?Скажи? (1/2)
Шуя впервые в жизни, наверное, чувствовал себя настолько неуверенным.
Сестрица Аяно, сидевшая напротив Шуи и поправляющая свой длинный алый шарф, ободряюще улыбается, пытаясь передать таким образом свою поддержку младшему брату. Получается плохо, на самом-то деле, и Шуя всё ещё чувствует себя не то что не в своей тарелке, а, скорее, абсолютно растерянным. Какого черта сестрица пыталась от него добиться?- Ну, Шуя, - зовёт Аяно и ласково смотрит на брата. - Ты должен сказать об этом Тсубоми.- Об этом? - тупо переспрашивает Шуя, во все глаза глядя на сестрицу. Шуя пребывет сейчас в глубочайшем недоумении, чувствуя себя при этом совершенно потерянным. Сестрица спрашивает с него какие-то глупости.- Ну о том, что ты мне только что сказал, - терпеливо поясняет Аяно, сложив свои тонкие руки за спиной и чуть-чуть наклоняясь вперёд - чтобы быть ближе к Шуе. - Ты должен сказать Тсубоми тоже самое!
Шуя поджимает губы и одна его тонкая бровь взлетает вверх. Он не хотел ничего никому говорить, потому что не видел в этом смысла. А сестрица вдруг так загорелась, что впору от её улыбки было ослепнуть; хотя, именно за это улыбки сестрицы Шуя и любит - они были поразительны в своей простоте и греющем тепле, которые щедро всем дарили. Только вот сейчас... сейчас и ситуация не та, и контекст не тот.
Потому что Шуя просто сказал, что ему симпатична Тсубоми.
Было бы странно, в конце концов, не нравься ему его названная сестра. Ему и сестрица Аяно нравилась, и Коусуе - тоже, каким бы плаксой тот иногда не был. И нравились они все ему по-разному - они ведь все разные тоже, верно? Пусть привязанность и было тяжело контролировать или понимать её природу, но Шуя достаточно сообразителен, чтобы суметь сделать такое. Потому он думал, что это вполне нормально: и его благодарность сестре, и поддержка - в перемешку с детскими подколами - для Коуске, и его желание быть постоянно рядом с Тсубоми. Шуя это никогда не озвучивал, потому что считал подобное вполне очевидным. Хотя, некоторые аспекты Шуя не понимал до сих пор - насколько глубоки его чувства, насколько они сильны и насколько ярки, например, но и париться с этим он не видел пока смысла. Какая разница, какая именно его симпатия к Тсубоми, если она ему нравится всё равно?
Только вот Аяно, видимо, сама уже себе всё додумала.- Сестрица Аяно, - говорит медленно Шуя, пристально глядя на тут же встрепенувшуюся сестру, которая теперь широко распахнутыми глазами глядела на своего брата. Тот даже не стушевался - привык, наверное - и продолжил в том же тоне. - И ты мне нравишься. И Коуске. Это же естественно.
Аяно смотрит на Шую ещё секунду, а после тяжело вздыханиет и пока что ничего не говорит. Шуя даже рад немного, не смотря на то, что обычно он очень-очень любит говорить с сестрицей. Он и сам-то не особенно хочет что-то говорить, потому что он почти уверен, что разговор опять пойдёт именно по этой теме. А это ну такое себе удовольствие, на самом-то деле. В конце концов, озвучивать столь очевидные и глупые вещи бессмысленно.
Потому что, ну, всё ведь и так понятно, разве нет? *** Кано понимает, что всё плохо, к началу шестнадцатого года своей не особо длинной, но крайне насыщенной на события и неприятности жизни. Они совсем недавно переехали в новый дом, который теперь гордо именовался "штабом" и в котором проживало пока лишь три человека. Сето обещал, вроде, со дня на день привести пополнение в их ряды, но пока гостей не было, а единственная населяющая эту огромную квартиру тройка перетаскивала в свои новые комнаты вещи. Кано повезло больше, чем остальным - вещей у него было меньше всех, так что он просто лениво расставлял книги в гостиной и кидал косые взгляды на разбирающего коробки Сето и снующую туда-сюда Кидо.Какая она всё-таки красивая, с короткой усмешкой думает Кано. Пусть и с этим своим страшным взглядом, несколько угловатой и долговязой фигурой и поразительной способностью метко бить в самые болезненные точки.- Ты скажешь ей об этом?
