Том 3. Глава 2 (2/2)

Позади дерева простирался пейзаж необычайной красоты. Он впервые видел нечто подобное. Присмотревшись, он увидел группу странно одетых женщин, стоявших у огромной зеленой скалы. Но самым странным зрелищем была девушка, державшая его за руку. Верхняя половина её тела была человеческой, а нижняя — то ли тигриной, то ли леопардовой. У неё было плоское лицо и большие округлые глаза, выражение которых было трудно передать словами. Ему следовало бы испугаться, но почему-то он не чувствовал ни капли страха. Напротив, он воспринимал её как нечто очень близкое, родное. — Тайки… — произнесла девушка. Он не знал, что означает это слово, и даже не догадывался, что это было её первым словом спустя десять лет молчания. — Тайки! — вновь повторила она. Обняв его своими нежными руками, девушка принялась гладить его по голове. Её глаза наполнились слезами. Он обнял её в ответ и прижался к ней, как когда-то прижимался к матери. — С тобой всё хорошо? Тебе не больно? — спросил он. В ответ девушка покачала головой, не отрицая, но словно бы отвечая ?не беспокойся об этом?. Этот жест вновь напомнил ему о матери. — Так это и есть Тайки? — раздался голос поблизости. Этот голос вернул его обратно в реальность. Он вновь принялся вертеть головой, оглядываясь по сторонам, и увидел приближавшуюся к ним женщину.

— Ого… вот это редкость… — произнесла она. — Вы кто? — спросил он. Женщина опустилась на колени и уселась перед ним по-японски. — Меня зовут Гьёкуё, — ответила женщина. Протянув руку, она с завороженным видом провела по его волосам и воскликнула:

— Вот это да! Я уже несколько сотен лет не видела таких волос, как у тебя. Ты — кокки, чёрный Кирин! Это большая редкость. — Это… странно? — спросил он, обращаясь не к сидящей перед ним женщине, но к девушке-леопарду, держащей его руку. Какое-то необъяснимое чувство подсказывало ему, что этой девушке можно было доверять. В ответ она молча покачала головой. — Конечно нет! Это очень хороший знак! — ответила сидевшая перед ним женщина, — Поскольку ты родился в другом мире, у тебя наверняка уже есть имя. Но здесь все будут звать тебя Тайки. — Тайки? Почему? — Потому что таково правило, — ответила женщина. — А что это за место? Я ведь ещё недавно стоял у себя во дворе, — полюбопытствовал он, отчетливо понимая, что с ним происходило что-то необычное, сверхъестественное. Но даже несмотря на всю необычность и некую абсурдность происходящего, он совершенно не испытывал страха. — Это гора Хоу, — ответила женщина. — Какое-то время ты поживёшь здесь. — Я… не до конца понимаю, что происходит… — неуверенно ответил он. — Вскоре ты поймёшь, — заверила его женщина. — Ох, кстати, это Санси Хаку. Она будет заботиться о тебе и нести за тебя ответственность, — с этими словами она указала на девушку-леопарда. — Санси… — произнёс он.

— А это — тайхо Рэн, — продолжила сидевшая перед ним женщина, указав на фигуру, стоявшую у белого дерева. Это была женщина с золотистыми волосами. Присмотревшись, он едва успел заметить, как вокруг её руки обвилась двухвостая змея. Секунду спустя эта змея превратилась в серебряный браслет. Это поразило его до глубины души; он даже в какой-то мере усомнился в реальности всего происходящего.

— Тебе стоит её поблагодарить, — продолжила сидевшая перед ним женщина. — Она одолжила одно из своих очень ценных сокровищ, чтобы помочь Санси вернуть тебя. Он посмотрел непонимающим взглядом на златовласую женщину, а затем на Санси. Санси молча кивнула ему, так что он вновь перевёл взгляд на ту, кого должен был поблагодарить, и кивнул ей. — Спасибо вам. В ответ златовласая женщина лишь улыбнулась ему. Гьёкуё, с удовлетворением наблюдавшая за этой сценой, неожиданно встала, собираясь уходить. — Эм… Гьёкуё! — позвал он. — Тайки, ты должен звать меня госпожой Гьёкуё. Тайки посмотрел на Санси. — Да, ты должен звать её госпожой Гьёкуё. Тайки кивнул. Почему-то он верил всему, что говорила Санси. В самом начале она назвала его Тайки и, хотя он не слышал этого имени раньше, теперь ему казалось, словно его всю жизнь звали именно так.

