Часть 10. Пять фактов о Заке и Коди (1/1)
Зак скрывает в себе много чувств.Он не очень любит давать им волю, да и говорить о них, как он считает, удел девчонок. Коди так не считает, и ему приходится с этим мириться. Вскоре у Зака получается выражать свои чувства через поступки: он говорит брату ?спасибо? — убираясь в комнате, ?люблю? — зацеловывая его шею и губы, ?соскучился? — постоянно держась рядом вечером, когда у них вдруг выпадает целый день друг без друга. Коди знает, что в глубине души Зак романтик, но он так тщательно скрывает это, что порой и сам забывает. Но на Рождество Коди получает мягкий голубой плед, на одном из углов которого красуется бордовая нашивка с белой надписью ?Коди&Зак?. Бейли помогала с этим, но идея была полностью Зака. И это слишком мило, поэтому Зак тушуется при виде радости на лице брата, но охотно принимает благодарность в виде долгого нежного поцелуя.
У Зака и Коди родинки рассыпаны по всему телу. Долгое время они видели только то, что могли видеть на телах друг друга: лицо, лоскут шеи, руки и ноги до определённого места. Всё изменилось, когда они разобрались в себе и стали проводить ночи вместе. Зак никак не мог насмотреться на все эти крапинки и жадно слизывал их, будто это — шоколадная крошка на его любимой сладости. Коди не отставал.
Так он узнал о родинке брата на шее, которая постоянно пряталась под футболкой, но стоило надеть что-то с V-образным вырезом, как она тут же мелькала, приглашая обнять её губами и насладиться мягкостью кожи вокруг. Сдерживаться порой было сложно.
Они даже как-то раз пытались найти какое-нибудь созвездие на телах друг друга (первые два раза оказались неудачными, потому что нагота и близость склоняли совсем к другому), но когда они всё-таки смогли это сделать, то поняли одно: это было бредовой затеей изначально. Хотя на спине у Зака почти получался ковш малой медведицы, но не хватало двух родинок-звёзд, так что Коди припечатал одно: ?Всё равно прекрасен? и больше они подобной чушью не занимались. Родинки были одним из тех явлений, которое, по какой-то причине, заставляло желать большего снова и снова. Братьев это устраивало. Единственный плюс того, что Зак потратил все деньги с их карточек — это, как выяснилось позже, их форма. Зак свою не очень любил в основном из-за глупого синего фартучка, который ему приходилось носить, и совсем не мужественных гольф, которые выглядывали из-под шорт. За стойкой стоять было ещё более-менее комфортно, но вот выходить в этом прикиде за её пределы было настоящим ударом по мужественности для Зака.
Зато Коди выглядел потрясающе. Лёгкие белые брюки сидели на нём идеально, облегая в нужных местах и гармошкой складываясь у щиколоток. Рубашка-поло всегда была расстёгнута на несколько пуговиц, и Заку это нравилось. Он любил шею брата, и когда у них был обеденный перерыв, он не сводил глаз с этого участка кожи, обещая им двоим хороший вечер. Коди это знал, поэтому позволял себе расстегнуть на пуговицу больше и дразнить брата, ловя на себе его взгляды.
Иногда случалось так, что весь корабль покидал верхнюю палубу, на которой они работали. Это происходило в крупных портах, где работники корабля и постояльцы плавучего отеля могли сойти на землю и прогуляться вдоль берега. Братья заставляли играть это обстоятельство на себя. Однажды Коди не выдерживает. Зак удивлён, потому что это обычно у него срывает крышу в таком плане, но тут в тихом омуте, как говорится. Он не понимает, каким образом оказывается сидячим на стойке с полотенцами (которые небрежным комом летят на пол) с братом между ног. Сначала Коди расстёгивает оставшиеся две пуговицы на воротнике у брата и наслаждается яремной впадиной так долго, что Зак уже не знает, куда себя деть. Ему хорошо, ему жарко и очень тесно в одежде. Он запускает пальцы в волосы брата и с удовольствием оттягивает их. Коди снимает с него рубашку, и она летит вниз следом за полотенцами, ему нужно больше голой кожи, больше запаха брата, больше родинок. Они целуются и оглаживают друг друга руками, полностью возбуждённые и раскрасневшиеся. Зак снимает рубашку с брата, и они обнимаются так долго, что Коди не помнит, в какой именно момент оказывается на коленях и дёргает за пряжку ремня, пытаясь вытряхнуть Зака из шорт.
