Глава 19. (1/1)

Заходя в дом, который был моим последние четыре года, чувствую страх, оцепенение, то же, что я почувствовал в свой первый приезд сюда. Жан-Пьер опять смотрит на меня, только теперь не со стен, а изнутри.Он придет сегодня в этот дом. Ему некуда больше идти. Дверь - единственное, что осталось неизменным в доме, замок легко откроется при помощи его ключа. Это единственная лазейка в нашу жизнь.Сажусь в нашей комнате на стул, глазами впиваюсь во входную дверь.Все хорошо. Теперь остается только ждать. Я ждал семь лет, осталось всего несколько часов. Я смогу защитить покой Майкла, теперь моя очередь оберегать его.Мне снова шестнадцать лет, у меня есть родители, родной отец, есть красивая девушка, готовая отдаться мне по первой просьбе, есть замечательный друг и еще полсотни приятелей и знакомых. Я счастлив, мой мир нерушим.Мне семнадцать лет и у меня нет ничего и никого, моя жизнь разрушена, как карточный домик. Мир рухнул. Нет ничего, что могло бы удержать меня в нем. Единственным, кто день за днем вытягивал меня из болота, был Майкл. Моя жизнь - это только его заслуга. Что я еще могу сделать для него?Смотрю на часы, прошло шесть часов, отчим должен был уже приехать. Я изучил все маршруты от его тюрьмы до нашего дома. Он не мог поехать в другое место, если только… Если только не в нашу старую квартиру… Нет, он не мог туда вернуться, не мог! Он должен быть здесь!Голова раскалывается, голод дает о себе знать легким спазмом желудка. Надо позвонить Майки, нет, прислать смс.«Я еще немного задержусь. Пару часов. Прости. Никуда не ходи. Потом расскажешь мне все новинки кинематографа».Звонок телефона разрывает тишину, вздрагиваю.Майки, я не могу тебе ответить. Сейчас не могу. Прости меня.Новый звонок разрывает тишину. Голова раскалывается.Я не могу ответить! Зачем названивать?Смотрю на часы, прошло еще два часа. Нажимаю на прием вызова.- Лу, что происходит? Я начинаю волноваться, - городской шум врывается в мое ухо вместе с голосом Майкла.- Прости, тут плохая связь, я позвоню, как выйду из офиса.Кладу трубку.Что я тут делаю? Я должен быть с ним. Я ошибся, ошибся во всем! Я утащу его за собой на дно.Нет! Я все продумал. Он ничего не знает и ни о чем не догадывается. Для всех мы сейчас в Провансе, нас там узнает каждый второй житель, все подтвердят. У Жульена запись, она вполне сойдет за мое признание. Все хорошо, я один уйду. Майки, тебе ничего не угрожает…Дергается ручка двери, ключ в замке, поворот… В темноте слышу свое спокойное дыхание.- Блядь, что тут за пиздец творится! – голос из моих кошмаров.Свет яркой вспышкой озаряет коридор. Жан-Пьер стоит около входной двери, озираясь по сторонам. Время ничего ему не сделало, он все тот же монстр.- Ты …Слова, заученные годами застряли в моем горле, как только черные глаза уставились в мою сторону, высасывая силы, приковывая к полу. Я стою перед ним с ножом в дрожащей руке, нас разделяют восемь шагов. Восемь шагов и семь лет жизни.- А ты, бля, вообще, кто такой?!Кто я такой?! Кто такой?!С силой кидаю нож, представляю, как он вонзается ему в сердце, как отчим падает на пол, ползет ко мне, просит прощения, истекая кровью. Эта картина моего триумфа. Нашего с Майклом триумфа.- Ах ты, мелкая блядь! Ты что решил сделать?Рычание приводит меня в чувство. Я промахнулся. Никогда не кидать со злости, всегда продуманный бросок. Сколько раз я говорил это себе, почему забыл?Как завороженный, слежу, как отчим, шипя, вытаскивает нож, бросая его на пол. Кровь вытекает из раны, но не столько, сколько я представлял себе. Все совсем по-другому.- Надо было придушить тебя, мелкая тварь, еще тогда!Сжимаю второй нож в кармане. Я не проиграю тебе. С каждым его шагом в мою сторону сердце успокаивается. Я готов все закончить здесь.Огромные горячие руки обхватывают мое горло.