Часть 1 (1/1)

Тору до сих пор было трудно поверить в то, что произошло. Все, что случилось в последнее время?— поиски меча Суртура, убийство двух ледяных гигантов, просьба о помощи у валькирий, предательство Альгрима, чуть ли неначавшаяся война с Йотунхеймом?— все это смешалось, поэтому он не мог нормально думать, мысли терялись и путались. По крайней мере, так было в первое время.Тор видел, что отец поправлялся и с каждым днем выглядел все лучше и лучше. Он изо всех сил старался не разочаровывать его. Он тренировался с Сиф и воинами, только теперь это происходило без зрителей.Сегодня, к самому концу тренировки, Тор увидел, как к нему подошел один из стражников и сообщил, что Всеотец желает его видеть. Тор не мог сказать точно, к чему это шло, но странное предчувствие не давало ему покоя. Прежние его выходки заканчивались одинаково?— отец порол его ремнем, словно ребенка. Это было одним из самых худших наказаний, ведь подобное до невозможности унизительно?— спустить штаны и подставить зад под ремень. Но так, в последний раз, Один наказал его достаточно давно, поэтому Тор сомневался в том, что отец решится выпороть его в таком возрасте.Постаравшись не думать об этом, Тор поведал троице воинов и Сиф о том, что отец желает его видеть, и направился к покоям отца.Отец выглядел гораздо лучше. Он стоял спиной к двери, глядя в окно, обернувшись тогда, когда Тор вошел в покои.—?Ты хотел меня видеть, отец? —?спросил Тор. Он чувствовал, что позвали его не просто так, но надеялся, что это будет вовсе не то, о чем он подумал.—?Да, сын,?— через пару секунд ответил он.—?И… Почему же? —?задал вопрос Тор, выждав неловкую паузу.—?Думаю, ты прекрасно догадываешься, почему я тебя позвал.Его голос был спокойным, будто он сейчас не намекал на то, что будет пороть сына, а просто говорил о погоде за окном.—?Наказание? —?напрямую спросил он.—?Да. Я верю, что ты смог осознать и обдумать свои ошибки, и что ты постараешься больше их не совершать, но это не отменяет того, что ты своими действиями заслужил наказания.Самые худшие опасения Тора сбылись. Ему не хотелось быть наказанным, ему не хотелось в это верить. Он всегда старался не давать поводов для порки, но и когда заслуживал ее, то старался вынести достойно.—?Спусти штаны и нагнись над столом.Говорить ему это дважды не требовалось, но он почувствовал, как начало пылать его лицо. Наверное, это была самая и самая унизительная часть наказания?— раздеться.Он подошел к письменному столу, стоявшему неподалеку, и начал распутывать завязки штанов. Пальцы немного подрагивали, поэтому получалось это не очень хорошо. Спустя целую вечность, он наконец-то смог спустить одежду и при этом не провалиться сквозь землю от стыда. Он быстро нагнулся, уткнувшись лицом в изгиб локтя.Он почувствовал, как подошел отец и как он положил одну руку ему на спину, в другой наверняка сжимая ремень из жесткой кожи.Раздался резкий свист и через мгновенье в кожу впечатался ремень. В этот же момент участок обожженной кожи начал гореть. Тор смог удержаться от возгласа, но все же вздрогнул. Он понимал, что заслужил это, заслужил наказание похуже, чем просто порка, ведь он столько всего натворил… поэтому и старался вынести его, хотя бы не заплакав. Его редко можно было заставить плакать, но порка?— это сильное, ужасное унижение, да и к тому же острая боль от ударов ремня, так что в данном случае слезы не были такими уж… унизительными.Второй удар прервал полет мыслей, награждая его задницу новой порцией жгучей боли. Потом третий, четвертый, пятый…Тор старался мысленно считать удары, чтобы хоть как-то отвлечься, но плохо получалось. Свист, удар, свист, удар… Он напрягался каждый раз, когда ремень опускался на его зад. Он не видел, что там, но мог с уверенностью сказать, что кожа приобрела ярко-красный цвет.В какой-то момент он перестал считать, позволив себе издать полный боли стон. На глаза наворачивались слезы, но их быстро утирал, не желая сильнее позориться.В следующую секунду случилось то, чего он вовсе не ожидал. Кожаная полоска вдруг хлестанула его по бедрам, заставив всем телом дернуться вперед. Второй такой удар оказался ничем не лучше первого. Это было в десять хуже, чем по заднице, ведь кожа на бедрах была гораздо чувствительнее и боль ощущалась куда более отчетливо. С третьим таким ударом Один выбил из него болезненный стон.—?Я надеюсь, что ты понимаешь, какой опасности ты подверг себя, своих друзей и Асгард.Голос отца донесся до него, будто сквозь толщу воды. Шумно сглотнув, он сказал:—?Да, отец. Я полностью осознаю всю тяжесть своих преступлений. —?Тор старался, чтобы его голос не дрожал. Похоже, получилось.На это отец ничего не ответил, но порку продолжил. Переносить укусы ремня становилось все тяжелее, один очень сильный удар пришелся по чувствительной складке между ягодицами и бедрами, и Тор вскоре понял, что слезы уже некоторое время скатывались по лицу. Это было ужасно.И только через пару секунд он понял, что порка прекратилась. Он неловко обернулся через плечо, заметив как отец внимательно на него смотрит.—?Это… всё? —?спросил Тор.—?А ты хотел продолжения? —?Лицо Тора вспыхнуло сильнее, хотя это уже казалось невозможным. Ужасно. Он приподнялся и подтянул штаны, чувствуя как довольно грубая ткань соприкасается с израненной кожей. Наверняка вся кожа ягодиц и бедер покрылась темно-красными полосами, поэтому сидеть в ближайшее время будет не очень удобно. Сдержав шипение, он поправил одежду и повернулся к отцу.Отец подбадривающе похлопал его по плечу. Они недолго поговорили, и отец попросил Тора позвать Локи.Похоже, отвечать за последние события придется не только Тору.