только Бай Лоинь не снял штаны. В результате, почтенный Чжоу в присутствии нескольких тысяч человек прямо приказал Бай Лоиню снять штаны.—?И он снял? —?с совершенно чёрным лицом спросил Гу Хай.—?Безусловно снял! —?офицер ещё не чувствовал угрожающего дыхания опасности и продолжал весело насмехаться,?— Разве он осмелился бы не снять? На самом деле он не собирался снимать, но почтенный Чжоу подошёл прямо к нему и сдёрнул, ха-ха-ха…Прежде сигнал тревоги по отношению к основной массе военно-воздушных сил символизировал собой своеобразный приказ, теперь же он стал истинным гласом наступающего террора. Некоторые уставали на тренировках до истощения мозга, тем не менее, добравшись до кроватей, ворочались, не в состоянии заснуть. Достаточно было малейшего шороха, и их бросало в холодный пот. На самом деле, Чжоу Линьюнь не позволял им спать спокойно. После неизвестно которой по счёту слуховой галлюцинации раздавался, наконец, настоящий сигнал тревоги.Немало людей уже круглосуточно не имели возможности сомкнуть глаза, однако они по-прежнему могли в назначенное время собираться на полигоне.—?Я только что обошёл несколько общежитий и обнаружил, что есть немало людей, страдающих бессонницей. Раз уж вы потеряли сон, ни к чему разбазаривать это время на лежание под одеялами. Разминки разминками, но теперь, не знаю, как вы, а лично я горю желанием, не хотите ли опробовать настоящее оружие в реальном бою?Как только Чжоу Линьюнь задал этот вопрос, все звуки на полигоне стихли.—?От волнения потеряли дар речи? —?Чжоу Линьюнь довольно заулыбался,?— Пришло время нам официально встать на путь исправления!Раздался приказ, и могучая воздушная армада устремилась на большой северо-запад ****пустыни Гоби. Сутками не отдыхавшие солдаты и офицеры не только летели на самолётах к пункту назначения, но должны были по пути прорываться сквозь искусственно созданное окружение. Чжоу Линьюнь заранее рассредоточил по пути засады и ловушки, ему необходимо было проверить, насколько хороши боевые навыки этих гордых и непревзойдённых военно-воздушных сил, осмелятся ли они выказать недовольство его приказом после того, как он был доведён до их сведения.Смертельно изнурённые рядовые и офицеры собрались с силами и сражались так отчаянно, словно на них снизошло озарение и открылось второе дыхание. Чем дальше, тем больше возникали у них на пути труднопреодолимые препятствия. Условный противник становился всё сильнее, достаточно было проявить лёгкую слабость, и боевой самолёт вместе с людьми мог упасть в безлюдном месте посреди дикой пустыни. Никто не смел шутить со своей жизнью, никто не смел уронить честь славной дивизии.По мере того, как противник терпел одну неудачу за другой, их моральный дух рос, теперь, помимо подчинения приказу, они хотели по-казать Чжоу Линьюню, ?мы в твоих глазах вовсе не слабаки?.В каждом истребителе была двухместная кабина, один человек отвечал за пилотирование, другой отдавал команды. Самолёт Бай Лоиня не был исключением, жаль только, что он попал в один самолёт с Чжоу Линьюнем, а это означало, что ему предстояло бороться в одиночку, потому что с самого начала полёта Чжоу Линьюнь вольготно развалился на соседнем сидении и смачно храпел. Бай Лоиня так и подмывало отправить его пинком за борт.Словно угадав его намерение, Чжоу Линьюнь фыркнул и засмеялся во сне.