Глава 25. (Дженнифер) (2/2)

Парень не стал брать её за руку и тащить в Хомру силком, как он привык делать в подобных ситуациях. Почему-то нет. Он мог и ограничивал каждого, кого желал, но только не её. Теперь точно только не её. Если она хочет, то пойдёт за ним. Если она хочет, то останется рядом, даже после того, что он сделал сейчас. Как бы Дженнифер не было неприятно от его действий, она, и правда, последовала за ним, но хоть и шла рядом, не смотрела в его сторону, каким-то отстранённым взглядом осматривая улицу, трассу, по которой неслись машины, многочисленные магазины, кафе и бутики, горящие сейчас уже яркими огнями. Вечер слишком быстро наступил, но, может, так показалось только самой Дженнифер. В бар они все зашли молча, девушка повесила пальто на вешалку и тут же скрылась наверху, в своей комнате. Мазь от царапин, синяков и других кожных лёгких повреждений, которая бы сейчас была очень кстати, к разочарованию Дженнифер, закончилась, почему она лишь в какой-то момент тяжело вздохнула, оседая на подоконник и потирая шею. После произошедшего та теперь сильно зудела и немного болела, а метки, которую оставил Акихиро, было непривычно касаться — она тут же отдавала странным ощущением, и Дженнифер не могла точно сказать болезненным или приятным. Но ей это даже нравилось.— Прекрасный день, — тихо усмехнулась себе под нос Дженнифер, опустив голову и в очередной раз тяжело вздохнув. И как ей спасать этого идиота, если порой он готов сам пойти на смерть..?*** Микото зашёл где-то через час. Видимо, всё это время он пытался не сорваться и успокоиться, иначе бы явно разнёс всё вокруг. Микото ничего поначалу не сказал, лишь подошёл и молча поставил какую-то маленькую баночку крема на стол.— Анна передала для тебя, — пояснил он, затем посмотрел на неё как-то грустно.

Парень был зол, но ему не хотелось причинять ей боли тогда. Он жалел, но не собирался просить прощения.

— Я говорил, что не нужно покидать бар сегодня, ты только вышла с больницы и должна восстанавливаться, но вместо этого ты... Гх, — Микото грубо фыркнул, сжав кулаки. На самом деле, он бы даже не ругался, если бы она была с каким-нибудь другим человеком, даже если с парнем, но только не с этим самоуверенным и заносчивым Акихиро, только не с ним.

— Неужели для тебя он так важен? Насколько..? — Микото не хотел выглядеть жалко, но и не хотел пугать её опять.— Это так плохо, что мне Акихиро дорог? — Дженнифер всё ещё не поднимала взгляд, принесённую вещь лишь отставляя в сторону, подальше от края. — Ты ушёл в Золотой клан, решать дела, о которых даже не удосужился мне сказать, хоть они меня и касаются, насколько знаю, напрямую. Ты то ведь мне не сказал, — тут Дженнифер вдруг вскинула руки, смеясь. — Ну, конечно! Ты же считаешь, что это нормально, если ты умрёшь, защищая свой клан, и не важно то, что остальным будет плохо после твоей смерти! Неважно, что у кого-то может из-за этого сломаться судьба! Да? — Дженнифер с силой сжала подоконник пальцами, тихо шипя. — Поэтому ты не в праве меня обвинять в том, что я стараюсь жить, стараюсь хоть как-то отстранить себя от лишней боли... Ведь либо ты, либо я... Микото тут же оказался перед Дженнифер, буквально припечатав её к подоконнику и поставив руки по обе стороны от неё.

— С чего ты решила, что связана с тем, что я пошёл в Золотой клан? — её слова не на шутку разозлили Микото. Она винит его в подобном? Какого чёрта? — Ты считаешь, что мне так хочется умирать? Я не собираюсь подводить свой клан, даже если это будет стоить мне жизни.

