Ганнибал (1/1)
Стрелки настенных часов отсчитывают секунды и минуты так медленно, словно кто-то держится за них, не желая ускорять время. Ганнибал смотрит на часы, но видит перед собой лицо Уилла, хрупкое, почти прозрачное. Несколько месяцев в беспамятстве дали плохие результаты, испортив идеальные черты лица. Кто-то безжалостно остриг его голову, оставив лишь тень от прежних кудрей, что так нравились Лектеру. Когда-то голубые глаза стали серыми, как небо во время дождя. В них нет отражения мысли, нет жизни, нет воли.Ганнибал прикрывает веки и тяжело вздыхает, вспоминая тонкие кисти рук с ручейками синих вен. От Уилла пахло болезнью и витаминами, и никакого запаха дешёвого лосьона. Утром Лектер вновь стоял в углу, ожидая, пока санитар оставит поднос с завтраком. Пережженная яичница источала прогорклый запах, а чёрные края бекона свернулись от слишком высокой температуры. Повар здесь так себе, его самого можно посадить жопой на сковороду и поджарить филейную часть без зазрения совести.- Увезли твоего муженька, - с ехидством выдаёт санитар и скалит жёлтые от курева зубы. На переднем виднеется огромная кариозная дырка, похожая на воронку от атомной бомбы. Дырка эта готова принять в себя половину еды, что будет есть санитар.Лектер не подаёт вида, что рад этой новости. Он стоит молча, поглядывая на мужчину за стеклом и представляя, как срезает с него куски мяса и кладёт на раскалённую сковороду, запечатывая сок внутри. От сковороды поднимается пар и запах жареного, смешиваясь с запахом горячего оливкового масла. - Прочь!Алана влетает словно фурия, бросив трость, как ненужный атрибут. Санитар ретируется, опустив голову и спрятав глаза. - Что ты ему сказал?! Что ты ему сказал?!- Я молчал, - спокойно отвечает Лектер.- Вчера, Ганнибал! Я знаю, что Уилл был здесь! - И в том нет моей вины. Твоя злость совершенно ни к чему. Блум ударяет ладонью по стеклу, желая пришлепнуть доктора, как таракана.- Ты говорил с ним! - Простая вежливость. - Я не верю!- О чём ты переживаешь, Алана?- Он умрёт? - Нет. Блум сжимает кулак и снова ударяет по стеклу, едва сдерживая злость. Её глаза пылают гневом, два маленьких пламени, отсветы которых долетают до Ганнибала. - Нет, Алана, он не умрёт. - Но убьёт? Ганнибал молчит улыбаясь и лучики морщинок разбегаются от его глаз, выдавая веселье доктора.- Кого он убьёт? - шепчет Блум осторожно. - Он ведь уехал? - Да. - Это хорошо. - Кого он убьёт, Ганнибал? - Того, кто не отпускает его к нам. - О чём ты? - Он должен убить себя, Алана. Только так его разум поймет, что это фантазии и его тело живо. Но пока страх смерти преследует его, или пока ему будет хорошо в своих фантазиях, он останется там.- Откуда ты вообще знаешь, что он что-то видит?- Я поцеловал его.- Ты...что?- И его тело ответило мне. - Он ничего не чувствует!- Кто тебе сказал?- Чилтон. Ублюдок! - Что он сделал? - голос Ганнибала стал резким и хриплым. - Что он сделал, Алана?- Он...Блум закусывает губу, не зная, сказать ли Ганнибалу о том, что Фредерик неоднократно прижигал автомобильный прикуриватель к рукам Уилла. - Алана.- Он утверждал, что Уилл ничего не чувствует...- И каким способом он это узнал? Алана разворачивается вокруг себя и длинные полы тонкого плаща развеваются вокруг её ног, образуя идеальный круг. Она зло вышагивает в направлении коридора, не желая больше говорить, а Ганнибал сжимает зубы и морщит нос, оголяя верхние зубы и клыки. Чилтон. Карие глаза находят глазок камеры и, кажется, они готовы её испепелить.