В ожесточённых сражениях прошло приблизительно около восьми часов, наконец, дивизия с боями прорвалась в глубинные земли пустыни Гоби, и тут начались электромагнитные помехи. К этому добавилось снижение концентрации внимания, вызванное чудовищной усталостью, точность попадания в противника значительно снизилась. Самые лучшие снайперы теперь постоянно промахивались, истребители, державшие благодаря воинскому духу стандартный строй, потерпев несколько ударов, рассыпались в беспорядке и перестали существовать как войско. Боевой эскадрилье пришлось совершить вынужденную посадку.Провал, неудача, усталость, обида… Все негативные эмоции навалились на бойцов, многие командиры вылезали из кабин со слезами на глазах. Бай Лоинь едва вышел из кабины самолёта и сразу был захвачен мощным вихрем холодного воздуха, перехватывающего дыхание. Высота над уровнем моря свыше четырёх тысяч метров, температура больше тридцати градусов ниже нуля, а на нём был надет только один шерстяной лётный свитер.*В китайском языке нет родового разграничения в местоимении 他 (tā)- он, его, она, её; в дальнейшем в разговоре Ян Яцинь употребляет местоимение 她 (tā) ?она?, а Гу Хай?— 他 (tā), ?он?, иероглифы разные, а прочтение одинаковое, это и создаёт возможность та-кой игры слов, в которой возникает недопонимание: Ян Яцинь имеет в виду ?её?, девушку, а Гу Хай?— ?его?, своего любимого; прилагательные также не имеют рода.**В тексте определение как устойчивая идиома 小鸟依人 (xiǎoniǎoyīrén)?— привязанность птенца к человеку (обр. о женщинах и детях в знач.: ластиться, ласкаться; нежный, ласковый); по написанию и звучанию начальное ?сяоньяо? совпадает и имеет двойное значение, см. ниже.***В тексте小鸟 (xiǎoniǎo) имеет двойное значение: птенец, птичка; разг. писюн, петушок.****Большой северо-запад?— северо-западная часть Китая (провинции Шэньси, Ганьсу, Цинхай, Нинся-Хуэйский авт. р-н, Синьцзян-Уйгурский авт. р-н)Глава 35. Преодолеть предел возможностей тела.

?По-видимому, нам придётся разбить здесь целый лагерь…? Бай Лоинь глубоко задумался про себя. Наверняка Чжоу Линьюнь, проводя учения, был вполне уверен, что они обязательно потерпят поражение. Именно поэтому Чжоу Линьюнь ни в коем случае не захотел проводить учения на полностью оборудованной учебной базе, его главной извращённой целью было предельно измотать их телесно, чтобы добиться полной покорности его приказам.Управляя самолётом в одиночку, Бай Лоинь слегка поранил руку, ещё недавно из ранки обильно текла кровь, теперь она свернулась. Он тщательно проверил, нет ли раненых среди рядовых, к счастью ничего опасного не обнаружилось. Несколько самолётов получили достаточно серьёзные повреждения, отремонтировать их в таких условиях будет затруднительно. Когда он проверял наличие людей, один знакомый силуэт заставил его сердце сжаться. Что это? Почему Лю Чон здесь? Он же исключил его из списка действующих рядовых!Бай Лоинь поспешно подошёл к нему:—?Лю Чон!Услышав голос Бай Лоиня, Лю Чон с трудом повернулся, в глазах сверкнуло приятное удивление:—?Командир, я только что спрашивал о тебе! Я видел, как твой самолёт был жестоко атакован врагом, я переживал за тебя!?Ты ещё переживал за меня?? Бай Лоинь не знал, следует ли ему растрогаться или же отругать.—?Почему ты здесь? Кто допустил тебя до учений?—?Командующий дивизии Чжоу, это его приказ,?— с гордостью ответил Лю Чон,?— Он верит, что я способен преодолеть телесное недомогание и выполнить это учебное задание.?Конечно, он догадывался о твоём радикализме и специально устроил тебе ловушку!? У Бай Лоиня не хватило духа развеять энтузиазм Лю Чона, и он промолчал. Только потрепал его по голове и заботливо напутствовал:—?Будь внимателен к своему здоровью, здесь не казарма, температура слишком низкая. Оставайся в палатке и без лишней надобности не выходи наружу.