Глава 11. Кое-что о кошках. Часть 4 (1/1)

Тимо начинал терять терпение. Вот уже несколько минут он безуспешно пытался разыскать в толпе веселящихся придворных свою супругу – и не мог найти. Он слишком устал и был раздражён до крайности, чтобы использовать хотя бы простенький ментальный поиск – на это ему не хватило бы концентрации.Император обвёл взглядом зал и наткнулся на фигуру, облачённую в давно уже вышедшую из обихода алую униформу инквизиции времён создания ордена. В голове будто разорвалась ледяная бомба. Непрошеные воспоминания хлынули селевым потоком, прорвав плотину, которую он терпеливо выстраивал не одно столетие. Тимо скривился словно от зубной боли и быстрым шагом подошёл к Энрике, как ни в чём не бывало болтающему с какими-то дамами. Женщины, видя состояние Владыки, сочли за лучшее отчалить в неизвестном направлении, дабы не попасть под горячую руку. Железные пальцы впились в предплечье принца, разворачивая его лицом к лицу с разгневанным отцом.- Что это на тебе за пошлые тряпки? – прошипел Тимо. Он был страшен в этот миг: синие глаза яростно сужены, тонкие ноздри раздуваются, губы плотно сжаты в тонкую линию. – Не думал, что мой сын опустится до маскарадного костюма на светском мероприятии!- По-моему, никто из присутствующих не возражал, - стараясь казаться спокойным, ответил Энрике, хотя сердце предательски нырнуло в пятки и затаилось там.- Где матушка?- Она направилась во Дворец пару часов назад. Сказала, что бал ей наскучил.- Вот как?! – Тимо зло оскалился, потеряв способность контролировать улыбку. – Почему? Я не отдавал подобного распоряжения! Немедленно отправляйся за мной.- Но, отец…Тимо развернулся так резко, что Энрике отшатнулся. Примиряюще поднял руки ладонями вверх:- Хорошо-хорошо, я уже иду.Вместе они спустились в холл и направились к дежурному порталу, у которого скучали двое одарённых. Едва завидев Императора, юноши глубоко поклонились и оставались в таком положении до тех пор, пока Тимо не исчез в арке. Энрике, тяжело вздохнув, шагнул следом, подумав, что подобное бегство выглядело возмутительно невежливым по отношению к хозяину бала, с которым Владыка Галактики не счёл нужным прощаться.Пришлось догонять отца на парадной лестнице – Энрике давненько так не бегал. Вероятно, матушка своим поступком разозлила отца больше, чем Альфред – подбором костюма. Всё это внушало принцу опасения за девушку, к которой он успел привязаться за несколько месяцев и оценить её покладистый, добрый характер. Совсем не хотелось видеть её слёзы, а отец в своём необузданном гневе мог довести до истерики любого.В коридоре, ведущем в императорское крыло, они столкнулись с Эвазаром. Наследник выглядел невыспавшимся и загруженным делами, которые, не разобравшись в ситуации, поспешил обсудить с Императором. И пока не случилось смертоубийство, после которого следующим наследником сделался бы Браних, Энрике поспешил остановить старшего брата, поймав того за рукав и коротко обрисовав ситуацию. Эвазар не стал счастливее. Как и брат, наследник всерьёз озаботился безопасностью Суллы и поэтому не отходил от отца ни на шаг.Так, вместе, они и прибыли к императорским покоям. Ворвавшись в спальню и никого там не обнаружив, Тимо, прошипев нечто неразборчивое, но отнюдь не ласковое, метнулся к двери во вторую спальню. Надо было отдать ему должное. Перед тем, как постучать, Тимо остановился и перевёл дыхание, вернув лицу его обычную приятность, немного искажённую, впрочем, выражением космического холода в глазах.На стук не отозвались.- Сулла? – Тимо повысил голос и вновь постучал, уже настойчивее, снова начиная свирепеть прямо на глазах. Энрике чувствовал какую-то неправильность во всём происходящем, встревоженный Эвазар – тоже.- Она не могла покинуть бал без вас, отец. Это не похоже на матушку…- Заткнись, - ровным голосом посоветовал Тимо. Энрике вновь тронул брата за рукав и покачал головой, одними губами произнеся: «Не вмешивайся».Когда молчание за дверью так и не нарушилось, Тимо, потеряв остатки выдержки, хлопнул по датчикам магнитного замка ладонью и рявкнул в динамик:- Приоритет!С шипением пневматики двери начали открываться. Все трое в безмолвном ужасе застыли на пороге комнаты, потому что на подоконнике стояла бледная Сулла в развевающейся на ветру ночнушке и смотрела на мерцающие огни Столицы в бесчисленных километрах внизу.- Сулла, - тихо прошептал Тимо. Все его ярость, гнев и негодование вдруг перегорели, отодвинулись куда-то очень далеко, где и потеряли важность. Ничто не имело значения, кроме НЕЁ, одинокой, маленькой, хрупкой, застывшей на фоне ночного неба. – Стой…Сулла обернулась. Она плакала. Слёзы катились ее по милым бархатным щекам. Во взгляде застыли непонимание и страх.А потом она спрыгнула.