28 глава (1/1)

Месяц прошел в мгновение ока. Мороз стал крепче, зато снегопады реже. Ганнибал был рад, потому что его путь домой или на работу был проще. Уютные посиделки за чтением книг стали ежевечерним ритуалом после ужина. Уилл часто засыпал у него на коленях или на плече, и когда наступала глубокая ночная тишина, Ганнибал тихо относил свою пару в их кровать. Обычно Уилл все равно просыпался из-за этого, переодевался в пижаму и заползал под одеяло. Ганнибал ложился сзади него, обволакивая собой, и клал руку на живот омеги. Конечно, было еще слишком рано, чтобы действительно что-то почувствовать, но Ганнибалу нравилось представлять, как в будущем он ощутит маленькие толчки. Это успокаивало его, как ничто другое. Как будто сильная буря в нем затихала на это время.Если бы только его профессиональная жизнь была такой же прекрасной, как и личная.Это становилось довольно утомительной рутиной, и Ганнибал был абсолютно уверен, что это не из-за некомпетентности или путаницы со стороны Катц. Он и Алана договорились меняться на приемах Франклина каждую неделю, чтобы помочь ему с его растущей привязанностью к Ганнибалу. Однако последние четыре недели прогресса не наблюдалось. Лектер имел дело с этим раздражающим омегой от двух до чрезмерных пяти раз в неделю. Его единственное спасение –это те дни, которые он полностью проводил дома. Франклин, казалось, всегда находил причину поговорить с ним, даже вне расписания. Он звонил или прибегал, умоляя еще об одном сеансе, и даже готов был заплатить непомерную плату, которая была равна плате при “экстренной помощи”. Это заставляло Ганнибала либо сдвигать клиентов, либо передавать их Алане, либо работать до ночи, ставя прием Франклина после закрытия. И хотя некоторые из его клиентов расстраиваются из-за того, что попадают к Алане, а не к нему, большинство из них сами были омегами и не возражали против ее компании. Марго точно не возражала. Ганнибал надеялся поговорить с ней еще, после их небольшого соглашения, но Франклин все не успокаивался.Альфа узнавал о состоянии Марго через Алану. Поскольку она была его помощницей, было естественно, что они делились информацией об общих пациентах. Они даже стали достаточно близки, чтобы обсуждать различные триггеры, симптомы и средства лечения различных болезней, с которыми, по их мнению, было что-то не так. Ганнибал быстро обнаружил, что он очень полюбил Алану в профессиональном и дружеском смысле. Марго же, судя по рассказам Аланы, хорошо себя чувствовала на ложном лекарстве, и многие ее физиологические проблемы решились сами собой. Мейсон ничего не заподозрил, и Ганнибал надеялся, что так будет продолжаться как можно дольше.Громкое шмыганье Франклина, к сожалению, вернуло Ганнибала из его мыслей в реальность. – Это случилось снова, – Франклин протер нос и начал перебирать салфетку в руках.– Что случилось, Франклин?– Я не беременен. У меня была течка и Тобиас был со мной, но все равно ничего! Я слишком старый? Это точно потому что я уже старый! – Ганнибал поднял руку, пытаясь успокоить истерику, но Франклин даже не заметил этого. – Я где-то читал, что у взрослых омег проблемы с зачатием. Вот почему люди называют нас старыми “девами”, понимаете?Это было совершенно неверно, и Ганнибал глубоко вздохнул через нос, считая до десяти.– Что не так, доктор? Может это из-за моего мешочка?Ганнибалу хотелось закричать от этого грубого непрофессионального слова. – Я не могу сказать наверняка без реальной физической оценки, но я не думаю, что ваша матка является проблемой, Франклин, – он скрестил руки на одном колене. – Вспомните наш разговор о стрессе и терпении. Не все беременности происходят мгновенно.– Скажите это моим братьям и сестрам! Они все время спрашивают меня, не появились ли у меня дети, и когда я говорю “нет” они так смотрят на меня! Как будто они жалеют меня и знают что-то, чего не знаю я! – Франклин встал и начал ходить по кабинету. – Это меня так раздражает. Но я не могу этого показать, потому что я хороший омега. Тобиасу нравится, когда я хороший.– Франклин, пожалуйста, присядьте.– Но я так переживаю! И Тобиас забрал мой носовой платок в наказание за то, что не забеременел, – он издал раздраженный звук и плюхнулся на диван рядом, как обиженный ребенок. Затем он вдруг снова подскочил, как будто в его маленьком эгоцентричном мозгу наконец появилась какая-то идея. – Может быть, я просто не получаю достаточно!– Достаточно чего?– Его сливок!Ганнибал прикрыл глаза рукой. Он сосчитал до двадцати пяти.