Только сказал, раздался свисток, оповещавший всех о собрании у комдива. Разумеется, никто не сомневался, что на собрании будет подведён итог проведённой учебной операции с целью извлечения урока из этой неудачи. Чжоу Линьюнь невозмутимо обвёл острым, холодным взглядом лица всех присутствующих офицеров и командиров, но Бай Лоинь уловил в его мрачном взгляде глубоко скрытое самодовольство.—?Командующий, из-за слишком больших электромагнитных помех эффективность нашего оружия не отвечала столь высоким требованиям, не так ли? —?попробовал высказаться командир третьего батальона.Чжоу Линьюнь гневно рявкнул:—?Не надо прикрываться низкой эффективностью оружия, это вы не выполнили задачу!После этих слов больше никто не посмел высказывать своё мнение. Чжоу Линьюнь перевёл взгляд на Бай Лоиня:—?А каково твоё мнение??Разве тебе не нравится бросать вызов моему авторитету? Посмотрим, какие хитрые отговорки ты сейчас сплетёшь!? Вопреки его ожиданиям Бай Лоинь спокойно заявил:—?У меня нет мнения, я полностью согласен с Вашими доводами, наши навыки недостаточно высоки.Чжоу Линьюнь уловил скрытую во взгляде Бай Лоиня колоссальную энергию, он уже давно не находил в чьих-либо глазах такого качества. Для такого, как он, было естественно любить талантливых людей, как собственную жизнь, и несомненно, Бай Лоинь возбуждал в нём огромное желание бороться, скрытый в глубине его души огонь надежды разгорался всё жарче и ослепительнее.—?Я ещё раз повторю, бросьте все ваши прежние знаменитые рекорды, я предпочитаю 10% коэффициент попадания в данных условиях, потому что 100% попадания в таких условиях не достигнуть!Краткое совещание закончилось, все командиры, кроме Бай Лоиня, разошлись.—?Зачем Вы приказали Лю Чону отправиться на учения? —?спросил Бай Лоинь.—?Я не приказывал ему,?— равнодушно ответил Чжоу Линьюнь,?— Это вы запретили ему участвовать в операции, а не я пригласил его участвовать, улавливаешь разницу? Я всего лишь дал ему возможность принять самостоятельное решение!—?Если бы Вы не провоцировали его, разве он мог бы принять такое решение? —?в тоне Бай Лоиня проявилось сильное недовольство.—?Довольно скандалить! —?грозно заорал Чжоу Линьюнь,?— Провоцировать?— как ты смеешь применять ко мне это слово? Кто ты такой, чтобы бросать мне вызов? Здесь имеет силу только приказ, и никого не интересуют твои личные симпатии! Оставь своё словоблудие, иначе впредь не надейся, что я позволю тебе открыть рот!Стоявшие поблизости офицеры и рядовые, ставшие свидетелями взбучки, полученной Бай Лоинем, всем видом выражали беспокойство. А Бай Лоинь гнул свою линию:—?Речь идёт не о личных симпатиях, а об интересах армии! Лю Чон?— на редкость талантливый боец, и в период его выздоровления Вы вне очереди отправили его в такое холодное место, он может на всю жизнь остаться инвалидом. Это и есть Ваш метод? Неужели Вы воспитываете людей не для того, чтобы они стали здоровыми и крепкими, а для того, чтобы полностью искалечить их?Чжоу Линьюнь накрыл своей здоровой лапищей макушку Бай Лоиня, свирепо сдавил и подчёркнуто ответил:—?Наша армия не содержит инвалидов!Бай Лоинь застыл, стянутая линия его упрямых губ крепко сжалась. Рука Чжоу Линьюня медленно переместилась с макушки Бай Лоиня к его губам и резко ущипнула их, похоже, его гнев был не так уж силён, когда он сказал:—?Следи за своими словами!