Глава 17. Революция. Инструкция по эксплуатации. Часть 1 (1/1)

Феридэ слишком поздно заметила перемену в Хаффизе. До какого-то момента он являл собою жертву её планов и всё было прекрасно... Пока однажды он не заявился на капитанский мостик отвратительно бодрый и как никогда энергичный. Удостоив женщину всего лишь мимолётным взглядом, Араши принялся распоряжаться так, словно именно он был здесь хозяином и, что нелепее всего, рядовый, офицеры и командный состав подчинялись ему с готовностью, истинным рвением стремясь услужить "божеству" и развив бурную деятельность по подготовке к предстоящей встречей с Советом мятежников, так как до станции "Эгида", их конечного пункта назначения, осталось не менее пяти парсеков.Связавшись с флотом сопровождения, состоявшим из кораблей Империи, Араши отдал им приказ об остановке и полной боевой готовности в течении трёх стандартных суток. Это требование Хаффиза Феридэ вполне понимала и, насколько это было возможным в сложившейся ситуации, одобряла. Флот, оставшийся в резерве, обеспечит силовую поддержку в случае неудачных переговоров с Советом, и, в некоторой степени, обезопасит от излишне впечатлительных хафесов, решивших проверить мощь станционных лазерных батарей на кораблях неизвестной конструкции. В могущем возникнуть хаосе были бы неизбежны случайные жертвы, а начинать сотрудничество со столь плохой приметы недопустимо.Далее Араши велел подготовить свою каюту на флагмане и выделить четвёрку офицеров из самых дисциплинированных и надёжных. Феридэ помимо воли ощутила вкрадчивый холодок, пробежавший между лопатками. Она никак не ожидала, что союзник воспрянет и начнёт действовать, опережая её по всем фронтам, да ещё в подобной агрессивной манере, словно намеренно бросая вызов. Зная Араши и его милую привычку держать козыри про запас, Феридэ начала всерьёз опасаться за успех собственных планов. Между тем следовало что-то предпринять и она спросила, постаравшись вложить в голос весь сарказм и ехидство, на какие только была способна:- Неужели Воплощение Великого Дракона готовит себе запасное гнездо?От его взгляда у Феридэ всё сжалось внутри. Так смотрят на насекомое, надоедливое, мерзкое... и она поняла, что Араши обо всём знает.Спокойным, ровным голосом, с ледяной улыбкой бесстрастной статуи на красиво очерченных тонких губах, Хаффиз сообщил:- С сегодняшнего дня моя возлюбленная невеста, в соответствии с древними традициями хсаши, которые я безмерно уважаю, будет жить в другом "доме", как и подобает честной, благовоспитанной эссе. Как только выйдет срок ритуального ожидания и по выполнении мною установленных Гюссхе испытаний, я, с благоволения святых Драконидов, возьму её в жёны.Феридэ вдруг почувствовала противную тошноту, скрутившую желудок, отчего лицо воительницы приобрело интригующий зеленоватый оттенок, несомненно, принятый всеми за выражение злобной зависти к более удачливой женщине, но имеющий явно другой смысл. И пока Феридэ боролась со внезапным недомоганием, Араши сказал:- По прибытии на "Эгиду" я встречусь с Советом оппозиции, обсудив с ними лояльность Великих Гнёзд новой власти, которую я намерен установить взамен прогнившей до основания системы Триумвирата.Грянули согласные крики, Феридэ видела фанатичный огонь в глазах членов экипажа, и каждое слово Араши отзывалось симфонией в их сердцах. Одержимые войной нашли своего лидера, их больше не смущала его принадлежность к человеческому роду.Воспользовавшись всеобщим безумием, женщина незаметно выскользнула в коридор, направившись в медицинский блок. Тошнота, усилившись до спазмов в горле, внезапно утихла, оставив после себя лишь болезненные, неприятные ощущения и горькое недоумение. Без стука ворвавшись в помещение лазарета, Феридэ схватила опешившего алхимика за отвороты форменной куртки и угрожающе зашипела, сузив змеиные глаза и выщерив клыки:- Ты прекратил травить его без приказа? Поддался очарованию ложного божества?!- О, нет, хафесса, - растерянно заблеял старик. Его жёлто-зелёные, выцветшие с возрастом глаза выражали стылый ужас. Он принадлежал касте учёных-сахаи, а их не обучали воинскому искусству, так что необузданная, дикая сила Феридэ заставляла робкое сердце алхимика испуганно колотиться. - Я исправно выполнял ваш приказ и результаты...