Его разозлило то, что она так беспечно говорит об этом. У него есть моя семья. С вами я испытала чувства, которые всегда искала, которые раньше не понимала, — её пальцы сжали кожу в области локтей сильнее. — Ты очень многого не знаешь, Микото, твои знания о всей ситуации в целом поверхностны, но и я не имею права сказать, что будет, что я собираюсь сделать. Ведь, — тут Дженнифер тихо усмехнулась, прикрывая глаза, — иначе ты меня не отпустишь. А отпустить меня, как я когда-то и говорила, тебе придётся. Микото эти слова, вроде как, должны были как-то воодушевить, ведь его клан был бы рад услышать что-то такое от Дженнифер.

Но вместо этого Суо разозлился. Он громко фыркнул, схватил девушку за руку, будто бы неосознанно, достаточно крепко, чтобы она не смогла вырваться, но и чтобы не оставить синяки.

— Тогда скажи мне, — Микото потянул эту руку на себя, совсем не давая ей шанса увернуться, а второй рукой подхватил её талию. — Разве после таких слов я вообще собираюсь тебя отпускать куда-либо? И, чёрт возьми... — он поджал губы, и из-за этого лоб его сморщился ещё сильнее, — чего ты так боишься? Почему именно этот... Тц, — парень зашипел, но уже не стал о чём-либо говорить или предупреждать, а впился в её губы жёстким поцелуем, настолько властным, что Дженнифер на какое-то мгновение и забыла, что это Микото, её буквально заставили ответить на поцелуй. И с прежней злобой, даже ещё большей, он отстранился от неё, уже вновь припечатав к подоконнику.

— Ты отвечала мне. И хотела отвечать, — зашипел Микото. — Тогда почему ты всё ещё выбираешь? Эта фраза явно была не только о нём и Акихиро, он также и спрашивал, почему она выбирает между жизнью и смертью. Ведь Микото бы никогда не хотел, чтобы из-за него умирали. Тем более она. И те её слова тронули его очень сильно.— Потому что.., — Дженнифер закусила нижнюю губы, тяжело выдыхая. Как ему было объяснить столь простое, как ей казалось, противоречие? Она противилась самой себе, своим желаниям, боялась их. Если Дженнифер собирается спасти его, значит она не имеет право на чувства, и он не должен их иметь. Это ведь будет слишком больно для них обоих. У неё уже были кое-какие мысли и идеи, того, как именно она могла спасти бы Красного Короля, но все они сводились только к одному — она бы в них умерла.— Потому что либо ты, либо я, Микото... Третьего не дано. Мы не можем быть вместе, ведь ты попытаешься избавить меня от боли, и это приведёт к тому, что ты найдёшь свою смерть и погибель, — Дженнифер знала, что он не до конца знает всего, что поэтому может её не понять, но это было и неважно: если бы неведение спасло его, она была бы только рада этому. — Микото, тебе придётся отпустить меня... И этого не изменить. Поэтому я всё ещё не знаю, поэтому я всё ещё противлюсь своим чувствам. Я просто не хочу, чтобы ты принимал на себя все внешние атаки. А ещё потому, что сейчас я не могу выбрать между вами. Она дёрнула руку, пытаясь вырваться, чувствуя, что не может взглянуть в глаза парню после таких слов. Ответ то Дженнифер на его вопрос дала, но прекрасно понимала и то, что её ответ несильно поможет в данной ситуации. Даже если бы она попросила, он бы её не отпустил, потому что знал, догадывался точно, что девушка собирается сделать, а главное — что сейчас она снова ему врёт.— Отпусти, — Дженнифер вновь дёрнула рукой, уже тихо шипя.— Да, попытаюсь, — сказал Микото, но не отпустил её. — И попытается каждый в этом клане. Ты назвала Хомру семьёй, думаешь, кто-то позволит тебе после этого сделать что-то подобное?

Он резко припечатал её руку над её головой, к холодному окну, ей пришлось немного выгнуться.

