part 2 (1/2)

почти не вычитано и совсем не бечено..я просто писала ее слишком долго, а как только закончила, то сразу же захотелось уже скореесплавить ;_;простите, что так долго, я непроизвольно зависала на каждом абзаце.и если бы не чудесная тинкербелл, то она не появилась бы и того больше.---

После экзамена Минсок чувствует себя как выжатый лимон, и, выйдя из аудитории, еще долго стоит, опираясь спиной о стену. С первого раза сдал. Это стоило бы отметить, но неожиданная усталость берет свое. Прежде чем парень успевает выйти из университета, его ловит Лу Хань, так привычно-непривычно касаясь внутренней стороны ладони. У Минсока наверное уже не хватает сил на то, чтобы вздрогнуть от прикосновения и он просто улыбается, прикрывая глаза и чувствуя плечом плечо китайца. Лу Хань молчит и не спрашивает как все прошло; сразу понятно, что хорошо. К тому же, за все время их знакомства, вряд ли какая-либо из эмоций Минсока может ускользнуть от младшего, как бы первый ни думал.

В лифте Лу Хань просто нажимает кнопку седьмого этажа, ничего не объясняя. Усталость наделяет Минсока смирением, и, прижимаясь лбом к жестяной стене кабины, он следит за китайцем из-под прикрытых век, заставляя того еле заметно улыбаться уголками губ.Лу Хань толкает несопротивляющегося старшего в квартиру и тот еле удерживается от того, чтобы плюхнуться на пол прямо в прихожей, прижимаясь щекой к прохладному паркету и переползая с места на место, когда он нагревался бы. Но Лу Хань кивком головы отправляет его на бордовый диван в крохотной гостиной, а сам идет ставить чайник. Садясь, Минсок любовно проводит рукой по мягкой обивке дивана и выуживает откуда-то яркий малиновый плед. Парень любит, когда друг делает так; он просто знает что нужно.

- Сяо Мин, ты не голодный? – слышится с кухни голос.

Минсок машет головой, но понимая, что его не видят, кричит я же просил не называть меня так, ответом на что ему служит мягкий луханев смех. За окном, наверное, один из последних действительно теплых октябрьских дней, и Минсок впитывает такой необходимый солнечный свет, чувствуя, как нагревается ткань пледа. Квартира китайца маленькая и будто прозрачная, рассматривая ее, парень начинает клевать носом, и только когда рядом осторожно садится Лу Хань, он трясет головой, будто стряхивая сон с ресниц. Принимая из его рук кружку с чаем, Минсок позволяет себе прислониться к другу, поджимая под себя ноги. От Лу Ханя пахнет чаем, мылом, и еще немного аудиториями, в которых оба проводят так много времени. Они сидят рядом до тех пор, пока кружка у Минсока в руках не становится едва теплой. Тишина разбавляется лишь дыханием и гудением старого холодильника.- У меня ноги затекли, - почему-то шепотом говорит кореец, сползая ниже и теперь упираясь щекой в плечо Лу Ханя.Тот смеется беззвучно, и Минсок хотел бы приложить ухо к его груди, чтобы послушать, как этот смех звучит внутри. Он тянется пальцами к его ладони, но замирает на полпути, проводя по ткани своих светлых джинс. Мы два чертовых идиота думает Минсок, отстраняясь и ставя кружку на пол. Он стонет от того, что ногам теперь даже слишком больно.

Лу Хань предупреждает, что сегодня намечается веселуха по поводу приезда новых соседей, чтобы друг был готов бежать за покупками, и скрывается в своей комнате. Минсока он не провожает.Кореец думает, что теперь, наверное, точка не возврата у них не наступит еще долго, и от этого ему никак. Ким Минсок очень устал.- Хён, ты ведь сегодня вечером никуда не собираешься? – Чонин садится рядом с Кёнсу на скамейку возле университета, и тот подвисает на несколько долгих секунд.

Улыбка младшего очень яркая и тот держит его за локоть, будто боится, что он убежит. Кёнсу никуда бежать не собирается, но вопрос застает его врасплох и парень не знает, что думать. В это время улыбка Чонина становится очень загадочной, заставляя До сделать глубокий вдох. Яркая табличка `handsome` снова загорается над головой первого, и Кёнсу оторопело смаргивает.- Кое-что намечается, и нам, - парень кивает на стоящих рядом Исина и Сехуна. – Очень нужно чтобы ты пришел! Будет весело!