- Их отсутствие, ты хотел сказать? Дракон жив, в полной силе и светлой памяти, распоряжается на МОЁМ корабле так, словно стал его единственным хозяином и не торопится смиренно припадать к моим ногам!- Я не понимаю... - совсем тихо забормотал Шехан. - Состав оказывал на него нужное воздействие, а в течение трёх последних дней доза была увеличена вдвое. Хаффиз должен был потерять волю и частично - разум.- Но этого не случилось. - Как ни старалась Феридэ скрыть своё отчаяние, ей это мало удалось. Нотки странной, мучительной тоски звенели в её голосе - так пустынный охотник фейхал понимает, что смерть близка, потому что над ним уже распростёр свои могучие крылья стремительный рансау. - Мог ли он найти противоядие?- Без специальных ингредиентов - исключено. Снадобье было безупречным именно потому, что в окружающей Хаффиза обстановке он нигде не нашёл бы антидота. Либо он сам недурной алхимик, либо его сопротивляемость яду сродни проявлению божественной сути...Старик не договорил, натолкнувшись на непримиримый, яростный взгляд. Ненависть и разочарование от сорванных планов клокотали в Феридэ, и если бы это было возможным, она рисковала отравиться собственным ядом.- О, только не говори мне всю эту чушь! - Злобно выплюнула хафесса. - Я не верю в Изначальных. Лишь как в инструмент для влияния на суеверные массы. Ты же схал'асеп, адепт ордена Пламени, ты должен знать лучше всех - боги покинули нас, мы им надоели! Хаффиз нужен мне живой, послушной марионеткой, так что используй свой последний шанс, докажи верность и силу ордена, которому служишь.Как следует припугнув старика, Феридэ отправилась в свою каюту, где из ящичка с медикаментами достала набор, который, как она думала, никогда больше ей не пригодится. Порошок в колбе окрасился в алый, недвусмысленно указывая на то, что женщина упорно продолжала отрицать и только после того, как тест трижды показал положительный результат, Феридэ со стоном отчаяния растянулась на своём шикарном ложе.Она была беременна.+++Гюссхе изрядно нервничала после того, как узнала о вынужденном переезде. Сам факт того, что её уведомили об изменениях в судьбе в последнюю очередь, когда всё уже было готово женщину не особенно возмутил. Она была благородной эссой, хорошо воспитанной и покорной воле родителей, которые, будь обстоятельства к ней более благосклонны, выбрали бы ей знатного жениха из родовитого Гнезда. Подчиняться и следовать за отцом, а потом и за супругом, главная добродетель эссы. Гюссхе неустанно напоминала себе об этом, когда собирала вещи. Их оказалось не так-то и много, всего два контейнера, свободно умещающиеся на гравитационной платформе, а ведь совсем недавно, чтобы отправиться в увеселительную поездку с подругами, ей требовалось не меньше трёх таких платформ! Смирившись с невозможностью одеваться так, как того требовал этикет (то есть, полностью менять верхние и нижние платья каждые пять часов и вносить соответствующие штрихи к макияжу и причёске), Гюссхе, всё же, болезненно переживала отсутствие привычных удобств, а перевод на "Завоеватель" поверг её в пучины чёрной депрессии, так что даже очевидные плюсы, такие как отсутствие в опасной близости головорезов из личной охраны сестры Феридэ и ненавистные уроки с Хаффизом, не могли заставить её смотреть на жизнь более оптимистично.К слову, Араши освоил почти весь объём знаний, положенный образованному хафесу из сословия аристократии, но продолжал стремиться к большему, буквально забрасывая учительницу вопросами, вынуждая её готовиться к урокам так тщательно, чтобы полностью удовлетворить ненасытную жажду знаний Воплощения Великого Дракона.И всё же... рядом с нею всегда были хсаши, соплеменники, привычные во всём, теперь же она лишится даже этой малости. Вдруг все люди похожи на Араши? От подобных мыслей в животе ворочались ледяные щупальца страха. К тому же, столь поспешный перевод на "Завоеватель" мог означать только одно - герцог Йонен, её персональный мучитель и тиран, не собирался оставлять мысли об их бракосочетании!- Могу я узнать, чем провинилась, заслужив немилость и изгнание?