Том 2. Часть 7: Глава 52 (2/2)

— Королевой… что, прости? — Королевой восточного королевства Кэй. Иными словами, правительницей Кэй.

От удивления Ёко потеряла дар речи. Она не могла выдавить ни слова в ответ.

— Ты была избрана, чтобы править королевством Кэй.

— Воу-воу, подожди минутку. Я же была обычной школьницей. Хорошо, оказалось, что я тайка, но я же не какая-то там важная шишка!

— Все правители до своего восхождения на трон являются обычными людьми. Видишь ли, титул короля у нас не наследуется. И в выборе правителя не важны ни внешность, ни таланты, ни какие-либо ещё внешние данные. Королём становится тот, кого выбирает Кирин.

— Но… Но… Но… — Если Кэйки выбрал тебя, значит, ты правительница Кэй, — покачал головой Ракушун. — В выборе правителя Кирин не слушается никого, и лишь тот, кого он назовёт своим господином, достоин быть кролём или королевой.

— Это… так глупо. — Небеса… даруют правителю ветвь дерева. Три плода этой ветви олицетворяют землю, королевство и трон. Земля означает народ и территории. Королевство означает законы. А трон означает справедливость и благосклонность короля. А ещё Кирина, — произнеся это, Ракушун бросил взгляд в сторону, в которую они шли. — Теперь я вижу, что ты отличаешься от обычных людей. Даже от тайка. Ты заключила соглашение с Кирином королевства Кэй.

— Я сделала что? — Я не знаю, как именно работает это соглашение. Но король — не обычный человек. Он приближен к богам. И когда ты заключаешь договор с Кирином, ты перестаёшь быть обычным человеком.

Ёко принялась вспоминать то, что произошло в школе. Она вспомнила слова Кэйки.

?Позволь мне? Да, он определённо говорил что-то такое. А потом он сделал что-то странное и она почувствовала себя… необычно. Мысли лихорадочно метались в её голове. То самое чувство… сразу после этого окно разбилось и всю учительскую засыпало осколками стекла. Все вокруг были ранены этими осколками, а на ней не было ни царапины.

— Что-то не так, Ёко? — Он поклонился мне, встал передо мной на колени, и прикоснулся лбом к моим ногам.

— Вот оно! — воскликнул Ракушун. — Кирины надменны и величественны, они не склонятся ни перед кем, кроме короля и не станут подчиняться никому другому.

— Но… — Я не тот, кто должен посвящать тебя в детали. Тебе лучше стоит спросить об этом короля Эн. Я всего лишь обычный хандзю. Я не знаю ничего о небесном царстве, — последние слова он произнёс подчёркнуто жёстко. Ракушун посмотрел на Ёко, его усы, дрогнув, опустились. — Ты слишком далека от меня, Ёко. — Я… — Если всё это правда, не я должен рассказывать тебе всё это, Ёко. Я даже не должен обращаться к тебе по имени, — Ракушун поднялся на ноги. — Если всё это правда, то чем раньше мы попадём к королю Эн, тем лучше. Вместо того, чтобы направляться в Канкью, будет лучше сообщить в ближайшую администрацию. Это ведь дело первостепенной важности, — он произнёс это, стоя спиной к Ёко, после чего повернулся к ней и продолжил: — Путешествие было долгим, и ты наверняка устала. Так что нам точно стоит попросить убежища у местных властей. А до тех пор, пока не будет вестей от короля Эн, нам стоит остановиться в местной таверне, если ты не против. Ракушун склонился перед ней в земном поклоне. Зрелище было жалким. — Я — это я, Ракушун.

— Несомненно, так и есть. — Я… — голос Ёко дрожал от негодования. — Я та же, какой была всегда, не более. — Я никогда не была кем-то другим. Ты можешь звать меня королевой или кайкяку, это всё равно буду я. И я проделала весь этот путь с тобой, Ракушун.

Ракушун продолжал стоять, склонив голову, даже его спина выглядела очень грустно. — Так что же изменилось? Ничего! Я думала, что стала твоим другом. Если титул королевы противоречит этому, тогда я не хочу быть королевой!

Но её маленький спутник продолжал молчать. — Это же дискриминация в чистом виде! Ты не относился ко мне по-другому, потому что я была кайкяку, а теперь ты относишься ко мне иначе из-за того, что я какая-то там королева?

— Ёко… — Я вовсе не далека от тебя! Это ты сам так решил. Нас с тобой разделяет не больше двух шагов. Ёко выставила ногу вперёд, обозначая расстояние. Нас не разделяет ничего — имела в виду она.

Подняв голову, Ракушун посмотрел на Ёко, попутно разглаживая мех на груди и поправляя усы. — Неужели я не права, Ракушун? — Ну, для меня это три шага. Ёко не смогла сдержать улыбку. — Прости меня, — вытянув лапку, Ракушун взял её за руку. — Я виноват. — Всё хорошо, это мне нужно извиняться. Я впутала тебя во всё это. Её преследовали, если Ракушун говорит, что она королева, то, должно быть, так оно и есть. И видимо её недоброжелатели преследовали её именно поэтому.

Ракушун рассмеялся, его чёрные глаза заблестели. — Я приехал в Эн по своим причинам. Тебе не за что себя винить.

— Ох, ну я же доставила тебе кучу проблем. — Вовсе нет. Если бы я думал, что ты приносишь проблемы, я бы не оставался с тобой до сих пор. Если бы меня что-то не устраивало, я давно отправился бы домой. — Ты даже пострадал из-за меня. — Я знал, что будут трудности, я знал, что может быть опасно. Но я решил, что остаться с тобой стоит того, так что я остался. — Ракушун, ты такой хороший. — Ну, наверное. Но я думаю, что лучше уж я подвергнусь опасности с тобой, чем буду в безопасности без тебя. — Ой, да ладно тебе. Ты же не мог знать, что всё так обернётся, верно? — Да… Я ожидал несколько другого развития событий. Но, опять же, это моя проблема, а не твоя. Ёко не знала, что ответить, так что она просто кивнула. Держа в руке лапку Ракушуна, она чувствовала как чувство вины и сожаления переполняет её. Ракушун наверняка нарушил закон, дав убежище беглому кайкяку. А ёма, преследовавшие её, вполне возможно, напали на его дом после того, как они ушли. Она вспомнила, как Ракушун прощался со своей матерью.

?Ты сильная, мам. Я уверен, ты справишься в одиночку?. Наверняка он не мог отделаться от мысли, что преследователи Ёко или какое-нибудь другое бедствие, нагрянуло после того, как они ушли.

Ёко притянула Ракушуна к себе и прижалась к нему. Проигнорировав протестующие возгласы Ракушуна, она зарылась лицом в его пепельно-серый мех. Он был мягким и успокаивающим, как она и представляла.

— Мне очень стыдно за то что я вторглась в твою жизнь и разрушила её. И одновременно я очень признательна тебе.

— Ёко. Она отпустила выглядящего ошарашенным Ракушуна. — Прости. Кажется, я немного перегнула палку. — Всё в порядке, — Ракушун неуклюже разгладил свой взъерошенный мех. — Но я бы предпочёл, чтобы ты вела себя более прилично. — А? — Судя по всему, тебе нужно побольше узнать об этом мире, ты так не думаешь? — усы Ракушуна опустились. Его голос был обеспокоенным. Ёко не знала, что именно он имеет в виду, так что она просто кивнула и сказала: — Да, конечно.