– Может, я просто недостаточно принимаю. Некоторые из них выходят наружу, так что, может быть, мне просто нужно убедиться, что они все останутся внутри! Может быть, мой мешочек слишком мал, и поэтому так и происходит. Есть ли лекарства, которые увеличивают его размер? Вы можете найти их для меня, доктор? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста?– Нет таких лекарств или лечебных трав, которые могли бы сделать это, Франклин. А теперь, может вы выслушаете меня?– А есть ли лекарства, чтобы он больше кончил? Может, если бы было больше, мне было бы легче зачать. Мои течки длятся всего два дня, так что, может быть, этого недостаточно. Есть ли лекарства, чтобы продлить течку? Примерно на неделю.– Эти лекарства чрезвычайно опасны для вашего здоровья.– О, я буду в порядке. Я все время принимаю витамины, которые дает мне Тобиас, и чувствую я себя прекрасно.Франклин продолжал болтать и не заметил, как Ганнибал поднял голову и внимательно посмотрел на него. На этот раз этот идиот сказал кое-что важное. – Франклин.– Я имею в виду... может быть, если бы у нас была целая неделя, это, наконец, случилось бы. Кажется, Тобиасу нравится заниматься сексом, и ему нравится, когда я плачу во время секса.– Франклин.– Да, недели бы хватило. Он наконец выбрался бы из своей инструментальной комнаты и смог бы расслабиться. Сейчас он одержим созданием идеальной музыки, и еще он очень злится, когда струны не ведут себя как надо– Франклин! – Ганнибал громко зарычал. Омега вздрогнул, практически подпрыгивая на несколько сантиметров, прежде чем повернуться и посмотреть на Ганнибала в настороженной позе. Увидев широко распахнутые, почти испуганные глаза своего пациента, Ганнибал вздохнул, желая вернуть душевное спокойствие. – Прошу прощения за то, что напугал вас. А теперь сядьте, ладно?Франклин кивнул, когда подошел к своему креслу и уставился на Ганнибала так, как будто альфа представлял собой чистое золото. – Вау... это было очень впечатляюще, доктор Лектер, – он слегка рассмеялся. – Вы... действительно знаете, как командовать омегой, не так ли?– Франклин, я хочу, чтобы вы рассказали мне о витаминах, которые дает Тобиас.– Это маленькие капсулы с травами, которые помогают мне понести ребенка.– Как часто вы их принимаете?– Каждое утро с завтраком в постели.– Как долго вы их принимаете?– Хм... я не знаю, но я не принимаю их перед течкой.Ганнибалу хотелось закричать, из-за очевидности проблемы. И что более абсурдно, сам Франклин даже на долю секунды не понял, в чем она заключается. – Я понял. Франклин. Возможно, вам больше не стоит принимать эти таблетки. Часто, прием слишком большого количества лекарств, помогающих зачать ребенка, может иметь противоположный эффект.– То есть... вы не хотите, чтобы я принимал таблетки? Что мне тогда с ними делать?– Выкиньте их.– О, Тобиас это увидит или наверняка ему расскажут.– Тогда спрячьте их.– Он тоже узнает об этом. Он очень умен. Я даже не знаю, где их спрятать, чтобы он не нашел.– Тогда как насчет того, чтобы смыть их в унитаз или в раковину.– О! Никогда об этом не думал. Это может сработать, да! Но вы действительно уверены, что это поможет?

– Думаю, что да, – Ганнибал взглянул на часы и был невероятно счастлив, когда увидел, что осталась всего одна минута до конца их сеанса. – И мне жаль, Франклин, но наше время подошло к концу. Вы сможете добраться до дома один?– О да, доктор Лектер. Все в порядке, – он уже собирался выйти за дверь, когда хлопнул в ладоши, будто что-то вспомнив. – Ой, доктор Лектер! Я забыл сказать вам. Я узнал, сколько детей у Тобиаса. Правда почти все омеги просто шипели на меня или убегали, но была одна, которая сказала мне, что у Тобиаса много детей. Сама она только что родила восьмого. Я поздравил ее, но она, похоже, не очень обрадовалась этому и перестала разговаривать со мной до конца моей ванны. Это было очень неловко, – при виде безэмоционального лица Ганнибала Франклин побледнел. – Я сделал что-то не так? Я вас рассердил? – он выглядел так, словно собирался снова заплакать, но Ганнибал быстро мягко улыбнулся.– Нет, Франклин, вы очень хороший омега. Спасибо. А теперь, пожалуйста, возвращайтесь домой. И будьте аккуратны.– О, я буду, доктор Лектер. Вы всегда так добры.Ганнибал никогда не был так счастлив, закрывая за кем-то дверь. Беззвучно вздохнув, он пошел убирать салфетки, которые были разбросаны по всему полу. Отвратительно. Пока он убирался, Алана тихо вошла через смежную с ее кабинетом дверь. Она знала, что перед входом ей следовало постучать, но сейчас Ганнибалу было наплевать на ее манеры. Сегодня на ней было платье нежного лилово-пурпурного цвета с пышными рукавами и белой кружевной отделкой. Ее волосы были уложены в высокую прическу одной жемчужной заколкой. Как всегда, она словно сошла с картины. Она выглядела достойно.