глава 16 (1/2)

*Во время поездки от концертного зала до дома ЧжоЧжо все пытался угадать – рассказала мама отцу про них с ЦзинЮ или ждет, что ЧжоЧжо сам должен это сделать. Как бы это узнать? Сейчас он чувствовал в себе силы даже на каминаут, но все равно хотелось бы подготовиться заранее, хотя бы морально. К черту неизвестность! ЧжоЧжо написал маме:?Папа в курсе про ЦзинЮ??Мама не отвечала почти минуту. ЧжоЧжо живо представил себе, как она прочитывает сообщение и поворачивается к папе:- Ой, милый, совсем забыла тебе сказать! Наш сын встречается с мальчиком. Со своим партнером по фильму.- Что? Я всегда считал, что это странное кино не доведет до добра! Как мы могли разрешить ребенку сниматься в фильме про геев? Вот и получили! Нужно распорядиться, чтобы собрали досье на этого парня, напомни, как его зовут??Папа знает, я сказала ему. Но ты все равно должен с ним об этом поговорить? - пришло сообщение от мамы, и ЧжоЧжо выдохнул. Что ж, разговор, значит разговор.?И как он отреагировал???Нервно? - написала мама и добавила парочку смеющихся смайлов. С ними сообщение выглядело не очень тревожно. Через минуту, ЧжоЧжо еще даже не успел переварить сведения, пришло еще одно:?Конечно, он был в шоке. Сказал, что насильно полюбить невозможно. Если уж ты влюбился в парня, значит к тому были предрасположенности. Значит это мы, как родители, что-то проглядели в твоем воспитании?ЧжоЧжо ощутил угрызения совести. Отвечать он не стал – машина уже подъезжала к дому.Время ужина давно прошло, мама сделала чай, и они расположились в гостиной. ЧжоЧжо расспросили, как прошла встреча с фанатами, как там все было. Родителей интересовали все подробности, а ЧжоЧжо радовался возможности рассказать, впечатления были еще настолько яркими, что ими не терпелось поделиться. А после, уже спокойнее, разговаривали о том, о сем – об учебе и сессии, о студии звукозаписи, о музыкантах для записи саунда, о песнях. Папа в этом разбирался, сам занимался в юности музыкой и увлечение ЧжоЧжо поддерживал. Вроде все нормально, разговор как разговор, а ЧжоЧжо казалось, что напряжение сквозит в каждой фразе. В конце концов, он не выдержал, и спросил напрямую:- Пап, тебе же мама сказала, что я гей?- Нет, - ответил папа, и у ЧжоЧжо сердце ухнуло куда-то в желудок. – Она сказала, что вы с Хуан ЦзинЮ влюбились друг в друга. Это так?Сердце вернулось на свое обычное место и заколотилось, в желудке осталась прохладная пустота. ЧжоЧжо кивнул, прикусывая губы. Мама улыбнулась ему ободряюще и вышла из комнаты.

- И ты уверен, что это не потому, что ваши персонажи в драме полюбили друг друга?- Я ни в чем не уверен, - честно ответил ЧжоЧжо. – Но я думаю, что ЦзинЮ мне понравился не из-за этого.

- А из-за чего?- Не знаю, - растерялся ЧжоЧжо. – Не из-за чего-то конкретного. Просто он …классный.

- Хм… а твой друг знает, - хмыкнул папа. – Мама сказала, он как принялся перечислять твои достоинства, она не могла его заткнуть…Ох уж этот Хуан ЦзинЮ! ЧжоЧжо почувствовал, как против воли заливается смущенным румянцем от удовольствия.

- Папа! – он не мог не задать так тревожащий его вопрос. – Значит, ты не против Хуан ЦзинЮ?Папино лицо посерьезнело. Он снял очки и протер их краем домашней футболки, снова надел и вздохнул.

- Что я могу иметь против него? Он не сделал мне ничего плохого. А вот ваших отношений я не одобряю и не принимаю. Я считаю их неприемлемыми. Ты взрослый серьезный парень, должен понимать это не хуже моего. Вы должны все это прекратить.

