15. Появление Маюри (1/1)
Баланс…В первые годы своего существования мир был шаток и нестабилен. Жизнь попросту не могла зародиться внутри него, так как отдельные частички, существующие в природе сами по себе, попросту не могли соединиться воедино. Всё существовало на разных уровнях. Ничто не взаимодействовало друг с другом.А затем родился Король Душ, и всё изменилось…Это высшее существо зародило реяцу – таинственную мистическую энергию, взаимодействующую со всем и вся. Духовные частички этой энергии быстро пронизали весь мир, заставив его эволюционировать…Шинигами появились немногим позже людей. Не те шинигами, каких вы рисуете их в себе в своём понимании. Нет. Тогда даже наши предки были существами, отдалёнными от мира сего.Сотни лет отцы наших отцов искали своё место в замкнутой системе жизней, которая развивалась уже слишком стремительно.
И однажды Король предстал перед нами и рассказал нам о нашей миссии. Поддержание баланса. Шинигами стали уравнителями, существующими в другом мире и поддерживающими круговорот особенно мощных сгустков реяцу – человеческих душ.Мы стали фундаментом. Основой. Костяком.Мы искали заблудшие души и направляли их на нужный путь, не давая обратиться в пустых. Баланс начал восстанавливаться…Но даже этому Королю показалось мало. Он создал себе новых слуг. Слуг, существующих на самом дне третьего мира. Так глубоко, что их невозможно было бы найти, не пожелай они этого сами. Эти создания занялись балансом Мира людей. Балансом, не дающим количеству живых перейти заветную черту равновесия. Эти создания получили название Боги Смерти…Бог писал имя «лишнего» человека в своей Тетради смерти и отрывал тем самым его душу от тела, а шинигами находил эту душу и упокоивал её, отправляя в Общество душ. Мы долгое время не догадывались, что служим одному и тому же Королю и являемся союзниками. Из-за этого Боги Смерти не раз нападали на Сейрейтей. Но это было очень давно… Очень…Сейчас мы живём в договоре баланса. Ни одна из сторон не вмешивается в дела другой. Ни одна из сторон…Но баланс снова нарушен… А значит грядёт война…***- Кто? – рассказ Генрюсая неожиданно прервался. Теперь он обращался непосредственно к Киндаре. – Ты ведь знаешь, кто именно пользуется твоей тетрадью?Гробовая тишина в зале совета стала ещё тише, хотя тише, казалось, уже некуда.- Да… - ядовитый шёпот Бога Смерти разрезал эту тишину будто ножом. – Это ведь и есть истинная причина того, что старшие офицеры Готей-13 здесь? – пустая махнула ладонью в сторону трибуны Готея-13. – «Кира» сейчас среди них. Я могу вспомнить это реяцу, которое я почувствовало рядом с реяцу Тетради… То, что вы ищите ЗДЕСЬ!Крючковатый палец Киндары взмыл вверх. Безо всяких сомнений, она на кого-то указала!- Это?!... – поражённо воскликнул Хицугая.- Не может быть!!! – Рукия резко дёрнулась, поворачиваясь в сторону, указываемую чудовищем.- Это ложь! – гневно крикнул Хирако- Нет! – голос Ямамото вновь заставил всех замолчать. – Ошибки нет. Киндара назвала имя сразу же. Это собрание было разыграно, чтобы провести обыск покоем и бараков. Мы получили подтверждение… Тетрадь смерти обнаружена. Это и правда «Кира»…
- Хинамори… - севшим голосом прошептал Тоширо. – Это же…- Нет… - девушка стояла, словно громом поражённая. Не в силах пошевелиться, она просто дрожала всем телом. В глазах шинигами отображался бездонный ужас. – Это не так… Я…Несколько гвардейцев, вооружённых раздвоенными алебардами, ворвались в ложу. Все тут же в смятении расступились перед ними. Все, кроме самой Хинамори.- В сторону, дура! – силуэт Шинджи неожиданно вырос между девушкой и солдатами. Рука его недружелюбно легла на рукоять меча, на лице застыла напряжённое выражение.- Не вмешивайтесь, капитан пятого отряда Хирако Шинджи-доно, - громко и чётко произнёс лидер гвардейцев. Остриё его алебарды теперь смотрело прямо в грудь беловолосому шинигами.
- Не, он прав! – рядом с Хирако неожиданно появился Хицугая. – Вы не можете схватить её вот так, без суда и следствия.Оказавшись перед двумя капитанами, солдаты слегка растерялись. Никто не решился нападать первым.- Ка…питан Хирако… Широ… тян… - медленно лепетала чуть не плачущая от страха Хинамори.- Скажи, что это не ты, Хинамори, - загробным голосом спросил Хицугая. Он стоял прямо перед ней, но даже не оглядывался в её сторону, стараясь не терять гвардейцев из виду.- Это мерзко! – кто-то запрыгнул в ложу прямо с арены. Силуэт Генрюсая мгновенно появился прямо перед Тоширо, загораживая от него всех солдат за своей спиной. – Вы бросаетесь на защиту человека и лишь после этого выражаете свою неуверенность! Я не помню, чтобы растил из вас предвзятых слабаков!- Старик, это идиотизм… - прошипел Хирако. В глубине души он понимал, что если в дело вмешался главнокомандующий, то Хинамори им уже не спасти. Но останавливаться было поздно.- Маразм? Ничуть! – гневно воскликнул Ямамото. – Реяцу девчонки было почувствовано Киндарой рядом с тетрадью. Более того её безумие даже сейчас проявляется на форме Хинамори. К тому же… Тетрадь смерти была найдена именно в её покоях. Что вам ещё нужно?- Повод?-Причина?Эти два похожих слова были сказаны капитанами почти в унисон.- Мы во всём разберёмся, - ответил главнокомандующий, - но до тех пор она будет оставаться под стражей. Мне очень жаль…- Подождите-ка! – трибуну озарил новый голос. Все тут же обернулись на его источник. Ещё одна дверь распахнулась, и кто-то шагнул в зал совета вместе с неестественно яркими лучами солнца. – Перед тем, как ваше правосудие наломает дров, - незнакомец спокойно прошёл мимо расступившихся гвардейцев и приблизился к Ямамото, - я хотел бы лично взглянуть на это интереснейшее дело. – ехидные нотки надменного голоса во мгновение ока разоблачали личность вошедшего. – Полагаю, у меня достаточно прав и полномочий?- Ух ты, это тот, о ком я думаю? – невысоки Шигуми показался из-за спины своего капитана.- Да, - тихо ответил тот, щурясь от яркого света, - даже я никогда не видел этого человека. Но ошибки быть не может… Говорят, он не показывался на публике вот уже половину столетия… Это не к добру…- Хорошо, - согласился Ямамото, - я доверяю это дело вам, капитан двенадцатого отряда.- Замеча-а-а-а-ательно… - рот учёного сам собой расползся в довольной ухмылке.