Гюссхе разговаривала с Драконом безукоризненно вежливо и холодно, словно подчёркивая разницу между ними, но всякий раз её не покидало чувство, будто именно она кажется смешной и нелепой в своих попытках, в то время как немногословный Араши являл собой образец учтивости и деликатности. Вот и теперь, сопровождавший Гюссхе в новую клетку, он невозмутимо ответил:- Все мысли мои заняты лишь вами, моя драгоценная хэйна и лишь о вашей безопасности я беспокоюсь.Недовольно поджав губы, женщина уточнила:- Значит ли это, что вы бестрепетно отдаёте меня на поругание своим дикарям? Должно быть, вы неверно понимаете значение иероглифа "безопасность".- Поругание отменяется, свет моей жизни. Вам окажут почёт не меньший, чем если бы вы были Императрицей или даже самой богиней. Принимая во внимание вашу скромность и застенчивость, - Араши позволил себе мягко улыбнуться, отчего краска смущения залила бледное лицо Гюссхе, - а также определённые трудности, могущие возникнуть в непривычной обстановке, я выделил в штат вашей персональной охраны юного хафеса Хайзе из гнезда Фьюри и хафессу Мелджан из гнезда Ахор. Надеюсь, у вас сложатся доверительные и дружественные отношения. Поверьте, эти молодые хсаши будут чтить вас и ловить каждое слово, будто величайшую драгоценность."Ах, ты ещё и приставил ко мне своих шпионов, тварь!" - мысленно возопила Гюссхе, внешне оставшись абсолютно спокойной. Спросила:- Что же, если дружба превратиться в чувство более пылкое и страстное?Араши, наконец, остановился и прямо посмотрел ей в глаза своим аквамариновым взглядом. В его глазах, голосе, и облике в целом нельзя было заподозрить, насколько безжалостным и жестоким может быть этот человек, но Гюссхе видела его - настоящего. Каждую секунду, каждое мгновение. Он мог с лёгкостью обманывать других и порой даже она находила его обаятельным и красивым... пока в глубине его синих глаз не вспыхивала алчность, граничащая с безумием, пока в глубоком бархате его голоса не слышался звон стали, а в терпком аромате трав, исходящих от его длинных, золотистых волос, не появлялись нотки горькой полыни и пролившейся крови. И всё же, раз за разом она находила в себе смелость играть с его чувствами, вызывать на словесную дуэль, а он, хоть и мог отказаться, с готовностью принимал её правила и было видно, как сильно ему это нравилось. Должно быть, ещё ни одна женщина прежде не могла противиться его слову, прямо встречая грозный взгляд и ту ледяную улыбку, с которой герцог произнёс:- Если это произойдёт, моя милая, нежная хэйна, я вырву с корнем мужское достоинство посягнувшего на твою честь, и съем на завтрак, ну а если тебя развратит женщина, думаю, её мучения навсегда войдут в твою память как самое ужасное, что ты когда-либо могла видеть в своей жизни.Гюссхе невольно передёрнуло и она вырвала руку из его огненной хватки. Впрочем, Араши не настаивал.Весь остальной путь они проделали в молчании: траурном Гюссхе и задумчивом - Араши. Перед трапом, ведущим в недра челнока, Воплощение Великого Дракона развернул будущую супругу к себе, сухо поцеловал в плотно сомкнутые губы и напутствовал традиционными прощальными словами, принятыми у хсаши. Потом вдруг прошептал так, чтобы слышала лишь одна Гюссхе:- Беспокойся за меня хотя бы немного, моя любимая эсса. Я же всегда буду думать о тебе и ждать, когда мои чувства растопят твою ледяную броню.И столько неожиданного тепла, нежности и ласки было в его голосе, что Гюссхе, на мгновение поддавшись этому очарованию, неожиданно для себя согласно кивнула.+++Араши возвращался на мостик в странном смятении чувств. Ему было тревожно за Гюссхе, несмотря на то, что капитан Вильгельм клятвенно заверил своего сюзерена, что с избранницы герцога будет пылинки сдувать, с другой стороны он чувствовал немалое облегчение от того факта, что его женщина окажется вне досягаемости мстительной и опасной Феридэ. Но уже сейчас, едва проводив свою эссу, он ощущал странную, тянущую тоску, понимая, как сильно привязался к их урокам, к тем вечерам, что они проводили рядом друг с другом. При свете причудливых светильников Араши вслух читал какой-нибудь трактат о военном деле, упражняясь в фонетике и произношении, а Гюссхе тихонько наигрывала плавную мелодию на сармаке, небольшой арфе хсаши. Золотистый свет струился по