Кёнсу широко раскрытыми глазами следит за мимикой и блестящими глазами Чонина, вытирая о джинсы потеющие ладони. Кажется, он молчит слишком долго, и парень, которого Чунмён представлял До как Чжан Исина, спихивает Кима со скамейки, что-то бормоча о том, что тот напугал бедного Кёнсу.

- Дело в том, что к нам приехало несколько новых соседей, включая тебя, а по традиции мы встречаем всех небольшой вечеринкой. Познакомишься со всеми, тебе понравится, - Исин мягко улыбается ему и кладет руку на плечо.

Стоит ли говорить о том, пойдет ли он? Кёнсу кивает китайцу, потом отклоняется, чтобы увидеть Чонина, стоящего за его спиной, и еще раз кивает ему. Радости на лице младшего достаточно для того, чтобы от улыбки на лице Кёнсу заболели щеки.

Прощаясь с парнями он откладывает конспекты в сторону; едва ли до вечера До сможет думать об учебе. Потом, что-то решив для себя, и быстро складывая тетради в сумку, он догоняет троицу и до корпуса они идут вместе. Кёнсу очень больших усилий стоит не пялится на идущего рядом Чонина, который говорит очень громко и периодически останавливается, чтобы показать Сехуну куски танцевальных связок.

Чанёль ловит Криса в коридоре, когда тот напряженно вспоминает в какой именно аудитории у него следующая пара. Кореец выглядит немного уставшим, и Ифаню как-то неудобно снова просить его о помощи, но Чанёль, говоря что-то про вечеринку у них на этаже, крепко держа его за локоть, приводит к нужному кабинету сам. Крис не сопротивляется, но вечеринка не кажется ему хорошей идеей, о чем он решает сказать Чанёлю. Кореец лишь качает головой, потому что нет, Ифань обязательно придет, даже если не хочет.

Чанёль машет ему руками, а Ифань находит странным то, как легко Пак свел все его возражения на нет всего одной фразой. Обычно даже Чондэ не удавалось заставить его делать то, чего он не хотел. Из мыслей его вырывает звонок телефона; Чень просит его купить леденцы от кашля, и повторяет просьбу несколько раз, потому что голос немного осип, и чайник, кипящий на заднем плане, не делает лучше. Крис ворчит, потому что Чондэ никогда не умел следить за здоровьем, а ему теперь придется искать аптеку. Чень фыркает, называет его Ифань-йейе(дедушка Ифань), на что Крис вдруг смеется очень громко, обращая на себя внимание всей аудитории.Чондэ закутывается в одеяло, сидя на крохотном диванчике в гостиной, и дуется. Он не знает, на что, но почему-то чувствует себя очень обиженным. Его морозит, кашель больно дерет горло, глаза слезятся, и вообще он ощущает себя беременной женщиной. Не то чтобы парень, кончено, знал, как они себя чувствуют, но просто Чондэ болеет очень редко, и даже самая простая простуда превращает его в размазню. На столе в кухне лежит пакет с лекарствами, и Чень периодически встает, чтобы глотнуть сиропа, или закинуть в рот пару таблеток. Минсок зашел к нему полтора часа назад, чтобы сказать о намечающейся вечеринке, заварил Чондэ какой-то травяной чай, потыкал в щеку и ушел к себе. Чондэ смотрит на полупустую упаковку леденцов от кашля и звонит Ифаню, прося того купить еще. Чень совсем не настроен что-то сегодня отмечать, и вернувшись к одеялам, прежде разворошив чемодан Криса и достав оттуда ноутбук, снова забрался на диван. Он не заметил, как заснул, и когда его разбудил звонок в дверь, Чень дернулся, уронив на пол ноутбук, который тут же потух. Расширив глаза и закусив губу, парень поднялся, тут же почувствовав, как закружилась голова и в глазах потемнело. Кто-то настойчиво, но осторожно постучал, и Чондэ, поправляя белую спальную майку, которая перекрутилась и сползла с плеча, пошел открывать. Там оказался тот, кого парень меньше всего ожидал увидеть.

- Ты в порядке? – спросил Тао, окидывая его взглядом.

