Встреча (1/1)
Поначалу Тор действительно собирался покидать Йотунхейм. Казалось, что ему еще остается? Однако неприятное покалывание в груди, недоверие и желание поговорить с братом были настолько сильны, что, обычно очень шумный в драках, громовержец быстро и незаметно вырубил сопровождающих его ледяных великанов и поторопился к выходу из дворца. К тому выходу, что вел в сад. Конечно, Одинсон ни капли не сомневался, что Лафей будет наблюдать за ним и, возможно, ас вляпался по самые уши, однако иначе поступить он не мог. Его чутье вопило, что не может в этой ситуации все быть настолько просто. Не стал бы Локи – тот, кто всей душой ненавидел йотунов – бежать в этот мир. К тому же, бог грома слишком хорошо помнил разговор с матерью, в котором она ясно дала понять, что Хеймдалль о чем-то умолчал. Поэтому, стараясь издавать как можно меньше звуков, Одинсон пробирался по коридорам дворца, прислушиваясь к каждому шороху, дабы избежать встречи со слугами и воинами. Ощущение чего-то неправильного давило на виски.
И вот, когда последний коридор был пересечен, а тяжелая дверь приоткрыта, сердце Одинсона пропустило болезненный удар. Тихо проскользнув в сад, громовержец спрятался в тени высоких деревьев и еще долго не решался покинуть своего пристанища. Страх и отчаяние сжигали его изнутри. Никогда особо не склонный к долгим размышлениям, сейчас Одинсон нерешительно мялся в стороне, наблюдая за братом. Кажется, тот был вполне счастлив. Легкая непринужденная улыбка, расслабленные движения. Все говорило о том, что Локи хорошо в Йотунхейме.Ледяной великан, с которым общался бог озорства, уже ушел, и, к великой радости Тора, он его не застал.
?Оно к лучшему?, - хмуро заметил громовержец. Зная свой буйный нрав, вряд ли йотун остался бы цел.
Еще бы! Заставить старшего сына Одина, самого Тора, ревновать! И ревновать по такой глупости, что сам ас прекрасно понимал это. Однако ничего не мог с собой поделать. Локи – его Локи – никогда не улыбался так искренне и открыто. Никогда не мог позволить себе расслабиться, никогда не был так спокоен в Асгарде. И теперь громовержец еще больше винил себя в том, что Лафейсон так и не смог почувствовать себя, как дома, в его родном мире.
А Локи тем временем, с легкой улыбкой, принялся водить руками по воздуху, очевидно, творя что-то с помощью магии. И чем дольше наблюдал громовержец, тем большее удивление испытывал. Прямо в воздухе напротив его брата начали вырисовываться знакомые пейзажи. Вот дворец Одина, дальше следовал тронный зал, в котором находились их мать и отец. Они тепло улыбались и тянули руки в приглашающем жесте. От увиденного у Тора в очередной раз замерло сердце. И пусть все эти образы были в холодных ледяных тонах, все казалось настолько живым… значит, его названный брат все же скучает по приемной семье и любит их. Даже тот факт, что самого Тора в этих картинах не было не испортил впечатления.- Локи, - почти бесшумно выдохнул громовержец.
Однако этого хватило для такого опытного воина, как Локи. Резко подскочив на месте, Лафейсон обернулся с Тору с клинками в руках. В глазах у младшего брата застыло непонимание, страх и что-то ещё, чего Одинсон не смог разобрать. Около минуты братья смотрели друг другу в глаза, словно не зная, что сказать и как себя повести в такой ситуации. Тор сделал нерешительный шаг вперёд, в невольном жесте протягивая руки Локи.
Бог озорства испуганно отшатнулся назад, выставляя вперёд оружие.- Не подходи! - слишком высоко вдруг пискнул Лафейсон. И только после этого Одинсон заметил, как сильно трясутся у того руки. Коря себя за опрометчивость, бог грома опустил молот на землю и поднял руки над головой, в мирном жесте.- Локи, я не причиню тебе вреда, я пришёл...
- Не причинишь вреда? Ты? - с губ трикстера сорвался истеричный смешок.
Сейчас ему было все равно, что хотел сказать громовержец. Он цепенел от ужаса, желая лишь только, чтобы рядом оказался хоть кто-то ещё. Чтобы Лафей узнал, что рядом с его сыном оказался человек, причинивший ему столько вреда. Чтобы выставил Тора обратно в Асгард, огородив Локи от его главного страха. Однако время шло, а Лафей все не появлялся. Значит, надо самому выплывать из этой ситуации. В конце концов, разве не он - бог обмана? Прекратив смеяться, Локи постарался сделать самое безразличное выражение лица, на которое только был способен.
- Уходи, Тор. Не знаю, зачем ты явился, но уходи.Тор был готов к такому. Это ведь его брат. Слишком гордый, обиженный, упрямый сам по себе. А после всей той боли, что Одинсон причинил ему, стоило ожидать чего-то гораздо более ужасного, чем холодная просьба уйти. Мужчина молча зашагал к трикстеру, несмотря на то, что тот снова начал пятиться. Несмотря на бесстрастное выражение лица, в глазах Лафейсона читался самый настоящий ужас. Тор сделал над собой усилие, лишь бы не остановиться. А, нагнав, наконец, брата, он упал на колени и крепко обхватил того руками за талию. Локи испуганно дернулся, инстинктивно кладя руки на живот, дабы не дать громовержцу соприкоснуться с ним. Однако тот даже не обратил на это никакого внимания - его взгляд был прикован к лицу бога обмана. Состояние шока не давало принцу Йотунхейма мыслить здраво и искать способ поскорее избавиться от пришедшего в его мир аса. Аса, который сломал всю его жизнь, растоптал гордость и убил все те теплые чувства, что Локи испытывал к нему.
- Локи, Локи, родной мой, любимый, я такой дурак, я неисправимый, полный кретин, я испортил все, абсолютно все, Локи…Тор еще долго продолжал тараторить какие-то извинения. С глаз громовержца градом текли слезы, но это только еще больше пугало трикстера. Руки, которые принесли ему столько страданий, теперь крепко обнимали его, в попытке вымолить прощение. Прощение, которого Тор никогда не получит. Все хорошие мысли, которыми пытался кормить себя Лафейсон тут же испарились. Перед глазами снова предстала ужасающая картина произошедшего в библиотеке Асгарда. Тело словно снова ощущало каждый удар, каждый синяк, оставленный на нем сыном Одина. В глазах резко поплыло, а живот пронзила острая боль. Если бы не Тор, Локи бы уже упал.
Лафейсона накрыло волной паники. Страх перед названным братом отступил перед испугом за своего ребенка.- Тор… Тор, зови лекарей. Уходи и зови Лафея. Тор…Сознание помутилось, а в следующую секунду Одинсон держал в руках бессознательное тело брата.