Ганнибал лишь бегло взглянул на нее, продолжая убирать. – Не долго, Алана, это был ужасный день, и я хочу домой.Девушка ничего не сказала.– Боюсь, я вынужден попросить принять Франклина в следующий раз. Ты не против?Алана по-прежнему ничего не сказала.Ее молчание, наконец, стало восприниматься как что-то неправильное. Ганнибал окинул ее критическим взглядом. Она не казалась раненой, и он не чувствовал запаха крови, только лишь... Ганнибал был ошеломлен, когда снова втянул воздух, но то, что он чувствовал, не могло быть ошибкой. Неудивительно, что Алана стояла так неподвижно и отказывалась говорить. Она смотрела ему прямо в глаза, но выражение ее лица было по большей части нечитаемым. Лишь немного волнения. Ганнибал полностью повернулся и сделал два шага к ней, а затем жестом пригласил ее сесть. – Кажется, тебя можно поздравить.– Спасибо, – наконец она заговорила, хотя ее голос был приглушенным и выдавал растущее беспокойство. Она не двинулась, чтобы занять предложенное место.Ганнибал тоже не сдвинулся с места, желая показать, что девушка вне опасности. Ему было очевидно, что она напугана, и, учитывая происходящее, он не хотел, чтобы она снова его боялась. – Все в порядке, Алана, но если ты позволишь, у меня есть несколько вопросов.– У меня тоже.– Понимаю. Как насчет компромисса? Один за один. Что думаешь? – она кивнула. – Могу я узнать, тебя изнасиловали? Я знаю, что у тебя на прошлой неделе была течка, – он дал ей выходные и два дня подряд работал до поздней ночи. Ганнибал даже предложил ей одну из своих рубашек, учитывая, что они были “связаны” для остальных людей, но она отказалась.– Нет, меня не изнасиловали, – при этом на ее лице появилась насмешливая улыбка. – Конечно, это будет первый вопрос, который ты мне задашь. Не будешь в ярости из-за того, что я беременна, а будешь волноваться из-за того, что меня заставили быть беременной, – она покачала головой. – Ты действительно другой, Ганнибал. И я не знаю, смогу ли я когда-нибудь к этому привыкнуть, – затем она повернулась, чтобы постучать в дверь, и когда та распахнулась, из нее вышла Марго. На ней было похожее на прошлое платье на пуговицах, но ужасного абрикосового цвета, который ей совсем не шел. Ганнибал мог только предположить, что Мейсон был тем, кто выбрал это. Марго лишь мимолетно нервно взглянула на Алану, прежде чем оглянуться на Ганнибала. Она не пыталась выглядеть угрожающе, хотя и могла бы.Алана приблизилась к Марго и шепнула ей что-то на ухо, что немного успокоило вошедшую девушку. – Теперь моя очередь. Ты нам поможешь?Глядя на них, Ганнибал мог думать только о том, как сильно изменилась его жизнь. Всего на мгновение эти мысли немного выбили его из колеи, но почти сразу они стали четко расставлены, как если бы он играл в шахматы. У него никогда не было соперника, так что он бросил вызов самому себе, перемещая фигуры туда-сюда, без особой осторожности или боязни последствий, поскольку остальной мир был слишком глуп, чтобы понять происходящее. И это его устраивало. Он просто жил. Он не нуждался ни в чем и ничего не искал. Но вдруг его фигура королевы стала важна. Это привело к катаклизму перемен, и наконец-то появилось что-то стоящее, что он боялся потерять. И вот он здесь. Все из-за Уилла и для него. Человек, который оказался стоящим всего, что Ганнибал имел и что мог дать. Он убил для Уилла. Теперь он понимал, что может даже убить целый город, если это будет нужно.Если бы у него не было Уилла, которого нужно было защищать, он бы отказался от Аланы и оставил бы ее, какой бы жестокой или несправедливой ни была ее судьба. Даже если он чувствовал бы и знал, что это неправильно, он бы сделал это, потому что не хотел, чтобы его беспокоили. И все же он стоял здесь, монстр, помогающий таким несчастным ничтожным душам. Он будет помогать им, защищать их и даже заботиться о них. Делает ли это его хорошим человеком? Ганнибал не думает, что такое существо, как он, может быть хорошим. Если бы вообще в этом мире было что-то хорошее. Это были просто шахматы. У него по-прежнему не было соперника, но теперь фигуры двигались сами по себе, и это было намного веселее. Это бросало ему вызов так, как никогда не смог бы его собственный разум.– Да, – улыбнулся Ганнибал, – всем, чем смогу.