— Госпожа Гьёкуё… Всё это так странно! Я даже не знаю, как реагировать… — он замешкался, не зная, как объяснить терзавшие его сомнения. Гьёкуё улыбнулась. — Ты скоро привыкнешь. Если ты не будешь чего-то понимать — просто спрашивай Санси. Тайки вновь посмотрел на Санси. Она улыбнулась ему в ответ — по крайней мере, Тайки воспринял это лёгкое, неуверенное движение её губ как улыбку. — Хорошо… Он крепко стиснул руку Санси, а она в ответ сжала его руку ещё сильнее. После того как Гьёкуё и женщина с браслетом-змеёй ушли, ньёсэн обступили Тайки со всех сторон, окончательно сбив его с толку. — Санси! Санси! Позволь нам хорошенько рассмотреть его! — Иди сюда, Тайки. Я помогу тебе переодеться. — Подожди с переодеванием. Вот, выпей воды. Не хочешь персик? — Да-да, а ещё у нас есть сливы и груши! Все ньёсэн приветственно улыбались ему и Тайки понимал, что они относятся к нему хорошо, но ситуация всё равно была слишком необычной и непривычной для него. Он вцепился в руку Санси и прижался к ней всем телом. Увидев это, ньёсэн засмеялись. — Ах, он так хочет быть с Санси. — Ну же, Санси, не жадничай! — Тайки, иди к нам! Вскоре Тэйей была уже не в силах это терпеть, поэтому она решила вмешаться: — Поймите, Тайки не знает, как на всё это реагировать! Прошу, пожалуйста, успокойтесь, и позвольте Санси самой позаботиться о Тайки! Ёка, пожалуйста, отведи их во дворец Росэн, это более подходящее место для Тайки. Тэйей знала, что Ёка всё это время занималась поддержанием порядка во дворце Росэн на тот случай, если Тайки внезапно вернётся. Услышав приказ, Ёка посмотрела на Тэйей взглядом, полным благодарности и энергично закивала головой. Она медленно подошла к Тайки и опустилась перед ним на колени, так, чтобы их лица оказались на одном уровне. Тайки внимательно посмотрел на неё. — Ваша покорная слуга от всего сердца приветствует вас и благодарит за ваше возвращение. Тайки ощутил, что рука Санси, покоившаяся на его плече, расслабилась. Она осторожно подтолкнула Тайки навстречу Ёке.

— А… можно узнать твоё имя? — Меня зовут Ёка. — Госпожа Ёка… — успел было произнести Тайки, как вдруг окружавшие его ньёсэн опять расхохотались. Ёка тоже не смогла сдержать улыбки. — Пожалуйста, называй меня просто Ёка. Тебе нужно звать ?госпожой? лишь Генкун. — Генкун? — переспросил Тайки. — Да, это госпожа Гьёкуё. Тайки неуверенно посмотрел на Санси. Поймав его взгляд, Санси кивнула. Тайки поймал себя на мысли, что начинает потихоньку привыкать к подобному безмолвному общению. — Тогда… Ёка, расскажи, кто ты такая? И ты сказала ?возвращение?… Разве я уже бывал здесь? — Я ньёсэн, одна из обитательниц священной горы Хоу, а ты, Тайки, один из хозяев этой горы. На самом деле ты родился здесь! Тайки удивлённо распахнул глаза и какое-то время просто молча смотрел на Ёку. — Я… Родился здесь?.. — Да, — кивнула Ёка, — Это твоя родина, Тайки. — Но… — Мы не могли найти тебя, — покачав головой, ответила Ёка. — Кое-что произошло и тебя унесло в другой мир. Мы искали тебя очень долго, но, наконец, нашли. Мы все так волновались! Никто не знал, где ты и жив ли ты вообще. А теперь ты наконец-то вернулся, и мы все очень рады видеть тебя живым и здоровым! — радостно закончила она.

Тайки молча смотрел перед собой, не зная, что ответить. Получается, он не был ребёнком своих родителей. Когда его посетила эта мысль, всё словно встало на свои места. Теперь он прекрасно понимал, почему бабушка так сильно не любила его, и почему он постоянно чувствовал себя не в своей тарелке.