За целый день без воды, да ещё на таком трескучем морозе, губы Бай Лоиня растрескались, Чжоу Линьюнь не ожидал, что на губах Бай Лоиня просочатся многочисленные кровяные полоски. После этого Чжоу Линьюнь повернулся к солдатам и офицерам и во всеуслышание объявил:—?Помощник командира батальона Бай Лоинь выказал неповиновение приказам вышестоящего руководства. Согласно правилам в качестве метода взыскания он на весь день лишается пищевого довольствия и должен залезть на сто деревьев. Считайте это предупреждением для всех солдат и офицеров!Все присутствующие в глубине души очень испугались, в их представлениях Бай Лоинь с тех пор, как поступил на службу в армию, не имел каких бы то ни было взысканий. Помимо его выдающихся достижений имелась ещё одна немаловажная причина, а именно, незримая тень генерала Гу Вэйтина за его плечами, поэтому все затруднения, затрагивающие так или иначе Бай Лоиня, решались с оглядкой на эту мощную фигуру. И Чжоу Линьюнь не преминул добавить:—?Запомни, я ни для кого не делаю исключений. Ты сын председателя Центрального военного комитета, ты нарушил дисциплину и должен быть наказан!Бай Лоинь выпрямил окоченевшее тело и под пристальными взглядами окружающих, даже не изменившись в лице, отправился в небольшую рощу белых тополей, видневшуюся неподалёку. В самый раз, сто штук, на каждое дерево нужно было залезть до самой верхушки, затем слезть и перейти к другому дереву.Холодный ветер пробирал до костей, застилающий всё небо летучий песок атаковал открытые участки кожи Бай Лоиня, его руки стёрлись о древесную кору до кровавых волдырей, разрываясь, они окрашивали кровью кору всех деревьев, стоявших вдоль оврага.Позади тридцать деревьев, физические силы Бай Лоиня были на исходе, но он, стиснув зубы, ни на йоту не снижал скорости. Ему было необходимо как можно скорее завершить это задание и побыстрее вернуться в палатку, чтобы поддержать Лю Чона в оставшиеся три часа ночи.Чжоу Линьюнь сидел в палатке и с внешним спокойствием курил, а на самом деле считал время и анализировал выносливость Бай Лоиня. Спустившись с сотого дерева на ватных ногах, Бай Лоинь, весь окутанный горячим паром, со стекающим вдоль рукавов потом, полностью утратив равновесие, шатаясь, шёл к палатке Чжоу Линьюня. Увидев приближающегося Бай Лоиня, Чжоу Линьюнь специально закрыл глаза, притворяясь крепко спящим.Бай Лоинь остановился возле палатки, тяжело хватая воздух открытым ртом, и громко обратился внутрь:—?Командующий, я поднялся на сто деревьев.Не получив ответа, Бай Лоинь повторил несколько раз, он не сомневался, что Чжоу Линьюнь не спит. После долгого молчания изнутри донёсся голос Чжоу Линьюня:—?Поскольку я этого не видел, это не считается, поднимайся заново.Бай Лоинь с хрустом сжал кулаки. Чжоу Линьюнь нарочито шумно зевнул и вышел из палатки, томным взглядом смерив Бай Лоиня:—?Есть проблема?Оцепеневший Бай Лоинь какое-то время смотрел на Чжоу Линьюня, а потом машинально покачал головой.Чжоу Линьюнь определил очень верно, выносливости Бай Лоиня хватит гораздо больше, чем на сто деревьев. Пусть даже он будет карабкаться на них второй раз, он способен сохранить и скорость, и степень проворства. Внутри его тела скрыт громадный потенциал, просто до сих пор ещё никто не осмелился выявить его.Забравшись повторно на девяносто с лишним деревьев, Бай Лоинь уже не обхватывал руками их стволы, он просто подпрыгивал вверх, а по-том непроизвольно соскальзывал вниз, обдирая до крови подбородок. Как только он добирался до верхушки дерева, и нужно было спускаться, он просто падал прямо вниз, в этом процессе то короткое время, когда Бай Лоинь достигал верхушки, было для него единственным моментом передышки.