И тут Чондэ вспомнил, что тот обещал зайти вечером. Вечером? Посмотрев на часы, он вздохнул - полшестого. Снова поправляя одежду, стараясь как-то скрыть общую помятость, он отходит, пропуская Тао внутрь. Краем глаза кореец видит улыбку, и чувствует от этого себя немного неуютно.- Не стоило приходить, я вроде бы неплохо себя чувствую, - изгибает брови Чондэ, пододвигая к китайцу тапочки, чтобы тот надел. – Пол холодный, - говорит он.Тао смотрит на его босые ноги и игнорирует тапки, проходя на кухню. Только сейчас Чень замечает пару коробочек у него в руке.

Тао спрашивает у него, где заварник, и, беря его, недоверчиво принюхивается.- Что это?

- Минсок-хён приходил, сказал, что это хороший чай, - Чондэ отодвигает стул и садится, оказываясь еще ниже Цзитао, который, кажется, уже неплохо освоился на чужой кухне.

- Это плохое, - как-то неуклюже говорит он, выливая содержимое заварника в раковину. – У тебя есть мед?Чондэ кивает на шкавчик у микроволновки, и продолжает наблюдать за действиями китайца. Он вглядывается во внезапно мягкие черты его лица, в неспешные и уверенные движения, и не сразу слышит, то парень что-то говорит ему, провоцируя того на очередную улыбку.- Ты не должен ходить так, - Тао неловко, едва касается пальцами его голого плеча, вызывая волну мурашек. – Тебе же холодно, - констатирует китаец, смотря на стоящие дыбом волоски на руках.

- Я просто спал, не успел одеться, - оправдывается Чондэ, и уходит в комнату Криса.Начиная заново потрошить чужой чемодан в поисках свитера, Чондэ сетует на то, что почти не имеет теплых вещей, а на единственную худи сегодня утром уронил кимчи, и пришлось ее постирать. Надевая вязаный кардиган какого-то совершенно несвойственного гардеробу Ифаня желтого цвета, он закатывает слишком длинные рукава и запахивает его, вздрагивая. Потом он плетется через всю квартиру к прихожей, и возвращается обратно на кухню, шаркая тапками по полу. Замечая непонятный взгляд Тао, Чондэ ежится.- Что, это не мой, - бурчит он, снова засучивая рукава.

Цзитао поводит плечами и хмурится, но Чень уже не видит этого, потому что входная дверь открывается, и голос Ифаня разносится по квартире.- Ты заставил меня сделать огромный круг, подлый мальчишка, - ворчит китаец, разуваясь и впихивая пакет с покупками Чондэ в руки.- Чень-Чень, ты опять таскаешь мои вещи? – расширяет глаза Крис, проходя в гостиную. – Надеюсь, ноутбук еще цел.Чондэ застывает, смотря на лежащий на диване лэптоп, и начинает кашлять. С кухни появляется так же хмурящийся Тао, который подходит к Чондэ, щупает его лоб и дает кружку с чаем.- Смотри, гэ, это очень хорошая мазь, она есть только на Циндао. Нужно растирать спину и грудь, и простуда быстро пройдет, - он вытаскивает из заднего кармана джинс небольшой тюбик и вкладывает в руку Чондэ.

- Я заварил чай, пей его обязательно, хорошо? – Чень кивает, чувствуя запах неизвестных ему трав и горячие даже сквозь ткань кофты руки Цзитао.

- Спасибо, - говорит он на китайском, чем немного удивляет Тао, но глаза его быстро теплеют и он скомкано прощается, быстро уходя.Чондэ делает пару глотков, чувствуя, как чай греет горло, и улыбается.

Поход по магазинам оказывается более утомительным, чем утренний экзамен. Минсок тащит несколько пакетов с едой, в то время как рядом семенит довольный Чанёль, весело звеня бутылками. Лу Хань пытается перехватить пакет поудобнее, и едва не роняет его на землю. Китаец неловко улыбается и откидывает с глаз челку. Минсок чувствует себя очень странно, и его не покидает какая-то тревога. Почему-то с каждой минутой кажется, что эта из этой вечеринки не выйдет ничего хорошего. По крайней мере, для него самого.