Кано чуть не роняет книгу, когда слышит неуверенный, пусть и весёлый шёпот Сето буквально в шаге от себя. К горлу подкатывает комок, но Кано всё равно нагоняет на себя максимально беззаботный вид, стараясь сделать своё выражение лица как можно более правдивым. В голове лихорадочно бьётся мысль о том, что Кано ничего пока не говорил. Вслух, по крайней мере. - Ох, Сето, нельзя же так пугать! - картинно всплескивает руками Кано, ставя книгу на отведённое ей место и добавляя гораздо тише, сверкая вмиг заалевшими глазами. - И читать чужие мысли без спроса тоже, кстати, нехорошо.
Щёки Сето вмиг розовеют, а сам Сето начинает неловко чесать затылок, кажется, даже забыв, что им обоим, как бы, надо работать. Вещи ведь сами себя не разберут, порядок сам собой не наведётся и работа по дому сама не сделается тоже.- Я случайно, - оправдывается неловко Сето. - Я просто заметил, что Кидо что-то бубнит, подумал, указания нам даёт, вот и активировал силу, чтобы разобраться. Оказалось, она песню напевала, а когда я это понял, то услышал... ну... - Понятно, - торопливо прерывает чужое объяснение Кано, а после прикладывает указательный палец к губам и подмигивает Сето. - Только ты не рассказывай никому, хорошо?
Сето озадаченно смотрит на Кано ради того, чтобы понять, что творится у того в голове не прибегая к помощи своей проклятой силы. У него это даже получается, судя по искре понимания, что блеснула в карих глазах, но Кано надеялся, что никто об этом говорить уже не будет. Вся эта ситуация вдруг очень сильно напомнила ему ту картину из детства, когда сестрица Аяно пыталась заставить Кано сказать Кидо о том, что она ему симпатична. - Но ведь будет гораздо лучше, если ты скажешь Кидо о том, что она тебе нравится, - говорит не совсем уверенно Сето, молчит с секунду, обдумывая собственные слова, а после кивает трижды, слово бы их же подтверждая. - Ведь важно озвучивать свои мысли, ты же помнишь?
Кано помнил.
Сето просил об этом ещё в глубоком детстве, когда от каждого проявления их сил у него тряслись руки и на глаза наворачивались слёзы. Сето так сильно презирал собственную силу и лицемерных людей вокруг, что он бы точно сломался, веди себя так же и его единственные друзья в приюте, разделившие одну судьбу на троих. Он просил всегда честно озвучивать, что они думают, просил говорить всё, что было на душе и в голове. Кано считал это верным, потому никогда не врал и недоговаривал, если говорил с Сето - так было проще и легче. Да и разве смогут они считаться названными братьями, если будут вести себя по-другому? - Неа, - резво мотает головой Кано, губы которого расплываются в широкой, яркой и хитрой, усмешке. - Не скажу я ничего - а то Кидо ещё зазнается, а нам ведь жить с ней потом!..
Сето слушает отрицания Кано и недоуменно смотрит на него, а после коротко пожимает плечами и возвращается к этим несчастным коробкам, а не к чёртовому разговору. Кано этому внутренне радуется, но не долго - у него в сознании словно бы молния сверкает. ?Но ведь будет гораздо лучше, если ты скажешь Кидо о том, что она тебе нравится.?
То есть, Кано нравится Кидо?