Спустившись повторно со ста деревьев, Бай Лоинь чувствовал, что если вскарабкается ещё хоть на одно дерево, он точно умрёт. Тем не менее Чжоу Линьюнь указал ещё на один крепкий белый тополь и сказал:—?Десять секунд туда и обратно, и я отпускаю тебя, если нет?— будешь подниматься ещё на сто деревьев.—?Это невозможно! —?отхаркивая кровь из горла, проговорил Бай Лоинь. Чжоу Линьюнь, не шевельнув ни единой мышцей лица, вытянул вперёд руку и начал жуткий отсчёт, загибая пальцы:—?Один, два, три…Бай Лоинь как обезумевший прыгнул на ствол дерева, мозг был совершенно пуст, перед глазами только одна цель?— верхушка дерева. В ушах звучало только:—?Пять, шесть… Семь… Восемь… Девять…Бай Лоинь дотянулся до вершины, и его мозг взорвался. Руки немедленно разжались, повинуясь ураганному порыву и обдирая уши, он упал прямо в некие тёплые объятия. Чжоу Линьюнь приподнял один уголок губ и удовлетворённо произнёс последнюю цифру:—?Десять.А затем склонил голову к человеку, давно спящему летаргическим сном у него на руках, возле самого сердца. *Прошло три дня, и больше ни один рядовой не страдал бессонницей, они могли спать даже стоя на посту, в любом месте и в любое время. Если раздавался сигнал тревоги, они, как прекрасно обученные бойцы, устремлялись на ?поле боя?. В глазах каждого оставалось всё меньше и меньше мелких переживаний, чем дальше, тем больше в них находилось спокойствия и бесстрашия. Как только они садились в боевой самолёт, они испытывали горячее воодушевление.Климатические условия на высокогорном плато Гоби по степени опасности превосходили всякое воображение. В этот суровый сезон каждый из прибывших за прошедшие три дня из вольного, приличного человека превратился в загнанного зверя. Обмороженные руки и ноги обросли кровавыми волдырями, кожа на лицах загрубела и растрескалась, войско стало напоминать толпу беженцев из голодных мест.Исключая время плановых тренировок, Бай Лоинь ни на минуту не отходил от Лю Чона. Чжоу Линьюнь предъявлял к Лю Чону такие же требования, как к здоровым рядовым, и прыгая на одной ноге, он обязан был поспевать вдогонку за своим отрядом. Если бы не Бай Лоинь, Лю Чон уже давно бы распростился с жизнью.Каждую ночь Бай Лоинь спал с Лю Чоном в одной палатке, крепко прижимая его к себе, чтобы сохранить тепло и не допустить осложнений. Тот день, когда Бай Лоинь лазал по деревьям, радикально вылечил его известный изъян, а именно, вечно холодные руки и ледяные ноги; теперь Лю Чон по ночам чувствовал, будто спит рядом с пышущей жаром печкой. От тела Бай Лоиня исходило необычайное тепло, иногда он даже просыпался от собственного жара, думая, что это Гу Хай обнимает его, из-за этого он спал очень беспокойно и постоянно бормотал во сне: ?Не обнимай меня так крепко…? А в это время Лю Чон обливался потом. Вполне понятно, что это Бай Лоинь крепко прижимал его к себе, жестоко потея, а Лю Чон пытался высвободиться, но у него не получалось, да ещё приходилось выслушивать жалобы Бай Лоиня.*В тексте怀中 (huáizhōng)?— 1) за пазухой; в кармане; карманный (на руках, в объятиях); 2) в душе, в чувствах.Глава 36. Я, наверное, умираю.Всё небо плотно затянуло облаками, безжизненную, голую пустыню Гоби накрыла холодная пыльная мгла. После мёртвой тишины в небе внезапно прокатился приглушённый грохот, рыжее пламя прорвало ряды облаков, растянутое эхо предвещало начало ?военных действий?. Теперь предстояло переписать историю кровопролитных сражений.