- Шлюха, я так и знал, что ты поимеешь моего сына, но я тебе его не отдам, он мой!Влажное пьяное дыхание обдает мое лицо, наши губы сплетаются в подобие поцелуя. Запах перегара вызывает тошноту.Я ненавижу тебя, всем своим существом ненавижу.Его хватка усиливается, перекрывая возможность вдохнуть воздух. Вытаскиваю нож и вонзаю ему в бок, один раз, второй.Ты сдохнешь, как собака.Тихое рычание превращается в рев, он подкашивается, оседает на пол, утаскивая меня за собой. Мы падаем, его вес придавливает меня. Ни разу не разжав пальцы на моем горле, отчим хрипит от боли и возбуждения. Глаза, налитые кровью, смотрят на меня с похотливой ненавистью.Пальцами стараюсь дотянуть до ножа, торчащего из него, хватаю рукоятку. Он дергается от боли, тем самым вырывая его из моей ослабленной хватки. Легкие горят, голова кружится. Закатывая глаза, последнее, что я вижу, его слюнявые губы в искривленной ухмылке, черная дыра вырванного бокового зуба.Майки, я знаю, что ты придешь. Ты всегда приходишь, правда, с опозданием. Я рад, что ты знаешь, что я люблю тебя.- Я тебя придушу, дырка, а потом снова разорву твое очко.Разлепляю веки, сил отбиваться больше нет. Кажется, что я целую вечность не дышал. Белые вспышки света режут глаза. Видимо, так и наступает смерть.Прости, Майки, я никого не смог защитить.Слышу хруст, теплая вязкая жидкость стекает на мое лицо, я тону в болоте, захлебываясь в нем. Меня больше нет, оно накрывает меня.Болезненный вдох наполняет легкие воздухом, во рту вкус железа. Открываю глаза. Лицо Жан-Пьера искажено от боли, глаза застыли с немым вопросом. Кровь вытекает изо рта, фонтаном хлещет из шеи. Кровь, очень много крови, она льется и льется на меня, я утону в ней. Хочу закричать, но из горла вырывается хрип. Тело отчима полностью накрывает меня.Хватаю ртом воздух, стараясь заглушить боль в горле.Жить, жить, мне нужно дышать.Его обмякшее тело рывками, медленно съезжает с меня, полностью раскрашивая мое тело в красный цвет его крови.Майки? Майки! Что происходит?-Луи, Господи, Луи!Крик разносится по дому. Меня приподнимают его руки. Он смотрит мне в глаза, его всего трясет. Эта дрожь передается мне. Страх перед смертью с опозданием охватывает меня, ноги трясутся так, что, кажется, тело Жан-Пьера, наполовину стащенное с меня, подпрыгивает.- Майк… - в своем хрипе слышу его имя.Продолжаю дышать, как рыба, выброшенная на берег.Медленно прихожу в себя, выбираюсь из-под отчима. Кровь, кругом кровь. Весь пол в коридоре залит ею, и она прибывает, накатывая новыми волнами. Жан-Пьер лежит лицом в луже своей крови, так же, как и я валялся в своей рвоте. Все возвращается. За все нужно платить. Только обращаю внимание на его спину, рваная кровавая рубашка, а рядом валяется наш шеф-нож.А мы гадали, зачем он только нам нужен.Все остальное в тумане. Мы, как две марионетки, выполняем действия невидимого кукловода. Вместе сажаем тело Жан-Пьера, надеваем черные мусорные пакеты, один за другим, перетаскиваем его ближе к двери. Майки моет руки, смывая кровь, открывает входную дверь, снимает ботинки и босиком выходит на улицу.Мое лицо неприятно тянет от запекшейся крови, слипшиеся волосы прилипли к щекам. Я стою в самом центре лужи, держась за горло. Я забыл что-то очень важное. Подхожу к телу, залезаю в пакеты и вытаскиваю свой нож, складываю и кладу обратно в карман.Снимаю обувь, захожу на кухню, беру самую большую кастрюлю и тряпку, наливаю воды, средства для мытья посуды. В голове полная пустота, руки сами моют пол. Я просто хочу, чтобы он был чистый. Чем больше тру тряпкой, тем больше она развозится. Меняю третий раз воду в кастрюле, когда заходит Майкл, смотрит на все своим отрешенным взглядом. Он уходит от меня, снова прячется в себе.Все хорошо, Майки, я потом тебя верну. Еще усерднее начинаю оттирать пол, лишь бы все привести в порядок, сделать как раньше. На тело даже не смотрю.