ЧжоЧжо вскочил, порываясь возразить, но папа не хотел его слушать.- Я могу понять, что вам нужно изображать гомосексуальные отношения для рекламы вашей драмы, но воплощать их в реальность уже абсолютно излишне, - продолжил папа. – Возможно, сейчас тебе кажется, что в однополых отношениях нет ничего плохого, что все люди равны и всякое такое. С общечеловеческой точки зрения так и есть. Живи мы где-то в Европе, я бы, наверное, отнесся к этому спокойно. Но мы живем в Китае. И китайское закостенелое, приверженное традициям общество никогда гомосексуалистов считать за людей не будет. Если ты открыто заявишь, что гей, что у тебя отношения с мужчиной, можешь попрощаться с мечтами о какой-либо карьере. Твоих денег хватит, чтобы записать альбом. Но никакие деньги не смогут помочь в его раскрутке. Ты захочешь, чтобы песни крутили на радио – у тебя их не возьмут. Ты разместишь их в интернете, тебя станут блокировать. Не говоря уже о телевидение, рекламе и прочем. Открытого гея никто не станет утверждать ни на какие роли, кроме как в таком же низкобюджетном альтернативном кино, как ваша драма…- Я все понимаю! – попытался вставить слово ЧжоЧжо.- А если понимаешь, то должен понимать, что вам с Хуан ЦзинЮ надо сейчас же прекратить ваши игры в любовь…- Это не игры! – взорвался ЧжоЧжо. – Это никакие не игры!- Сынок, - папа покачал головой. – В твоем возрасте это еще не настоящая любовь на всю жизнь, хотя тебе может и казаться, что все именно так. Стоит вам расстаться на месяц-полтора, прекратить общение, как и вся ваша любовь остынет, сойдет на нет. Уж поверь моему жизненному опыту.

- И что, ты разлюбишь маму, если вы расстанетесь на полтора месяца? – ЧжоЧжо было горько слышать от папы подобное. Неужели он слепой, неужели не видит, что его сын впервые влюблен по-настоящему?

- Не сравнивай такие вещи! – вспылил отец.- Какие?! Ты тоже не сравнивай! Как ты можешь знать, что в моем сердце? С чего ты взял, что моя любовь не настоящая?- Между мужчинами не может быть такой любви! – отец тоже повысил голос. – Это, возможно, физическое влечение, приязнь, симпатия. А настоящая любовь может быть только к женщине, с которой ты создашь семью, которая родит тебе наследника!ЧжоЧжо вспомнил, как рассуждал о любви ЦзинЮ, как отрицал, что она вообще существует. И как потом забрал свои слова назад.- Ты ошибаешься, папа! – отчаянно воскликнул он и выбежал из гостиной.В коридоре он заколебался, хотел было запереться в своей комнате, потом взгляд упал на сумку с вещами, что все еще валялась в прихожей, он подхватил ее и выскочил из дома.*От неожиданного громкого звука сердце екнуло, ЦзинЮ даже не сразу сообразил, что это домофон. Он резко выдохнул и поднялся.

- Кто?- Конь в пальто! К тебе часто гости по ночам ходят? Открывай давай!Хрипящий динамик безбожно искажал голос, но не узнать наглые интонации ЧжоЧжо было невозможно. ЦзинЮ нажал кнопку и услышал сквозь шипение, как внизу лязгнула дверь подъезда. Он отпер замок на двери в квартиру и приоткрыл ее. Вскоре лифт остановился на этаже. ЧжоЧжо все не появлялся. ЦзинЮ выглянул в холл. Из проема торчала задница ЧжоЧжо, он возился, пытаясь выдернуть из кабины лифта зацепившуюся за что-то сумку. Господи, этот парень! В этот момент сумка освободилась, и ЧжоЧжо едва не плюхнулся на пол, потеряв равновесие. Ну что за чучело! ЦзинЮ не удержался от смешка. Он шагнул вперед и забрал у этого чудика сумку, пока он еще за что-нибудь ею не зацепился.- Ты меня любишь? – вдруг схватил его за руку ЧжоЧжо. – По-настоящему любишь?А лучше места для объяснений он выбрать не мог? ЦзинЮ стоял в одних трусах, босиком в холодном холле и к разговорам о любви как-то не был настроен. Но ЧжоЧжо так отчаянно заглядывал в глаза, что ЦзинЮ почувствовал, насколько это для него важно вот именно в этот не самый удачный момент.

- Да, - кивнул он. – Люблю.А потом наклонился, подхватил ЧжоЧжо поперек тела, взвалил на плечо и занес в квартиру. Он прошел прямо в спальню и сбросил его на кровать. ЧжоЧжо даже не охнул показательно, остался лежать, глядя в потолок. ЦзинЮ стянул с него обувь, вынул руки из рукавов куртки, размотал шарф. ЧжоЧжо послушно позволял шевелить его ноги и руки, но сам не двигался. ЦзинЮ принюхался, но ничем таким от него не пахло, даже запах коньяка, который они выпили всей группой за удачное окончание фан-встречи, почти не ощущался. Что же с ним творилось?- Да не пил я ничего, только чай! И не принимал! Хватит меня обнюхивать! – проворчал ЧжоЧжо и попытался сесть. – Папа сказал, что у нас лишь игры в любовь. Нам надо прекратить видеться и общаться, и все пройдет. Будто это болезнь какая-то!ЦзинЮ фыркнул, но говорить ничего не рискнул. Он знал, как ЧжоЧжо уважает своего отца. Одно дело осуждать его самому, и совсем другое, когда кто-то высказывается против. Может и обидеться.- Он вообще сказал, что мы должны расстаться, иначе никакой карьеры ни в какой сфере нам не видать, - продолжил ЧжоЧжо.Он поднялся с кровати и, расхаживая по комнате, стянул через голову рубашку, кинул ее, не глядя, на стул, остановился и стал расстегивать штаны. ЦзинЮ молча наблюдал за всем этим.