Военно-воздушный флот и морская авиация построились в боевой порядок в небе, сухопутные войска свободно и быстро развернули танковые корпуса, ракетные установки гордо подняли стволы орудий в небо… Все многочисленные рода войск со всех концов вместе с военной элитой собрались здесь для демонстрации величественной и грандиозной сцены современной войны.Бай Лоинь пока не знал, где расположен лагерь их дивизии, зато отлично знал, какой ценой оплачена эта торжественная минута. Ему повезло, что он прибыл лишь к началу военных действий, тогда как тысячи людей стояли посреди снежного поля, вскинув в военном салюте руки, покрытые гнойниками и язвами, приветствуя их со слезами на глазах.Около десяти дней подготовки, и каждый боец словно переродился заново. Теперь, говоря о своих рядовых, Бай Лоинь уже не мог досадовать, что ?железо не становится сталью?. Возвращаясь к своей роте, он подумал, что перед этим торжественным событием нужно обязательно сказать им что-то воодушевляющее.—?Вы все достойны подражания!Бай Лоинь взошёл на самолёт и мысленно обратился к Гу Хаю: ?Благослови меня, благослови на победу в этом бою! Я хочу заставить этого старого извращенца Чжоу уважать меня, и я хочу, чтобы отец Гу посмотрел на меня другими глазами!?В этот момент высшее командование всех родов войск собралось в командном зале, в центре которого восседал главнокомандующий генерал Гу Вэйтин, несмотря на всю свою занятость прибывший наблюдать за крупнейшими учениями.Военные действия открывал воздушный бой, две группы ?вражеских? штурмовиков совершали налёт, и в воздухе развернулось ожесточённое сражение. Дым не рассеивался, где-то за тысячи километров отсюда с центральной равнины поднялась группа бомбардировщиков и вступила в войну без границ. В это время в глубине пустыни Гоби части электронного противодействия развернули все свои мощности, радиолокационные войска опутали небо плотной сетью излучения, ракеты ?земля-воздух? приведены в боевую готовность…Чжоу Линьюнь сидел в командном зале, давно сняв со своей физиономии суровое и непробиваемое выражение, и напряжённо вглядываясь в большой экран. Набор цифр, долетевший до земли, сложился в сверкающее, прозрачное слово?— ?каскад?, изображение на большом экране стремительно потекло вниз.Бай Лоинь, управляющий истребителем, был подобен ?огненному дракону?, волоча за собой шлейф серебристо-белого дыма через весь небосклон. В один миг ?огненный дракон? превратился в пылающий шар метеорита, яростно ревущий и свистящий, и неизвестно откуда появившийся загадочный неприятельский самолёт был разбит вдребезги…В командном зале раздались аплодисменты и крики ?браво?.—?Кто этот парень? —?громко спросил начальник штаба.На лице Чжоу Линьюня, наконец, отразилось некоторое самодовольство:—?Это мой солдат, Бай Лоинь.Начальник штаба снова спросил:—?А сколько ему лет?Чжоу Линьюнь изобразил двумя пальцами цифры ?двадцать шесть?. Начальник штаба в смятении выразил восхищение:—?У него неограниченные перспективы!Гу Вэйтин перевёл взгляд на большой экран, на губах повисла непроизвольная улыбка. Все неприятельские самолёты были разбиты лётной группой под командованием Бай Лоиня, первый этап закончился ошеломительной победой. Оказавшись на высоте около десяти тысяч метров, Бай Лоинь взмахнул рукой и воскликнул:—?Отец, Вы видели? Я возродил славу семьи старого Бая!В результате сейчас же возникла опасность. Внезапно взорвался ?фонарь? * пилотской кабины, и могучий воздушный поток прижал Бай Лоиня к сидению. Не защищённый кабиной Бай Лоинь мгновенно оказался открытым перед турбулентностью на большой высоте, температура упала до минус сорока градусов, пронизывающий, жестокий холод пожирал Бай Лоиня, обе его руки моментально окоченели.