её волосам, и ему казалось, что ни одно украшение мира, каким бы прекрасным и изысканным оно ни было, недостойно венчать эти мягкие, каштановые пряди, в которых искрились бронзовые или медные нити. Он мог следить за тем, как Гюссхе выводит щемящую, грустную мелодию, казалось, бесконечно: тонкие, нежные пальцы женщины, любовно касающиеся струн, безошибочно извлекали нужный звук, вплетающийся в ровный поток, словно дополняя сказание новыми оттенками. Её тонкое, мечтательное лицо было исполнено какого-то внутреннего света, в уголках губ притаилась лёгкая улыбка и как тяжело было сдержаться, чтобы не подойти не поцеловать их, ощутив, попробовав на вкус пьянящее вино летнего полдня.Араши Йонен нахмурился, постаравшись выбросить из головы романтические глупости, пытаясь думать о том, что сейчас действительно важно, ибо все те долгие месяцы, пока эскадра псевдо-научного флота двигалась к конечному пункту своего назначения, станции повстанческого Союза «Эгида», на имперских кораблях шло активное внедрение хсаши в экипажи. Следовало проверить, как люди и раса полу-змей смогут существовать в замкнутом пространстве. Делалось это на сугубо добровольных началах, однако все корабли поддержки согласились принять на борт хсаши для обмена опытоми сотрудничества. Результаты эксперимента превзошли все ожидания! Абсолютно отрицательно к новым членам штатного состава отнеслось не более трёх процентов людей. В многонациональной Империи Мэру толерантность к представителям иных рас, экзотам, всегда находилась на похвально высоком уровне, тогда как в отношении хсаши потребовалось серьёзное психологическое внушение, дабы убедить некоторых особенно радикально настроенных хафесов в том, что люди – не рабы, а такие же полноправные члены команды. Спустя какое-то количество времени и незначительных происшествий, не имеющих, впрочем, серьёзных последствий, ситуация выправилась и Араши вздохнул с облегчением. Ему не хотелось бы каждый раз прибегать к демонстрации мощи Воплощения Великого Дракона.В целом люди и нелюди показывали высокие коэффициенты эффективности при слаженной работе, что давало возможность прогнозирования подобных межрасовых отношений в более широких масштабах в будущем.Осведомители из числа доверенных лиц ежедневно присылали подробные отчёты о состоянии дел в провинции Йонен, а пропаганда грядущих изменений уже вовсю вращала тяжёлые маховики реформ, готовя людей к неизбежности изменений. Агитаторы, провокаторы и целая армия шпионов работала над реализацией далеко идущих планов Великого Дракона, направленных на постепенное слияние двух разных культур.Вернувшись в свою каюту, чтобы просмотреть очередной поток корреспонденции, Араши натолкнулся взглядом на небрежную стопку каких-то бумаг, громоздившихся на углу его рабочего стола. Здесь были пластиковые карты, навигаторские приборы из тех, какими пользовались и хсаши, и люди… Герцог недовольно нахмурился, видя подобный беспорядок. Будучи аккуратистом, он свято верил в то, что порядок на рабочем месте определяет правильность в ведении дел и столь вопиющее нарушение собственных принципов и правил лишний раз доказывало, в каком плачевном состоянии находился его разум совсем недавно. Заинтересовавшись, Араши взял первый лист из стопки и застыл надолго, впившись жадным взглядом в написанные собственной рукой строчки.Здесь было многое из того, о чём он думал бессонными ночами, что, в числе прочего, сводило его с ума. Пошагово расписанная встреча со старейшинами мятежных гнезд, включающая все необходимые тезисы, основанные как на религиозном чувстве хсаши, так и на абсолютно материальных интересах обеих сторон. Перечень взаимных выгод от сотрудничества, и, если всё же найдутся упрямцы, последний довод - демонстрация «божественных» возможностей новоявленного лидера, призванная уничтожить оставшиеся сомнения, а при случае, избавиться от несогласных с тем, что именно Араши достоин вести сопротивление к цели. То, что старики с этим не согласятся, не особенно сильно волновало того безумца, который с маниакальной тщательностью выводил эти строки. Принц понимал возможность раскола коалиции, но не мог этого допустить. Таким образом, вся верхушка заговорщиков становилась его заложниками. И это был идеальный вариант. Тем, кто окажутся не в состоянии оценить истинное положение дел, придётся погибнуть во благо всей нации хсаши, - таков был девиз Араши. Он принесёт богатую жертву богу войны, Ххсийну, обезопасив себя со спины от недовольных нововведениями старейшин и глупцов, потерявших способность думать. Оставшиеся в живых будут либо фанатиками, слепо идущими за Воплощением Дракона, либо слишком умными для того, чтобы полностью понимать открывающиеся для них выгоды и претворяться первыми. С подобной аудиторией имело смысл работать дальше.