- Ладно, я понимаю, что он прав! – воскликнул ЧжоЧжо, как будто ЦзинЮ возражал ему. – Мы не можем открыто быть вместе, я знаю! Я же не тупой! Но ты ведь не бросишь меня по-настоящему?Он застыл со снятыми штанами в руках, глядя в лицо ЦзинЮ жалобным взглядом. ЦзинЮ встал, подошел, забрал у него штаны и кинул их к рубашке. А потом просто прижал к себе ЧжоЧжо. Тот с минуту не двигался, а после поднял руки и обнял в ответ. Еще какое-то время они стояли, как две сиротки, но ЦзинЮ слишком уж замерз.- Пойдем под одеяло, а? – предложил он.- Спать? – уточнил ЧжоЧжо.- Спать, - согласился ЦзинЮ. – Я слишком устал. Приставать к тебе я буду утром.- У меня утром самолет, - вздохнул Чжоу.

- Тогда тем более, быстро в кровать.

ЦзинЮ думал, что заснет моментально, но сон не шел. Он держал в объятиях горячую тушку ЧжоЧжо и пытался изгнать из головы мысли о словах его папы. Ведь он взрослый, опытный, очень умный человек. Игры в любовь… А вдруг со стороны ему виднее, вдруг все так и есть? А они с ЧжоЧжо заигрались, и им только кажется, что у них все по-настоящему? Вот прикроют ?Зависимого?, к тому все движется, их дорожки разойдутся. Перестанут проводить время вместе, постепенно исчезнут общие темы для разговоров, секс будет случаться все реже и реже, а там и другие партнеры найдутся… ЧжоЧжо вздохнул, во сне потерся щекой о грудь ЦзинЮ, и у него заболело сердце. Нет! ЦзинЮ только поверил, что эта дурацкая любовь существует! Не может быть, что это все самообман!

- Хватит так громко стучать сердцем мне в ухо, - проворчал ЧжоЧжо и перевернулся на другой бок.ЦзинЮ повернулся вслед за ним, приобнял и уткнулся лицом в его затылок. Детка, солнышко, только не слушайся папу! Не в этот раз! Не бросай меня!- Кто тут кого собрался бросать? – сонный голос ЧжоЧжо звучал сердито, и ЦзинЮ понял, что последние свои мысли произнес вслух. – Не дождешься! Спи давай, а то выдумываешь всякую ересь. Бросай! Скажешь тоже! Спи!ЧжоЧжо обхватил руку, которой ЦзинЮ его обнимал, подтянул повыше и уложился щекой в его ладонь. Запястье выкрутилось не очень удобно, но ЦзинЮ не стал бы менять позу ни за какие сокровища мира. Он поцеловал ЧжоЧжо в затылок и наконец-то смог заснуть.Утром они вели себя, будто ничего не было. ЧжоЧжо гонял по квартире, собираясь в аэропорт, хотя, что там ему было собираться? Умыться и не забыть паспорт и билет. ЦзинЮ сидел на кухне с кружкой кофе, наблюдая метания ЧжоЧжо. Он уже оделся и вызвал такси к нужному часу, так что в этом плане был совершенно спокоен. Куда больше его тревожил ночной разговор, но, похоже, ЧжоЧжо не собирался к нему возвращаться.

Написала Чай-сенсей. Она сообщила, что сегодня-завтра уже можно ожидать санкций, возможно даже запрета на показ драмы. Попросила пока ничего не говорить репортерам, которые захотят пообщаться об этом.Пришла смска от таксиста. ЦзинЮ встал, подхватил сумку ЧжоЧжо.- Все. Пошли уже, такси ждет.- А ты-то куда? – ЧжоЧжо схватил его кружку, сделал глоток кофе и попытался отобрать сумку, но ЦзинЮ не отдал.- Я тебя провожу. А то ты в аэропорту заблудишься еще чего доброго.

- Эй, не держи меня за дебила! Я в том аэропорту бывал чаще, чем в парикмахерской! Зачем тебе туда ехать? Тем более там фанатки будут, заснимут опять нас с тобой…- И что? Мы друзья по официальной версии! Друг что, не может проводить друга? Я не буду тебя там целовать на прощанье. – ЧжоЧжо вскинулся, наверняка намереваясь возмутиться. – Я тебя сейчас поцелую.И ЦзинЮ, поймав его за загривок, прижался губами к губам. ЧжоЧжо выдохнул и опустил ресницы.