Так как традиционно и на протяжении уже нескольких лет они всегда собираются у Бэкхёна с Чанёлем, все дружно заваливаются в их квартиру, едва не убив Бэкхёна еще в прихожей. Чанёль поднимает его и говорит что парень слишком незаметный, за что получает кулаком в плечо. Бэкхён всегда своими маленькими ручками умел бить так больно, что синяки не сходили неделями, о чем блондин решает тут же ему сообщить. Старший говорит, что еще одно слово и Чанёль будет ходить фиолетовый, как баклажан. Пак же обиженно сопит, набирая Ифаню сообщение.Когда все постепенно начинают собираться, Чунмён встает на цыпочки и считает головы. Насчитав всего десять, парень хмурится и хватает за рукав мимо проходящего Минсока.- Где Чондэ и Кёнсу?

- Чондэ же болеет, разве нет? А Кёнсу, это который с глазами? Не знаю, но я его где-то здесь видел, - пожимает плечами парень.

- Чондэ написал что придет! – откуда-то с кухни орет Чанёль, утыкаясь носом телефон.

Чунмён удовлетворенно кивает и плюхается на диван между Бэкхёном и Исином.Может, потому что ему не хочется отбиваться от друзей, или просто идея сидеть одному в квартире кажется совсем непривлекательной, Чондэ вздыхает, глотая пару таблеток от головной боли, и пристально смотрит на кеды. Шнуровать их только ради того, чтобы дойти до соседней квартиры кажется несправедливым по отношению к себе, поэтому он просто пихает ноги в тапки и пытается разгладить руками немного мятую футболку.

Из квартиры 607 уже раздаются голоса и приглушенная музыка, и Чондэ думает, что даже скучал по этим вечеринкам, которые раньше устраивались ими гораздо чаще. Когда он заходит внутрь,его почти никто не замечает, и только Чунмён коротко машет, продолжая слушать Исина, что-то увлеченно рассказывающего. Чондэ не помнит, в какой момент рядом возникает Цзитао, но от парня исходит все то же приятное тепло, которое тут же успокаивает, заставляя растягивать губы в улыбке. Они разговаривают, изредка подпрыгивая от громкого смеха Чанёля, который прилип к Ифаню; Ченю хочется посмеяться над выражением лица китайца, на котором он видит почти страдание. Цзитао очень легко каждый раз возвращает его внимание, если Чондэ вдруг отвлекается на что-то. Старший узнает, что он с Циндао, на год младше и занимается ушу. Когда Тао говорит о боевых искусствах, глаза Чондэ невольно расширяются, и он начинает заново разглядывать его фигуру. Теперь, зная это, парень понимает, что действительно сложно не обратить внимание на то, в какой отличной форме находится тело Цзитао. Чондэ замечает, как Тао чуть передергивает плечами и неловко кашляет, прочищая горло. Парень отводит взгляд, и уголки его губ чуть вздрагивают в улыбке.

Тао упускает тот момент, когда в Чондэ исчезает третья (или четвертая?) бутылка пива. Он смотрит на младшего блестящими окосевшими глазами и смеется. Он изредка кашляет, шмыгает носом и коротко бьет ладонью Цзитао в плечо, когда тот говорит что-то веселое. У него алые кончики ушей, щеки и нос, от того что кореец вечно его трет, и когда Тао случайно касается тыльной стороной ладони его скулы, то поражается, насколько его кожа горячая. Он хмурится, открывая рот для того, чтобы спросить старшего о его самочувствии, но где-то за спиной слышится звук разбитой бутылки и громко хлопает дверь. Все парни на несколько долгих секунд замолкают, Цзитао обращает внимание на застывшего и смотрящего на закрытую дверь Лу Ханя, но опять быстро переключается, потому что Чондэ прислоняется к его плечу горячей щекой и что-то бормочет, хихикая. Тао боится пошевелиться и гипнотизирует сначала лохматую макушку старшего, а потом его зеленые носки. Рядом садится раскрасневшийся Бэкхён, который говорит слишком громко, и Цзитао напряженно думает; отвести ли Чондэ в его квартиру, или посидеть так еще. Внезапно старший содрогается от приступа кашля и отстраняется, очнувшись от дремы.