- Нам надо перетащить его в багажник, - спокойный, но в тоже время властный голос.Встаю, полностью подчиненный ему.Жан-Пьер слишком тяжелый для нас, тащим его по крыльцу, по дорожке к подогнанной машине. Только хочу сказать, что кровь все испачкает, как взгляд останавливается на раскрытом багажнике, который полностью покрыт мешками. Погружаем тело.Следующий час мы в полной тишине очищали наш дом. Красная от крови вода с каждым разом становилась светлее, пока не стала розовой, а потом прозрачной. Мы полностью разделись, все свои вещи выкинули в мусорный пакет, вместе с обувью и часами, тряпками и кастрюлями, все, на чем можно было найти хоть какие-то следы.В ванной я не узнал себя в зеркале, на меня смотрела кровавая маска. Я встал под душ, горячие струи медленно очищают меня. Майкл пришел ко мне, так же, как когда-то в спортзале, начал с силой ногтями скрести засохшую кровь с моего лица. Он полностью погрузился в свою работу. В эту минуту я осознал, чью кровь он счищает. Это его отец, не монстр, не бывший муж матери, не какой-то насильник, это его родной отец, плоть и кровь. На что он пошел ради меня? Я заставил его сделать это!- Майки… - хрип из поврежденного горла привлекает его внимание ко мне.- Лу… Все хорошо. Я успел.И он расслабляется. Руки повисают вдоль тела.- Я успел…Подхожу вплотную к нему, наши тела соприкасаются, губы касаются губ.Ты успел, Майки, наконец-то успел.Быстро одеваемся, опять не произнося ни слова. Осматриваем наш дом, чтобы не осталось ни одного напоминания про сегодняшний вечер. Садимся в машину и уезжаем. Майкл полностью сосредоточен на дороге. Мои руки держат шею, боль не дает возможности ее повернуть, чтобы следить за сводным братом.Машина останавливается на мосту. Река, протекающая под ним, не похожа на быстро несущийся поток, который вынесет все сотворенное нами в море, похоронив там. Это простая речка, каких миллионы, нет ни единого шанса, что она сохранит наши секреты.- Лу, нам надо…Майкл осекается, но мне достаточно того, что я услышал. Подходим к багажнику, вытаскиваем тело, переваливаем через перила. Я снимаю пакеты, встречаюсь с взглядом Жан-Пьера, черные глаза, застывшие в удивлении. Ком подкатывает к горлу, но не место и не время.Руки снова испачканы в крови, я боюсь посмотреть на Майкла. Боюсь, что потерял его.- Все хорошо. Мы справимся.Его шепот на ухо успокаивает меня.Конечно, мы справимся. Ты и я.***Майкл паркует машину недалеко от нашей гостиницы. Легкий ветер приятно ласкает лицо. Тихо, словно мыши, пробираемся в свой номер. Забираемся под одеяло, плотно прижавшись друг к другу, закрываем глаза. В эту ночь заснуть так и не удалось.Нам пришлось съездить домой, поставить обратно машину в гараж, сжечь из мусорных пакетов все, что горит, а что не горит - раскидать по помойкам вместе с пеплом.Оставшуюся неделю нашего отпуска мы гуляем, сидим в каждом открытом баре, фотографируемся, улыбаемся и общаемся с новыми знакомыми. В руках всегда телефон, страх, что нам позвонят из полиции, не дает оставить его ни на минуту. Ночью мы прижимаемся друг к другу, вздрагивая от каждого шороха, опасаясь, что к нам идет комиссар.Я думал, что смогу освободить нас от кошмара, а вместо этого загнал в еще более страшный.**Звонок домашнего телефона выводит меня из прострации.- Луи, это Жульен. Я бы хотел заехать к вам, могу быть через 10-15 минут. У меня очень плохая новость.- Да, я дома.Кладу трубку.Приехав из отпуска, я взял дополнительные две недели выходных. За это время мы старались наладить нашу жизнь. Внешне нам это вполне удалось. Майкл ходит на работу, ездит за покупками по написанному мною списку. Мы просматриваем фотографии нашей поездки, разделенные на две части. Когда счастье было счастьем, и когда просто его видимостью. Внешне никаких отличий, за исключением моего шарфа, прикрывающего горло до самого подбородка, скрывающего от посторонних глаз синяки.