Да, она ему нравится. Над ней весело подшучивать, хоть и достаётся за это иногда знатно; с ней приятно находиться в одном помещении, если Кидо не пилит Кано одним из своих самых тяжёлых взглядов; за ней очень классно наблюдать, когда она готовит, потому что её выражение лица в такое моменты очень сосредоточенное; её короткая и скупая улыбка, когда Кидо слушает музыку, завораживает, и её хотелось бы видеть гораздо чаще; когда она сидит, задремавшая и такая умиротворённая, на диване с совсем беззащитной бледной ладонью, которую хочется слабо сжать в собственной...Кано запнулся об эту мысль и недоуменно уставился на пол под собственными ногами, словно бы там был ответ на важный для него вопрос. Почему-то именно в эту секунду он заметил то, что сейчас его мысли носили какой-то... странный характер. В смысле, это ведь не совсем нормально, когда ты хочешьвзять кого-то за руку.Нет, чисто технически, это нормально, но не в рамках тех отношений, в которые Кано до сих пор загонял свои чувства и взаимоотношения с Кидо. Тут было что-то совсем другое, что-то гораздо более тёплое и нежное, и Кано знал, что это - глупым он никогда не был, не смотря на всё то количество ударов, что пришлось на его голову от Кидо. Он знал это где-то в глубине души, но наружу эти мысли ни разу не просачивались. До сих пор.Кидо не нравилась Кано. Кано был в неё влюблён.*** Кано чувствовал себя отвратительно на протяжении вот уже полутора лет.
Молчать о своих чувствах - господи, как ванильно звучит; кто-нибудь, ударьте Кано за это, пожалуйста - оказалось гораздо труднее, чем виделось изначально. В частности потому, что Кидо всегда была рядом, потому что она становилась лучше на глазах. И, не смотря на её способность "Скрывающего взгляда", взгляд Кано она лишь, наоборот, притягивала. И от этого становилось невыносимо - Кидо была слишком хороша, даже не смотря на свою трусость, робость, детское стремление защищать слабых... нет, даже не так.
Кано начал понимать, что он любит Кидо всю, целиком, без остатка - все её заморочки, закидоны и смешные сдвиги в поведении, весь её характер, включая и негативные его проявления, всю её внешность, не смотря на некоторые минусы. Для Кано Кидо была прекрасна вся; такой, какой она была.
Но от этого становилось только тяжелее.
Естественно, Кидо не знала о симпатии Кано - она просто вела себя так же, как и обычно, как всегда до этого. Она так же стояла у плиты с закатанными рукавами толстовки, так же отвешивала ему подзатыльники за безделье, так же опекала каждого младшего члена Ослеплённой Банды, так же улыбалась ему изредка самым краем губ. И от всего этого Кано казалось, что он тонет в этом окрыляюще-тяжёлом, ослепительном чувстве искренней любви, которым он день ото дня захлёбывался и шёл дальше, на дно, в самые объятия пропасти, откуда выхода он уже точно никогда не найдёт.
Сето видел это, горестно вздыхал и хлопал названного брата по плечу, одними лишь губами говоря: ?Скажи ей, тебе полегчает.?И Кано всерьёз начинал думать о том, что Сето как никогда прав.
Только вот признаться было труднее, чем молчать эти несчастные полтора года: привычные фразы на манер ?Кидо-чан сегодня такая милая? не работали от слова "совсем", потому что сама Кидо хмурилась сразу же, пусть и щёки её едва заметно розовели.- Хватит играться, Кано, - бормочет она, натягивая на голову капюшон пониже и отворачивается от Кано, который смотрит ей в спину своими поалевшими секунду назад глазами и горестно вздыхает. Черт возьми, она просто не понимает то, что Кано хочет ей сказать. Она не видит за этими комплиментами ничего большего, помимо издёвки и дурачества - в конце концов, он сам всегда говорил о том, что Кидо очень страшная. Какой же он дурак, раз из-за его собственных слов он теперь не может нормально признаться.