Долгожданный разговор (1/1)
В купальне младшего принца стоял непроглядный туман. Слишком горячая - даже для аса - вода вскружила голову, сознание с каждой минутой все больше грозило покинуть бога огня, но он упорно продолжал тереть места укусов, синяки и ссадины, в надежде отмыться. От его запаха, от боли, разрывающей изнутри, от воспоминаний. Желание вновь обрести чистоту стояло на втором плане после желания умереть, однако, даже находясь в таком плачевном состоянии, Локи не мог позволить себе этой слабости. Поэтому оставалось только мыться. Мыться в третий раз за последние два часа, тщательно, до скрипа, до крови, тереть своё тело, не чувствуя физической боли, не ощущая ничего, кроме страданий от своей быстро погибающей души. Из него вышел плохой сын Одина. Слишком наивный, слишком потакающий своим слабостям, слишком...
Дышать становилось все труднее. И Локи не мог понять отчего. То ли в купальне было слишком жарко, то ли слезы, которым он в очередной раз дал пролиться, душили его, добивая и без того ослабленное тело бога. Мысли роем носились в голове, не давая и секунды покоя, хаотично, беспощадно, ударяя по свежим ранам, причиняя еще больше страданий. Ничто не могло отвлечь трикстера от них. Ничто не могло прогнать образ брата, но, самое страшное, Локи даже не злился на него. Он должен был. Ненавидеть, проклинать, продумывать план мести. Но он не мог. В нем будто что-то надломилось. В душе поселился неведомый доселе страх. Хотелось спрятаться в своей комнате, наложить бесчисленное количество защитных заклинаний на дверь, чтобы никто не смог проникнуть к нему в покои и провести тут ближайшую вечность, кутаясь в большое одеяло и жалея себя.
- Словно мидгардская девка, - хрипло выдохнул Локи и вдруг рассмеялся. Перестав усиленно тереть раненную кожу, он резко окунулся с головой в воду, задерживая дыхание, однако тут же вынырнул, понимая, что к нему вот-вот подкатит очередная паническая атака. – За что, Тор?..
И, как бы глупо это ни было, Лафейсон не мог без него. Даже сейчас, после всего, что тот совершил. Даже теперь он стремился понять его, простить и… и не мог с этим ничего поделать. Ему было больно, страшно, обидно.?Ты будешь нужен мне всегда, брат?, - однако Локи и представить себе не мог, как скоро он проклянет себя за эту мысль.-Локи...
Тихий голос громовержца внезапно не показался таким пугающим, как пару часов назад. Бежать уже не хотелось. Пришла какая-то обреченность. С трудом открыв глаза, трикстер устало взглянул на лже-брата. Горло пересохло, глаза слезились, низ живота неприятно тянуло. Не успев испугаться за ребёнка, Локи подумал о том, что будь что-то не так, лекари бы не оставили его одного. Но то, что отец позволил Тору дожидаться, когда Лафейсон придёт в сознание, неприятно шокировало. А затем он поймал взгляд громовержца. Осознание того, что его секрет был раскрыт так глупо, заставило сердце болезненно сжаться. Не так Тор должен был узнать эту новость, далеко не так. Теперь от него можно ожидать какой угодно глупости. И Локи было страшно за своего ребёнка. Сев на кровати, он отодвинулся подальше от Одинсона и интуитивно прикрыл живот руками, с вызовом глядя на Тора. По крайней мере, он очень надеялся, что выглядело это не так жалко. Однако взгляд бога грома говорил о другом. Невероятная смесь из обиды, вины, злости и непонимания.
-Локи, как ты мог скрывать это? Почему ты сбежал, ничего не сказав мне о моем ребёнке?
Кажется, слова извинения застряли в горле, а вместо них посыпался поток обвинений. Тор действительно был зол. Зол и растерян. Он абсолютно не знал, как реагировать на эту ситуацию. И именно эта внезапная агрессия определила для Локи его будущий стиль поведения. Это было слишком очевидно... и больно. Стоило ожидать, что Тор тут же забудет про свои грехи и начнёт нападение на младшего принца. Так было всегда.
