Часть V. ОСКОЛКИ (1/2)
Всю ночь я провёл возле постели Фусян.
Но до самого утра не я один не смыкал глаз.
- Нет, Цзыцю.- Цзифэй, Фусян ещё не оправилась, ты должен оставаться с ней, я...- Цзыцю, ты не можешь идти на поиски. Ты... Ты вернёшься и продолжишь обучение. Прости, что оторвал тебя.- Что ты такое говоришь, Цзифэй?!- Фусян скоро будет лучше. Тогда я смогу со спокойной душой отправиться на поиски Цайшэн.- Нужно действовать немедленно! Мы ещё можем найти их следы! Если они сделают что-то с твоей дочерью?- Я знаю, что с ней ничего плохого не случиться. Они... – я запнулся.- Они?..- Шимэй будет заботиться о ней так же, как заботилась бы о своём ребёнке.
- Откуда тебе знать об этом? Цзифэй, ты знал, что твой ребёнок похищен Шимэй. Ты не был удивлён этим, и сейчас ты спокоен. Что происходит?- Это не твоё дело.Это задело его ещё больнее, чем в прошлый раз.
Словно порыв холодного ветра ударил мне в лицо.Цзыцю сжал губы, отвернулся.Я боролся с собой всё это время. Я... Я малодушничал – мне не хотелось, чтобы о моих проступках знал кто-то ещё. Вернее... Мне хотелось, что бы он знал только о хорошем, что во мне было. Я хотел уберечь его от своего зла.
Но в тот момент понял, что теряю его.Тогда, я подошёл, положил руки ему на плечи и посмотрел прямо в глаза.- Пойми, Цзыцю...
Но как он мог понять, если я не был с ним откровенен?!- Она имеет над тобой какую-то власть.Я первым отвернулся.
Он молчал и не сводил с меня глаз. Мне было не по себе от этого взгляда. Чувство вины – перед ними всеми за всё – острыми кинжалами наносившее удар за ударом. Это было невыносимо, но ещё невыносимей – молчать дальше.
- Ты помнишь, тогда? Когда ты спас нас с Фусян. Тогда Небесные Лучницы получили приказ казнить Шимэй. Шимэй уже давно собирала по всей земле способных лисиц, учила их превращаться в женщин. Женщин-оборотней. На небесах их считают демоницами, видят лишь исходящую от них угрозу. И у этих лисиц нет будущего – они живут короткую жизнь и умирают, так и не сумев продолжить свой род. Если только им не удастся заполучить небожителя, способного подарить им детей.Он ни о чём не спрашивал. Просто слушал, не отводя от меня взгляда.- Сотни лет назад... Я дал слово Шимэй... Что стану мужем и отцом детей её лисиц. Я... Или мой ребёнок. Месяц назад она пришла потребовать исполнения обещания.Я услышал всхлип-ужас за дверью. Потом – звук негромких, быстро удаляющихся шагов.
Ветер, несущий снег и холод в окна. Шум ветвей.Фусян продолжает спать, её дыхание спокойно и легко.
Я же в который раз не могу заснуть.Осторожно высвобождаю руки, выбираюсь из-под покрывала, укрываю её – чтоб ни один сквознячок не пробрался.Покачнуться, вставая. В глазах темно, минуты две не вижу ни одинокого огонька ночника, ни отсвета углей в печи. Обуться – не удержаться, почти рухнуть на ледяной пол – тихо-тихо... Нет, спит, моя лисичка.Ты готова отдать мне себя всю, до последней капли жизненной силы... Но я не готов принять такой дар, любимая.С ещё большим трудом подняться.
Шаг, ещё один – как же я устал, расслабился, может, не стоило уходить? – притворить неслышно за собой дверь.В коридоре никого... Мои глаза видят и в темноте, хотя порой хочется не видеть, не слышать, не чувствовать ничего.Я не догнал её.Фусян заперлась в своей комнате, захлопнула дверь перед самым моим носом.Я просто стоял и не знал, что делать.Она слышала – об обещании. Но не о моём отказе.- Фусян...
Из комнаты доносились тихие всхлипы.- Фусян, послушай... Фусян, я не собирался бросать тебя, и уж тем более отдавать им Цайшэн. Фусян, ни одна лисица, даже небесная, не стоит нашей семьи.Безуспешно толкал двери – впервые она закрылась на засов... Не хочет видеть.- Фусян, любимая, открой.
Нет ответа. Я слышал сердцем её плач – внутри меня всё словно бы разрывалось от неспособности помочь ей сейчас, исправить всё за один миг.- Фусян... Выслушай, прошу тебя.Как она была обижена, она видела во мне предателя, она...- Сян, я верну её.Она не верила. Не верила мне. Она...
- Сян, пожалуйста.Она ненавидела меня.И не хотела слушать.
- Сян, я не виноват. Не виноват в этом, ты слышишь?!. Она пришла тогда...И я отказал ей!.. Понимаешь? Я сказал, что она никогда не увидит ни меня, ни моего ребёнка. Мы не принадлежим ей. Ты думаешь, что я мог бы отдать своего ребёнка кому-то?!.Дело было даже не в этом. Просто...- Я отказал... Я верну её. Верну нашу дочь. Сян, ты понимаешь?Я слышал его шаги. Цзыцю встал чуть поодаль, прислонившись спиной к стене. Просто стоял, скрестив руки на груди и опустив голову, и смотрел в пустоту перед собой.- Сян!..
Сян...
Дверь в комнату раненого приоткрыта. Осторожно заглядываю – один спит, второй сидит, ссутулившись, рядом и не сводит с него глаз. По ощущениям – не хуже не лучше, оба. Это хорошо.И всё же...
Кто они?Я сдержу слово: не буду просить их откровенности. Но потребую, чтоб остались здесь до выздоровления. Что ещё за новости – отпустить раненого и ослабленного, да они за себя постоять не смогут! Нет.
Продолжить идти, несколько шагов – прислониться к стене передохнуть. Сейчас, туман рассеется, и...
Удивление, торопливые шаги за спиной.Услышал?!Или я старею...- Я помогу.- Вот ещё. И сам прекрасно дойду.- Я...- Это не твоя забота. Вернись к своему другу.Искренне хочет помочь, отблагодарить, но что мне в том?
Ты не поймёшь, что...- Я делал это не ради тебя или этого человека. Я тоже должник, и должен выплачивать свой долг... Хотя бы так. Даже сейчас, в память, о...Оборвал фразу. Это неважно. Тебе ничего не скажет это имя.
В память о друге, которому обязан слишком многим.
В память о Цзыцю.Сжимает губы, молчит.
Вовремя приходит в голову, что с девушкой можно быть и помягче, даже если и мозг у неё сейчас работает по-мужски.- Всё в порядке. Мы завтра поговорим, когда я отдохну, хорошо? – Улыбнуться. – Ступай, ступай к нему.- Да.Девушка-юноша нехотя поворачивается и идёт обратно. Чувствую спиной – обернулся в полосе света, смотрит, как я удаляюсь.До моей комнаты ещё несколько десятков шагов.Я различал в темноте его профиль в те моменты, когда отрывал взгляд от двери и стен.
За эти часы, что я стоял у её двери, Цзыцю не проронил ни слова.