Он никогда не ладил со своей семьёй. Ему не особо нравилось такое положение дел, и он изо всех сил старался улучшить отношения с ними. Однако иногда ему казалось, словно между ним и его семьёй лежит огромная пропасть, которую невозможно преодолеть. Подобно другим детям, он считал себя не таким, как все. Но он совершенно не ожидал, что его предположения действительно подтвердятся. — Тогда… Моя настоящая мама — Санси? — спросил Тайки, посмотрев сначала на Санси, потом Ёку. Но они обе покачали головами. — Санси тоже твоя слуга, как и я, — ответила Ёка, — Она несёт за тебя личную ответственность и должна заботиться о тебе. А я, как и другие ньёсэн, должны выполнять всю остальную работу, дабы сделать твоё пребывание на горе Хоу максимально приятным. — Тогда где моя настоящая мать? — Ты родился из плода этого дерева, — ответила Ёка, указав пальцем вверх. — Это благословение Тентея. Тайки тоже посмотрел вверх, на раскинувшееся над ним белое дерево. На нём не было ни плодов, ни цветов, ни даже листьев. Тайки не особо разбирался в вопросах зарождения жизни, поэтому он решил просто поверить Ёке. Он попытался представить себе, как это дерево должно было выглядеть в сезон плодоношения. Должно быть, в это время с дерева должно было свешиваться множество спелых и сочных красных плодов. Они наверняка должны быть большими — ведь он же сумел поместиться в одном из таких! Конечно, этот способ появления на свет казался ему необычайно странным, однако он всегда подозревал, что очень сильно отличается от остальных людей. Тайки решил, что это, должно быть, было вызвано его столь необычным способом рождения. Получается, бабушка ненавидела его за то, что он был чужаком. И поэтому он создавал столько проблем своей матери. Родители не любили его именно потому, что на самом деле он не был им родным — он появился на свет из плода белого дерева! Но это же означало и то, что у него не было родителей. По крайней мере, </i>настоящих</i> родителей. Опять же, Тайки не наблюдал в этом никакого логического противоречия, поэтому он воспринял эту мысль спокойно, без тени сомнения. Однако эта мысль показалось ему чрезвычайно грустной. — Что случилось? — спросила у него Ёка. Услышав её вопрос, Тайки сильно сжал губы и торопливо замотал головой. Санси притянула его к себе, пытаясь успокоить, и он снова прижался к ней всем телом. Теперь всё встало на свои места. Перед внутренним взором Тайки одно за другим проносились воспоминания. Он вспомнил неодобрительный взгляд бабушки и строгие выговоры отца. Не важно, насколько сильно он пытался — у него всё равно не получалось соответствовать их ожиданиям. И каждый раз, когда его мама ругалась из-за него с отцом или с бабушкой — а это, к слову, случалось частенько — он прятался в ванной и плакал. Конечно, его брату тоже иногда прилетало от родителей, но он всегда сваливал всю вину на Тайки.

— Я не представляю, как нам быть, — сказал однажды учитель, вызвав его маму в школу, — Он не ладит ни с кем из своего класса, и я не вижу способов это исправить.

— Для ребёнка его возраста не иметь друзей в школе — это очень серьёзная проблема! — сказала тогда обеспокоенным тоном школьный психолог. — Интересно, и почему же никто не хочет с тобой дружить? — фыркнула в тот день его бабушка, смерив его неодобрительным взглядом. — Мама, не говори так! — одёрнула бабушку его мать. — Это другие дети виноваты, они сами намеренно избегают его. — Значит, у него проблемный характер! Захотел бы — сам бы подошел и подружился! — Нет! Ты же знаешь, какой он зажатый! Поэтому с ним никто и не играет! — Не перебивай меня! Из-за того, что ты такая невоспитанная, у тебя и сын такой же! Должно быть, это моя вина, что я за тобой не уследила. Господи, в нашей семье есть хоть один достойный человек?! — Мама… Обычно всё заканчивалось на том моменте, когда его бабушка начинала винить во всём себя. После этого его мать обычно тоже пряталась где-нибудь и плакала.

— Ну почему ты себя так ведёшь? Ты можешь хоть один день прожить, не разозлив свою бабушку? — вздыхал его отец в таких случаях, но Тайки не знал, что на это ответить, и обычно лишь просил прощения. — Ты же понимаешь, что мне тоже от неё достаётся? — продолжал отец. — И всё это из-за тебя! — Я… сожалею… — отвечал Тайки. Но неважно, насколько сильно он старался — он не мог изменить ситуацию к лучшему. Он никак не мог понять, что он делает не так. Складывалось впечатление, что одно лишь его присутствие привносит в семью разлад. Ему частенько казалось, что если бы его не стало, остальным стало бы намного лучше. И теперь он знал, почему так. Он действительно отличался от них. Он не был частью той семьи. Но Тайки всё равно тепло относился к ним. Он скучал по своим родителям, по брату, и даже по бабушке.

Возможно, если бы он приложил больше усилий, всё могло бы пойти по-другому… Возможно, он мог бы добиться мира и спокойствия в семье… Но он уже не вернётся. Он не может вернуться.

Подумав об этом, Тайки расплакался. Слёзы текли ручьём по его щекам. Но они были вызваны не тоской по дому; скорее, это была некая грусть от расставания.

Он чётко осознавал, что никогда больше не вернётся к своей семье.