Лицо Чжоу Линьюня стало серым, покрасневшие глаза с ожесточённой яростью уставились на экран. Командир немедленно вступил в радиосвязь с Бай Лоинем и отдал многократный приказ прыгать с парашютом.Тело Бай Лоиня насквозь продувалось ледяным ветром, но несмотря на это он продолжал твёрдо вести самолёт, потому что это был тот самый новейший переоборудованный самолёт, это было его детище, в которое он вложил всю свою кровь и сердце, он обязан был привести его на землю в сохранности.Бай Лоинь последовательно перекрыл дроссельные заслонки топливных баков **, привёл сидение почти в горизонтальное положение, чтобы снизить воздействие воздушного потока, одновременно с этим опустил на глаза защитные очки и изменил радиочастотный канал… В этот момент Бай Лоинь неожиданно ощутил необъяснимую внутреннюю признательность к храброму Чжоу Линьюню, ведь если бы не он, Бай Лоинь не выстоял бы и при минус двадцати градусах, не говоря уже о минус сорока.Все офицеры и командиры в командном зале пригоршнями утирали пот со лба, переживая за Бай Лоиня, даже суровый Гу Вэйтин встал на ноги, показывая нескрываемое волнение.10 тысяч метров… 5 тысяч метров… 2 тысячи метров…Бай Лоинь уже отчётливо видел поверхность земли. В конце Чжоу Линьюнь на мгновение затаил дыхание, но Бай Лоинь устойчиво привёл самолёт на посадку.Едва только выйдя из самолёта, Бай Лоинь сразу был окружён толпой военных. Чжоу Линьюнь с широкой улыбкой подошёл к нему, Бай Лоинь ещё никогда не видел на его лице такого радостного выражения. Не успел Бай Лоинь удивиться, как обе его ноги взмыли в воздух, его подбросили вверх, потом он снова попал в чьи-то объятия.—?Ха-ха-ха-ха… —?Чжоу Линьюнь хохотал во всю глотку, его буквально распирало от гордости за Бай Лоиня.Непродолжительные поздравления окончились, и Бай Лоинь обнаружил, что его левая нога не работает. Опустив голову, он увидел, что штанина вся в крови, он попробовал с усилием встать на ногу, и его тут же пронзила резкая колющая боль.—?В чём дело? —?встревоженно спросил Чжоу Линьюнь.Бай Лоинь отмахнулся:—?Ничего, слегка поранился.Чжоу Линьюнь пригляделся, и его густые брови тотчас сошлись у переносицы:—?Ты называешь это лёгким ранением? Пойдём, я отвезу тебя в госпиталь.Бай Лоинь не преминул поддеть Чжоу Линьюня:—?Вы считаете, что с такой ничтожной ранкой нужно ехать в госпиталь?—?А трепать языком тебе не больно? —?пригрозив, Чжоу Линьюнь легко закинул Бай Лоиня к себе на плечи и широкими шагами направился к вертолёту.Можно сказать, нет худа без добра. Поскольку Бай Лоинь получил ранение, совершая подвиг, он получил право на особое обхождение, его срочно доставили в Пекинский округ и разместили в главном лечебном центре ВВС. Но больше всего его порадовало не то, как много почестей он получил за свой подвиг, а то, что перед его отъездом в госпиталь Чжоу Линьюнь изъявил желание встретиться с ним через шесть дней и обсудить круг проблем, обнаруженных на генеральных учениях. Это означало, что у Бай Лоиня есть целых шесть дней свободного времени, и он может совершенно беззаботно связаться с Гу Хаем, как это прекрасно, просто сердце поёт!Бай Лоинь решил позвонить ему сразу, как только уйдут посетители. В результате, всю вторую половину дня вплоть до вечерней звезды его непрерывно навещали, и навещали, и навещали другие люди. Одним из первых его навестил Гу Вэйтин, на редкость заботливо и много разговаривал с ним, и кроме того, мягко поглаживая голеностоп Бай Лоиня, интересовался:—?