-Твоего? С чего ты взял, что это твой ребёнок, Тор? Твоя наивность, граничащая с дебилизмом просто не знает границ, братец! - ядовито выплюнул Лафейсон, с трудом, однако, сдерживая слезы. - С чего ты вообще взял, что имеешь право заявиться ко мне домой и предъявлять свои права на моего ребёнка? Как тебе вообще хватило совести появиться передо мной, после всего, что ты сделал?А потом произошло то, чего Локи никак не мог ожидать. Тор упал перед ним на колени, вцепившись руками в руки брата и отвел их в сторону от живота.
- Локи… - Неподдельная нежность в голосе и в глазах вызвали оцепенение у младшего принца. Он даже забыл, что надо убрать руки и отодвинуться подальше от брата. – Локи, я ни в коем случае не обвиняю тебя, я не имею на это никакого права. То, что я наделал, пусть и не осознавая этого, нельзя простить или понять, но, Локи, родной мой… это же мой… это наш ребенок. Самая великая радость, которая могла случиться со мной в жизни. Локи, я и мечтать не мог о чем-то подобном. Это ведь йотунская натура, правда? Не магия. Ты ведь знаешь, как я люблю детей. А жениться никогда не хотел, потому что…да потому что всегда любил тебя и не мог себе позволить мечтать о счастье с кем-то другим. Но я такой дурак, не смог сдержать проклятый пьяный порыв, сорвался. Я никогда не сделал бы тебе плохо в своем уме я… смысл оправдываться, да? Ох, Локи, столько времени уже прошло! Неужели ты вообще не собирался говорить мне о нем?
Локи моргнул. Кажется, в первый раз за весь сбивающийся, полный эмоций монолог Тора. Осознание происходящего не очень хотело укладываться у него в голове, поэтому он поспешил помотать головой, в надежде отогнать наваждение. И аккуратно освободить свои неожиданно маленькие ладони из широких ладоней брата.
- Я собирался, - хрипло выдавил из себя трикстер. – Собирался сказать тебе, только…И замолчал, не в силах справиться с накатившими эмоциями.
- Боялся? – горько усмехнулся Одинсон, получив в ответ ожидаемый кивок. Наступившая после тишина неожиданно не была тяжелой. Да, им обоим было больно, они не знали, что делать в сложившейся ситуации, но, почему-то, было комфортно вот так сидеть. Тор наслаждался такими желанными, за долгое время отсутствия Локи в его жизни, минутами рядом с братом. А Локи пытался усмирить хаос у себя в голове. Впрочем, безуспешно. Им надо было что-то сказать. Прийти к какому-то решению, сделать какие-то выводы. Но никто не спешил прерывать эти мгновения покоя.
- Тор, послушай, - йотунский принц очень нервничал, что не могло укрыться от внимательного взгляда бога грома. – Ты же понимаешь, что я не могу сейчас… забыть все. Несмотря на то, что я… мы скоро станем родителями, мне трудно даже представить, что я буду видеть тебя каждый день, делить с тобой один мир и… я просто не могу, я не готов, не сейчас. Все должно было быть не так. Ты не должен был узнавать это случайно. Я сам должен был рассказать и…Видя, что на возлюбленного накатывает истерика, Тор поспешил вновь схватить его за руки, заставив тем самым замолчать.- Слушай сюда, Локи. Посмотри мне в глаза. Это не так трудно. Давай, ну же, - добившись, наконец, того, чтобы младший принц смотрел ему в глаза, Тор тепло улыбнулся. - Молодец. А теперь послушай и не перебивай. Нас с тобой ждет великое счастье. Это великое счастье сейчас еще совсем маленькое, но не менее разумное, Локи. Он все понимает. Он чувствует твою боль, ощущает твои страдания. Ты должен оградить его от этого, брат. Сейчас самое главное – чтобы ему было хорошо. Чтобы через несколько месяцев он увидел свет и осчастливил своих родителей, понимаешь?
Лафейсон закивал, словно китайский болванчик, не в силах взять себя в руки. Ему хотелось одновременно рыдать, прижавшись к отцу своего ребенка и бежать от него как можно дальше.
- Я не настаиваю, чтобы ты сразу принимал решение. Просто позволь мне быть рядом. Заботиться о тебе и нашем малыше, -с надеждой произнес Тор. И, видя его сияющую физиономию, Локи невольно скривился. Но отказать уже не мог.- Дай мне подумать над этим. А теперь убирайся с глаз моих долой, пока я не позвал отца.