- Хён, пошли я тебя доведу до квартиры? – говорит ему Цзитао, заглядывая в глаза.Чондэ смотрит на него, но, кажется, едва ли слышит, поэтому, вздыхая, китаец поднимает несопротивляющегося парня, и, придерживая за плечи, осторожно направляет, чтобы тот не споткнулся и не упал.Чондэ все же оступается почти у своей двери, Тао чудом успевает удержать его за руку, дергая на себя. Парень впечатывается лицом в грудь Цзитао и шмыгает, снова чему-то смеясь.

- Чень немножко дурак, - вздыхает Тао, толкая дверь, которая оказывается открыта.

Китаец практически вносит Чондэ в квартиру, опуская его на диван, но не найдя чем укрыть, хватает висящий на спинке стула в кухне свитер. Пока он ходит, парень несколько раз переворачивается с боку на бок, в итоге распластавшись на спине. Цзитао держит в руках вязаную кофту и смотрит на сильно выпирающие бедренные косточки, которые видно из-за задравшейся майки. Чондэ кажется очень худым и бледным; Тао выдыхает, закрывая глаза, и укрывает корейца. Он касается рукой его плеча, и задерживает ее там дольше, чем позволяет случайное прикосновение.

- Цзитао ты теплый, - бормочет в полусне Чондэ, и Тао видит его улыбку.

Минсок понимает, что его предчувствие не обмануло его, ближе к двум часам ночи. Пить совсем не хочется, и бутылка с уже теплым пивом кочует из одной руки в другую. Минсок знакомится с новым соседом Чондэ, высоким китайцем с густыми бровями, и думает, что слишком много уроженцев этой страны стало в его жизни. Один вон как десять. Смотря, как Чанёль таскает Криса по квартире, парень даже улыбается; в этом весь Пак. Но улыбка не задерживается надолго потому что, как он не старается, взгляд сам собой находит Лу Ханя. Тот стоит у окна, разговаривая с Сехуном. Минсок видит, как китаец буквально атакует его прикосновениями; щиплет за руку, тянет футболку или пихает плечом. Он смеется и улыбается своей странной улыбкой, залегающей в морщинках у глаз, и кореец следит, как он осушает уже непонятно какую по счету бутылку пива. Сехун же улыбается внимательно слушает, развесив уши.Минсок иногда отводит взгляд, стараясь отвлечься и расслабиться, но потом в поле зрения опять оказывается Лу Хань. На этот раз он увлечен беседой с Тао и все порывается потрогать его за ноги, но парень отстраняется, смущенно посмеиваясь, а потом и вовсе сбегая к Чондэ.

Постепенно Минсок начинает закипать. Лу Хань порхает по квартире с грацией совсем не пьяного человека, несмотря на то, что кореец насчитал уже не меньше десяти выпитых им бутылок. Он щедр на внимание и его смех раздражает аж до сжатых до белых костяшек кулаков. Бэкхён проносится рядом, истерично смеясь, а за ним, сбивая углы, бежит Исин. Все вдруг начинают шуметь, раздражая еще сильнее. Минсока бесит то, что он так реагирует на Лу Ханя, и что причину этому до сих пор не может найти. А если и может, то запихивает ее глубже в горло, выпивая залпом мерзкое теплое пиво. Парень хмурится и злится на китайца, а тот, в свою очередь, кажется, даже не замечает его. У Минсока в груди липким комком зреет почти детская обида, и он сводит брови сильнее. Ему хочется внимания от Лу Ханя, но ощущая в себе это желание, кореец нервно дергается и очень старается не нервничать.

Лу Хань оказывается рядом очень вдруг, да и еще с видом, будто ничего не произошло; будто это не он игнорировал и игрался, изводя Минсока почти половину ночи.

- Ты чего такой хмурый, Сяо Мин? – у него немного заплетается язык и акцент сейчас, когда Лу Хань плохо себя контролирует, почти отчетливо характерно тянется за гласными.

Минсок передергивает плечами, пытаясь скинуть его руку; но ничего не получается, китаец держит крепко, да и парню не так уж претит его близость, как он хочет показать.Старший поджимает губы, отворачиваясь. Он понимает, что если что-то скажет, может сорваться и сделать то, о чем потом будет жалеть.

- Баоцзы, - снова тянет Лу Хань, на этот раз упираясь в плечо Минсока грудью и утыкаясь носом в мягкую щеку, глубоко вдыхая.