Коди уже целует показавшуюся подвздошную кость и проводит носом по внутренней стороне бедра Зака, когда снизу слышится гул — корабль заводит моторы и люди постепенно покидают берег. Расплывающийся от ощущений Зак не сразу понимает, что пора остановиться или, как минимум, перенести всё действо в их каюту. Зак и Коди действительно хватают все свои вещи (Коди кое-как поднимает с пола полотенца, устраивая их на стойке, потому что его чувство ответственности не даёт ему оставить всё, как есть) и скрываются в каюте прежде, чем корабль снова наполняется звуками и голосами людей.
Дверь в каюту закрывается, отрезая их от остального мира, приглушая внешний шум и гомон. Зак слышит, как Вуди возвращается в свою комнату, громко хлопая дверью, но это последнее, что он слышит из внешнего мира, потому что Коди прямо перед ним снимает оставшуюся одежду и это, кажется, тот самый момент, к которому они идут уже половину второго семестра. Заку не нужно особое приглашение, он стаскивает с себя оставшиеся трусы и вытягивает руки вперёд, принимая брата в свои объятья. Коди решает начать с того, на чём они остановились, и Зак выпадает из реальности, потому что ему бы даже в голову не пришло, как органично и сексуально может смотреться брат между его ног. Коди так сильно впивается ему пальцами в бёдра, что от удовольствия темнеет в глазах.
После, целуя прохладные влажные губы брата, Зак думает только о том, как сильно хочет сделать тоже самое для Коди. Это действительно странно: просыпаться рядом с братом в одной кровати, получать утренний поцелуй и осознавать, что под одеялом на них надеты только трусы (а иногда и вообще ничего). Коди постоянно фырчит, что стояк Зака упирается ему в бедро, но он делает это для вида, потому что Зак знает: на самом деле Коди это нравится.
Коди в принципе нравится всё, что связано с братом. Зак постепенно начал избавляться от разгильдяйства и неряшливости (до полного избавления ещё очень далеко, но первый кирпич в эту дорогу заложен), его раздражающие привычки, которые были в детстве, постепенно сходят на нет, сменяясь новыми. Так что да, повзрослевший брат нравится Коди ещё больше, потому что повзрослевший Зак — это Зак, который не так боится говорить о чувствах, но ещё больше любит их показывать.
Они дополняют друг друга удивительным образом умудряясь оставаться самими собою: Коди проводит свободное время в компании книг, Зак — в компании видеоигр, их интересы не меняются, а только расширяют свои границы. Они по-прежнему оба любят проводить время с мистером Мосби и даже крепко обнимают его после выпускного, потому что не знают, когда они снова увидятся с этим удивительным человеком. Мосби обнимает их в ответ, шепчет: ?Мои мальчишки? и тут же громче добавляет: ?Ведите себя прилично!?
Их каюта, служившая маленьким уголочком уединения посреди моря, убрана и готова к новым жильцам. Зак и Коди знают, что у дальней кровати матрас продавлен больше, потому что спали братья в основном на ней, знают, что иллюминатор периодически клинит и он с трудом закрывается. Знают, какие на корабле тонкие стены и что нужно быть тише в самые важные моменты. Оба вросли в этот корабль сердцем и душой, потому что именно тут они осознали, что выросли, осознали впервые чётко и ясно свои чувства друг к другу, прошли через мучения и, наконец, обрели то, к чему шли все эти годы.
Зак и Коди не знают, что будет дальше и как сложится их жизнь, но в одном они уверены на сто процентов: оба всегда будут друг у друга. Зак всегда будет присматривать за Коди, а Коди… Коди будет делать тоже самое, только немного иными способами.