— А с ним ты быть можешь? Тебе нравится, как он может с тобой разговаривать? Как он может к тебе относится? — Микото знал, что ей нравилось. Ей безумно нравилось, ведь Акихиро был по сути образованным человеком, джентльменом. Микото так не умел. Король схватил её за подбородок, вновь опасно приблизившись. — Как целует..?

Он почувствовал, как Дженнифер вздрогнула всем телом. Микото сам не понимал до конца, чего хотел добиться. Но точно знал, что ему нужна правда.

— Тогда скажи мне, — Дженнифер затаила дыхание, когда он внезапно перешёл на шёпот. Она будто бы не хотела пропускать любой звук, и это Королю нравилось. — Почему тогда ты прямо сейчас так сильно сжимаешь мою куртку?

И вправду. Дженнифер даже не заметила. Она была так взволнована, — никоим образом не напугана или озлоблена, нет, — что не видела и не слушала ничего, кроме него, даже не ощущала саму себя. Дженнифер застыла, смотря прямо в самую глубь его глаз, цвета янтаря. Она не могла теперь уже врать ни ему, ни себе самой, нет, не могла этого делать уже очень давно, пусть и упорно пыталась. В ней тлела глупая надежда на то, что и он и она будут жить, что ни один из них не умрёт, что они смогут быть вместе, а главное, как бы ей не нравится Акихиро своей образованностью, обходительностью и вниманием к ней, — любила она (не просто разделяла симпатию, а именно любила) совершенно не Фукуду. То, что она не отказала Акихиро, было лишь её собственной глупой попыткой убедить себя, что, будь рядом человек, совсем противоположный по характеру Микото, она перестанет думать о нём, тлеть надежду, которой не суждено сбыться, столь сильно желать быть с ним... Акихиро был лишь способом отвлечься, но разве она могла это сказать? Не могла, потому что это заставит Микото действовать, стоять на своём куда более упорно, почему, в итоге она сдастся, разрешит себе верить в слепую мечту.— Потому что мне больно, — Дженнифер сглотнула тот ком, который так желал вырваться наружу вместе со всеми её мыслями и чувствами. — Отпусти меня. Я всё равно сделаю задуманное, потому что ты.., — она тихо усмехнулась, сдерживая очередной горький ком правды в себе, — нужен своему клану. А девчонка, которая только и умеет, что действовать на нервы, не должна интересовать клан, который стал твоей семьёй, Микото, — она отпустила его куртку, продолжая тихо смеяться. — Знаешь, в незнание, действительно, — сила и жизнь. Если бы не были тех аспектов и причин, которые существуют сейчас, думаю, мы были бы вместе. И тебе не изменить и не уничтожить их так просто, как бы ты не старался, поэтому я и прошу отпустить... Но знаешь, — нет, всё-таки Ёсикава не могла это держать в себе, — если бы ничего, что нам сейчас мешает быть вместе, не было бы, я бы ответила на твои чувства... — девушка сжала свою свободную ладонь, но после положила её поверх той руки, которой её за подбородок удерживал Микото. — Вот только именно потому, что мне дороги эти чувства, мы должны держаться подальше друг от друга. И да, это правда, что мне приятно, как Акихиро умеет со мной разговаривать, как и что он делает, но это не делает его выше или лучше тебя. Просто это способ для меня уйти от желанной нереальной мечты. Но ты куда лучше него, так я считала, считаю и буду думать, — её взгляд упал на собственную руку, которую он всё ещё держал у неё над головой, несмотря на все её попытки к сопротивлению, но всё-таки она продолжила. — Или ты готов из-за этих чувств умереть? Если и да, то я не готова потерять тебя из-за этого. Дженнифер смогла наконец-таки сказать Микото обо всех чувствах, признаться, самое главное, самой себе во всём происходящем, в том, что терзало её уже давно изнутри. Но ей нравились эти терзания, она не могла этого отрицать да теперь бы и не стала. Взгляд Микото менялся, когда она говорила. То он был разозлённым, то укоризненным, а то совершенно непонимающим. Но сейчас было сожаление, и Дженнифер не хотела заглядывать в его глаза. Не хотелось чувствовать то, что чувствуют люди, когда на них смотрят именно так.