Всё было написано на хазаре, без единой ошибки, словно само проведение вело его руку в тяжелейшие часы сомнений и поиска, когда страдающий наведённым безумием Араши пытался систематизировать тот рой мыслей и осколков идей, что бесновался в его сознании.На пластиковых картах пограничной зоны двух Империй герцог размечал предстоящие маневры космических армад, уже тогда начиная понимать даже не неизбежность, но необходимость войны. Разворачивая знамя революции над мирами, Араши Йонен составлял планы грядущих сражений, в силу собственного неадекватного состояния применяя настолько внезапные и нестандартные ходы, что просматривая их сейчас, не мог не восхититься их гениальностью!Он стоял над картами и записями, где небрежными линиями светящегося стило были отмечены смертоносные и стремительные атаки, и думал, что недоброжелатели, сами того не подозревая, сыграли на его поле, заставив воспалённый, измученный разум породить настолько невероятные приёмы.Все военные, на самом деле, люди без воображения. От них не требуется настолько ненужное и мешающее в бою качество. Они обучаются по одним и тем же учебникам тактике и стратегии, штудируют веками отлаженные комбинации атак и контратак, запоминают выходы из маневров и с лёгкостью предугадывают дальнейшие ходы как противника, так и собственные. Война давно превратилась в шахматную партию, где пешками являются лёгкие канонерки и фрегаты, офицерами – десантные корабли с абордажными командами, рыцарями – тяжёлые линейные крейсера… Тот военачальник, что первым разгадает комбинации врага и будет победителем. Таким был брат Араши – Браних Грейд. Обладая сверхъестественным, звериным чутьём, он не проигрывал ни в одной из битв. Легендарный Адмирал Объединённого флота Империи, непобедимый Феникс Амадо, обладатель алмазного меча. Он отлично знал правила игры, но что будет, если спутать все карты? Перемешать фигуры, поменять их значения? Ожидая классических ходов, уже приготовив команды для контратаки и не встретив в действиях врага знакомых по учебнику маневров и построений… имперцы обречены, ибо малейшая заминка в битве, не вовремя отданный приказ могут решить её исход.Убрав оказавшиеся полезными бумаги в ящик стола, Араши подумал, что неплохо было бы навестить участника заговора, направленного против его персоны, и поблагодарить за столь удачные решения и непрошенные озарения.Насвистывая отрывок из пришедшей на ум фривольной песенки, герцог Йонен направился в корабельный лазарет, вотчину целителей и алхимиков, потому что любой яд, особые специи или ароматизированные свечи не могут обойтись без главного – своего создателя, так что узкий круг злоумышленников становился и вовсе тесным.Шехан расставлял баночки с ценными ингредиентами, травами, мазями и реактивами по полочкам, когда в лабораторию нагрянул ещё один визитёр. По металлической палубе застучали каблуки. Думая, что явился очередной хафес за средством от похмелья (вынужденное бездействие сильно тяготило экипаж и во избежание неприятных случаев, а также для того, чтобы команда хоть немного выпустила пар, капитан позволила некоторые вольности), старик неприветливо буркнул:- Я занят, приходите позже.- С радостью сделал бы это, уважаемый схал’асеп, если бы не настоятельная потребность в дискуссии с вашим горячим участием.От этого тихого, вкрадчивого голоса едва не зашевелились чешуйки-хэле под кожей. Шехан деревянно обернулся, забыв выпустить из руки баночку с кремом и словно кролик на удава, затравленно уставился в сощуренные глаза Араши.- Во… Ве… Хаффиз! – Наконец нашёлся медикус. – Чем могу быть полезен?