Глава 6 (1/2)
Проснувшись, Всадник потянулся, моргая синими глазками, и уперся взглядом в спящего Криса. Мурлыкнув, он прильнул к нему, несколько взбудораженный. - Чего ты? - Крис, почувствовав, что Гэн обнимает его, с улыбкой проснулся и чмокнул любимого в губы. Каен захватил их и стал жадно целовать в ответ, возбуждаясь. Ему хватило поглаживаний, чтобы начать распаляться, вдобавок, от утреннего стояка никуда было не деться. Уокен с шуршанием скользнул лапой под рубашку Всадника и погладил мощную безволосую грудь, изуродованную шрамами. Каен застонал, не желая отрываться от горячей влаги.
- Как ты спал? - нежно спросил Кристофер, осторожно разрывая поцелуй. - А ты? - хитро прищурившись, Всадник ушел от ответа на вопрос. Признаваться в том, что ему снилась форменная порнуха, ему не хотелось.
- А мне хорошо рядом с тобой, задница, - Уокен по-свойски закинул руку на живот Гэна. - Сам такой, - немного поколебавшись, Гэн чмокнул парня в висок. - Ой, какие мы нежные! - Иди в жопу! Снова влажные губы, накрывшие его собственные. Мурча, Всадник отдался сплетению языков, прикрыл глаза и не только получал удовольствие, но и сам возвращал поцелуи с не меньшим пылом, чувствуя, что ему мало. Крис, словно услышав его мысленный посыл, протянул прохладную руку и сунул ее в штаны Каену. Всадник застонал от прикосновений холодных пальцев к горячему члену, но не отстранился. Уокен приподнялся в постели, ощутив, насколько друг возбужден. - Кто сегодня первый? - Гэн потянулся к нему с поцелуями, но Крис придержал его и повторил вопрос. Каен смутился и отвернулся. - Ладно, давай первым буду я. Он откинул одеяло, прилег грудью на ноги Всадника и стащил с него штаны вместе с трусами. Крис приподнял кончиками пальцев длинный член, любуясь органом Гэна.
- Какой он у тебя красивый, а... - замурчал Крис, рассматривая вздувшиеся вены, багровую головку и капельку на ее кончике. Затуманенным чем-то любовным взглядом Уокен сначала смотрел-смотрел на достоинство Каена, а потом вдруг обхватил пальцами у основания и взял в рот, после чего стал жадно то приближаться, а то отдаляться, старательно обводя кончиком языка каждую венку. По вздрагиваниям и стонам Всадника он понимал, как ему действовать дальше, заводился сильнее. Самому ему уже давно мешало белье - трусы торчали палаткой. Гэн подвывал с придыханием, и даже пару раз вскрикнул, когда Крис прикусил его за головку и резко ввел в него сразу два пальца.
Вкус во рту у Криса изменился и он понял: надо идти дальше, Гэн очень хочет - течет смазка, и много. Гэн вообще сильно мочил все смазкой, стоило ему возбудиться. Его это явно очень сильно смущало, и от этого Крису становилось вдвойне приятнее его ласкать и лезть к нему.
Ощутив, что терпеть он уже больше не может, Крис навалился на Гэна, а тот инстинктивно раздвинул бедра, дрожа и будто приглашая любовника. Крис мимоходом провел рукой по его гладкому бедру, отметив скованность и напряженность мышц. Боится, еще как боится. Но хочет. Уокен не выдержал и все-таки навалился на Всадника. Он старался быть как можно более осторожным, но от желания и волнения плохо владел собой, поэтому вошел малость грубовато. Хрипловатый стон-рык, ноги обхватывают чужую талию, руки судорожно то царапают спину, то обвивают шею, тело невесть какими усилиями подымается навстречу - будто его владелец выполняет упражнение, качающее пресс, а губы жадно ловят рот Криса и со сорвавшимся с них стоном накрывают.
- Какой ты сладкий, - шепчет на ухо Кристофер, каждой клеточкой своего тела чувствуя Гэна изнутри. Он на миг уронил Каена, но тот снова поднялся за поцелуями, дрожа. Фырканье и хрипы Всадника возбуждали его наравне со стонами. Впрочем, кавалерист стонал не сколько от боли, сколько от мрачного наслаждения, что дарил ему Уокен. Крис сначала действовал плавно, потом снова стал резок, а после, устав и желая не мучить Гэна, снова перешел на более медленный темп. Гэн облизнул соленые от жаркого пота губы, жадно припал ко рту Криса, запуская длинные ловкие пальцы в его волосы. Член Всадника терся о живот любимого, и он утробно урчал, требуя внимания к своему возбужденному органу.
Полу-выдыхая, полу-шепча какое-то нежное воркование на немецком, Всадник страстно целовал Криса в ответ, а потом и вовсе вытянул белую львиную лапу с растопыренными пальцами и в наглую опустил ему на ягодицу и сжал.
Я тебя люблю. Но кто он такой, чтобы сказать это вслух? И он, и Крис мыслили в этом плане одинаково. Гэн, правда, нашелся и стал лопотать ласковости на немецком. Крис понимал его через слово. Но ему, в общем-то, до духовности тогда не было дела: он знай поддавал бедрами до тех пор, пока дырочка Гэна не сжала его слишком сильно, и он, ощущая, что уже близок к экстазу, не кончил. Горячая жидкость внутри как-то отрезвила Гэна, успокоила его: он упал в подушки спиной, изможденный. Трясущийся Крис с трудом заставил себя встать и отползти со Всадника, улегся с ним рядом и прикрыл любимого одеялом, положив руку ему на накачанный живот. Тысячник блаженно прикрыл глаза и все-таки прошептал: - Ich liebe dich, mein narr... - Чего? - Крис, погружающийся в дремоту, услышал краем уха только конец фразы. - Ничего, - Гэн обрадовался возможности шагнуть назад и чмокнул в висок Уокена. - Побубни у меня еще, по жопе получишь... - Крис смежил веки, утомленный. Он уснул, и Всадник наконец-то получил возможность отправиться по своим делам - туда, куда Кристофер ему запрещал соваться.
Гэн отправился на свои бои без правил.
Так уж он был устроен - ему нужна была кровавая драка. А поскольку современные мужчины были слабее его, ибо его вырастил и вскормил Гессен восемнадцатого века, то он просил самых сильных, что есть, и чтобы против него ставили по трое. Хотя бы по трое. Просто он считал нечестным выбирать слабого врага. Но не драться вообще Всадник не мог - без боев он начинал хандрить, скучать и пакостничать. Словно запрограммированный на разрушение, он вечно искал, чего б ему сломать и испортить.