Наша жизнь вошла в привычный ритм, мы больше не останавливаемся, устремив взгляд в пол. Майкл, как и тогда, в мои 17 лет, полностью все взял на себя. Мне остается только любить его.Только мы расслабились, как все возвращается. За все нужно платить. Я готов рассчитаться за долги.- Добрый день, Луи, как отпуск? – ласковый голос Жульена, глаза изучают мое лицо.- Неплохо.- А Майкл на работе?- Да.- Мне бы и с ним поговорить, но я был около вас, поэтому решил заехать. Луи, было обнаружено тело Жан-Пьера.Кровь отливает от лица, все внутренности сжимаются.- Оно в ужасном состоянии, - продолжает он, не отрывая глаз от меня. – Но Майклу необходимо поехать на опознание, хотя мы точно уверены, что это он. Я думаю, что твоей маме лучше не знать.- Да, так лучше.- Его убили, Луи. Это дело веду я. Ножом, зарезали. Мы предполагаем, что их было двое. Потом скинули в реку.Я не знаю, что сказать ему. Во рту все пересохло.- Луи, Майкл…- Он ничего не знает! – почти кричу я.Нет, только не Майкл!- Да, я про это и говорю. Я даже в участке сказал, что сын его даже и не знал про то, что он выходит из тюрьмы. Я представляю, Луи, как ты удивлен, ведь срок его освобождения должен был наступить только через четыре месяца… Я не успел вам рассказать, вы уехали в отпуск, не хотел его портить.Искреннее удивление отразилось на моем лице.- Да, Луи, представляешь, его отпустили досрочно, будь моя воля, он бы гнил там вечно.Мой мозг отказывался воспринимать информацию. Я не понимал, что происходит.- Луи, мальчик мой. Ты сам расскажи обо всем Майклу, пускай он узнает это от тебя. Вы должны подъехать в морг, лучше завтра, я повторюсь, что мы точно знаем, что это он. Для справки Майкл должен там быть, но я сделаю так, что ему не придется смотреть на тело. Луи?Смотрю на свои руки, они дрожат, Жульен тоже это видит. Смотрит на меня успокаивающе.- Луи, я понимаю, что ты сейчас в шоке. Давайте, когда вы отойдете от всего, приезжайте ко мне, будем пить виски до утра и смотреть ваши фотографии. Ой, совсем забыл. Не звони мне на домашний, лучше на мобильный. Представляешь, у меня уже месяца два сломан автоответчик, ничего не записывает. А я все никак починить не могу, даже не знаю, кто мне звонит, когда меня нет дома.Дрожь переходит на все мое тело, заставляя содрогаться в сухих рыданиях.- Луи, я твой друг. Ты никогда не злоупотребишь этим. Не волнуйся ни о чем, больше никто чужой не постучит в вашу дверь.Комок подкатывает к горлу, не давая вымолвить ни слова. Я хочу сказать «спасибо», но вместо этого начинаю плакать. Жульен обнимает меня, гладит по голове. Слезы превращаются в рыдания, с воем вырываю из себя все, что накопилось.- Поплачь, сынок, поплачь…Папа! Папа, может, именно этих слов я всегда ждал от тебя?Отстраняюсь от Жульена. Смотрю в его глаза и вижу только доброту. Она наполняет меня. Я хочу полностью освободиться, я хочу быть свободным…Открываю рот, произнося первый звук, звуки складывают в слова, слова в предложения… С каждым словом чувствую себя чище.- Жульен, знаешь, когда мне было 16 лет, я поражался постоянному нытью своих сверстников, удручающие статусы в соцсетях… Любимое слово половины - «социофоб». А я.. Я наслаждался тем, что имел. Все думали, что у меня все лучше всех...?________________________________________________________________________________________________________От автора! Вот и закончилось данное произведение, не знаю даже, как и назвать его)).Хочу поблагодарить вас, мои дорогие читатели. Спасибо, что были со мной и поддерживали меня отзывами. Спасибо моим дорогим бетам, (я надеюсь, что они вернутся и добетят меня))) за то, что приводили текст в читаемый вид.Особое спасибо Автору заявки, ведь именно она вдохновила меня на то, что вы читаете сейчас))).