- Как вы думаете, каково количество членов экипажа на корабле класса «Немире»? – По своему обыкновению издалека начал герцог, гнусно ухмыляясь.- Я… я не военный, но думаю, около двух сотен.- Прекрасно. – Похвалил Араши, аккуратно вынимая баночку из трясущихся пальцев старика и задумчиво разглядывая этикетку. – Нетрудно представить себе реакцию всех этих хсаши на ваши методы лечения, подробности которых могут случайно вскрыться.- Умоляю, Хаффиз! Я не хотел этого делать!- Так что она пообещала? – Холодно спросил принц, увернувшись от попытки старика рухнуть на колени и облобызать сапоги Великого Дракона. Алхимик поднял к нему лицо. В блеклых старческих глазах стыл смертельный ужас.- Восстановление моего ордена и благоденствие для Гнезда.- И ты поверил, что у простой хафессы есть подобная власть?- Она дочь Гнезда Гъёлл, одного из трёх Великих, входящих в состав Триумвирата. Она сказала, что появление Хаффиза несвоевременно, что он слишком торопит события, которым следовало бы протекать плавно. Ваша смерть не была необходимостью, те препараты, что хафесса просила применить, были направлены на подавление воли, сделали бы вас управляемым и послушным, при этом ничуть не умалив той божественной силы, коей вы обладаете. Поймите, Хаффиз… Многие приветствуют перемены, но многие их опасаются. В первую очередь те, кто имеет нечто, что слишком жалко терять. Богатство, власть, тёплое место под солнцем… и они будут бороться за него, используя самые подлые и бесчестные методы.- Я знаю, - Араши жестом велел алхимику подняться. – Именно поэтому я не стану наказывать тебя чужие грехи. Хьярра Всепрощающая будет тебе судией. Мне же нужна связь с твоим орденом, с самыми высокими из его иерархов, и как можно скорее. Возможно те обещания, что так щедро раздавала хафесса Феридэ, ей не под силу претворить в жизнь, но это никоим образом не касается Воплощения Великого Дракона, так что если ты хочешь жить сам и подарить безбедную жизнь детёнышам гнезда Шахасс, выполняй мои приказы быстро, беспрекословно и точно.Алхимик молча поклонился, выражая готовность следовать словам Великого Дракона сиюминутно.- Прежде чем я прибуду на Ал-Хиссу, переговоры должны состояться.- Задействую все свои связи, Владыка. – Истово закивал Шехан, не веря, что разговор закончился без жертв.- Приступай, - милостиво разрешил Араши. В дверях обернулся и сказал: - Но если ты решишь и далее играть двумя щитами…Лицо старика приобрело землистый оттенок.- Осторожность не бывает лишней, схал’асеп. Никогда.Дверь плавно закрылась за Драконом, а старый алхимик без сил опустился на стул. Вынул из складок мантии клетчатый платок и промокнул обильный пот, струившийся по лицу. Не в его преклонном возрасте следует подвергаться подобным стрессам! Почему-то словам Хаффиза он верил больше, чем хафессе Феридэ. Молодая, амбициозная женщина могла просчитывать действия противника на несколько ходов вперёд, это верно, но… Араши видел исход всей партии и его заявления не были тщетной похвальбой, надеждой на благоприятно выпавшую карту. Он не гадал, просто знал, что Ал-Хисса примет его, как своего нового Повелителя и Бога и хотел, чтобы орден алхимии организовал эту встречу достойно.Мудрость этого человека граничила с гениальностью. Войну ведут хафесы, а в политике побеждают те, чьим оружием являются не ятаганы и палаши, а острый ум, тщательно взвешенные слова и древняя магия, восходящая к знаниям, полученным от самих Изначальных святых Драконидов.Надменные старейшины Великих Гнёзд в непомерной гордыне забыли, что кроме ятаганов, на которых строилась их власть, в мире существуют иные силы, незаслуженно канувшие в забвение, однако, не растерявшие былого могущества. Им тоже был нужен сильный лидер, они терпеливо ждали, чтобы вернуться на арену интриг и галактических битв, и Араши знал это.Шехан даже подумать не мог, что на основании всего лишь базового уровня знаний о культуре народа хсаши, герцог Йонен сможет составить настолько правильную и полную картину внутреннего мира Ал-Хиссы.Араши мог бы ответить старику, что ничего мистического в его осведомлённости нет, что он обладает теми же знаниями, что и большинство хафесов, просто ответы на загадки истории, как правило, лежат на поверхности и нужно просто уметь читать.