Не очень больно?Бай Лоинь, смеясь, качал головой:—?Это пустяковая ранка, совсем не серьёзная!Гу Вэйтин тоже смеялся:—?Ты растёшь!Провожая взглядом Гу Вэйтина, Бай Лоинь уже взялся за телефон, но тут снова вошли несколько командиров полков и командир батальона.—?Как дела? Что говорит врач? У тебя не будет проблем с ногой? Это не повлияет впоследствии на твои полёты? —?офицеры наперебой задавали вопросы.Бай Лоинь ещё никогда не пользовался таким усиленным вниманием, заметив их преувеличенную суету и волнение, он поспешил успокоить:—?У меня небольшая трещина на голеностопе и несколько царапин, не сгущайте краски, ничего не случилось!Последние несколько офицеров ушли, не успел Бай Лоинь взяться за телефон, как опять хлопнула дверь. Прихрамывая, вошёл Лю Чон и остановился в дверях, глядя на Бай Лоиня покрасневшими глазами. Он пошевелил губами, но ни слова не смог вымолвить, роняя беззвучные слёзы, потом подошёл, припал к изголовью кровати и разрыдался. ?Хватит! Это уже никуда не годится?. Бай Лоинь похлопал его по спине:—?Эй, ты мужик или нет? Если мужик, давай-ка, стань прямо, вытри слёзы и разговаривай как следует!Лю Чон с трудом подавил слёзы, встал и вытянулся в струнку, как статуя. Бай Лоинь немного нетерпеливо, но стараясь смягчить тон, сказал:—?Только недавно наш наставник, комдив Чжоу расхваливал тебя, говорил, что ты многообещающий талант, и приказал мне подготовить тебя.—?Правда? —?глаза Лю Чона сверкнули от волнения. Бай Лоинь кивнул.Лю Чон широко раскрыл глаза и неожиданно снова засомневался:—?Если моим командиром будешь не ты, я откажусь.Бай Лоинь нахмурил брови:—?Довольно, не дави на чувства, подумаешь, один командир поменяется на другого, он тоже заботится о своих бойцах!—?Я понял… —?ответил Лю Чон со слезами на глазах,?— Командир, когда я получил травму, ты постоянно заботился обо мне, теперь ты ранен, я не могу остаться в стороне, я хочу круглосуточно ухаживать за тобой!Бай Лоинь: ?…??Не знаю, что и сказать, и почему этот ребёнок до такой степени недалёкий, как бы дать ему понять??—?Посмотри-ка! —?Бай Лоинь вытянул перед глазами Лю Чона повреждённую ногу и очень свободно пошевелил ею из стороны в сторону,?— Видишь? По сравнению с тобой, моё ранение намного легче, нет никакой необходимости опекать меня!—?Но…—?Что ?но?? —?грозно перебил его Бай Лоинь и обрушил на него вопрос,?— Ты сейчас недооцениваешь своего командира?Лю Чон поспешно покачал головой.—?Тогда немедленно уходи, я хочу спать!Как только Лю Чон вышел, Бай Лоинь схватил телефон.—?Алло? —?послышался голос Гу Хая.Бай Лоинь очень долго молчал. Его только что звонкий и отважный голос неожиданно стал осипшим, язык еле ворочался:—?Дахай, я наверно, умираю.—?Что? —?Гу Хай явно испугался,?— Это правда? Что с тобой случилось?Бай Лоинь нарочно разжал руку, телефон со стуком упал на пол, а Бай Лоинь только слушал взволнованные крики Гу Хая.*?Фонарём? называется прозрачная часть кабины самолёта.**Перекрывая доступ топлива в мотор самолёта, пилот добивается сброса тяги и как следствие резкого уменьшения скорости; далее проводится последовательное снижение высоты, причём первый этап снижения высоты проводится в режиме крутого пике, по достижении высоты 5?— 4,5 тыс. м. самолёт переводится в режим горизонтального полёта, и далее снижение происходит поэтапно, уже под меньшим углом по отношению к земле. Источник:http://lib5.podelise.ru/docs/59500/index-3194.html?page=16P.S. Бай Лоиню выдался случай испытать на практике свою теорию обесточенных полётов.