— А если я скажу, — Микото выдохнул, отпустив её руку, но не отошёл, стал будто бы только ближе. — Что всё равно буду предпринимать эти попытки? — он тихо цокнул языком и взял её рукой за щёки. — Что все твои отговорки не имеют смысла? — она почувствовала на своём подбородке горячее дыхание Короля. Он не собирался так просто её отпускать. — И что я знаю, как ты хорошо умеешь врать. Не только мне, но и самой себе. И что сейчас ты делаешь это вновь... В этот раз поцелуй был более куда спокойным, не таким горячим. Микото просто пользовался тем, что она так просто могла дать ему то, что он хочет. Но ему не хотелось брать всё силой, парень делал это слишком долго в своей жизни. Ему нужен был неё. Плевать на остальных, пусть они противятся и ненавидят дальше, но ему хотелось знать, что именно Дженнифер будет с ним по своему желанию. Дженнифер не знала была готова сейчас зарычать или заплакать от упрямости этого парня. Он ведь знал, что ей будет сложно, буквально невозможно ему сопротивляться, но всё равно сказал эти слова, всё равно это сделал. Она ответила, и, он явно был рад происходящему. Сначала робко и спокойно, но потом уже куда более смело и горячо, но так будто бы девушка прощалась с ним, будто бы просила, даже умоляла. А так и было, ведь она не хотела причинять ему страдания и боль потом, даже если сейчас он бы стал её из-за этого ненавидеть.— Отпусти меня... Боль сейчас ты переживёшь, а потом не сможешь уже никогда, — в какой-то момент Дженнифер всё-таки остановила его, закрыв его рот своей рукой, поставив её меж их лицами и опустив взгляд. И правда, если бы всё было по-другому, если бы она не была его палачом и спасением, если бы, в конце концов, её не ждала смерть с распростёртыми объятьями, тогда бы они могли быть вместе. Но сейчас Дженнифер могла только надеяться на то, что Микото её отпустит, что она всё-таки успеет его остановить, прежде чем случится что-то непоправимое. Правда, где-то глубоко в душе, она понимала, что оно (непоправимое) уже произошло, ведь они оба влюбились, по крайней мере, она.— Но ты прав... Врать я умею очень хорошо, но только не для тебя: ты тут же всё понимаешь, — Дженнифер тихо усмехнулась, кладя одну руку поверх его груди. — А если ты знаешь, что я вру, тогда ты и должен догадываться о причине этого. Именно поэтому прошу тебя, просто подыграй мне. Микото резко отстранился, Дженнифер этого не ожидала: он буквально вырвался из-под её руки.

Он ещё какое-то время просто разглядывал её, будто бы пытаясь найти ту деталь, которая укажет на то, что Ёсикава вновь ему соврала. Но он либо не нашёл, либо не захотел мучить себя дальше. Он принял её очередное жестокое решение. Но кому от него будет на самом деле лучше?— Спокойной ночи.

После этой фразы он ушёл. И почему-то именно в этих словах, таких спокойных и тихих, было намного больше его терзаний, чем в других, что он говорил до этого, — когда почти срывался на крик и рычал. Возможно, Дженнифер даже почувствовала себя виноватой. Но настоящую вину чувствовал Микото. Почему из-за него должны умирать? Почему из-за него должны быть готовыми к смерти? А главное — почему это должна быть именно она? Как там сказал ему недавно Мунаката: "Снова не можешь получить то, что желаешь?"? Он впервые об этом всерьёз задумался, и эти мысли доставили ему много проблем внутри его головы. За этой долгий вечер Микото скурил всю пачку дешёвых сигарет...